Шестнадцатилетний Артём Нэкст, русый невысокий мальчишка с сальными по жизни волосами, сидел на последней парте с учебником физики в руках. То, что учебник был перевёрнут вверх ногами, должно было о чём-то говорить. На самом деле, Артём держал его просто так, для прикрытия — поверх него он сверлил влюблённым взглядом свою одноклассницу, Веру Андрееву, которая сидела на одной из первых парт. Голубые глаза мальчика не бегали из стороны в сторону, как глаза одноклассников в поисках шпаргалок, а были устремлены прямо на Веру.
Вера Андреева — невысокая, привлекательная, белокурая девочка — всегда была на хорошем счету у учителей, и очень странно было видеть её здесь, на консультации по физике. Наверное, как и Артём, она помогала друзьям исправить их двойки. Но, в отличие от мальчика, Вера хоть нашла оправдание своему присутствию здесь: она пыталась заговорить физика, Владимира Павловича, по поводу некорректности системы уравнений Максвелла. (Артём тоже был неглупым, и, если у него когда-то и были двойки, то он их давным-давно исправил.)
Сейчас почти наступило лето, в школе остались только должники, и потому Артём хорошо видел девочку. «Какие красивые волосы, — пронеслось в голове мальчика. — Такие мягкие на вид». Что-то прошуршало, Артём не обратил внимания. Затем его толкнули в бок и уже громче шепнули:
— Законы геометрической оптики.
— Что? — переспросил Артём, изо всех сил стараясь отвлечься от Веры. Он быстро перевернул учебник и залистал страницы. — Первое, — прошептал он, — закон прямолинейного распространения света…
Его сосед по парте, Антон Меридианов, мигом схватил ручку и принялся писать…
Спустя десять минут прозвенел звонок. Непрерывным, надоедающим, жужжащим шёпотом Антон бормотал:
— Скорее, Артём! Скорее!
— Если – падающий – луч – направить – по – преломлённому – то – преломлённый – пойдёт – по – направлению – падающего – ВСЁ, — скороговоркой прошептал Артём и выдохнул.
— В следующий раз учи сам, — добавил он, когда мимо прошёлся физик и забрал работу Антона (которую с тем же успехом можно было назвать работой Артёма).
— Спасибо! — улыбнулся Меридианов и протянул другу руку.
После секундного размышления Артём её пожал.
Между тем его второй лучший друг в школе, Дэн Кляксин, сидел далеко на задней парте и что-то лихорадочно пытался наскрести в сусеках своей памяти. По его виду можно было точно определить: сусеки пусты.
Физик схватил листок Дэна, не дав ему даже дописать слово, и, пробежав глазами по работе, проскрипел зубами:
— Кляксин, останетесь после уроков!
— Но уроки закончились неделю назад! Сейчас только консультации! — возразил Дэн.
— Хм-м… — физик задумался. — Что же, тогда останетесь в следующем году!
Дэн разинул рот. Тетрадь, которую он хотел запихнуть в сумку, выпала из его руки своевольно и шлёпнулась о пол. Вот такой пакости от учителя он не ждал. Вообще-то по школе о нём, о Владимире Павловиче, ходили разные слухи. Некоторые говорили, что он носит вставную металлическую челюсть, другие — что у него перхоть размером с клопа, третьи (вот уж самое невероятное) — что его фиолетовые очки обладают свойствами рентгеновых лучей.
Артём, конечно, не верил во все эти слухи… эх, а так хотелось бы!
Когда ребята вышли в просторный коридор (где, в отличие от кабинета физики, не воняло нафталином), к Артёму тут же подошло несколько человек. Это были Вера, Антон и Дэн. Дэн Кляксин — некрупный мальчишка в очках, ужасно неаккуратный, противник чистоты в любом виде — был глазастым прохвостом, набравшим в школе больше всех долгов. Вера была кошатницей и, как и преобладающее большинство людей, не любила, когда такие как Дэн трогают её вещи. Антон Меридианов — высокий парнишка с бледным лицом и повязанным на шее чёрно-белым шарфом (временами сменяющимся амулетом в виде анкха) — хорошо следил за внешностью и слишком бурно реагировал на любое высказывание о своей личности.
