Рассказ
Сыну моему Александру
в день 15.04.2012 посвящаю.
Люблю побегать на лыжах. Может быть, правильнее было бы сказать «люблю совершать лыжные прогулки», но едва я пристёгиваю лыжи, как во мне просыпается демон от лыжни, который не позволяет гулять, но побуждает бежать. Причём, не просто быстрее толкаться ногами и руками, а бежать, как бы не торопясь.
Аккуратно подсел и толкнулся пяточкой, ногу после толчка не ставь на лыжню позади себя, а неси до себя невысоко над лыжнёй, скользя на другой ноге. При смене ног перемещай центр тяжести тела аккуратно, чтобы не только не завалиться на бок, но и чтобы боковая поверхность лыжи не прижималась к бурту лыжни и не тормозила движение. Катишься на одной или на двух – стой на пятках, дальше уедешь, даже если катишься с горки и вприсядку.
Палки ставь на снег вытянутыми вперёд прямыми руками без удара, удар – лишняя трата сил. В момент касания снега, палки должны быть отклонены вперёд, и никогда назад – это торможение. Руки и палки должны работать в продольных плоскостях, в стороны ими размахивать не следует – снижается эффективность толчка и, кроме того, размахивание – лишняя трата сил. Перед толчком двумя руками полностью выпрямись, как бы стараясь прогнуться, перенеси центр тяжести тела на кончики пальцев ног, толкнись, во время толчка не сгибай колени, принимай глубокое Г-образное положение.
Используй каждый бугорок для увеличения скорости, при спуске с него толкайся двумя руками одновременно. При хорошем скольжении толкайся двумя одновременно и на горизонтальных участках лыжни. В гору и в горку толкайся руками и ногами энергичнее, чтобы не терять скорость, отдохнёшь, когда покатишься под уклон.
В поворот входи с центром тяжести на наружной ноге, а внутреннюю ногу отставляй под углом в сторону поворота и далее переноси на неё центр тяжести тела, оттолкнувшись наружной ногой, подтягивай её к внутренней и возвращай на неё центр тяжести тела. Если поворот крутой, переступай чаще.
Я – совсем не профессионал, лыжник-любитель, однако в лыжах не новичок: выполнил норматив первого спортивного разряда несколько десятков лет тому назад. Того времени норматив, старинный. На деревянных лыжах.
Тогда я финишировал на квалификационных соревнованиях (всю дистанцию уговаривал себя: надо потерпеть, добавь ещё, ещё чуть-чуть), отдыхаю, успокаиваю дыхание. Подходит ко мне Леонид Васильевич Белоусов, очень хороший знакомый, почти друг, более опытный, чем я, лыжник и говорит:
– Ну, ты молодец, в первый разряд уложился. Поздравляю! Корки сделаем. А матёрому перворазряднику Литвинцеву 14 секунд привёз!
– Спасибо, Леонид Васильевич. Я старался бежать изо всех сил.
Он в то время был членом правления спортивного клуба.
Теперь эти события далеко, мирно канули в Лету. Да и лыжи не те, и нормативы не те.
Осталась память. Но не только. Выучка, как говорят люди в погонах, осталась, и любовь к лыжам.
2012 год, на дворе ранняя весна, начало марта. В лесу и в поле снег ещё не тронут солнцем, и хранит в себе энергетику зимы. Небо чистое, на нём играет и улыбается яркое солнце. Его лучи рассыпались миллионами капелек-искринок на ослепительно белых снежинках, упавших ночью на лыжню и окрестности. Ветер утих, а может, спрятался где-то. Температура пытается перебраться в верхнюю половину градусника, но весна ещё слишком юна, и попытки остаются попытками.
Сегодня погода радует, не выйти на лыжню – совершить преступление против самого себя.
Я иду на лыжную прогулку.
У известного в кругу лыжников «стартового» столба ЛЭП в начале лыжни пристёгиваю лыжи, встаю на лыжню и качусь, для разминки часто отталкиваюсь двумя руками одновременно. Быстро приходит разогрев, но я не «гоню лошадей», ведь вышел на прогулку, а не на лыжные гонки.
