1 глава
Размеренное покачивание и монотонный стук колес делали свое дело. Как хочется спать! Зараза, еще так долго ехать! Не спать, не спать! Последнее время меня снова стали мучить кошмары. Вернее даже не кошмары, а кошмар. Один и тот же сон. Сон… Если бы это был просто сон! Не спать! Да когда же это все закончится? Прошло столько лет? Как там у Булгакова? «Где пролилась кровь, уже давно растут виноградные гроздья»! Давно растут. Давно. Но отчего память так упорно подбрасывает мне печальные воспоминания? Каждую ночь, как плохое кино, прокручивая в моем мозгу это страшное кино, со мной в главной роли? Спать. Как хочется спать. Черт, как назло ни одного попутчика! Стучат колеса, бежит, торопится в ночи поезд. Не спать, не спать!
Солнце! Какое чудесное утро! От радости хочется петь! Я так ждала этот день, целых два года ждала! Коленька, мой коханый, мой любый вернется. Всего два года, а кажется, целую вечность! Кто-то, хмыкнув, скажет « С войны жены мужей пять лет дожидались, а то и подолее! А она из себя героиню корчит, два года ждала!» Ну и пусть, и пусть! Это злоба в них и зависть говорит, я знаю! В этот день я соскочила ни свет, ни заря. Сколько дел у меня оказывается, накопилось! Наскоро умывшись, я переделала домашние дела, а теперь можно и в баньку! Вдоволь напарившись и исхлестав себя веничком окатившись напоследок холодной водицей, чистая душой и телом я отправилась домой. Дома никого, оттого я скинула с себя простыню и встала перед зеркалом и стала придирчиво рассматривать свое отражение. Из глубины зеркала на меня смотрела рыжеволосая и зеленоглазая ведьма. Она хитро улыбнулась мне и подмигнула. Взяв в руки расческу, я провела ею по волосам. Мои волосы – моя гордость, у меня на редкость красивые волосы, длинные, густые достающие до поясницы. Рыжие волосы, белая, почти мраморная кожа, высокая, красивая грудь, предмет зависти подружек и объект пристального внимания парней. Красивые руки, длинные от ушей ноги. Изящная линия бедра, которая так манит мужчин. Хороша, чертовка! Довольная увиденным, я долго хохотала и строила рожицы своему отражению. Вдоволь насмеявшись, я одела приготовленное мной накануне платье. Неожиданно во дворе залаяла собака. Интересно, кто там? Родители на работе, подружки? Сейчас узнаю, кого там нелегкая принесла, хорошо, что я одеться успела, а то сейчас второпях бы платье натягивала. Хлопнула входная дверь, значит, свои. Боцман чужого во двор не пустит.
-Кто там?
-Свои!
Сердце бешено забилось, а потом резко ухнуло куда-то вниз в холодную пустоту.
-Встречай солдата, невеста!
-Коля, Коленька, родной, любимый! В растерянности я не могла двинуться с места. Идиотка, чего стоишь на месте, беги, обними, поцелуй! – кричал разум, а ноги словно примерзли к полу. Я стояла, смотрела в зеркало и глупо улыбалась, пытаясь поверить в реальность услышанного.
-Может, поцелуешь? Раздалось совсем рядом. - Или солдат целовать не принято? Крепкая мужская рука, в униформе цвета хаки, уверенно легла на мою талию. - А может ты не рада? Ты только скажи, я сразу уйду.
Эти слова, словно удар бича, такие обжигающие и обидные, подхлестнули меня, словно гигантская рука схватила меня и бросила к нему в объятия.
-Коленька, глупый, я же люблю тебя, я так ждала, я думала, что ты приедешь вечером, я просто растерялась, не подумай, я рада, я так рада.. Бессвязанно лепетала я, уткнувшись лицом в его грудь. Чуточку позже, окончательно убедившись, что происходящее не сон, я обняла его за шею и целовала его до боли родное лицо, целовала милые мне глаза, губы, щеки, нос. В ту минуту, мне казалось, что счастливее меня нет никого на всем белом свете.
-Да успокойся ты, я пошутил, солдатский юмор, понимаешь?
Его лицо расплылось в довольной улыбке. Хотя вернее было бы сказать ухмылке, а не улыбке, только это я пойму гораздо позже. Но чтобы понять это, я заплачу, и заплачу безумно дорого. Оплатив счета, выставленные мне судьбой, я узнаю непреложную истину:
«Никогда и никого нельзя любить! Как только ты полюбишь человека, он тут же предает тебя, тем самый убивая. Как только почувствуешь, что привязался к кому-нибудь и не можешь без него жить, беги! Беги, ибо он продаст тебя!»
Яркий свет, какой яркий свет и голос. Странный, словно механический голос выдергивает меня из липкой паутины сна.
-Стоянка поезда 60 минут!
Господи, опять! Опять и снова, раз за разом это сон. Как много бы я дала, чтобы больше не вспоминать, забыть. Забыть, легко сказать, забыть! Память, странная штука эта память, кто-то тщетно силится вспомнить свое прошлое, и не может этого сделать, а кто-то наоборот, усердно пытается стереть из своей памяти прошлое и так же как и первый терпит полное фиаско.
Память, так услужливо подкидывает мне очередной кусок воспоминаний моей не сладкой, полной приключений жизни. А если это не память? Если это совесть? Меня терзают муки совести! Ха-ха-ха! Сколько лет ты была в анабиозе, моя совесть? А не пошла бы ты, куда подальше? Совесть! Все, хватит, сейчас приму снотворное и никаких сновидений, кошмаров и мук совести.
Ну, вот, кажется, улеглась. Поехали! За окном медленно проплывали лиц провожающих. Везет же людям! А меня уже давно никто не провожает, некому. Поезд набирал ход, вот уже закончился залитый мутным светом перрон и состав погрузился во тьму ночи. Словно огромный червяк, прогрызающий себе путь, поезд неутомимо полз вперед, изгибаясь, объезжал препятствия, при этом, содрогаясь всем телом. Фу, какие мрачные мысли, черви, на ночь! Нужно срочно думать о чем-то хорошем, светлом. Именно в этот момент в окно моего купе хлынул поток волшебного света. Луна, хитро прищурившись, ненадолго выглянула из-за туч, осветив ночной пейзаж, мертвенно синим светом и снова скрылась за обрывками облаков. Похоже, придется вставать, занавешивать окно, иначе ночная плутовка, умирая от любопытства, выбравшись из своего временного укрытия, не даст мне уснуть. Ну, вот, дело сделано, купе погрузилось во тьму. Такую привычную и абсолютно не страшную. Странно, отчего люди боятся темноты? Спасительной темноты, которая может на время спрятать не только тело, а разум и душу. Душе, которая побывала во тьме, в отличие от разума, окруженного тьмой и пытающегося пробиться к свету, все реже нужен свет, ее притягивает и манит темнота, в конечном итоге поглощая душу полностью.
-Ну, рассказывай, как ты меня ждала? От того, каким тоном был задан вопрос, я отшатнулась, как от удара кулаком в лицо.
-Ждала. Ты же знаешь. Не зная, что говорить дальше я потупила взор.
Николай осклабился, по хозяйски осмотрел с ног до головы, одним рывком притянул к себе и снисходительно изрек:
-Ждала? Честная, значит? Тут знаешь, какое дело, проверить не мешало бы. А то вы бабы народ ушлый, все до свадьбы честные, а как первая брачная ночь, так начинается «Не виноватая я, один раз было, прости меня дурру подлую!» А там КамАЗ развернуться может, «один раз»! Как же, а после вся деревня смеяться будет. Не пойдет! Проверочка нужна! И хата свободна и не помешает никто! Проверим? Коленька развернул меня спиной к себе и стал подталкивать к дивану. Ну, чего встала? Если таскалась, то от тебя не убудет, разом больше, разом меньше. Ну, а если выясниться что честная ты, так будем считать что это наша первая ночь, мрачная - брачная. Довольный собой ощерился мой жених. Я перепугалась ни на шутку, стоя у дивана, я чувствовала как Коленька стоящий за моей спиной начал стаскивать с меня платье.
-Нет, не хочу! Не смей! Так не правильно! Ты, да как ты можешь, спроси кого угодно, да я, я… От бессильной злобы я развернулась к нему лицом и стала колотить его кулаками в грудь. Ты, ты…. Уходи, уходи, сей час же!
Не ожидавший такого поворота событий мой «женишок» слегка опешил. Все не так, не так как ему говорили! «Девка после таких слов сама мол в постель прыгнет, чтобы доказать тебе свою честность, ну а если не прыгнет, то уж точно сильно сопротивляться не станет. Не дрейф, кореш, эта самая верная раскрутка за пять минут! А тебе, оголодавшему за два года, чего еще надо? И проверишь и целочку, если повезет, конечно, заломаешь и душеньку солдатскую ублажишь!»
-Да, ладно, Настен, пошутил я! Отступив на шаг назад виновато забубнил Коленька. Верю я тебе, верю, мамка да пацаны писали, что ты два года носу на улицу не казала. Только в школу, да по делам, когда нужно! Ну, выше нос, красивая! Я за тобой пришел, мать послала. Иди, говорит, невестушку проведай да к нам веди! И это, она сказала передать сватам, ну, это, твоим родителям, чтоб приходили вечерком к нам. Ты давай, собирайся, а старикам записку черкни.
-Пойдем, только пообещай мне, что ты больше никогда не станешь так шутить! Никогда!
-Угу!
Оставив родителям записку и взявшись за руки, словно первоклассники, мы с Коленькой пошли к нему домой. Мы шли по улице, он такой высокий, стройный, голубоглазый брюнет в военной форме и я, еще по-девчоночьи хрупкая, рыжеволосая, зеленоглазая ведьма, ловя на себе завистливые взгляды. Надо честно сказать мы были красивой парой.
-Наська, счастливая ты блин, сама вон красавица, все парни наши, на тебя пялятся. А Колька, первый парень на деревне! Красивый, семья богатая не пьет, родителям его нравишься! Замуж за него выйдешь, будет тебя на руках носить!- наперебой твердили подружки.
Счастливая! Ага, счастья, девать некуда! С кем поделиться? Ну, прямо и не знаю! Это сейчас, а тогда… Тогда я летала не чувствуя под собой ног! Сердце колотилось от счастья, в голове звучал оркестр, под управлением безумного дирижера-гения.
-Ты, это, ну, мои старики хотят тебя через пару месяцев засватать, значит. Чтобы осенью свадьбу сыграть. Мать с меня слово взяла, что я тебя до свадьбы не трону. Так ты уж ей не рассказывай про сегодняшний разговор? Неожиданно, ни с того, ни с сего попросил мой любимый.
-И не собиралась даже, ведь это была только шутка? Я остановилась и попыталась заглянуть в его глаза.
-Ну, да! Настюха, мать там во дворе столы, для гостей накрывает, так ты ей помоги, заодно покажешь, какая хозяйка.
-Мог бы и не говорить, не маленькая, сама бы догадалась. Я обижено дернула плечиком.
Первым, кого я увидела, зайдя в до боли знакомый и такой ставший родным за два года двор, была тетка Мария, Колина мать.
-Здравствуй, доченька! Ну, дай я тебя обниму. Она сгребла меня в охапку своими почти мужскими ручищами и прижала к груди.
–Ну, девонька, дождались мы, Коленьку нашего, дождались! Вот сегодня отгуляем встречу, как положено, а заодно и о сватовстве поговорим, да день свадьбы назначим.
