"Ты создана из дыма от костров - / от костров сжигаемых катаров" - часто мысленно обращаюсь я к ней... первыми строчками посвящённого ей своего стихотворения...
КАТАРЫ - религиозное течение, ветвь христианства, охватившее в 12-м веке Европу, более всего - юг Франции, где катаров называли также альбигойцами - по названию области Альбижуа в провинции Лангедок. Собственно, все громкие события, с катарами связанные, там, в Юж.Франции и происходили. Катары - прямые духовные наследники древних есеев - предтечей христианства, и религиозные воззрения их потому были весьма схожими. А история с духовным наследованием случилась следующая. Римская церковь, обретя силу и власть, стала инакомыслие любое тупо и безжалостно подавлять. Взялись в том числе преследовать есеев - прямо на их исторической родине, в Палестине, откуда они вынуждены были бежать. Многие бежали в Южную Францию, где была в те времена относительная политическая свобода и веротерпимость. Там идеи есеев местному христианскому населению пришлись, видно, по душе. Так в тоталитарной папской Европе родились катары. "Катар" - от греческого "чистый". И они вправду были чистыми - много чище окружающего их мира вместе с католической церковью и её педофилами-папами. В основе вероучения катаров лежал крайний дуализм: разделение мироздания на духовное и материальное, где дух есть от Бога, а всё материальное и телесное - от Сатаны. Катары не признавали крест (он орудие казни Христа!), не признавали крещение детей в младенчестве (к вере надо приходить сознательно), категорически не признавали убийств... в общем, были мракобесных католиков во многом разумнее. И человечнее, безусловно. Сами они называли себя "добрыми христианами". Но пришло время, когда добрых христиан стали истреблять стоящие у власти христиане злые - церковь. Их, где могли, отлавливали, предавали суду инквизиции и безбожно жгли на кострах - в обычаи было сжигать на одном костре по нескольку человек.
Мученическую смерть катары принимали поразительно стойко: случалось, когда вместо душераздирающих криков сквозь дым костров слышались божественные песнопения.
И так случилось, что из дыма этих костров был создан реальный живой человек. Девушка. Даже цвет ее кожи имеет несколько дымчатый оттенок. Верный стигмат. Как она попала в наши дни, мне неведомо. Единственный вариант: реинкорнация. Небольшие, глубоко посаженные глаза затравленного волчонка. Цвет глаз голубой, но запоминается, как жёлто-карий или карий - так как кажется, не могут на таком лице быть голубых глаз... Часто они бывают "бегающими", глаза. Девушка редко когда плачет, трезвая не плачет совсем.
...Что же было еще в дыме костра катаров, из которого родилось это странное создание - кроме собственно дыма? Частицы чистых душ верующих, предвкушение благой вечности... И конечно, боль. Дикая, нестерпимая, всепожирающая боль! Но вот еще миг, всего один миг, боль телесная уйдёт и наступит Бог, вечное блаженство!
...Как противовес глазам, у нее милая детская улыбка, ну очень милая, очень детская, обворожительная просто, умиляющая... и какая-то беззащитная, беспомощная. Вообще весь ее облик - детский. Детская внешность, что называется. По самому большому счету я к ней, как к ребенку и отношусь. Еще её детскость усиливает маленький рост. "Ты создана из дыма от костров"... костров... у неё трагические отношения с огнем: однажды, уже в этой жизни, огонь сделал с ней страшную вещь. Поэтому я стараюсь никогда ее выпившую одну в комнате не оставлять - она много курит и прикуривает зажигалкой. И спокойна. А я нет.
...А ведь приземлённый во многом человек, очень узкий взгляд на многие вещи, явно не хватает в душе романтики, а к мистическому мироощущению нет ничего даже близко, очень многого, как мне кажется, не понимает в жизни, во многом стремится к примитивизму, а то и к откровенной грязи.. Последнее меня убивает особенно. "Как ты так не ценишь себя!" Это если еще спокойным тоном и без мата
Но при всём при этом - талантливая женщина и талантливая поэтесса. Пишет потрясающие стихи. И много.
"Как ты так не ценишь себя?!"... хотя умом понимаю (конечно, понимаю, знаю!), что всё это есть ни что иное, как побег от себя, боязнь вглубь себя нырнуть. Ведь что там? Там один смешанный с болью едкий дым. А Царство Бога в том кромешном дыму как-то не просматривается.