Лыжня проложена по полям и перелескам, по лесному массиву, вдали от торных дорог, тропинок и следов автомобилей. Каждую зиму топтуны – самые первые, хорошо ориентирующиеся на местности лыжники – в начале сезона прокладывают лыжню по одному и тому же маршруту, пользуясь им известными приметами.
У меня существуют свои такие приметы, которые выполняют самую главную, пожалуй, функцию в деле обеспечения существования лыжни. Я называю этих хранителей лыжни именами собственными, отношусь к ним уважительно, как к людям, благодарен им за их молчаливую непритязательную службу. Когда качусь по лыжне, по мере продвижения вдаль от шума городского непременно поздороваюсь с ними со всеми.
Пересекаю первую ЛЭП, точнее две рядом идущие ЛЭП, с удовольствием, вразмашку пробегаю строго горизонтальный 800-метровый участок лыжни по плотине нашей «водохранки», качусь с плотины, ныряю в пригородный сосняк, почти сразу взбегаю на пригорок, качусь с него, толкнувшись двумя руками одновременно. Другой пригорок.… По обе стороны лыжни редкие сосны, ещё реже между ними виднеются раскидистые кусты ольхи. А вот и старая без макушки лиственница с резко расширенным книзу стволом, похожим на кобру, которая распустила свой парашют.
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, Кобра!
Лыжня немного петляет вправо-влево, обходя неудобья, легко взлетает на небольшие холмики и также легко спускается с них. На открытом ровном месте вдоль лыжни на снегу крупными буквами надпись: «С наступающим праздником 8 Марта, девушки!»
Будничный день, на лыжне никого.
Справа в десяти метрах от лыжни пень-стол посреди небольшой солнечной поляны. Снег вокруг него утоптан, столешница была очищена от снега, а сейчас слегка припорошена ночным снегопадом. Ни возле пня, ни на лыжне людей нет.
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, Уютный Уголок!
Пересекаю вторую ЛЭП, хотя, если быть арифметически точным, это не одна ЛЭП, а целых пять, которые ровным строем гирляндами идут по одному техническому коридору. Коридор широкий, место открытое, протяжённое по направлению преобладающих ветров, характерное тем, что лыжня здесь долго не держится: её постоянно переметает позёмка.
На лыжне никого.
После ЛЭП лес становится гуще, и почти сразу попадаю в естественный лесной коридор длиной метров триста, протянувшийся с северо-запада на юго-восток. В нашей местности с преобладающими северо-западными ветрами в этом коридоре всегда дует ветер, а в лесу ветра нет – он запутывается в соснах. А ещё в этом коридоре всегда царит мрак. Пробегая по этому участку, я испытываю лёгкую оторопь и непременно чувствую дуновение ветра, даже если на открытой местности ветра нет. Почти мистика.
На лыжне никого.
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, Продувной Коридор!
Пересекаю объездную автомобильную дорогу. Это трасса М53 Владивосток-Москва, она появилась здесь относительно недавно, привнесла в нашу загородную жизнь лыжные неудобства. Но лыжники и ретивые чайники вынужденно приспособились преодолевать вновь организованное препятствие. Чайник – это пешеход, пристегнувший лыжи. На лыжах ходит, чай пьёт в Уютном Уголке. Обычные чайники после чаепития идут в обратный путь, ретивые идут дальше.
Лыжня бежит вверх и одновременно переходит в Z-образный участок. Уклон вверх небольшой, повороты крутые, скорость такая, что только успевай переставлять ноги на поворотах. Это ещё ничего, на обратном пути, под горку, куда как веселее!
После подъёма сразу начинается спуск. С вершины горки, толкнувшись двумя руками одновременно, качусь вприсядку. Качусь по Горке Белой Зависти. Почему так называется? О, это отдельная история.