После сказанного я на какое-то мгновение потеряла связь с окружающей меня реальностью. В голове билась одна мысль «Свадьба!» Я уже видела себя в красивом белом платье, и в фате. У меня обязательно будет фата, не шляпка, не венок, а именно фата.
-Насть, ты чего как полоумная улыбаешься? Ты слышала, что я тебе говорю? Вот чудная! Тетка Мария теребила меня. Я говорю, родители придут, али как?
-Ой, теть Маруся, я задумалась чего-то, родители? Родители, конечно придут, я им записку оставила.
-Ну, вот и ладненько, ступай-ка на кухню, да фартук не забудь надеть.
На кухне вовсю кипела работа, в больших кастрюлях, казанах, чанах что-то кипело, шкварчало, булькало, жарилось, тушилось. На полу в огромных корзинах стояли овощи.
-О, к нам подмога пришла! Ну, невеста, раз пришла, давай, впрягайся, поглядим какова ты в хозяйстве. Краса, красой, а ей одной мужик сыт не будет! Ну, че смотришь? Фартук то одевай и за тесто берись. Справишься, али как? А то может, пойдешь кур щипать? Спросила меня дородная бабища, неопределенного возраста, уперев руки в свои необъятные телеса.
-Справлюсь, не в первой! Не хуже вашего смогу! Огрызнулась я и повязав фартук, взялась за пироги. Пироги, так пироги. Я вам таких пирогов напеку, что когда есть, станете, за ушами трещать будет. Сказано, сделано! В этот у меня все получилось как нельзя лучше, пирожок к пирожку, румяные, пышные, круглобокие!
Когда вечером тетка Мария выносила их на стол, она не преминула сказать:
-А вот люди добрые пироги, невестушка наша напекла, расстаралась. Откушайте, но не судите строго, ежели что не так, молодая она у нас, не опытная.
Старая, двуличная, мерзкая ведьма, она с самого начала невзлюбила меня. Почему же тогда я не замечала этого? Отчего мои глаза открылись, только после брошенных ею в больнице слов:
- Не нужна нам такая, порченная! Она то и здоровая не пара нашему Коленьке была, а уж теперь и подавно!
Старая лицемерная сука, ненавижу! Ненавижу!
-Ненавижу!
Я проснулась от собственного крика. Сердце трепыхалось внутри как птичка, попавшая в силки. Откинув одеяло, я встала, подошла к зеркалу и заглянула в него. На меня безумными глазами смотрело мое отражение.
-Видок у тебя, надо сказать, еще тот! Не фонтан. Я попыталась улыбнуться своему зеркальному двойнику. Честно признаюсь, вышло довольно хреново. Ну, ничего, сейчас мы умоемся, приведем себя в порядок, наведем так сказать, красоту. Натянув на лицо дежурную улыбку, я тенью выскользнула в коридор. Было раннее утро и в коридоре, к моей радости никого не оказалось. Утренний туалет немного приободрил меня. Вернувшись к себе в купе, я принялась расчесывать волосы.
-Волосы мои, волосы, где же вы мои косы длинные? Вопрошала я саму себя, расчесываясь, сама же себе и отвечала: Там где косы густые росли, нынче шрамы поселились, поселились, разболелись. Я осторожно ощупала свою голову. Страшные уродливые рубцы покрывали мою голову. Когда я впервые увидела себя без бинтов, в больнице, лысую, с коростой на голове я была в ужасе. Старая сиделка заметив это еле сдерживая слезы сказала
-Ты, девонька, поплачь, поплачь, тебе легшее станет, та не печалься о волосах, отрастут они. А как отрастут, так шрамы и прикроют. Никто и не заметит.
-Никто и не заметит, - как эхо тогда повторила я.
Права была старая сиделка, волосы отрасли, шрамы на голове, лице и теле затянулись. Впереди меня ждал не один десяток пластических операций. Хирурги, хирурги, как много вы для меня сделали, собрали, сшили, залатали. Вы сделали мое тело и мою кожу почти совершенными, не оставив практически никаких следов от ужасных рубцов и шрамов, украшавших их. Почти.. Если хорошенько приглядеться, кое-где еще можно рассмотреть еле заметные белые полоски, на месте безобразных рубцов. Как там говорил Атос?
« Ад воскресил Вас, ад дал Вам другое имя, ад до неузнаваемости изменил Ваше лицо, но не стер, ни грязи с Вашей души, ни клейма с Вашего тела» А в моем случае это звучит чуточку иначе:
« Дежурный хирург, районной больницы воскресил меня, пластика и время до неузнаваемости изменила мое лицо, но ничто не может заставить биться застывшее сердце , загладить шрамы в моей душе, и изгнать тьму, поселившуюся там» Вот как-то так, получается, Как-то так!
Да, уж прямо Леди Винтер, какая-то! Ну, что, делать будем? – подмигнув своему отражению, спросила я. Отражение улыбнулось мне в ответ, и пожало плечами. Вот, вот то-то и оно, я тоже не знаю. Слушай, а ты не в курсе, ну, так, чисто случайно, отчего у нас с тобой попутчиков нет? Нет, не знаешь? Ну, ладно, живи, куда уж от тебя деться. Я показала отражению язык, оно мне ответило тем же. Интересно, а вот если бы отражение в ответ погрозило бы мне кулаком? Я бы удивилась? Неуверенна. Чинно усевшись у окна, я целый час честно разглядывала проплывающий за окном пейзаж.
-Ничего нового! Лес, поле, поле, лес. Скукота! Почитать, что ли?
-Ага, почитай, что там у тебя почитать? Любовный дамский роман? – съехидничал внутренний голос. На десятой странице и заснешь, уж поверь мне, я это знаю.
-Чья бы корова мычала, помолчал бы, тоже мне, великий оракул! Без тебя обойдусь и вообще, не мешай читать!
Удобно утроившись на своей полке, я принялась за книгу. Смешные они, эти дамские романы, как песни, на один мотив, бла-бла-бла. Она бедная и юная девственница, он богатый и высокомерный красавец. Охи, вздохи, поцелуи, расставания и побег невесты из-под венца. Ха, дурочка, подумала я дочитав до этого места. Беги, беги, от себя не убежать, поверь моему опыту. Невозможно убежать от себя, от своего прошлого, которое ни на минуту не отпускает тебя, при любой возможности стараясь побольнее напомнить о себе. О, как много бы я дала только за один шанс убежать от себя, забыть кто я, откуда, начать жизнь с нуля. Готова душу дьяволу продать за это! Но, увы, увы, невозможно одну душу продать дважды. А жаль, жаль. Я захлопнула книгу и засунула ее под подушку.
-Эй, ну где ты там, внутренний голос? Может, поболтаем? Не молчи! Обиделся, что ли? Ну и фик с тобой! Буду спать!
Отчего в поезде всем постоянно хочется спать? Или может спать хочется только мне? Не знаю, но засыпаю я под стук колес практически моментально.
-Доня!
Кто-то осторожно тронул меня за плечо.
-Настенька!
Такой знакомый и родной голос. Как давно я не слышала это ласковое «Доня»
-Папка!
Я открыла глаза. Темно и тихо.
-Кто тут? Я поспешно села. Тишина, ни стука колес, ни шагов в коридоре, странно. Я стала всматриваться в окружавший меня мрак. То, что я увидела, испугало и обрадовало меня одновременно. Напротив меня, ссутулившись, сидел мой отец.
-Папка? Ты? Родненький, я так соскучилась! Почему ты бросил меня? Мне так плохо и одиноко! Я одна, понимаешь, всегда одна. Я устала от одиночества. Папка, миленький, прости меня, это я виновата в твоей смерти. Прости, что не смогла даже попрощаться с тобой по человечески. Когда меня из реанимации перевели в палату интенсивной терапии, пришла мать. Вся в черном, осунувшаяся.
-Ну, что, непутевая, допрыгалась? Доконала все же отца, загнала в гроб! Лучше бы ты умерла еще в детстве! Чтоб тебе пусто было! Видеть тебя не могу! Ноги твоей чтоб в моем доме небыло, убирайся на все четыре стороны! Нет у меня больше дочери, сгинула, а у тебя нет дома родного. Вещи твои я тебе привезла, сдала в гардероб. Сберкнижка твоя там же, в узле с тряпками.
Выплюнув мне в лицо, эти слова она спокойно развернулась и пошла к выходу.
-Мама, мамочка, не уходи, прости меня!- кричала я.
Она ушла, даже не обернувшись, словно не слыша мои крики. Ушла, добавив новый шрам моей душе. Папка, папочка, я не хотела жить! Я просила у Бога смерти. Зачем, скажи мне, зачем ты тогда нашел меня? Зачем привез в больницу? Почему у дежурного хирурга, как назло, оказалось доброе сердце и золотые руки? Зачем? Знаешь, папка, когда я стояла у последней черты, и уже было хотела заглянуть за нее. Мне в голову приходили странные мысли. Интересно, а что там? Есть ли Бог или же его нет? И куда попадают наши души, шагнув в небытие? Что там, рай, ад, а может НЕБЫТИЕ?. Я помню, как меня затянуло в гигантский водоворот, я летела……Тела, словно нет, невообразимая легкость и покой. Казалось, я возвращаюсь туда, где мня, всегда ждут, в родной, милый, давно мною покинутый и забытый дом. Хорошо………..Покой…………..А потом, потом, резкий толчок, словно гигантская, невидимая рука выхватила меня из воздушного потока и понесла прочь, назад, туда где боль и страдания. Я кричала.- Не хоочу…………………….Не-хоооооооооо-чууу!!! Но меня никто не слушал. Меня вернули, сюда, назад, заставив жить.
Темно, пусто, холодно, темно и боль……Я оказалась в операционной, где-то под потолком, яркий свет бил в глаза. Я видела что там, подо мной, внизу что-то происходит. Четверо в белом суетятся, над чьим-то телом.. Интересно, кто это? Белое осунувшееся лицо, сухие неподвижные губы. Лицо, я видела это лицо.. Давно.. Не могу вспомнить.. Но я вспомню, я должна вспомнить. Ниже, еще ниже, отчего лежащее на столе и накрытое простынею тело так притягивает меня к себе??
Вспомнила, нет, не может этого быть.. Там, на столе лежу Я. Вернее то, что еще недавно было мной…Снова боль………… Нет, не надо, отпустите меня!!!!! Тонкие прочные нити опутали меня и тянут, назад, тянут. Склонившись надо мной старый реаниматолог кричал мне в самое ухо.
-Девочка, милая, только не умирай, только не умирай! Ты должна жить Слышишь меня! Возвращайся. Я знаю, что может тебя вернуть! Слушай меня, слушай внимательно, девочка! Ты вернешься, чтобы отомстить! Воздать по заслугам тем уродам, которые изуродовали твое тело, но не сломили твой дух! Я прав? Да, я прав, ты возвращаешься.
Я вернулась. Папка, я вернулась. Вернулась, чтобы отомстить! Мой голос сорвался на крик, я уже не говорила, я кричала, орала.
НУ, что же ты молчишь, скажи мне что-нибудь!
-Девочка моя, доня, Настенька. Потерпи, ты сильная. Ты сможешь. Нужно только покрепче сжать зубы и идти вперед.
-Папка, родненький, мне так плохо, забери меня!
-А вот это не получится! Договор, милая моя, договор! Произнес чей-то гнусавый голос из темноты.
