Путь
Август. 1998 год.
Первые сто пятьдесят километров дороги были в сравнительно хорошем состоянии. Тем, кто едет в отпуск в начале лета или весной, везёт меньше. Дороги, в это время, представляли собой сплошную полосу препятствий, на которой водитель, уже через двадцать-тридцать километров пути становиться мастером по фигурному вождению автомобиля между ямами и ухабами.
Только к середине лета дорожные службы заканчивают ремонт дорог по-русски, это когда ямки, весной десятками появляющиеся на каждом квадратном километре асфальта, посредством нехитрых манипуляций лопатой, нетрезвыми мужиками в оранжевых грязных куртках, превращаются в бугорки.
Главное доехать до Карелии, где, если не ведутся дорожные работы, состояние дорог по сравнению с Мурманскими, просто отличное. Но до них ещё надо доехать. А доехать до хорошего асфальта, если не считать вышеупомянутые ямки и бугорки, пытаются помешать и, как говорится в комментариях к ПДД, другие участники движения и устраивающие за каждым кустом засады гаишники.
Раньше, в восьмидесятых годах, гаишники были весьма предсказуемы, потому что ехать далеко от города им было лень. Достаточно следить за картой, что бы минимизировать неприятное общение, потерю драгоценного времени и, конечно, денег. А вот в девяностых годах, каким бы водитель добросовестным не был, он виноват уже в том, что сел за руль. Без денег гайцы никогда не оставались, был бы водитель за рулём.
- Ну, что же вы… - заглянув в права, протяжным гнусавым голосом произносил почти каждый из них, - Вячеслав Валерьевич, нарушаете?
Он ещё не определил того, что я нарушил, но уже понял, сколько с меня можно взять.
Возникать, перечить или спорить можно было, но терять на это время короткого отпуска было преступно.
Во вторую поездку у меня в багажнике лежало десять пакетов, в каждом, из которых, по две-три скумбрии холодного копчения. Как сейчас помню надпись на ценнике "Скумбрия провесная". От одной только этого названия слюнки до пола. Любили скумбрию и стражи порядка на дорогах.
Пакетов этих не хватало даже до Московской области, а там ещё ехать и ехать.
Больше всего удивляли и восхищали гаишники Тамбовской и Воронежской губернии. Этим ребятам даже повод для штрафа придумывать было лень. Выскакивая из окопа, с радаром на перевес, они больше всего боялись, как бы не сбить ту скорость, которая на радаре стоит со вчерашнего вечера.
- Я что-то нарушил? – Спрашивал я каждого остановившего меня инспектора.
Ответы разнообразием не радовали. Видимо они какие-то стандартные курсы проходили. И если к скорости придраться было невозможно, придумывали что угодно.
- А-то, как же. Вон у вас на номере мухи. Это же с какой скоростью ехать надо было?
- Так это ж они сами поналипли, их и штрафуйте.
- Умный, что ли?
Или такой вариант:
- А-то. Как же. Знак видели?
- Какой?
- Внимательнее надо быть на дороге. Сбегайте, посмотрите, пока я протокол выписываю.
- Да не помню я там никого знака.
- Сбегайте. Всего-то километров пять-шесть.
А ещё, в ответ на мой наивный вопрос, могли сказать:
- А-то, как же. Вон как гнали, аж резина кипит.
Бывали и такие случаи, которые вспоминаются как чудо.
- Заберите деньги, они вашей семье нужнее. – Огорошил меня гаишник около города Полярные Зори остановивший за превышение скорости.
От удивления я смял сторублевку, как это делают со старым автобусным билетом, завалявшимися в кармане, и выбросил её на обочину. Видимо здорово он меня удивил. Инспектор вышел, поднял её, расправил, посмотрел на свет и молча, отдал мне.
А в Ростовской области получение денег от водителей было настолько привычным делом, что просто дошло до абсурда.
