Накануне.
Октябрь… Ненастная погода
по улицам листвой метет,
гудок охрипший парохода,
на лужах неокрепший лед.
Вокруг все ново и тревожно,
Нева, - и та чего-то ждет.
И шум не слышится дорожный,
не светит ни один завод.
Вот где-то выстрел. Чаще. Чаще.
То бомба вдалеке рванет,
там для костра дровишки тащат,
а там по камням пулемет.
Прохожий поздний в пору эту
торопится нырнуть в подъезд,
окна зашторены, без света,
все насторожилось окрест.
Горят костры, людей сзывая
пусть и к скупому, но теплу.
И золотится мостовая,
неровный освещая круг.
И проступает вдруг из ночи,
то бородатое лицо,
то молодое, даже очень,
кого-нибудь из огольцов.
Бушлаты, шапки, бескозырки,
шинель, винтовка, револьвер,
ботинок стоптанный до дырки
на скорый штопанный манер.
Крест-накрест пулеметны ленты,
рука с цигаркою у рта,
и отличительные меты -
бантов и полос краснота.
А надо всем все тот же ветер.
Он пробирает до костей.
И не укрыться в целом свете.
И нет из дома новостей.
А там, в деревне, - все ли гладко?
Хлеб удался? Или недород?
Солдат, матрос ли, а украдкой, -
нет-нет, а все таки вздохнет.
Да! Что-то будет! Что-то будет!
И новый век на рубеже,
и всякое болтают люди, -
мол Ленин, в Питере, уже…