— Артём, — улыбнулся Дэн, — у тебя есть все конспекты по физике? Думаю, летом мне будет, чем заняться.
— А тебе больше не у кого попросить? — Артём оглядел Антона и Веру (на Вере его взгляд задержался).
Оба отчаянно замотали головами.
— Я ему своё не дам, — крикнул Антон. — В прошлый раз дал ему литературу — она порва-на!!! И на ней странные жёлтые пятна!
— Фигня! — парировал Дэн. — Это был лимон!
— Я с Антоном согласна! — заявила Вера. — Ему ничего нельзя доверять. Он всё порвёт, сомнёт и… и… и ещё не знаю, что сделает.
— Ладно, — вздохнул Артём после небольшой паузы. — Зайдём ко мне домой, я… поищу тетрадь.
— О! Мне тоже нужно к тебе, Артём! — воскликнул Антон, поправляя чёлку. — Я у тебя хотел взять… э-э-э… я забыл…
Вдруг из-за угла выскочила худая и невысокая фигура учительницы по русскому языку — а заодно и по литературе. Огненно-рыжие волосы в полнейшем беспорядке скакали по голове. Яркое платье, казалось, надето задом наперёд. Ребята знали, что если Аида Игоревна их заметит, то тут же вспомнит про все их долги да ещё и задаст на каникулы прочитать гору дополнительной литературы; поэтому друзья тут же понеслись в сторону выхода.
— Антон! — раздался голос учительницы.
Ребята грустно остановились. Антон мрачно повернулся к Аиде Игоревне и вопросительно на неё глянул.
— Ты должен мне описание Чичикова…
Антон смотрел так же вопросительно.
— … Из «Мёртвых душ»… — подсказала учительница. — Гоголь!!
— А, ну да, — пробурчал Антон.
— Тридцать первого принеси обязательно, понял?
Мальчик мрачно кивнул, и, когда Аида Игоревна помчалась за первоклашкой, который пролил целую бутылку газировки на пол, тогда Антон сообщил Артёму:
— Я вспомнил, что хотел у тебя взять, — и слабо улыбнулся. — Лажа!
— Ладно уж, — вновь вздохнул Артём. — Поищу твои души… А ты с нами… пойдёшь? — мальчик повернулся к Вере и густо покраснел.
— Я подожду Антона: уж больно стало опасно ходить по одиночке… Меня сегодня один парень чуть с ног не сбил… Между прочим, отобрал у женщины колье! Поэтому я нанимаю Антона к себе в телохранители! — Вера улыбнулась, а вот Артёму почему-то было немного не по себе…
Почему Вера не его выбрала… Но девочка тут же поправилась:
— Мне с ним и по пути к тому же.
— Ладно, полетели, ребята! — сказал Артём, ему не хотелось, чтобы Вера заметила, как он заостряет внимание на этой ситуации.
На улице было жутко жарко. Только лёгкий ветерок помогал ребятам держаться. Мимо высоких зелёных клёнов и переполнявших город тополей сквозили потоки людей: дети в солнечных футболках, подростки, разукрашенные макияжем и фингалами и переодетые в основном в два цвета — чёрный и розовый, — также вышагивали девушки, пытавшиеся в чём-то напоминать моделей; в тёмных закоулках, похоже, без остановки курили тридцатилетние мужики в потёртых джинсовках; во дворах на покосившихся от времени лавочках сидели, трещали и искоса поглядывали на прохожих старушки, которые, несмотря на погоду, всегда ходили в своих пальто, приобретённых около тридцати лет назад.
Миновав пару таких вот кварталов, ребята с облегчением зашли в прохладный подъезд, а затем, поднявшись на пару этажей, — в квартиру Артёма.
Мальчик тут же скользнул в свою комнату, где царил полнейший хаос. Учебники разбросаны по полу, ковёр задёрнут на светлое кресло-кровать. Из-под ковра вылезла невинная белая и пушистая мордочка котёнка с голубыми глазами..
— Мурзик! Сколько раз я тебе говорил не трогать мои вещи! — разъярился Артём. — Что ты натворил?!