У дороги стоял столик, за которым на стульчике сидел уставший от жизни инспектор. Очень часто, ему бедненькому, вставать приходилось. Устал. Поэтому, когда я подъехал, тот даже радар со стола не поднял, просто махнул жезлом в сторону обочины. Совсем расслабился.
Разрешенная скорость сорок, я, из-за тумана, ехал чуть больше тридцати.
- Ну, что же вы… - привычно заглянув в мои права, протяжно прогнусавил, - Вячеслав Валерьевич, нарушаете?
- Что? Я что-то нарушил?
- А-то. Знак видели?
- Какой? Сороковник? Да я же ехал не больше тридцати пяти.
И тут он допустил непростительную ошибку:
- Вон радар на столе, посмотрите сами.
Радар взял мой приятель, юрист из Москвы, направил его на землю и нажал курок.
- Да он у вас неисправен. Тут скорость восемьсот восемьдесят восемь.
Вы видели детей, у которых неожиданно забирают любимую игрушку? Их взгляд, истерику?..
- Зачем? Вы что? Совсем охренели! Борозота московская! Валите отсюда. - Выхватив прибор, пошел к обочине ловить доходное показание прибора, даже полосатую палочку на стуле забыл.
Но Володя решил на этом не останавливаться. Ткнув инспектора пальцем в погон, с ехидной улыбочкой, спросил:
- А звездочки-то не уставные? У вас что, построения и осмотра внешнего вида перед разводом на дежурство нет?
Гаишник чуть в подкольщика радар не бросил.
Редко, но всё-таки встречались и честные люди. Остановив машину, они, очевидно, так положено, обходили машину кругом, а потом откровенно, что бы не терять свое и мое время, спрашивали:
- МУ. Москва?
- Нет, Мурманск.
- А рыбка есть?
В Московской губернии, взяв штраф за абсолютно надуманное нарушение, молодой гаишник, сочувственно посмотрев мне в глаза, вдруг спросил:
- А жена ваша, ругаться будет?
- Почему?
- Ну, как же. Такой штраф уплатили.
- Да. И обзываться всякими нехорошими словами будет, уж это точно.
В тот раз, выезжая в отпуск, я платил за литр бензина сорок копеек, а на обратном пути рубль пятьдесят. Естественно, особенно благодаря этим бандитам с большой дороги - гаишникам, на половине пути деньги кончились. Пришлось занимать у родственников.
- Да. Ругаться будет. Это точно. Если ещё пару раз таких встречу, до дома денег доехать не хватит.
- Так вы аккуратнее. – Повернувшись ко мне спиной, гаишник, приложив руку к козырьку фуражки, стал вглядываться вдаль.
- Илья Муромец, блин!
Как-то в Белоруссии, увидев у меня в руках толстую пачку зелёных американских однодолларовых бумажек, остановивший меня сразу после въезда в страну инспектор, что-то кому-то передал по рации. На трассу до Бреста сбежались все даишники, у них ГАИ называется ДАИ, мне кажется, что так более информативно для этого рода работы, чем ГИБДД. После очередной остановки я понял, что на трассе не только даишники, но и постовые милиционеры и даже участковые. Вполне возможно, что приехали и из других районов. На пятнадцатый или двадцатый раз, когда я сказал, что наличных больше нет, и заплачу штраф по безналу через банк, опять сработала система оповещения, и меня больше никто не останавливал.
Надо отдать должное нашим российским ребятам с жезлом в руке, фразу, услышанную на Украине, в России услышать не довелось. На традиционный вопрос:
- Я что-то нарушил?
Услышал:
- Ты вот тут едешь на классной тачке, а у меня семья большая.
Вот уже и долгожданная Карелия. После наших, будто изуродованных оспой дорог, там, вырвавшись на свободу, ты просто вынужден нарушать скоростной режим. Очень хочется попробовать, на что же способна твоя машина, и ты жмешь на педаль, пока самому не становиться страшно или не нарвешься на засаду.