-Пап, а погладь меня по голове, ну как в детстве.
-Хорошо, я буду гладить тебя по голове, а ты спи, доня, спи.
Тяжелая мужская рука осторожно опустилась мне на голову и стала гладить меня по волосам, словно маленькую девочку.
Скрип коле с скрежет металла, вернули меня в реальность. Голова гудела, во рту пересохло. Это был только сон! Эти сны меня когда-нибудь доконают, когда-нибудь, но не сейчас.
-А чего это мы стоим? Высунув из купе голову в коридор, спросила я у проходящего мимо мужчины.
-Станция, красавица, стоянка почти час.
-Здорово, пойду, пройдусь.
Вперед! К свежему воздуху, яркому солнцу и хорошему настроению! Главное, не забыть прихватить с собой сумочку и деньгами и документами, ну и еще телефон, куда же без него! Я вышла в коридор и направилась к выходу. Добраться до него оказалось совсем не просто. На моем пути, словно гора камней заботливо уложенных друг на друга лежали чемоданы, сумки.
-Люди добрые, дайте пройти! Кое-как, бочком мне удалось протиснуться между стенкой вагона и чемоданным чудовищем.
-Уф, наконец-то я добралась до выхода. Я шагнула на перрон. Привокзальная площадь обрушилась на меня сотнями голосов сливавшихся в многоголосый хор.
-Пиво, лимонад, холодная вода! — кричала какая-то торговка.
-Пирожки, беляши горячие! — перебивала ее другая.
-Мороженое! Кому мороженое! — кричала третья.
-А вот ягодки свежие! Кому клубничку?
-Картошечку горяченькую не желаете? И огурчики малосольные есть!
Эта какофония звуков, время от времени разбавлялась трубным ревом отправляющихся поездов и голосом дежурной по вокзалу, невнятно бубнящей какую-то «важную» информацию для уважаемых пассажиров.
Сотни, а может и тысячи запахов витавших в воздухе создали своеобразный букет. Аромат, который будоражил воображение и заставлял трепетать крылья моего носа. Я глубоко и с шумом втянула в себя воздух.
Среди сотен оттенков самым ярким был аромат клубники, когда-то, я просто обожала клубнику! Когда-то, давно, в прошлой жизни!
Яркое солнце било прямо в глаза, черт, очки я как раз и не прихватила. Перспектива возвращаться в купе меня не радовала.
-Красавица, купи ягодку! Рядом со мной, словно материализовавшись из воздуха, стояла старушка и протягивала мне свернутый из газеты кулек, доверху наполненный клубникой. Когда она успела ко мне подойти?
-Спасибо большое, лучше я вам просто денег дам, не надо клубники!
-Ты что, милая, я пенсию получаю. Хватает мне, а чужого я сроду не брала и с протянутой рукой не стояла! Ты, лучше купи ягодки!
-Ну, давайте, вот вам пятьсот рублей.
Старушка протянула мне кулек с ягодой, поставила на землю свою корзинку в которой лежал ее вкусный товар, и стала шарить в кармане передника.
-Спасибо вам, бабулечка!
-А ты ягодки то, кушай, кушай, а я покуда сдачу поищу.
Я осторожно взяла лежавшую сверху клубничку за зеленый хвостик, положила ее в рот. Господи, вкуснотища, какая! От удовольствия я аж зажмурилась.
-Ну, хороша ягодка? Вот, а ты сумлевалась. Сдачу возьми!
-Бабушка, милая, спасибо вам огромное-преогромное, а сдачу, — я посмотрела на протянутые мне старческой рукой купюры, и не терпящим возражений жестом отвела их в сторону. –Себе оставьте.
-Нет, милая, так не пойдет, мы так не договаривались. Не возьму!
-А давайте сделаем так, - предложила я, - вы в Бога верите?
-А то как же! И в церкву хожу, и пост соблюдаю. Живо закивала головой старушка.
-Вы деньги приберите, а когда в другой раз в храм пойдете, помолитесь за потерянную душу. Хорошо?
Старушка внимательно посмотрела на меня. В ее глазах было что-то такое до боли знакомое, родное. Мне даже показалось, что я уже видела эти глаза. Но когда? И у кого?
-Эх, девонька, неприкаянная душа. Куда едешь? Куда бежишь? Ежели от себя, то пустое это. От себя не убежишь. Ты, вот что, — старушка положила деньги в карман и продолжала,- ты меня послушай, иди в храм, исповедуйся. А лучше, лучше иди в монастырь, в женский, послушницей.
— Нельзя мне в храм Божий, не услышит господь меня!
-Ты, что, ты, что? Разве можно так? Не на шутку испугалась моя бабулечка и замахала на меня руками.- Господь он милостив. Вот увидишь, как в храм сходишь, помолишься о спасении души, тебе и легче станет.
-Спасать то уже нечего, бабушка. Спасибо вам большое. Меня Настя, зовут, запомните, Анастасия я.
- Как в сказке, про цветочек, про аленький - маленький, Настенька. Запомню, Настенька, запомню, девонька.
Подхватив свою корзинку, старушка поспешила дальше, надо сказать торговля у нее не в пример товаркам, так же торгующих клубникой шла бойко. Буквально за несколько минут она распродала свой сладкий товар, обернулась, посмотрев в мою сторону, улыбнулась, и пропала. В изумлении я протирала глаза. Не может быть! Эта старушка несказанно удивила меня. А удивить меня, признаюсь, очень сложно!
Держа в руках кулек с клубникой, я направилась к скамейке, стоявшей чуть поодаль. Подойдя, я разулась и с ногами забралась на нее.
-Теть, а теть, клубника вкусная? Прищурившись и скаля в улыбке белозубый рот, спросил остановившийся рядом со мной мальчонка.
-Вкусная!
-А угостить? — с присущей его народу развязанностью и нахальством сказал он.
-Ага, а где обещание погадать?
-А че, надо? Легко, тока ты не уходи, хорошо? Я сейчас тетку Зару приведу, она тебе и погадает. Ты с этого поезда? — кивнув в сторону моего состава.
-С этого.
-Ну, значит дождешься! Так я пойду?
-Да, иди уже, иди!
Круто развернувшись, парнишка направился за гадалкой.
-Стой, погоди, ты ягоды то возьми!
-Потом возьму!
-Ну, вот приведет пацан гадалку и что? Что ты хочешь услышать? Ты ведь все знаешь! Да и что она тебе сможет сказать? Ой, красавица, порча на тебе, ну и дальше как всегда, дорога дальняя, король червовый.
-Это кто у нас тут прорезался! Очнулся! А когда я с тобой поболтать хотела, молчал, да? Вот и молчи дальше, оракул, блин! Без тебя тошно!
-И замолчу, только потом не говори, что я не предупреждал! Мой внутренний голос — мой верный и единственный собеседник, обиженно хмыкнул и замолк.
-Зара, я же говорил тебе, она дождется, она такая!
Я увидела, что вернулся мой любитель клубнички, но вернулся не один. Рядом с ним стояла немолодая, но еще красивая, смуглая женщина, в широченной цветастой юбке. На плечи был наброшен разрисованный крупными красными розами черный платок.
-Ай, красавица, погадаю, всю правду скажу, что было, что будет, чем сердце успокоишь! Начала привычную в таких случаях тираду цыганка. На чем гадать будем, красивая? Могу на картах, могу по руке.
-А давай по руке, — усмехнувшись про себя, согласилась я. Сколько?
-Что, сколько? — удивленно вскинула брови Зара.
-Сколько возьмешь, говорю?
-А сколько не жалко, детишкам на молочишко!
-Тысяча устроит?
От радости, в ее черных, как смоль глазах запрыгали бесы. Радости ее небыло предела.
-Красавица, всю правду скажу. Ты деньги отдай мальцу, пускай идет.
Я достала из сумочки кошелек, вытащила из него обещанную тысячу, протянула ее парнишке.
-Ой, чуть не забыла, ягоды, ягоды возьми.
-Взял, а теперь ступай, ступай, нечего тут над душой стоять! Сдвинув брови грозно произнесла Зара.
— Зара, башэс ла чячилэн! Зара, ты ей по-настоящему погадай!
— Джяссс тэ! Да иди уже, иди, болячка.
Подождав пока мальчишка удалится на приличное расстояние, она наконец-то взяла меня за руку.
-Ну, давай посмотрим, что у тебя было. Склонившись над моей ладонью, она долго и внимательно всматривалась в нее.
Не знаю, уж что она там разглядела, но увиденное испугало ее. Она отшатнулась, лицо побелело.
-Бэнг! Бидескиро!
Неподдельный ужас и то отвращение с каким она это произнесла, не оставляли сомнения в том, что она сумела разглядеть скрытое.
-Испугалась?
-Дьявол, бездушная! Снов произнесла она, но уже на русском.
-Разглядела!
Зара отпустила мою руку, встала и собралась уходить.
-Постой, погоди! Погадай мне! Ты можешь, я знаю!
-Дылыно, глупая, сама еще не понимаешь что сделала!
Держась от меня на расстоянии, Зара сказала:
-Что узнать то хочешь? Прошлое? Тык ты его сама хорошо помнишь, не забываешь, а вернее сказать оно тебе само о себе напоминает! Каждую ночь, поди? Что будет? Так об этом ты догадываешься! Что жить долго будешь, скажу – не удивлю! Как умрешь? Своей смертью, да что говорить то попусту? Ты, все, знаешь! Отчеканила слова цыганка.
-Знаю, Зара, знаю, все знаю, правду говоришь. Скажи мне то, чего я не знаю.
-Скажу, коли хочешь, скажу. Одиночества боишься ты, одиночества. Одна, всегда и везде одна, тьме душу продала, одиночество в замен получила. Тоска тебя гложет, жизни не рада, а сделать ничего не можешь! Тяжело тебе! Ты бы в храм сходила, батюшке все рассказала.
-Не могу, я бы с радостью, да грехи не пускают!
-Ой, девка, ты глаза то шире раскрой! Погляди вокруг, ты вокруг себя, давно смотрела? Смотрела да, не видела, глядела да не разглядела, в руках счастье свое держала, да упустила, по глупости свое, упустила!
-Не понимаю!
-А ты подумай хорошенько, память поднапряги! Ничего странного не заметила?
-Странного? Ха, само мое существование и весь наш разговор, сами по себе странные!
-Не о том, не о том думаешь! Ты о людях думай, о людях, что тебя окружают, ну?
-Люди, о каких людях ты говоришь? Я одна, всегда и везде одна! Люди, избегают меня словно я прокаженная.
-Ой, ли? Не туда глядишь, не о тех молвишь. Знаков не замечаешь. Пропадешь ведь!
-Ну и пусть!
-Дылыно, глупая! Вот что тебе скажу, будет у тебя муж, будут и детки! Ты только запомни одно, всегда смотри людям в глаза. Человек он что, обманет, не дорого возьмет, соврет как моргнет. А вот глаза не обманут!
Пойду я! Прощай Настенька!
Настенька, откуда она узнала мое имя? Я вроде ей его не говорила?
-Зара, постой, а имя мое ты откуда знаешь?
Старая цыганка обернулась, улыбнулась, махнула рукой и крикнула:
-А ты у того спроси, кто за твоей спиной стоит.
Стоит у меня за спиной? Кто? В надежде увидеть того, кто знает меня, я обернулась. Ну, как и следовало ожидать…Краем глаза, как мне показалось, я уловила какое-то движение. Нет, не может быть! Мне, скорее всего, показалось! Тут и быть никого не могло!!