Лет тридцать пять назад я, искушённый лыжник (лыжник, а не обычный чайник, и уже даже не ретивый чайник!) возмечтал о пластиковых лыжах, которые иногда стали появляться на экране телевизора и очень редко в жизни.
В то время не говорили о том, что мысль материальна, а нынче об этом даже лицеисты и гимназисты знают. Позволю себе удовольствие, не совсем, правда, корректное, заявить, что материальность мысли нашла своё подтверждение в том, что у меня появились пластиковые лыжи. Не лыжи, загляденье! Узкий длинный сильно загнутый изящный носок, приподнятый зауженный задник, ширина в колодке всего 50 мм. «Спринт» от ГлавСпортПрома. Никакого сравнения с ними не выдерживали даже лучшие советские деревянные лыжи «VISU EXTRA» из Прибалтики.
Хотя консультанты (а таковые охотно находились, ведь пластиковые лыжи – почти экзотика) меня нашпиговали информацией по обращению с пластиковыми лыжами, надо сказать, что первый опыт у меня получился грустным. Сразу почувствовал, что скольжение на пластиковой подошве – это качественно новый более высокий уровень скорости перемещения на лыжах. Но меня преследовала «отдача», то есть проскальзывание лыжи назад при толчке ногой. Что только я не перепробовал! Корректировал технику толчка, использовал разные лыжные мази, способы нанесения мази, размер намазываемой части подошвы лыж, наносил мазь на парафин и без парафина, комбинировал… ничего не помогало. Но всегда чувствовал, оно, то самое, что мне надо, где-то рядом, понять только надо. Консультанты, когда я пытался выяснить у них детали, как оказалось, в большинстве своём, не имели пластиковых лыж и никогда на них не стояли! А те, кто бегал на пластиковых лыжах, просто пристегнули их вместо деревянных, проблем не получили, поэтому, наверное, мне ничего вразумительного сказать не могли.
На деревянные лыжи я не возвращался, уже понимал, это равносильно пересадке с «Тойоты» на «Запорожец».
Однажды двигаюсь в обратном направлении, к городу, отдача, как и всегда, со мной, и замучила, решил «подмазаться», освежить и немного скорректировать по температуре мазь, так как потеплело. Остановился перед горкой, сошёл с лыжни, стою, «подмазываюсь». Пробегает мимо меня лыжник в том же направлении что и я, статный, высокий, розовощёкий, на пластиковых лыжах, и забегает на эту небольшую горку, не снижая скорости. При этом толкается энергично ногами и не испытывает никакой отдачи! А для меня забежать на эту горку – проблема. Позавидовал я ему тогда белой завистью.
Это событие очень сильно и как-то непреложно, что ли, отрезвило и укрепило меня в мысли, что надо продолжать искать причины возникновения отдачи, моего врага. Всё равно я найду, всё равно я побегу на пластиковых лыжах!
Время подтвердило правильность моих мыслей. По истечении двухлетнего периода исканий, проб, мучительных, порой болезненных неудач я нашёл путь к победе над своим врагом, я побежал! Теперь я разговариваю с пластиковыми лыжами на «ты», они меня понимают и не подводят. За минувшие десятилетия всякое бывало, но недопонимания между мной и пластиковыми лыжами не было.
Без чувства ложной скромности, порой, думаю: «За два года заслужил».
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, здравствуй, Горка Белой Зависти!
До чего приятно по ней прокатиться! Горка Белой Зависти для меня друг, который знает о моём «скелете в шкафу», но бережёт эту тайну от чужих глаз и языков. Друг, на которого можно положиться и которому можно доверить своё самое сокровенное.
Лыжня по-прежнему пустынна, одиноко петляет по сменившему сосняк берёзовому редколесью с крутыми холмиками и горками. Берёзки, сами того не подозревая, своими белыми стволами составляют с окружающим снежным покровом удивительную гармонию первозданной и девственной чистоты. Бегу по этому участку лыжни и чувствую, как всем своим телом черпаю тонкую энергию Её Величества Природы, Её Величества Вселенной.