- Там, на трассе, в Карелии, отпускников грабят, особенно тех, кто на юг едет. Если из Мурманска, значит, отпуск только начался, значит и деньги есть. – Запугивали друг друга отпускники.
- Кого-нибудь из знакомых грабанули?
- Нет, но одному моему знакомому рассказывал какой-то мент, что у них там такая циркуляра прошла.
По этой причине отпускники ехали на юг колонной. Конечно это, мягко говоря, преувеличение, но лично я, наслушавшись таких историй, старался ехать не один.
Преследовались этим две цели. Во-первых, машина, идущая впереди, была "живцом". Её первой останавливали гайцы, во-вторых, вдвоем, а то и втроем, ехать было как-то действительно спокойнее.
В этих случаях очень мне не нравились остановки по требованию. Так я называл просьбу жены или дочери остановиться по какой-либо надобности.
Значит, живец уйдет, и ехать, какое-то время придется одному.
Так в тот раз и было.
- Останови, пора ужинать, да и прогуляться нам уже пора.
Остановились у озера. Даже неимоверное количество комаров не испортили впечатление от красоты заката. Красные, оранжевые, желтые и белые облака, местами закрывающие тёмно-синее небо, багровое солнце, устало опускающееся на ночлег за темный карельский лес. Рерих со своими пейзажами отдыхает. Решили тут и заночевать.
Вокруг асфальтированной площадки стояли столики под навесами, на берегу, чья-то заботливая рука построила мостик, с которого я с огромным удовольствием нырнул прямо в кажущуюся черной приятно освежающую воду.
Сейчас на этом месте стоит чья-то дача, везде, где можно было бы подойти к воде, забор из колючей проволоки.
В советское время отдых на трассе, как и сама поездка в отпуск, были весьма рискованными мероприятиями. Кемпингов и придорожных гостиниц практически не было, ночевали в машине. Остановившись отдохнуть в темноте, рисковали оказаться у какого-нибудь населенного пункта. А там обязательно находятся те, кому не хватило. У отпускников же обязательно в багажнике есть.
Только начнёшь засыпать, как начинают стучать в окно. Стучались в окна на протяжении всей трассы. Кому водки, кто торговал хрусталём, кто картошкой или яблоками. Один раз меня, и особенно мою жену, "порадовал" милиционер, ослепив нас фонариком постучавший в стекло стволом пистолета.
- У вас всё в порядке?
До этого вопроса действительно всё было в порядке. От нервного шока, я так и не смог заснуть. Жену трясло до рассвета.
Проснувшись часов в шесть утра, быстро перекусив, полюбовавшись таким же красивым, как и закат, восходом, поехали дальше.
Трасса была совершенно пуста, ни попутных, ни встречных.
Не успел прийти в себя от милиционера с пистолетом, как увидел лежащее на дороге бревно, перегораживающее встречную полосу. Сбавив скорость, растерялся, сразу не сообразил, что делать. Бревно было не видно встречным машинам из-за поворота, могла быть авария, а с другой стороны, таким образом, со слов всезнаек, и происходили ограбления. Проезжаешь такое бревно, там за поворотом второе, уже через всю дорогу и лихие людишки в кустах. Сдаешь назад, а там то бревно уже через всю дорогу.
- Чёрт!
Сразу за поворотом, поперёк дороги стояла фура.
- Кажется, вляпались. – Оглянувшись назад, посмотрел на спящую жену и дочь.
Включив заднюю скорость, тихо-тихо поехал назад. Сзади появился внедорожник с тонированными стеклами и остановился около бревна. Он стоит, и я стою. Прикидываю, как проскочить и куда рваться вперёд или назад. Медленно поехал вперед до поворота и увидел, что фуры уже нет. Ради интереса решил посмотреть, что там делает тонированный. И его нет. Наверно он, как и я решал, куда удирать.
Бревно оказалось не таким уж и тяжелым. Откатив его на обочину, перекурив очередной нервный шок, поехал дальше.