Так, сколько там, до отправления? Сорок минут! Чудеса, И старушка, и цыганка эта странная, и все в один день. И твердят одно и то же, словно сговорились. Согнув в коленях ноги, я подтянула их к руги и обхватила руками. Удобно утроив разом отяжелевшую голову на колени, я погрузилась в воспоминания.
Настька, вставай, вставай, говорю! Опять с Колькой до утра шлялась? Вставай, зараза!
-Да, встаю я, мам, встаю!
С трудом оторвав голову от подушки, я села на кровати. Надо вставать! А то мать разорется. Состояние, нестояния! Поднять подняли, разбудить, забыли. Это точно, про меня. Плеснув в лицо холодной водой, я натянула рабочий халат, повязала косынку и вышла на двор. Светало. Первые лучи солнца робко выглядывали из-за горизонта, в соседнем дворе закричал петух. И что тут началось, окрестные петухи стали горланить, встречая рассвет нового дня. Я улыбнулась, потянулась, взяла подойник и направилась в хлев. Мать уже заканчивала доить корову.
-Пришла? Давай, садись Зорьку доить! Молоко сдашь сама. А мне на работу пора, отец меня уже заждался. Подхватив полное ведро молока, над поверхностью которого снежной шапкой возвышалась пена, мать направилась к выходу.
-Мам, мы с девчонками вчера договорились, на реку пойти. Можно?
-С девчонками? Ну, как дела домашние переделаешь, ступай. Что делать, сама знаешь.
-Да, знаю, мам, знаю!
-Ну а раз знаешь, нечего попусту языком молоть.
Когда я заканчивала доить корову, в сарай зашел отец.
-Доня, ну мы поехали, а ты на хозяйстве. Будь умницей! Я люблю тебя, мой маленький, цветочек аленький.
-До вечера, пап. Я буду умненькой, разумненькой, как Буратино.
Управившись с коровой, и накормив остальную скотину, я занялась молоком. Так, в первую очередь, процедить, и перелить в бидоны.
Уф! Какие же вы тяжелые! – говорила я бидонам, с трудом волоча их за калитку. Не маленькие, могли бы и сами за ворота дойти, а то таскай вас!
Вытащив бидоны на дорогу, за двором и поставив их рядом с соседскими, я принялась ждать молоковоз. Каждое утро по деревне проезжала машина-молоковоз, на верху, рядом с цистерной с надписью «молоко», стоял Юрка, приемщик. Улыбаясь, он наклонялся, брал в руки очередной бидон, ловко опрокидывал его в емкость, скоренько записывал в блокнот кто и сколько сдал молока. Но я ждала не Юрку, не молоковоз, я ждала Коленьку. Отдохнув после возвращения из армии недельку, он устроился шофером, на этот самый молоковоз. И пока Юрка принимал молоко, я могла спокойно поболтать с любимым.
Подпрыгивая на ухабах, кряхтя и громко сигналя, по дороге ползла машина.
-Наська, ты сбегай ко мне во двор, скажи Нюрке моей, пущай поторопиться, а то пока она там растелится, машина уедет, куды потом молоко девать? Сбегай, А? Попросила соседка баба Лина.
-Сейчас, сбегаю, - сказала я. И опрометью кинулась в соседский двор.
-Теть Нюр, молоковоз уже едет!
-Настька, ты? Ну чего стоишь, помогай, давай, бери пару бидонов, да тащи!
Назвался груздем – полезай в кузов! Ну, точно, инициатива, наказуема. Пришлось взять бидоны и тащить их на дорогу. На дороге уже вовсю шла приемка молока. Около машины стоял Коленька, и улыбался. Увидев меня с бидонами, он не двинулся с места.
-Тоже, мне, джентльмен, мог бы и помочь! С обидой в голосе сказала я, ставя свою ношу около машины.
-А я в носильщике тетке Нюре, не нанимался!
-Так ты бы мне помог нести, а не ей!
--А бидоны чьи? Твои? Нет, значит, и помогать ей не буду, за это не платят. А бесплатно работают только дураки.
Как он может, ведь деньги, не главное! –думала я.
-Ну, че надулась, как мышь на крупу? Настюх, прекращай! Я знаешь, чего подумал? А давай после обеда, в райцентр смотаемся?
-В город? Зачем?
-Так в свадебный салон сходим, кольца посмотрим, заскочим к моим друзьям, на минутку, а потом, потом на танцы! Поедем?
-Ну, я не знаю.
-Ну, вот, ты че такая? Поедем Мы скоренько обернемся, никто и не узнает, что я тебя в город увез!
-Хорошо.
-Вот и договорились! - Коля как-то странно с облегчением вздохнул.
Почему, скажите на милость, почему меня тогда не испугало его поведение? Почему мой внутренний голос не остановил меня? Где, скажите, где были мои глаза? Любовь, будь ты проклята, попав под твою власть, человек словно теряет разум. А я любила! Оттого была глуха, слепа и глупа! За эту самую глупость я заплатила высокую цену!
Коля отвел глаза в сторону, потоптался на месте, а потом нетерпеливо спросил:
-Ну, Юрок, ты все? Давай пошевеливайся.
-Да все, все, сейчас спущусь, и можем ехать сдавать.
Опорожнив последний бидон, Юрка спрыгнул сверху, подошел ко мне, улыбнулся и сказал:
-Ну, привет, Настен, цветочек аленький, маленький! Как дела, невеста? Все пучком?
-Твоими молитвами! – съязвила я.
-Как знать, как знать, может и моими.
-Юр, кончай лясы точить, поехали!- торопил сидевший в кабине машины Коленька.
Юра уселся в машину, тот час она натужно заревела, затарахтела и медленно поползла по дороге в город.
Я занесла во двор пустые бидоны, помыла их и поспешила домой, на кухню. Скоро должны придти девчонки, а у меня еще ничего не готово. Глаза боятся, а руки, они делают. Готовка, уборка, стирка! Как много я успела за три часа, самой не вериться! К приходу подружек я успела закончить всю работу и уже надевала купальник, как услышала лай собаки.
Скоренько я накинула поверх него халатик, прихватила полотенце и выскочила из дома. За двором меня ждала ватага подруг, не долго думая я влилась в их пеструю компанию.
Как я была счастлива, тогда. Я вот думаю, как мало человеку нужно для счастья? Совсем чуть-чуть! Счастье, как трудно найти и удержать птицу, по имени счастье. И как просто можно лишить человека счастья, лишить раз и навсегда.
Вы замечали, что на природе, особенно у воды, время летит незаметно?
-Ой, мамочка! - время то сколько! Закричала Олька, глянув на часы.
-Блин, попадет мне, - заныла Веруська.
-А сколько там, на твоих, золотых? Шутя, поинтересовалась я.
-Скоро два.
Кому нужно было домой, оделись и отправились в деревню, остальные решила остаться. Среди тех, кто уходил, была я.
-Насть, ты чего, ты то куда собралась? До вечера еще далеко, а твои домой только к вечеру будут, да и до коров, тоже, далеко.
-Мне надо, я это, - покраснев, я лихорадочно пыталась придумать по какой причине ухожу. Я же тесто поставила, на хлеб, боюсь, что перекиснет.
-А, ну да, тогда иди, - милостиво разрешили подруги.
Зачем я тогда соврала? Зачем? Ну да что теперь вспоминать? После драки, кулаками не машут.
Добравшись до дома, я сбегала, ополоснулась в душ, высушила феном волосы, надела свое самое красивое платье и стала ждать Коленьку.
Томительно тянулись минуты ожидания. Скорей бы, скорее, торопила я время. О, если б я могла наперед знать, что меня ждет в городе! Клянусь, я бы бежала сломя голову в противоположную от города сторону, бежала без оглядки. Но я этого, не знала.
Едва заслышав рокот приближающегося мотоцикла, я замкнула дом, положила ключ за обналичку двери и, пританцовывая от распиравшего меня нетерпения и счастья, выбежала за двор. За двором, стояла новенькая черная «Ява». На ней гордо восседал мой любимый, мой Коленька. Весь затянутый в черную кожу.
-Ну, чего копаешься, - увидев меня, буркнул Коленька.
-Ой, прости меня, прости, обещаю никогда больше не опаздывать! И вдобавок к своим глупым и ненужным оправданиям я чмокнула любимого в щеку.
-Хорош лизаться, давай прыгай за спину, и покатили! На, гермак на цепи, чтоб менты не тормознули лишний раз.
Я послушно надела шлем, и уселась за спину такого родного, и как мне казалось надежного человека.
-Надо было джинсы одеть! Чего-то я не подумала. В платье неудобно. Может, я сбегаю, переоденусь? Я быстро!
-В платье неудобно, а по-моему, даже очень удобно. Да и времени нет, поехали!
-Ну, как скажешь, поехали, так поехали! Согласилась я и ловко устроилась на мотоцикле, за спиной любимого.
Мотоцикл взревел и резко рванул с места, от неожиданности, а чуть не слетела с него. Я посильнее прижалась к спине милого и покрепче обхватила его.
Выехав за деревню, Коленька прибавил газу, и железный конь понес нас вперед. Я забыла обо всем на свете, вот оно, блаженство! Ветер, скорость, близость любимого, я была возбуждена до предела.
Железный конь летел навстречу ветру, времени, по дороге в один конец. Никогда мне не забыть этой дороги, которая привела меня прямиком в АД!
Довольно скоро мы добрались до города. На въезде Коля остановил мотоцикл, повернулся ко мне и спросил:
- Когда мы уезжали, твои старики были дома?
-Нет, ты же знаешь, они до вечера на работе.
-А ты кому-нибудь, говорила, что поедешь со мной в город?
-Нет, Коленька, мы же решили потихоньку в город съездить, чтоб никто не знал.
-Хорошо! Послушная девочка, будь умницей и все будет хорошо.
Я ощутила легкое беспокойство, но не придала этому особого значения.
-Так, короче, сейчас я дела свои утрясу, а потом можно и погулять, по магазинам. Согласна? Тут не далеко, через пару минут, мы будем на месте.
Не дожидаясь моего ответа, он продолжил,
- Молчание – знак согласия, ну, народ к разврату, готов! Покатили, кукла? Прыгай за спину, обезьянка! Я не заставила себя долго упрашивать. И мы покатили, навстречу неумолимому року. Страшный всеразрушающий механизм, под названием жизнь, набирал обороты, с каждой минутой приближая меня к моменту, который разделит мою жизнь на до и после. И ничего, ничего уже нельзя было сделать!
Ехать нам и в правду, пришлось совсем не долго, каких-то пару минут. Мотоцикл остановился рядом с высоким особняком, обнесенным забором из красного кирпича. Коля заглушил мотор, снял шлем и посмотрел на меня.
-Приехали! Ну, чего смотришь? Приехали, говорю. Слезай! При этом он старательно отводил глаза в сторону, словно боялся встретиться с моим взглядом.
-Слезай, говорю, чего сидишь?
Голос его сорвался на крик, кровь отхлынула от лица, его лицо разом приобрело серый оттенок, лоб покрылся испариной.
-Коленька, ты такой бледный, ты не заболел? Может ну их, эти магазины? Вот дела сделаешь, и поехали домой, а по магазинам, в другой раз?
-Заботливая, да? Не корчи из себя Мать Терезу. Пошли, нас, - он запнулся и быстро поправился, - меня, ждут!