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, Берёзовая Роща! Здравствуйте, русские красавицы!
В ответ – ни звука. Красавицы спят, укутав свои ноги белым пушистым пледом.
Далеко впереди замечаю мелькающую среди деревьев чёрную точку. Точка движется, это, скорее всего, человек. Либо пешеход с канистрами из расположенного неподалёку садоводческого товарищества пошёл за родниковой водой, либо лыжник, либо чайник. Мне интересен лыжник.
Пешеходы простецкий и презабавный народ, почему-то норовят пройти по лыжне, а свою тропу не топчут. Даже если лыжники рядом с испорченной лыжнёй прокладывают новую, пешеходы также начинают ходить по новой лыжне.
Пешеходы на лыжне нежелательны, так как продавливают своими сапогами глубокие ямы в снегу и портят лыжню. Достаточно сходить один раз туда-сюда и лыжня для нормального бега становится непригодной. Конечно, лыжники возмущены и при встрече просят представителей презабавного народа не ходить по лыжне. В большинстве случаев просьба выполняется, но не всегда.
Помню, однажды хорошо накатанная лыжня на протяжении примерно двух километров превратилась ни во что, как будто широкий 40-сантиметровый грейдерный нож прошёл. Лыжники за неделю её поправили, кое-где проложили заново, кое-где протоптали по старому месту; хотя, это было хуже, чем до порчи, но терпимо. Через неделю опять «грейдер» прошёл, как умышленно.
Неизбежное произошло, встречаю его, «грейдера». Это оказался пешеход с самодельными саночками и 40-литровой заполненной водой флягой на них. Объясняю. Не слышит! Твердит своё:
– Земля не ваша, я тоже ходить по ней имею право!
Мои эмоциональные и физические мучения, вызванные систематической порчей лыжни, продолжались более месяца, пока не встретил я этого упёртого пешехода второй раз. Остановился, снова стал убеждать его уважать не только себя, но и труд других людей тоже. Реакция прежняя.
Но в этот раз Провидение благожелательно посмотрело в мою сторону. Пока я разговаривал с упирающимся пешеходом, навстречу мне пробежали мимо нас два маститых лыжника, остановились невдалеке, развернулись и подкатились к нам. Молча послушали наш разговор, и, обращаясь к моему собеседнику:
– Ещё раз попадёшься, выльем на тебя флягу воды, закопаем в снег и подождём, пока не перестанешь шевелиться. Понял, о чём речь?
– Не имеете права, я в милицию позвоню!
– Звони. А мы для начала в подтверждение своих слов выливаем сейчас твою воду на снег. И саночки разбираем на части.
Отстегнули лыжи, только один из лыжников с решительным видом коснулся фляги, как пешехода будто подменили. Стал извиняться, пообещал никогда в жизни не наступать на лыжню, даже сейчас.
– Пойду домой рядом с лыжнёй, только воду не выливайте и саночки не трогайте.
Дошло.
Поверили.
С той поры «грейдер» на лыжне следов не оставлял. Но появилась тропинка, пересекающая лыжню и тянущаяся напрямую к роднику.
С волками по-волчьи.
За березняком начинается широкое пустынное поле, километра три в поперечнике и без какой-либо растительности на нём. Лыжня пересекает поле почти посередине, и когда бегу по этому участку, временами настигает ощущение, что это поле бескрайнее, так как края поля не видны из-за холмистого рельефа. Всё кругом белым-бело, вокруг ни души, тишина такая, что в ушах звенит. Только мерно поскрипывает снег под лыжными палками, да бесшумно катят лыжи.
На этом участке лыжни явственно осознаю, насколько человек мал по сравнению с Миром. Огромное белое безмолвие, и я как малюсенькая букашка истово барахтаюсь в нём, пытаясь преодолеть непосильное.
С лёгким поклоном, серьёзно:
– Здравствуй, Белое Бескрайнее Безмолвие!