Котёнок в ответ посмотрел на хозяина большими глазами, пытаясь вызвать сочувствие. Артём выдохнул:
— Он глухой.
— Ой, какой милый! — завизжали в один голос Антон и Вера. — Дай поглажу, Артём! Ну пожалуйста!!!
Артём взял тяжёлого котёнка на руки и, едва коснувшись мягких ладоней девочки, отдал его Вере.
— Осторожно, он оставляет шерсть! — предупредил Артём. — Очень много белой шерсти!
Антон Меридианов притворно хныкнул и отстранился.
— А-а-а! Моя одежда! Мне всё это и за неделю не убрать!
— Ха! — улыбнулась Вера, не сводящая глаз с Мурзика. — А Артём тебя предупреждал!
Артём покраснел, взял с полки ролик, весь истрёпанный, и отдал его Антону.
— Что это? — спросил тот, чуть ли не с отвращением глядя на ролик. — Это твой котёнок так погрыз очередную мышку? Если да, то знай: мышей я не люблю.
— Это ролик для снятия шерсти! — крикнул Артём, сжимая ролик в руке Антона.
— Артём, ты мне найдешь физику? — спросил Дэн, до сих пор не принимавший участия в беседе.
— Да-да, сейчас, — пролепетал Артём, не сводя глаз с Веры.
Дэн вскоре дал ему хороший подзатыльник, и Артём, опомнившись, подбежал к своему столу. Тетрадь к счастью тут же попалась на глаза. Артем моментально схватил её и отдал Дэну.
— Спасибо, — парень пожал руку другу и вышел в дверь.
Вера и Антон, не заметив даже того, что Дэн исчез, продолжали тискать Мурзика. На коленях у девочки Мурзик громко замурлыкал.
— Ты ему нравишься, — сказал Артём Вере.
Та улыбнулась и посмотрела на хозяина Мурзика. На мгновение ей показалось, что она уловила глуповатую улыбку на лице Артёма, но мальчик тут же оказался в своей комнате, ища Гоголя. Но книги нигде не было. Мальчик перевернул вверх дном вновь всю комнату, но «Мёртвых душ» так и не отыскал. И только потом он вспомнил: книгу он потерял давным-давно, да и та была библиотечной.
— Прости, — Артём разочарованно повернулся к Антону.
Тот пробурчал что-то вроде «пока» и грустно открыл дверь. Вера тоже встала, но Мурзик теперь тёрся об её ноги.
Артём наклонился и взял котёнка на руки. Вера радостно сказала:
— До скорого, Артём, — и вслед за Антоном вышла из квартиры.
Затворив дверь, Артём прошептал котёнку на ухо:
— Я знаю, Мурзик, она замечательна…
***
На следующий день Антон, Дэн и Артём снова столкнулись с Аидой Игоревной и, как они и опасались, она вспомнила про сочинения, которые хотела задать на лето.
— Курорт, на котором я побывал, — пробурчал Артём, с пасмурным лицом попинывая банку от консерв, валявшуюся раньше у дверей школы. (Школа была красива с виду, но просто система образования там была хуже некуда. Дело, конечно, не в учителях (большинство из них были знатоками своего дела), но Артёму иногда казалось, что это самая худшая школа в этом районе маленького городка Перми.) — Какой-то бред! С доходами моей семьи мне и через десять лет не побывать на курорте…
Дело в том, что семья мальчика была совсем небогатой — жил он с матерью и надоедливым младшим братом, всё время докучавшим Артёму. Отец его был в разводе с матерью, а бабушка с дедушкой скончались от страшных и доселе неизвестных болезней.
Ребята зашли в продуктовый магазин (Антону вдруг сильно захотелось пить). Внутри стоял самый высокий, самый задиристый и самый недалёкий ученик — Петя Дылдин. Никого не могло не вывести из себя его лицо, похожее на физиономию клоуна, объевшегося дрожжевых булочек, и его глаза, чаще всего расходившиеся в разные стороны.
Вот и теперь, когда Петя только завидел Артёма, зрачки его разошлись по бокам, он басом прогудел:
— О-о-о!!! Вот и Нэкст! Нэкст, ты кретин, ты понял меня?