-Ну, раз тебя ждут, ты и иди!
-Милые бранятся, только тешатся! Молодежь, хорош перепираться, пошли во двор!
Произнес гнусавый голос. Я обернулась, около ворот стоял мужчина, в борцовке и коротких шортах, лет 30. Его грудь, предплечья, руки украшали синие наколки.
-Коля, кто это? Он такой страшный и похож на орангутанга, рыжий весь, руки и грудь волосатые. Можно я не пойду во двор? Я боюсь. Чуть слышно прошептала я Коленьке на ухо.
-Да брось ты, пошли, никто тебя не съест. Корефан это, друг мой, Кабан.
-Коленька, фу как не красиво, Кабан! Виктор, Андреевич, - он протянул мне руки и оценивающе осмотрел меня с ног до головы. Добро пожаловать, мадам, к нашему шалашу.
-Не мадам, а мадемуазель,- поправила я
-О, даже как! Ну, это существенно меняет дело! Виктор Андреевич с довольным видом потирал руки и причмокивал губами. Коленька, да ты прямо молодец, порадовал старика, порадовал. Такую красивую мадемуазель, привез мне, ой, ко мне в гости! Не ожидал, не ожидал!
-Кабан, нам к вечеру надо дома быть, давай по быстрому!
-Коленька, спешить в таких делах нельзя, спешка, она нужна при ловле блох! Скороговоркой приговаривал Кабан, а сам все время раздевал меня глазами.
- Ой, да чего мы девушку-красавицу баснями кормим? Пошли во двор, у меня там шашлычки готовы. -Анастасия, вы голодны? Не откажитесь, перекусит в тесной мужской компании?
-Ну, я не знаю, а может не надо?- робко попыталась отказаться я.
-Надо, милая, надо, ой как надо. Ну, все, пошли. Позвольте быть вашим кавалером? Виктор Андреевич протянул ко мне свои волосатые лапищи, ухватил за талию и ловко и без особых усилий снял меня с мотоцикла и поставил на землю.
-Ну, пойдемте, - я согласилась.
-Даму пропускаем вперед! Смелее, вас тут ждут!
- Я пошла к калитке, от мотоцикла, до нее было три шага! Три шага, какие-то жалкие три шага! Три шага изменившие мою жизнь! Так мало, и одновременно так много.
-Проходите милая, не стесняйтесь, прямо по дорожке к бассейну идите, идите, идите, а мне надо с Коленькой о делах потолковать. Зачем забивать такую прелестную головку глупостями! Такие женщины, простите, девушки созданы совсем не для этого! Уж поверьте мне. А мы тут дела порешаем и скорехонько к вам.
Я посмотрела на Коленьку.
-Да иди уже, че встала, говорят тебе, у мужиков дело серьезное.
-Фи, Коленька, да ты хам! А ну-ка, проси у девушки прощения.
-Не надо, я пошла. Надув губы, я развернувшись, и вошла во двор.
Я шла по дорожке выложенной мраморной плиткой, вдоль которой с обеих сторон были посажены туи.
Тропинка повела меня вокруг дома. По сравнению с домами в нашем поселке, этот дом выглядел настоящим дворцом. Не буду описывать ни дом, ни участок, оно того не стоит. Таких дворцов, в последнее время, хоть пруд пруди. Огромные, помпезные, безвкусные, но очень дорогие.
Вот так, таращась по сторонам, я почти дошла до бассейна. Около него на лежаках подставив обнаженные торсы солнцу, лежали двое.
-Опаньки, Чип, глянь, какая краля пожаловала! Кабаша слово держит и за базар отвечает. Ох, и повеселимся сегодня
Тот, кого звали Чип, поднял голову и оценивающе посмотрел на меня.
-Ну, насколько она хороша, мы позже узнаем. А ты, Дейл, это узнаешь последним.
-Почему последним?
-А по кочану, по старшинству, дурак! Думай хоть иногда головой, а не…
-Иди сюда, малышка, дядя тебе что-то покажет. Ты такого еще не видала! Дейл похлопал себя спереди по плавкам.
Я честно сказать, испугалась. Словно рак, я пятилась назад, решив вернуться обратно к Коленьке, до тех пор, пока не наткнулась на кого-то, стоявшего сзади. Это оказался Виктор Андреевич, а проще, Кабан.
-Мальчики, вы бы оделись, что ли? Дама у нас в гостях! И ведите себя прилично. Это наша гостья, мы будем ее любить… Все будем любить.. Правда, мальчики? Мы ведь уже любим нашу Настеньку? Довольный своей шуткой, Кабан заржал. И не забывайте, это невеста Николаши. Так что руки не распускать и языками гадости не молоть. Всему свое время. А вы, мадмуазель, простите этих двух клоунов. Они вам не представились? Чип и Дейл, как в мультфильме. Как в мультфильме на кучу мальчиков одна девочка, как там ее? Шайбочка, Дырочка, вспомнил, Гаечка!
-Да не стойте, Настенька, проходите, присаживайтесь, скоро шашлычок, под коньячок будет готов! Жарко как! Не желаете освежиться? Подталкивал меня в спину Кабан, направляя прямиком к бассейну.
Коля, словно этого и ждал, скинул с себя одежду и нырнул в бассейн. Вынырнув, он громко фыркал как тюлень.
-Кайф, красота, я балдею.
Чип и Дейл, переглянувшись, полезли в воду.
-А водичка то, как парное молочко!- пуская слюни расхваливал Дейл.
-Мадмуазель не желает присоединиться к мужской компании? – зазывая меня в воду, вторил ему Чип.
-Спасибо, нет, я без купальника.
-Какие пустяки, ступайте в дом, там на втором этаже, с лестницы, направо, комната моей жены. В ванной вы найдете купальник. Думаю, он будет вам в пору. А Коленька, тем временем, сгоняет на своем железном коне в магазин. Купит даме вина.
-Не надо, я не пью!
-Какое чудо, непьющая девушка, в наше то время! Ну, тогда Коленька купит сок. Вы же пьете сок? Какой сок предпочитает барышня в это время суток?
-Персиковый!
-Коленька купит персиковый сок. Да, Коленька?
-ДА, буркнул Коля, выбираясь из бассейна и натягивая на влажное тело одежду.
2 глава
Виктор Андреевич проводил меня до дома, не буду вам мешать.
Я поднялась на второй этаж, нашла комнату, о которой говорил Кабан, нашла в ней купальник. Прикрыв за собой дверь я сняла одежду и собралась надеть купальник . В ту же минуту дверь с шумом распахнулась, на пороге комнаты ухмыляясь стоял Кабан.
Я сгребла с кровати плед и попыталась прикрыться им
-Хороша! А ты оказывается настоящая шатенка! У вас, у баб, масть вашу так сразу и не определишь, пока лохматку не увидишь. А ты ничего, ладненькая, и грудка у тебя что надо, торчит пирамидкою, в ладошке уместится, не мала, не велика. Говоря это, он прикрыл за собой дверь и двинулся на меня. Я пытаясь дотянутся до одежды отступала в угол.
-Ну, девочка, иди к папочке. Папочка тебя плохому научит.
Стуча от страха зубами, я только и смогла, что помотать головой.
-Не зли меня! Не будь дуррой, лучше иди сюда добровольно! Я умею быть ласковым, тебе понравится, главное расслабься, и ты сможешь получить удовольствие!. Ну, же, иди ко мне киска! Если ты сумеешь удивить и ублажить меня, обещаю, что отпущу тебя.
-Нет, не подходи ко мне! Сейчас приедет Коленька и..
-И что? – перебил меня Кабан. Ты уверенна, что он приедет? Да? А я вот нет. И что – то мне подсказывает, что из нас двоих прав я! Хватит сказал, иди сюда! Он изловчился и стащил с меня плед. От стыда я забилась в угол и дрожала, как осиновый лист, по моим щекам текли слезы.
-Не надо, ну, пожалуйста, не надо! – умоляла я. Но, похоже, мои мольбы и слезы только подзадоривали его.
Он торопливо сбрасывал с себя одежду.
-Мадмуазель, я к вам обращаюсь! Не хорошо быть такой невоспитанной! Посмотри на меня.
Я подняла глаза и увидела, Кабан стоял в профиль, абсолютно голый горделиво демонстрируя свое достоинство в полной боевой готовности. Он был такой мерзкий, волосатый с торчащим членом. Я никогда не видела обнаженного мужчины, торчащий член Кабана показался мне таким огромным.
Я хотела закричать, но голос куда-то пропал и из моего горла вырвался шепот.
-Помогите!
-А мне помощь вроде как не нужна, с бабой я и сам с усам, справлюсь. Он сгреб меня в охапку и кинул на кровать.
Мое тело свела судорога, язык отнялся, безумными, полными ужаса глазами я смотрела на приближающегося насильника. Грубо и властно он развел руками в стороны мои бедра. Его лапища прошла по моим рыжим кудряшкам, спустилась ниже и попыталась проникнуть во внутрь. Инстинктивно я свела ноги вместе. Его рука оказалась плотно зажата между моих ног. Но и это не помешало ему продолжать начатое. Я почувствовала, как его пальцы скользнули внутрь моего тела.
-Да, милая, я знаю, лучше я сперва так, а уж потом мальчика своего в ход пушу. Ты же его видела, оценила крепыша? Моя гордость! Бабы за него чуть не дерутся. Потрогать хочешь? Трогай, не жалко! Можешь и поцеловать, вам бабам это нравиться, сначала упираетесь, а потом как во вкус то войдете не оторвать! Говоря он не оставлял попыток проникнуть в меня пальцами еще глубже.
-Больно! – яркая вспышка боли пронзила мое тело. Папочка!
-Папочка тут, сейчас, сейчас, засуетился Кабан, у тебя там так узко! Ты бы время зря не теряла, малышом моим займись, поласкай его. Язычком там, губками, только осторожно зубки в ход не пускай. Он ткнул торчащий член мне прямо в лицо.
-Ну, же, давай, рыжие девки горячие! Соси! Ну, соси сука, он наотмашь ударил меня по лицу.
Поласкать, губками, язычком? Хорошо будут тебе ласки! Напавшее на меня оцепенение прошло, я смогла пошевелить рукой. Уже хорошо! Преодолевая отвращение и тошноту я взяла рукой мерзкий отросток тыкающийся в мои губы, посмотрела на Кабана, улыбнулась, провела кончиком языка по верхней губе и открыла рот. Рот Кабана распялился в улыбке.
-Вот умничка, девочка, давай, работай, порадуй папочку!
Напрасно обрадовался этот тупоголовый болван!
Сейчас я тебя порадую! Сейчас! Изо всех сил я сжала рукой его вонючее достоинство и резко дернула. Кабан, не ожидая такого сюрприза, взвыл и завалился на пол. От боли он катался по полу и ревел как раненый медведь.
-Сука, убью, падла!
Я соскочила с кровати, натянула на себя платье и сказала
-Ага, ты сначала встань, козел!
Кабан попытался встать, не вышло. Я осторожно обошла корчащегося на полу насильника. Но перед тем как выскользнуть из комнаты в коридор набралась смелости и подойдя к Кабану, пнула его ногой в живот. Это было моей ошибкой, он ухватил мою ногу, резко дернул, повалил на пол и стал подтягивать к себе. Глаза его были полны бессильной злобы.
