Шел второй час ночи. Жюль бродил по ночному городу и думал сразу обо всем. Это были мысли, всплывающие, блеснув чешуей, так неуловимо, что и не поймешь, какого они цвета и величины. С утра, беспредметная и подкатывающая, мучила тревога. Лежала на дне тяжким вязким комом ила. Жюль любил ночные прогулки. Иногда ему приходили неожиданные и точные мысли, являющиеся округло, выпукло, ярко и внезапно - радугой после ливня. Ему нравилось ощущать себя в такие минуты - крепкое тело, стук каблуков о пропеченный асфальт, легкую улыбку, кривившую уголок рта.
Половина второго. Он вдыхал воздух, полный свежести и пыли. Его ждали дома горячая чашка, разобранная постель с уютно зарытой книгой и ночник, включенный, как маяк для корабля. Жюль нащупал ребристый надежный угол ключа сквозь плотную ткань кармана и ускорил шаг. Значительность и отстраненность таких прогулок придавали ночи глубину и спокойствие.
Было два часа. Около телефона-автомата Жюль остановился в задумчивости и, уже начав набирать номер одного из приятелей, резко повесил трубку. Было два часа. Он внутренне усмехнулся и набрал свой номер. Слушая длинные гудки, представил с удовольствием, как негромко журчит телефон в пустой квартире, и Верлен, старый пес с хвостом, напоминающим помазок для бритья, подняв голову, моргает от неожиданности. После четвертого гудка на том конце провода сняли трубку..