— Петь, ты сегодня выпил таблетки? — спросил спокойно Дэн.
— От чего? — не сводя одного глаза с Артёма, спросил Петя.
— От бешенства, — прыснул Дэн.
Дылдин при этом побледнел. Зрачки сошлись вместе, хулиган начал наступать на Кляксина.
Воспользовавшись моментом, Антон прошмыгнул к кассе и незаметно для Пети и всех остальных купил бутылку минералки и вновь оказался рядом с друзьями.
Дылдин, уже занёсший руку над Дэном, вдруг утробным голосом заорал на весь магазин:
—О-о-о! Минералочка! — и ловким движением руки выхватил бутылку из руки Антона.
— Отдай, дубина, — сказал тот.
Но Петя поднял бутылку чуть ли не под самым потолком — так, что Антону было не достать.
— Петя, отдай! — разозлился Артём.
— А то что? — хмыкнул Дылдин. — Хе-хе… Вот была бы тут Верка Андреева, она бы посмеялась над вами!
Внутри Артёма вспыхнуло пламя. «Вот за это ты мне ответишь, дылда!!» — пронеслась злобная мысль в голове мальчика. Он гневно глянул на Петю и бросился на него. Дылдин отскочил, и Артём, пролетев мимо, упал на пол. Петя громко загоготал, и вдруг бутылка в его руке задрожала и, треснувши, разорвалась. Дылдин вскрикнул от испуга и сел чуть не на корточки.
— Что это было? — удивился Артём.
Дэн схватил его и Антона за руку и потянул их за собой — из магазина.
— Эта шпала слишком крепко бутылку сжала, — недовольно проворчал Антон на вопрос Артёма.
— Так купи ещё одну, в чём дело? — преспокойно спросил Дэн, что-то подписывая на витрине магазина маркером.
— В чём дело?! — вспыхнул Антон. — Это были мои последние деньги. Домой придётся пешком идти… А что это ты пишешь?
— Издёвки, — ухмыльнулся Дэн. — Теперь у дылды на футболке написано «пни меня»… Знаю, старо как Пентиум четвёртый, но больше я не успел бы написать за такое короткое время…
— Здорово! А когда ты это успел?
— Когда он согнулся… Писать было сложно: он весь дрожал, как осиновый лист.
Друзья захохотали. Проходя мимо киоска, Антон жалобно взглянул на продававшуюся там воду, а Дэн подписал стекло, за которым находилась упаковка семечек. Теперь там вместо надписи «крупный взор» красовалось «крупный вздор». Они ещё долго поносили бы Петю, но на автобусной остановке пришлось разойтись: Артём пошёл в одну сторону, Антон — в другую, а Дэн остался ждать автобуса.
На дворе стоял один из последних весенних дней, жаркий и солнечный…
«Видно, так мне и не побывать на курорте», — мыслил Артём по пути домой, угрюмо пиная всё ту же консервную банку.
День подходил к концу. Красное солнце заходило за высокие серые блоки зданий. Смеркалось.
Артём настолько увлёкся этой банкой, что не заметил, как зашёл вдруг в неизвестный ему переулок. Почему-то стало вдруг не по себе. Артём последний раз пнул банку; та полетела, гремя своим жестяным покрытием о серый раскалённый асфальт, и угодила за тёмный угол.
Спеша покинуть это жуткое и (как он сам про себя обозвал его) не-такое место, Артём по-вернулся и уже направился к свету фонарей на главной улице, однако какой-то громоподобный грохот остановил его. Артём развернулся в сторону переулка, но источника звука не увидел.
— Кто здесь? — негромко, боязливо спросил мальчик, хотя внутренне чувствовал: лучше ему убираться отсюда.
В ответ не донеслось ни звука, стояла гробовая тишина. Артём уж было списал всё это на слуховые галлюцинации и облегчённо пошёл из переулка, как вдруг позади донёсся звонкий детский голос:
— Иди туда, не бойся!
Душа Артёма ушла в пятки. Он оглянулся и увидел перед собой маленькую хрупкую светловолосую девочку в голубом платье, полностью её скрывавшем. На поясе был прикреплен большой белый бант. Маленькие светлые глазки девочки были наполнены какой-то причудливой смесью радости и испуга. Лицо её было бледным, белее снега; однако волосы, которые переливались неземными отблесками, в тусклом сиянии фонарей, всё же казались ещё светлее.