Явственно вижу впереди человека, он на лыжне, это не чайник, лыжник, грамотно работает руками и ногами. Понимаю, моя скорость больше, и как-то, подсознательно, что ли, планирую, где его догоню, составляю план обгона. Просто так, не задумываясь, с ходу можно обогнать лишь чайника.
С лыжником поинтереснее. Во-первых, при попытке его обгона он может прибавить скорость и убежать, «оставив тебя с носом». Во-вторых, он может пропустить тебя вперёд, «сесть тебе на хвост», измотать тебя морально и физически этим действием и опять-таки убежать. Такой вариант самый неприятный.
Это варианты серьёзных лыжников. Есть ещё третий вариант. Для несерьёзных амбициозных лыжников. Такой лыжник позволяет себя обогнать, потом напрягается и, «вылезая из кожи», обгоняет тебя. Ненадолго, поскольку, в целом, скорость-то у него меньше твоей. Вновь позволяет себя обогнать, и ситуация повторяется. Так и образуется на некоторое, иногда продолжительное, время не очень приятный не то челнок, не то тандем. Суета. От которой я сбегаю из города.
Во второй половине Белого Бескрайнего Безмолвия в него врезался метров на сто мыс соснового леса, лыжня как бы тяготеет к нему и делает изгиб в сторону этого мыса. Сразу за мысом на открытый простор вырывается прорезавшая лес третьесортная автомобильная дорога, летом с крупной галькой, лужами и колдобинами, а зимой – словно скатерть. Наверное, отсюда пошло «Скатертью дорога!» Гладкая, ровная, без крутых поворотов. Но коварно скользкая.
В застойные времена в конце этой дороги находился тукостан с машинным двором, овощехранилищами, зерновым током, весовым хозяйством, небольшими хозяйственными постройками, с бригадирской конторкой с громким радио. Успешно функционирующее агропромышленное подразделение.
Ныне на месте тукостана расположились нелегалы гастарбайтеры, летом выращивают внешне красивые ГМО- и пестицидсодержащие овощи и немного подешевле, чем в нашем теплично-парниковом комбинате, продают нам. На зиму жизнь у них замирает, остаются самые стойкие да те, кому уехать – сделать себе хуже.
Сразу за мысом пересекаю дорогу-скатерть и качусь под уклон на прямых ногах, отдыхаю секунд десять перед затяжным подъёмом.
Белое Бескрайнее Безмолвие заканчивается затяжным 900-метровым подъёмом. Такой подъём лыжники, как и водители автомобиля, называют тягун. Если грамотно распределить свои силы, то и подъём пробежишь уверенно, и далее по горизонтальному участку увеличить скорость силы найдутся.
Примерно в середине подъёма лыжня пересекает третью, одиночную ЛЭП.
Когда мои сыновья были школьниками начальных классов, занимались в секции лыжных гонок и изо всех сил стремились превратиться в маститых лыжников, они после моей лыжной вылазки спрашивали:
– До дороги дошёл?
Я понимал, что речь идёт о дороге-скатерти, и с достоинством отвечал:
– До третьей ЛЭП и ещё немного.
– Понятно, до самой вершины. В горку с прокатом шёл?
– Ну, а как же иначе, ведь я на лыжах!
– Подъём-то длинный, трудно было толкаться?
– Понятное дело, не на равнинке же, но «немного можно и потерпеть», как говорит ваш Петрович.
Петрович – любимый тренер моих сыновей.
– Молодец, папка, но мы всё равно тебя догоним.
– Тренируйтесь, молодёжь!
Мой попутчик лыжник преодолел треть подъёма, я – у подножия.
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, Тягунок! Будь ласков, не выдай меня, пожалуйста!
Сберегая силы, перехожу на попеременный одношажный способ передвижения, не делаю ни рывков, ни широких шагов, не затягиваю скольжение на одной, чтобы поддержать более высокую скорость. Спокойно, плавно, с усилием: левой ногой и правой рукой, правой ногой и левой рукой. Коротко расслабил руку и ногу в конце каждого толчка, не тороплюсь, но и не медлю. Бегу, не сгибаясь, стараюсь продвинуть вперёд таз и, соответственно, туловище.