-Ну, че, скчка? Не вышло? Зря ты это сделала, ой зря! Обслужила бы меня одного и все! Теперь милая, придется по полной пыхтеть! Ты еще не знаешь, какой Дейл озабоченный, и какая у него извращенная фантазия!
Он ударил меня в лицо кулаком, в ушах зазвенело мозг, не придумав ничего лучше как отключить сознание. Короче, получив удар в лицо, я вдобавок хорошо приложилась затылком о пол. Не знаю, сколько я лежал в отключке.
Спустя время, мое сознание все же вернулось ко мне. Я лежала связанная на кровати. Извиваясь как червяк, я попыталась развязать стянувшие меня веревки. Бесполезно! Ничего не получается, узлы такие тугие. Закричать, что ли? Меня услышат и придут на помощь! А если тебя услышат Коленькины кореша и придут всей гоп компанией довершить то, что начал но не смог закончить Кабан? Но просто лежать, не выход, рано или поздно, они придут, и тогда мне не будет пощады! Осознав свою беспомощность и представив что меня ждет, я испугалась. От страха я стала тихонько поскуливать как побитая собака, по моим щекам побежали слезы, они затекали в уши, а я ничего не могла с эти поделать Я вообще, ничего не могла поделать! Мне оставалось только лежать и ждать конца.
-Господи, помоги, спаси и сохрани! Я не знала, как нужно правильно молиться. Моя молитва больше напоминала бессвязный лепет сумасшедшей. Послышались шаги и голоса.
-Мужики, я пока сам.
-Кабаша, ты если че, кричи, мы поможем.
Мой мучитель приближался, вот его шаги стихли, у дверей комнаты. Заскрипела открываясь дверь. В комнату вошел Кабан.
-Ну, че, сучка, очухалась?
-Пошел ты, - разлепив разбитые губы, сказала я.
-Насть, вдруг миролюбиво сказал он, может, по-хорошему решим дело? Ну не хочу я тебя с Чипом и Дейлом делить! Я тебя сейчас развяжу, ты орать и сопротивляться не будешь, а тебя оприходую, а за то что ты мне хозяйство чуть не оторвала, ты мне минетик забацаешь, в виде моральной компенсации.
-Ага, щаз, разбежалась, блин!
-Зря, я же хотел как лучше. Ну, пеняй на себя.
Кабан повернулся к неплотно закрытой двери и крикнул:
-Мужики, поднимайтесь, девочка групповухи захотела.
-Еще не поздно, соглашайся, пока они поднимаются, соглашайся.
-Я молчала.
В комнату ввалились Чип и Дейл.
-Мадмуазель любит погорячее? Спросил Дейл.
Я повернула голову и плюнула в этого ублюдка.
- Так, короче, я первый, а потом как хотите! Взяв со стола нож, Кабан приблизился ко мне.
-Ну, давай, давай, ты же крутой мужик!Я извивалась на кровати как гигантский червяк. На что я надеялась? Скорее всего на то, что сумею вывести его из себя. Нужно его посильнее разозлить, он озвереет, не сдержится и убьет меня этим самым ножом! Ага, размечталась, о кренделях небесных! Чудес на свете не бывает, ! Бессильная злоба и ярость переполняли все мое естество, и я орала как бешеная. С девчонкой совладеть не смог, друзей на помощь позвал, давай, режь меня! Ну, режь! Кабан был совсем не дурак, он раскусил мой план и ухмыляясь заявил прямо мне в лоб:
-Девочка, я не дурак! Даже не пытайся вывести меня из себя! Не выйдет, сначала, в ромашку сыграем, а уж потом, поглядим, что с тобой делать.
Одним взмахом ножа, он разрезал на мне платье и содрав его, бросил на пол.
-Хороша, шалава! –сказал Дейл. Я бы ей вставил, по самые помидоры!
-Твой номер, третий, я же говорил тебе, - гоготнул Чип.
-Чип, держи ей руки, а ты Дейл, ноги я сейчас веревки разрежу. И начнем веселье.
Железные пальцы вцепились в мои руки и ноги. Кабан разрезал веревки.
Почувствовав относительную свободу, попыталась оказать сопротивление. Бесполезно, хватка а этих двух горилл, была железная.
Кабан неспешно разделся, подошел к кровати и ухватил меня за грудь, потом, стал целовать ее, поглядывая на меня в ожидании ответной реакции. Мое лицо перекосилось от отвращения и брезгливости. Это взбесило насильника, и он сильно укусил меня. Больно, как мне было больно! Чтобы не закричать я закусила нижнюю губу.
Оставив мою грудь в покое Кабан стал устраиваться между моих бедер, это, надо сказать у него плохо получалось, я извивалась, как змея. Мое отчаянное сопротивление только подзадоривало их, еще больше разжигало желание. Но лежать и молчаливо терпеть я не могла.
Видя тщетность его попыток, Дейл вдруг изрек:
-Кабан, я вот что придумал, давай ее поперек койки положим, руки и ногу на растопырку к ножкам привяжем и тогда паши ее, не хочу!
-Да ты, оказывается, и верхней головой думать можешь! Похвалил Кабан.
Эти уроды развернули меня, словно куклу и положили поперек кровати, кровать была узкой моя голова и бедра не уместились на ней. Привязав руки, к ножкам кровати, они накинули мне на щиколотки веревочные петли. Взяв в руки по одному концу, привязанной к моим ногам веревки Чип и Дейл потянули их в стороны. Я лежала на кровати, распятая своими мучителями, голая, доступная и беззащитная.
Не долго думая Кабан пристроился у меня между ног и с силой вошел меня.
-Аааааа, кричала я.
-Есть, шар в лузе, довольно крякнул Кабан. Ты кричи, милая, кричи! Харррашо! И продолжил насиловать меня, стараясь своими движениями причинить мне как можно больше боли.
Больно, безумно больно! Больно и стыдно!
Чип сидел в кресле и спокойно наблюдал за происходящим, ожидая своей очереди. Дейл же, наоборот, распустив слюни, таращился на меня и теребил свой член.
-Кабан, терпежу нет! Можно я меж сисек и нее пристроюсь? Прыгая вокруг кровати, словно обезьяна канючил Дейл.
-Валяй!Милостиво согласился кайфующий между моих бедер Кабан.
Дейл с проворностью мартышки уселся мне на живот, своим вонючим гнилым ртом он присосался к груди.
-Кайф! Ты погляди, что у меня есть! Такого ты точняк не видела и не пробовала! Повернувшись лицом к пыхтящему Кабану, заискивающим голосом спросил, ожидая поддержки и одобрения. Не пробовала, а, Кабан?
-Сейчас попробует! Давай, скорострел ты наш! Мой мучитель одобрительно кивнул головой. И подмигнул Дейлу, словно подбадривая.
-Смотри, Дейл сунул мне в лицо свой обрубок. Смотри!
Да, такое я видела первый и последний раз в жизни. Головка члена была огромная, из-под кожи торчали шипы. Я обезумела от страха.
-Че, обалдела от счастья? Восемь шаров, это тебе не шутка!
Своим монстром он стал тереться у меня между грудей, постанывая от удовольствия и пуская слюни. Кабан тем временем получив свое встал , закурил лежавшие на столе сигареты и кивнув головой в мою сторну сказал чипу голосом благодетеля:
-Твой черед.
Чип не заставил себя долго уговаривать, он быстро занял место Кабана и все продолжилось.
-Кабан, смотри, у нее голова запрокинута назад, может я в рое ее?
-Хрен тебе! Я первый буду. Только не выйдет ничего, эта сука укусить может и конец оттяпать!
Дейл заухал как филин, по груди потекла какая-то жидкость.
-Я кончил! Слушай, Кабан, а давай мы ее вмажем, ей в новинку кайф будет, она поплывет, расслабиться, мы ее ротик и обкатаем?
-Ну, ты меня сегодня удивляешь! Так звоню барыге, пусть пяток доз привезет а ты в аптеке Виагру закажи. Повеселимся!
Чип дернулся всем телом и замер.
-Хорошо! Сладкая ты, красавица! Кабан, закурить , дай.
Кабан протянул Чипу сигарету. Я вниз, звонить, не дай бог кому взбредет в голову присунуть ей не туда!
Чип и Дейл голые сидели в креслах и курили.
-Ну, мой черед! Я пошел! Дейл встал и направился в мою сторону.
-Сейчас ты настоящего мужика попробуешь! Он потряс своим монстром и встав рядом с кроватью на коленки одним махом вбил его в мое измученное лоно. Невообразимая боль! Словно меня режу на куски заживо. Я не сдержалась и закричала.
-Кричи, кричи громче, мне это нравится! –заржал он ни на минуту не прекращая движения. Больше я ничего не помню, потеряла сознание.
Придя в себя я услышала голос Кабана
-Козлы, вы че с ней сделали? Откуда столько кровищи?
-Дейл ей вставил, она и выплеснулась, - ответил на вопрос нервно курящий Чип.
-Чип, вот шприц, давай, вмажь ее!
Перетянув мою руку жгутом, Чип с ловкостью медсестры сделал мне укол. Я не почувствовала боли, мне было уже все равно.
-По ходу Виагра, подействовала! У меня шишка дымиться.
После укола в теле разлилась приятная легкость, прошла боль, голова кружилась, мысли путались. Я попыталась что-то сказать, но не смогла, тело отказывалось мне подчиняться.
-Дейл, проверь, как она!
Дейл шустро подскочил ко мне , склонился к моему лицу и засунул мне в рот большой палец. Я хотела укусить его, но не смогла.
-Готова! Можно приступать! Кто первый?
-Глупый вопрос, конечно я! Заявил Кабан. Эта стокилограммовая туша уселась мне на живот. Мммм, какой сладкий ротик у девочки, -говорил он всаживая свой член в мой рот.
-Чип, а че девочка филонит? Занять свободную позицию!
-Как скажешь! Я не против!
Теперь меня насиловали уже двое. Я лежала и отрешенно смотрела на происходящее. Кабан кончил первым.
-А теперь, Чип на мое место дуй, а ты Дейл бомби лохматый сейф!
От перемен мест слагаемых, сумма не меняется. Я видела как кабан забил косяк и усевшись в кресло с наслаждением курил, поглядывая на своих подручных.
Докурив он встал, погладил стоящий торчком член, и пошел к кровати.
-Ну, как? Ты довольна? Постой, еще Дейл санацию твоему рту устроит!
-Дейла подхлестнули слова Кабана, и он быстренько занял только что освобожденную Чипом позицию.
Этот урод, своим вонючим членом разорвал мне рот, по щеке потекла кровь, это не остановило его.
Хвала богам! Я снова погрузилась во тьму. Сколько меня терзали и как, я не знаю. Очнулась я одна в темной комнате. Тело болело, голова раскалывалась, рот был наполнен чем-то мерзким и вязким, боль внизу живота была нестерпима.
Я застонала. Тишина, темнота, покой, как на кладбище. Бежать! Я должна бежать! Куда? Куда я пойду? Пойти в милицию, значит предать дело огласке, еще не факт это эту троицу осудят, в наше время, когда все продается и покупается! У меня есть только один выход, умереть! Я не хочу дожидаться, когда эти подонки, наигравшись, прикончат меня. Знаю, знаю, что я должна сделать! Нужно только спуститься вниз и добраться до кухни! Спуститься вниз, легко сказать! Кое-как я умудрилась сползти с кровати . Каждое движение давалось мне с великим трудом. Я добрела до стенки.