— Иди, не бойся! — повторила девочка.
Артём осмотрелся по сторонам и убедился в том, что это не розыгрыш: вокруг не было никого, кроме них двоих. Просто он и подумать не смел, что такая чистая девчушка вдруг оказалась в таком захолустье, да ещё и приглашает его сюда так уверенно, будто не раз уже бывала здесь.
— Ты… ты знаешь об этом месте? — удивлённо спросил Артём, осторожно подкрадываясь к незнакомке и подумывая про себя: «Надо бы её отвести в милицию, она наверняка потерялась. Выглядит до странного бледно…»
— Я много раз бываю тут, — ответила девочка. — Прихожу сюда по вечерам, когда мне гру-стно, — она склонила голову, тускло заблестели её глаза. — А теперь и не только когда грустно, раз я здесь не одна, — её лицо быстро сменило выражение, девочка сделала вид, что вытерла слёзы, хотя Артём явно видел, что она не плакала.
— Я забрёл сюда… случайно! — воскликнул Артём, которому сильно не терпелось выбраться отсюда..
— Ничего! — бодро улыбнулась девочка. — Кстати, меня зовут Летиция Брионова, а тебя?
— Довольно странное имя — Летиция, — пробурчал Артём и тут же (уже погромче) добавил: — Меня зовут Артём Нэкст… Знаю, у меня фамилия ещё постраннее, чем твоё имя… Мой отец просто не здешний, а после развода моя мама оставила фамилию и…
— Очень приятно, Артём! — воскликнула Летиция, подбежала к мальчику и приобняла его.
«О Господи! — Артём возвёл глаза к небу. — Только этого не хватало… Главное, чтобы Вера не увидела».
— Что-то не так? — вдруг спросила Летиция.
— Нет! — Артём густо покраснел. — С чего ты взяла?
— Ты так подумал.
— Я подумал, но не говорил ничего вслух! — оторопел Артём. — Не могла же ты мои мысли прочесть.
— Почему это не могла? Я с детства это умею, — сказала Летиция, улыбаясь как ни в чём не бывало.
— Вечно мне попадаются необычные спутники в жизни. Видно, с этим придётся смириться.
Артём вдруг вспомнил своих школьных друзей: Дэна Кляксина, помешанного на компьютерах, и Антона Меридианова, неисправимого модника.
— Значит, хакер и кутюрье? — прошептала Летиция, наверняка опять прочитав мысли Артёма.
— Да, теперь ещё и экстрасенс! — пробурчал мальчик. — Слушай, можешь мне пообещать, что никогда не станешь читать мои мысли? Это гадко.
Секунду спустя Летиция кивнула.
— Так что же всё-таки находится там, за углом? — спросил Артём. Сам он подходить боялся.
— Портал, — ответила спокойно девочка, поправляя белоснежный бант на своём платье.
— Портал? — повторил Артём. — Я это слово слышал только от Дэна, и оно относилось только к интернету. Но ты же не думаешь, будто кто-то забыл тут в переулке свой ноутбук?
— Нет. Портал — это дверь, соединяющая разные миры. Ну, этот, допустим, соединяет Землю и Параллель — мир, где правит тиран, неисправимый любитель анархии — князь Аффект.
— Что за князь? — удивлению Артёма, казалось, не будет предела.
— Для меня это довольно долгая история. Но я могла бы показать тебе саму Параллель.
— Честно?! — выпалил Артём.
— Боюсь, нет, — на лбу Летиции вдруг крупными дробинками выступил пот. Щёки мягко порозовели, точно она делает то, чего делать не должна. — Кроме меня на Параллель никто попасть не может.
— Да что с тобой такое? — Артём пригляделся к девочке. «Наверняка её кто-то похитил и неделю вкачивал в неё препараты какие-то тоннами, чтобы она стояла здесь вся взмокшая и говорила какую-то чушь», — так он решил. — Я всё-таки попробую.
— Нет, это опасно. Ты можешь сгинуть!