Пересекаю третью ЛЭП.
Тот, кого я догоняю – «Шкаф», рост сантиметров на 10 больше моих 176, в плечах – «косая сажень», я в этом не дотягиваю до него раза полтора, масса, на мой взгляд – 105-115 килограммов против моих 72.
Однажды, ещё в молодости, участвуя в лыжных гонках на 15 километров, я догнал такого, а он прибавил скорость и просто по сермяжному убежал от меня. И на финише я был после него.
Уже отчётливо различаю его лыжи «ATOMIC», беговые, лучше моих спортивно-беговых «FISCHER». Неплохая у него и экипировка, лёгкая, не стесняющая движений, с вентиляцией, современная, красивая. Но не понятно, почему он в тёплой куртке в такую погоду? Бежать быстро или бежать в гору – сваришься.
Моя же экипировка представляет собой обычный выгоревший от солнца и ставший невзрачно-синим тренировочный трикотажный костюм с заштопанными коленками.
Присматриваюсь, уже сокращать дистанцию некуда, едва не касаюсь носками своих лыж его задников, коплю силы для рывка, для обгона.
Он увеличил скорость, хотя ни разу не оглянулся, значит маститый, любопытство – не его свойство. Руками и ногами работает неплохо (силёнка есть!), энергично, как действительно маститый лыжник, но допускает огрехи.
После толчка ногой, что правой, что левой, он сразу ставит её на лыжню позади себя, чем изрядно тормозит движение. При коротком в связи с этим скольжении на одной ноге из-под ботинка успевает вырваться фонтанчик снежной пыли из-за прижатия ботинка к бурту лыжни и из-за заваливания лыжи набок. Вот это вообще плохо, тем более с его креплениями «PROFIL», не имеющими скобы, и с его ботинками с закруглённым снизу боковым рантом. Фонтанчики мелькают почти при каждом скольжении и на левой ноге, и на правой. Это тоже изрядный тормоз.
К слову, о креплениях. Мои крепления «NORDIC», со скобой, не выдерживают никакого сравнения с его креплениями, мои – пройденный этап, архаизм. Они нетерпимы к глубокой колее и малейшему поперечному наклону лыжи. Меня «спасает» от торможения о бурт лыжни высокая колодка лыж и аккуратная их постановка на лыжню.
При толчках палками руки моего попутчика полусогнуты и в локтевых суставах почти не работают, в деле продвижения тела вперёд участвуют мало. К тому же он ещё и палки ставит на снег вертикально и с ударом. Это бесполезная трата сил на такие удары, так как они не способствуют продвижению тела вперёд ни на йоту.
И ещё одно, что позволило мне догнать попутчика. Как ни парадоксально, это его козырные лыжи «ATOMIC»! Они явно короче моих, имеют длину скорее 180 см, чем 185, и это при его-то росте! Да он на них все ямки соберёт и в каждой притормозится! Дополнительно к этому они имеют явно недостаточную жёсткость для его массы, излишне много прогибаются при толчке, при скольжении по впадине или по рыхлому снегу. При этом колодка испытывает избыточную нагрузку, а концы лыж недостаточную, лыжи как бы впиваются серединой в снег, что представляет собой изрядный тормоз и излишние затраты энергии на смятие снега под колодкой.
До конца тягуна осталось метров восемьдесят, надо решаться на обгон, иначе на горизонтальном участке он взвинтит скорость ещё и обгон может затянуться или вообще не состояться. Справа и слева рыхлый снег, по которому обгон при небольшой, как у нас, разнице скоростей невозможен. Знаю, метров за сорок до перелома есть не очень крутой поворот градусов под 120. Решаю, обгоню на повороте, внутренняя сторона его утоптана, снег не провалится, два-три раза толкнусь коньковым и двумя руками одновременно. Кроме того, по внутренней стороне поворота кривая моего пути короче, чем его путь по лыжне.