-Ты сможешь, ты должна, у тебя все получится, ты сильная! – уговаривала я себя. Тихонько, стараясь не шуметь, открыла дверь в коридор и по стеночке выбралась в коридор. Впереди было нелегкое испытание – лестница. Я стала спускаться, каждый шаг приносил немыслимые мучения и отдавался болью во всем теле. Я словно зомби шла к намеченной цели, на кухню. Преодолев лестницу, от боли я потеряла сознание и рухнула на пол.
Очнулась я от холода в душе, на полу. Рядом зажав в зубах папиросу и прищурив глаз, стоял Дейл и поливал меня холодной водой.
-Лапуля, свалить хотела? Не выйдет, отсюда тебе теперь одна дорога, на тот свет! Но это будет еще не скоро! Ты ведь подыхать не собираешься, пока?
Он выключил воду и ударил ногой в живот.
-Вставай, соска! Работать пора, мой мальчик заскучал! – он кивнул на свои торчащие спереди штаны. Давай, шевелись, ну! – и, нагнувшись, стал хлестать меня по лицу. Не артачься, ты – шлюха, давай, работай! Видя, что я не собираюсь исполнять его приказ, он перекинул меня через плечо и потащил в комнату и бросил на диван.
Я прижалась к спинке дивана и затравленными глазами смотрела на своего мучителя.
Заметив это, он усмехнулся и сказал:
-Боишься? И правильно! Сейчас мы повеселимся с тобой, по-настоящему. Я кое-что придумал, не уходи никуда, милая, я скоро. Довольный своей шуткой он захихикал и вышел из комнаты.
-Соскучилась? – спросил он вернувшись, а я кое-что принес! Люблю горячих баб и холодное оружие. Ну, чего ты как не родная, мы ведь не чужие теперь! А близкие друзья, даже очень близкие.
Скаля зубы, он ухватил меня за ногу одной рукой и стащил на край дивана, в другой у него был зажат нож-бабочка. Склонившись надо мной, он медленно провел острым лезвием по моей щеке. По лицу потекла кровь, Дейл стал слизывать ее языком.
Ммммм, - мычал этот дегенерат, закатив глаза. Хорошо! А будет еще лучше, сейчас, парнишка мой окрепнет, и понесемся! Да? Сегодня нам никто не помешает, милая! Я щас пыхну, и начнем! Раскурив косяк и затянувшись пару раз он протянул его мне.
-Курнешь? Нет? Ну, мне больше достанется! А пяточку я тебе оставил, -с этими словами он затушил папиросу на моей груди. Я отключилась даже не успев закричать. Очнувшись, я поняла, что лежу головой вниз, перекинутая через спинку дивана. Дейл насиловал меня.
-Очнулась? А то я тебя вот уже пол часа как трахаю, а ты ни сном ни духом, словно труп! А я уже собирался пощекотать тебя перышком. А ты курва сама очухалась. У тебя такая аппетитная попка! - говорил он не прекращая двигаться во мне.
-Я вот что подумал, пока Кабана и Чипа нет, я хоть раз первым буду, не все Кабану кайфовать! Что, шлюха, у тебе поди, между ног чешется и зудится, что-то новое попробовать? Сейчас попробуешь! Ты давалка опытная, одного меня тебе уже мало, а мужики не скоро приедут. Так я все продумал, вот твой новый трахаль. Глянь, - он показал мне огромный фаллоиммитатор черного цвета, - Представляй, что тебя негр прет! Чернокожий кореш будет бабушку твою лохматить, а дядя Дейл тебе целку заломает! Мерзкий вонючка взял меня сзади.……….. Я испытала такую боль, которую человек вынести не в состоянии, я закричала и погрузилась во тьму.
Временами сознание возвращалось ко мне, и я чувствовала, как этот ублюдок насиловал меня, резал и кромсал мое тело ножом и прижигал сигаретами. Выныривая из крепких и спасительных объятий небытия, я слышала обрывки фраз, но уже ничего не чувствовала. Я не понимала, что со мной происходит, мне было все равно, что делают с моим телом и что будет со мной дальше. Я хотела лишь одного, поскорее погрузиться в спасительную темноту, так гостеприимно раскрывшую мне свои нежные объятия, где нет боли и страданий. Последнее что я увидела, на мгновение, придя в себя, было белое, перекошенное злобой лицо Кабана и его крик:
-Козел, ты че сука наделал? Убью, падлу! И темнота…………………..
3 глава
-Девушка, девушка, через пять минут поезд отправляется! Девушка, с вами все в порядке? Девушка, да очнитесь вы, черт бы вас побрал!
Господи, нигде мне нет покоя! Кому там неймется? Тряхнув головой, я разогнала нахлынувшие воспоминания и увидела молодого человека, сидящего рядом.
-Прекращайте витать в облаках, пора вернуться на грешную землю, - говоря это, незнакомец озабоченно вглядываясь в мое лицо, ни на миг не прекращая тормошить меня.
Вернувшись в реальность, я попыталась успокоиться и взять себя в руки.
-Уберите руки! – все у меня под контролем, тоном, не терпящим возражений, отчеканила я.
-Тогда нам следует поторопиться, иначе, наш поезд отправиться без нас!
-А я вас не держу! – нагрубила я.
-Ну уж нет, я не могу оставить даму одну. Заглянув в мое лицо, он с тревогой спросил:
-С вами точно все в порядке? Может все же, помочь?
-Спасибо, добрый самаритянин, со мной все в порядке. Я в норме. Сейчас встану. Я попыталась встать, ноги затекли от долгого сидения в неудобной позе, тело болело, я чувствовала, как заныл каждый шрам, вспыхнувшая боль внизу живота окончательно подкосила меня и я стала падать.
Молодой человек, стоящий рядом вовремя успел подхватить меня на руки и понес к поезду.
-Послушайте, вы, самоуверенный наглец, немедленно отпустите меня! Возмущалась я, делая слабые попытки вырваться.
Меня трясло от злости. Нахал, что он себе позволяет, да как он посмел притронуться ко мне!
-Судя по тому, как вы кричите, вижу, вам полегчало,- и он бережно поставил меня на землю.
-Никогда больше не смейте прикасаться ко мне! Иначе…Я не знала, что и придумать. Угрозы, готовые сорваться с моего языка, неожиданно исчезли.
-Иначе что? –поинтересовался мой незваный спаситель.
-Иначе, иначе вы очень сильно об этом пожалеете! – ничего соответствующего ситуации, в тот момент, мне на ум не пришло.
-Ну, все, все, запугали, убедили! Он сделал испуганное лицо, поднял руки вверх и отступил от меня на шаг назад. На какое-то мгновение мне даже показалось, что он сделал это абсолютно серьезно, однако, присмотревшись, я увидела как хитро и озорно заблестели его глаза.
–Вы ведете себя как мальчишка!
-Так, мальчики, девочки, ехать дальше, собираетесь? А чего тогда стоим? Кого ждем? Поезд ждать не станет. Сурово изрекла стоявшая у вагона проводница. Заходите, через минуту отправляемся.
-Дама вперед! – отступив на шаг назад, и галантно склонив голову, он сделал рукой жест, предлагающий мне пройти вперед.
-Спасибо! Буркнула я и вошла в вагон, «добрый самаритянин» так я про себя назвала этого молодого, самоуверенного, как мне показалось тогда, нахала, зашел в вагон следом за мной. Продефилировав по коридору, я зашла в свое купе и закрыла за собой дверь. И тут же услышала.
-Вот, она женская благодарность! А я рассчитывал получить стакан чая, в знак благодарности за оказанную помощь. Пойду умирать от горя и жажды в свое купе!
Эта тирада меня развеселила, я улыбнулась.
-Ты видела какие у него глаза! Совершенно неожиданно выдал мой извечный собеседник, внутренний голос! Они, такие, такие!
–Ну, и какие же у него глаза? - спросила я.-
- Какие, какие, огромные, почти в пол лица, а цвет, у них такой необычный цвет!
-Необычный, говоришь?
- Ага, они у него разные!
-Ну, ну, один левый, другой правый! Шутник, блин!
-Дура, один васильково синий, а другой изумрудно зеленый!
-Так не бывает! – возражала я.
-Бывает, еще как бывает! А ты его на чай пригласила бы, заодно и глаза рассмотрела бы!
-Подлец, ты заинтриговал меня!
Открыв купе, я выгляну в коридор, и увидела своего спасителя. Он стоял в проходе и смотрел в окно . Улыбнувшись я милостиво сказала, обращаясь к нему:
-Вы шантажист! Заходите, так уж и быть, я напою вас чаем. Иначе вы умрете от жажды, а моя совесть будет мучить меня до самой смерти! И быстро юркнула обратно в купе, словно моллюск в раковину.
–С каких это пор, тебя страшит и заботит чья-то смерть? И о какой вообще совести ты ведешь речь? Зашептал внутренний голос.
- Замолчи, иначе я за себя не отвечаю!
-Эй, ну где вы там? Добрый самаритянин! Заходите же. Я знаю, что вы слышите меня. Где-то совсем рядом раздалось:
-Слышу, слышу. Только прихвачу кое-что к чаю и приду.
Ну, чай, так чай. Я достала из сумки шоколадку, пачку печенья и лимон.
-А вот и я. Он появился в моем купе совершенно бесшумно, держа в руках пакет. -Думаю, будет лучше, если дверь останется открытой. Это был не вопрос, а скорее утверждение.
-Ну, если вам так покойнее! - я улыбнулась.
Усевшись за столиком, напротив меня он какое-то время молча, разглядывал мое лицо, я же, в свою очередь отвечала ему тем же.
-У вас красивая, но отчего-то печальная улыбка.
-Я разучилась улыбаться.
-Отчего так? – это было сказано так искренне, что я была вынуждена ответить на этот вопрос.
-В моей жизни слишком мало, а если сказать точнее, нет поводов для веселья.
-Печально, - сразу погрустнел он.
Я поспешила закрыть эту тему и перевела разговор в другое русло.
- Ну, кто-то умирал под моей дверью от жажды?
-Ой, точно. Если я немедленно не выпью чаю, я усохну, - подыграл он мне.
-Кто пойдет за кипятком?
-А никто!
-Это как же? – я в изумлении уставилась на него.
-А вот, словно фокусник он извлек из принесенного им пакте термос.
-Что это?
-Чай, мама всегда заваривает мне в дорогу чай в термосе. Попробуйте. Это вкусно, думаю вам понравиться! Он открутил крышку, над термосом поднялось облачко пара. Волшебный, сказочный, чарующий аромат разливался по купе и наконец, достиг моего носа.
-Чудесный запах.
-Вы еще не пробовали сам чай! Давайте стаканы!
-Ой, а стаканов нет!
-Не беда, дело поправимое! Держите термос, а я за стаканами! Сунув мне в руки термос, он выскочил из купе, а через минуту уже стоял на пороге со счастливым лицом, сжимая в руках стаканы в железных подстаканниках. А вот и я! Не успела соскучиться? И тут же замолчал, поняв, что перешел невидимую границу.
-Извините, я не хотел.
-Ладно, не напрягайся! Сколько можно выкать друг другу? Я не намного старше тебя. Да, меня Настя зовут.
-Очень приятно, Алексей. Он поставил стаканы на стол и хотел протянуть ладонь, для рукопожатия, но словно что-то вспомнил и убрал руку за спину.
-И как прикажешь тебя понимать? – не бойся, я не заразная. Моя болезнь, через рукопожатие не передается.