— Я попробую, — настоял Артём.
— Ладно… — вынужденно пробормотала девочка.
«Пора уже разобраться со всей этой чертовщиной!»
Летиция взяла Артёма за руку и повела к тому месту, где недавно раздавались раскаты грома.
Лишь подошедши к углу дома, Артём почувствовал, как по ногам пошёл холодок. Едва проглядывался сквозь неестественную темноту переулка тусклый синий свет.
— Главное, — шепнула Летиция, — это отбросить все эмоции. Для тебя это в первую очередь страх.
Артём хотел было возразить, но со спины послышался вдруг холодный старческий возглас:
— ВЗЯТЬ!
Артём испуганно обернулся — какой-то белый хлыст, взявшийся из ниоткуда, хлестнул Летицию по ногам, и та упала.
Вскоре мальчик сумел различить в темноте контуры женского тела. Перед ним стояла старуха, дряхлая, но решительная на вид (и если бы Артём подумал над её возрастом хорошенько, то поразился бы: как это с неё ещё песок не сыплется вовсю!). Она была укутана во многие мантии траурно-чёрного цвета. Вокруг её руки вилась белая спираль, плавно переходящая в кнут, который сам по себе волок по земле Летицию. Девочка находилась без чувств и лишь изредка постанывала.
Артём находился в полнейшем оцепенении.
— Кто ты? — кое-как спросил он. — И отпусти Летицию!
— Нет, — прохрипела старуха. — Она откроет мне портал на Параллель.
— Отпусти, — сердито повторил Артём. — Иначе я вызову милицию.
Он достал из кармана мобильный телефон и набрал на нём «02». Свободной рукой старуха взмахнула — и телефон просто испарился в воздухе.
— Ах ты карга! — вспыхнул Артём и бросился на неё.
Но не успел он к ней и на два метра приблизиться — как незримые путы охватили его по бокам, и мальчик, словно бездвижная кукла рухнул на грязный асфальт.
— НЕТ!!! — вскричал Артём, видя, как старуха хватает с земли обмякшее тело Летиции. Затем их обеих охватила невесть откуда взявшаяся зелёная молния и скрыла за собой. — Летиция!.. Я должен дойти до портала.
Но пока что проклятие старухи ещё держало Артёма, и он не смог сдвинуться с места, не то что отыскать тайную дверь.
— Где Кира? — услышал Артём голос, идущий из-за спины. Подняв глаза, он увидел мерцающие огоньки во тьме. Всё лицо незнакомца покрывал чёрный капюшон, тело его было укутано не менее тёмным плащом, придававшим ему сходство с летучей мышью жутких размеров. Левый глаз давал зелёные отблески.
— Кто такая Кира? — испугался Артём. — Старуха? Ты на её стороне? Тоже из дурдома, где говорят про порталы и аффекты? Она забрала с собой девочку, по виду старшую меня на два года…
Незнакомец сглотнул, затем щёлкнул тонкими, как спицы, пальцами и тем самым придал мальчику прежнюю подвижность.
— Нельзя медлить! — Артём подскочил и метнулся за угол. Незнакомец — за ним.
Прямо за мокрой и заплесневелой стеной дома в паре локтей над противным склизким асфальтом зависла запертая, светящаяся неоном дверь. Вновь грянул гром. Дверь изнутри пронзила серебряная молния.
— Тебе нельзя на Параллель, — сухо сказал незнакомец. — Умрёшь.
— Вот это уже мне решать! Старуха увела Летицию с собой… Говорила про открытие портала на Параллель.
— Ты прав, медлить нельзя! — в прохладном и безучастном голосе незнакомца послышалась нотка испуга.
Артём кивнул и кинулся к двери, но его плечо схватила черная высохшая когтистая рука. По телу пробежали мурашки.
— Да не на Параллель ты пойдёшь, а со мной! — незнакомец покачал головой.
— Куда?
— В тюрьму для нечисти из разных миров — Аскельбазу.
Артём громко разинул рот: «Стой! Стой!»
Громкий щелчок со стороны незнакомца — и его самого, и Артёма окутал неестественной темноты густой дым.
В голове успела промелькнуть синяя дверь и Вера Андреева…