Начинаю увеличивать дистанцию отставанием. Для резкого разгона по лыжне, выскакивания на внутреннюю сторону поворота перед самым его началом, для стремительного и безапелляционного обгона сходу. Чтобы обогнать попутчика «как ветер», чтобы не оставить ему ни единого, даже призрачного шанса на возможность «сесть мне на хвост».
Но что происходит? Когда я чуть приотстаю, для чего снизил скорость до меньшей, чем у него величины, он вдруг отпрыгивает в правую сторону, обеими ногами встаёт на примятую палками полосу вдоль лыжни, и, продолжая движение вперёд, пропускает меня!
Вот действия профессионала! Этим он, с одной стороны, проявил уважение ко мне, но с другой – застал меня врасплох, предоставил мне возможность обгона в момент, когда я к этому не готов, ведь я уже отстал, увеличил дистанцию, ведь моя скорость меньше его! Весь мой план рухнул.
Чтобы выкарабкаться из этой щекотливой ситуации, включаю форсаж на полную мощность, набираю скорость как на старте при забеге на короткую дистанцию. Не думая, хватит ли адреналина и сил.
Кажется, обгоняю его недостаточно быстро, а он не стоит, не ждёт, тоже бежит, хотя и по обочине. Внимание полностью сосредотачиваю на стремительном продвижении вперёд, никаких тормозящих мелочей, уже прошёл поворот, уже прошёл перелом, подо мной горизонтальный участок, работаю с полной амплитудой рук и ног, чувствую, лыжи покатили свободнее, перехожу на двухшажный одновременный. И через несколько шагов на одношажный одновременный, скорость быстро возрастает, выпрямляюсь, переношу центр тяжести тела на пальцы ног, толкаюсь одновременно двумя руками, качусь на пятках, скорость возрастает ещё больше. Ещё, ещё, ещё двумя руками! Только ветер шумит в ушах.
Вот и развилка. Влево лыжня самоторная, примерно через один километр Бурятский ключ. Есть лыжня и дальше него, но по ней не побегаешь, рыхлая, популярность этой лыжни невысокая.
Вправо лыжня хорошего качества, прорезана механическим способом и пролегает одиннадцать километров до лыжно-биатлонного комплекса. На неё и сворачиваю. Мучительно напрягаю слух, стараюсь уловить хоть какое-то движение за спиной. Но тихо. Метров через четыреста снижаю немного темп, перехожу на одношажный одновременный. В конце 200-метрового прямолинейного участка с небольшого бугорка быстро и украдкой оглядываюсь. Никого!
Выскакиваю на обширную залитую солнцем местность.
С лёгким поклоном:
– Здравствуй, Солнечная Поляна!
Ещё не время расслабляться, поэтому убегаю, убегаю, убегаю. Убегать есть куда, и есть от кого.
Постепенно вхожу в свой обычный крейсерский темп, набираюсь тонкой энергии, выносливости, здоровья.
В конце просматриваемого участка оглядываюсь уже в открытую. Никого.
Убежал!
На пути от лыжно-биатлонного комплекса до дома поблагодарил хранителей лыжни за хорошее её состояние, отдельно поблагодарил Тягунок за помощь в обгоне попутчика. Обратный путь по этой лыжне всегда приятен. Дело в том, что, в общем и целом, лыжня пролегает параллельно Китою, обратный путь бежишь по течению, то есть под гору. Не ленись, лишь знатно работай руками!
После прогулки квартира в многоквартирном доме кажется утлым судёнышком в огромном океане-мире. И быт так мелок и несущественен по сравнению с природой, в которой я купался, двигаясь по лыжне. Поневоле, хочу я этого или нет, сознание моё поднимается над мелочами жизни.
Завтра снова пойду на лыжную прогулку.
И послезавтра пойду.
Надо пополнить запас тонкой энергии на лето.
2012.