-Боюсь печальных последствий! – поддразнивал он меня, продолжая прятать руки за спиной.
-Печальных для кого?
-Для меня, ты же……………Помолчав, он спросил - Мы уже на ты?
-Да. – я кивнула головой.
-Ты же сама совсем недавно запретила прикасаться к тебе!
-Ах, да! Я совсем забыла. Ты не обижайся, конечно, но я правда не люблю когда ко мне прикасаются, особенно мужчины!
-?? Ты, лесбиянка?
-Нет, конечно же нет! Как ты мог подумать такое. Простоя не люблю когда меня трогают…..И выдержав паузу, добавила - Давай, не будем об этом?
-Хорошо, давай не будем! Наливай чай, хозяйка. Мужчина добыл стаканы! Он поставил добытые им стаканы на стол и чинно уселся напротив меня.
Я разлила по стаканам душистый и ароматный чай.
-Тут у меня шоколад и печенье. А еще у меня есть лимон. Хотите? – как заботливая хозяйка предложила я.
-Лимон, конечно, хочу, а где у вас нож? – живо согласился он.
-Нет!
-Что нет?
-Ножа, у меня нет ножа. Я виновато улыбнулась.
-Настя, рядом с вами настоящий мужчина, добытчик! Один момент! Взяв со столика лимон, он словно испарился. Появился он на пороге купе лучезарно улыбаясь, держа в руке тарелочку с порезанным лимоном.
--Вуаля! Ловкость рук и никакого мошенничества! Ну, давайте пить чай, пока он окончательно не остыл.
Мы пили чай и смотрели друг на друга. Мой добрый самаритянин был высокого роста, с хорошей фигурой. Лицо его открытое, доброе и немного наивное. Над по-детски пухлыми губами, чернели аккуратно стриженые усы. Брови соболиные вразлет, но самое главное глаза! Внутренний голос, как всегда, оказался прав! У Леши были глаза разного цвета, правый зеленый, а левый синий. Такого я никогда не видела!
-Леша, не удержалась я, - у вас такие необычные глаза! Я такого никогда не видела!
-Говорят человек, обладающий такими глазами, будет счастливым! – многозначительно добавил он.
-Вы так думаете?
-Хочется, чтобы это было именно так, а не иначе! – это было сказано с такой надеждой!!
-Я вам этого желаю, от всего сердца! А давайте за это выпьем? – неожиданно для самой себя выпалила я.
Искренне недоумевая, Леша посмотрел на меня.
-Чаю, Лешенька, выпьем еще чаю! Ваша мама, волшебница, передайте ей огромное спасибо и скажите, что она заваривает превосходный чай.
-Обязательно передам.
–Настя, я понимаю, что спрашивать у женщины, сколько ей лет, по меньшей мере, неприлично. Но я все же, спрошу, сколько вам лет, Настенька?
-А сколько бы вы мне дали? На сколько я выгляжу?
-Если судить по ваше цветущему виду, то я бы дал вам не больше 25. Меня сбивают с толку глаза.
-А что не так с моими глазами?
-Так, все так, у вас безумно красивые зеленые глаза, просто мне они кажутся глазами опытной, зрелой женщины. Повидавшей на своем веку много чего, и хорошего и плохого.
-Мне 23, а сколько вам? Из вежливости поинтересовалась я.
-О, по сравнению с вами, я старик. Мне 30, как говорит моя мама, мне давно следовало бы обзавестись семьей и детьми.
-Вы не женаты? Отчего так?
-Я ищу девушку своей мечты.
-И какая она, ваша мечта?
-Вы будете смеяться, но я всю свою жизнь искал девушку похожую на вас. И кажется, нашел.
-Вы ошибаетесь, я, совсем не то, что вам нужно. И вообще, давайте прекратим этот разговор.
-Если он вам так неприятен, то пожалуй, лучше прекратить его. Я пойду, спасибо. Он резко встал и направился к двери. Я не стала его задерживать. Зачем?
-И вам, спасибо, приятно было познакомиться, Леша.
-И мне тоже, Настенька! Он ушел.
-Ну, выгнала? Теперь будешь сидеть одна. Так тебе и надо. Дурра. Буркнул внутренний голос и замолчал.
А мне не привыкать, одна, так одна. Зато я точно знаю, когда ты одна, когда тебе не на кого рассчитывать и надеяться, ты сделаешь все что в твоих силах и даже больше, но добьешься своего. А если вдруг, у тебя ничего не получится, винить будет некого. В купе постучали.
-Можно?
-Войдите.
Дверь плавно открылась, на пороге стояла проводница.
-Вам стаканчики не нужны? Извините, мне смену сдавать.
-Да, да, конечно, возьмите, я собиралась их отнести сама, - я протянула ей стаканы.
Забрав стаканы, проводница ушла. Я закрыла за ней двери и с наслаждением вытянулась на полке.
- Ну, видала какие у него глаза! – затянул по новой мой неугомонный собеседник? Рассмотрела?
-Рассмотрела.
-Ну и?
-Что ты пытаешься мне сказать?
- Ну, ты мать даешь!
-Ага, даю, беру, танцую, вяжу, шью, готовлю, пою, танцую! Что там еще было в анекдоте?
-Смешно, я смеюсь, ха-ха-ха. Ты что, забыла? Тебе целый час твердили, смотри людям в глаза!
-Я тебя умоляю! Поверил цыганке!
-Ну, как знаешь, тебе оно конечно, видней.
-Давай спать, советчик!.
Темнота уже вцепилась своими цепкими лапами в меня и потащила вслед за собой. Темнота, такая надежная, умиротворяющая и теплая, она приковывает к месту. И только тогда, когда ты уже не в состоянии пошевелиться, начинается самое интересное. Откуда-то издалека, из глубины подсознания выползают ужасные фантомы нашего прошлого.
-Где я? Я огляделась вокруг. Белый потолок, белый стены, тишина и покой. - Где я? Что случилось?
-Очнулась! Ну, слава тебе господи! – всплеснув руками, заулыбалась старушка в белом халате, сидящая на стуле рядом.
-Где, я?
-В больнице, девонька, в больнице, где же тебе быть то еще? Кто же тебя так, милая? Больно? Потерпи, милая, я сейчас за доктором сбегаю. Она со свойственной пожилым людям суетливостью и размеренной поспешностью, покинула палату.
Старушка эта, была сиделкой, звали ее все баба Ангелина. Седовласая, немного сгорбленная, маленького роста с морщинистыми натруженными руками, которыми она по-матерински нежно гладила меня. С приятым и добрым лицом обтянутым пергаментной кожей и выразительными не смотря на возраст голубыми глазами и светлой улыбкой. Не дождавшись возвращения Ангелины, я по новой проваливаюсь в небытие. Небытие, нирвана, которое с завидным постоянством выкидывает меня в реальность.
-Пить!!!!!!!!!!!!
В глотке пустыня, распухший шершавый язык не желает ворочаться
-Пить! Дайте же мне воды, черт бы вас побрал, - я пытаюсь кричать. Изо рта вырывается еле слышный шепот.
Голоса, где-то рядом слышны голоса.
-Смотри-ка, вернулась.
-Да, не время пока ей.
С трудом разлепила веки. Яркий свет, ничего не могу разглядеть.
-Кто здесь? – шепчу я свой вопрос.
Тишина. Глаза привыкли к свету. Оглядываюсь. У моей кровати сидят двое. Тот, что слева, смуглый брюнет с черными как уголь глазами. Справа блондин, с глазами василькового цвета.
-Эй, вы чего, не слышите меня, говорю, пить дайте! – это я уже к ним обращаюсь.
Изумление на их лицах заставило меня расхохотаться. Вволю нахохотавшись, спрашиваю их:
-Вы чего притихли?
-Интересно, это она нам? – спросил блондин.
-Подумай сам, кроме нас тут никого нет! – пожав плечами, изрек брюнет.
-Это не возможно! Она не может нас видеть! – констатирует то что справа от меня.
-Ты меня умиляешь, а с кем она тогда говорит? - отвечает тот, который слева.
-Перестаньте говорить так, словно меня тут нет! – срываюсь я.
-Ну, я же тебе говорил, она нас видит. Дела.
-Быть может, вы все же дадите мне воды и объясните кто вы такие и что вам тут нужно?
Брюнет подал стакан воды, блондин помог мне приподняться. В общем, сообща они меня напоили.
-Так, уже лучше. Теперь перейдем ко второй части моего вопроса. Кто вы и зачем вы здесь? – пытаюсь выяснить я.
- Ну, давай, светлый, объясни ей что произошло.
-А почему сразу я? – в недоумении вскинув брови, вопрошает светловолосый.
-Ну, так всегда, все что посложнее, то мне. Ладно, слушай, - начал темный. Скажу тебе вкратце. Ты, вроде как должна была ну, того.. Понимаешь?
-Нет, - честно созналась я. Не понимаю.
-Ну, ты вроде как умирала…
-Понятно.
-А мы тут с коллегой..
-Я тебе не коллега, не путай, - перебил брюнета, блондин.
-Хорошо, хорошо, я и мой конкурент ждали.
-Чего ждали то?
-Ну, как объяснить то тебе, чтобы попроще и попонятнее.
-Да не дура, пойму уж как-нибудь. Душу мою ждали?
-Можно и так сказать.
-Так значит выходит есть Рай и есть Ад?
-А ты как сама думаешь?
-Не знаю, пока.
Тут вмешался молчавший до этого блондин.
-Понимаешь, каждый человек после смерти получает то, во что верил.
-Это как? – я не понимала.
-Веришь в жизнь после смерти, возвернется душа твоя к отцу небесному.
-А если не верю ни во что? Тогда как?
-А никак, тело твое из праха вышло, в прах и возвратиться.
-А душа?
-А о какой душе ты говоришь, коли, нет веры ни во что. Канет в реку забвения душа, пропадет, сгинет, как не бывало.
-А со мной то, как будет?
- С тобой? Так видишь, вернули тебя. Не торопись, в гости к Богу не бывает опозданий. – сказал брюнет и обнадеживающе подмигнул мне.
-Ладно, пора нам. – дружно сказали мои собеседники.
Ну, хоть в чем-то они сошлись!
-Пошли? – спросил один другого.
-Пошли. – последовал незамедлительный ответ.
-Стойте, а вы то, кто?
Блондин кивнул в сторону брюнета и сказал:
-Этот, мелкий демон.
-Да, уж, а ты, ангел Божий, - ухмыльнулся брюнет.
Они дружно, не сговариваясь, поднялись, повернулись ко мне спиной, и пошли прочь.
-Стойте, а крылья, у ангелов должны быть крылья!
-Крылья, говоришь должны быть?
-Как же мы, так, коллега? Ай-яй-яй
Они резко обернулись ко мне лицом, за их спинами я увидела огромные крылья. Как зачарованная я смотрела на двух ангелов представших предо мной, во всем своем величии и красе.
-Вы такие, такие…Договорить я не смогла, да и кому было говорить то? В палате я была уже одна. Скажете бред сивой кобылы? Ни фига подобного. В этом вам еще предстоит убедиться, в отличии от меня. Я точно знаю, что тьма существует, она реальна как все, что окружает нас. А раз есть тьма, значит, есть и свет! Эта встреча в больничной палате была первой, за ней последуют и другие. Эти встречи очень круто изменят мою жизнь, после одной я стану такой, какая я есть теперь.
-Пить, как хочется пить!