Семья Горошкиных по традиции собралась за семейным ужином.
Отец Арсений сидел как всегда во главе стола, - справа от него его жена Светлана, по левую руку - Женечка и Аркадий: взбалмошная непослушная дочка и маленький, вечно задумчивый сынишка. Всё в тот вечер шло как обычно: Арсений вернулся домой полчаса назад, купив свежую газету с местными городскими новостями. Светлана убрала дом к его приходу, приготовила кушанья и накрутила челку на большую липучую бигудю. Телепрограмма сегодня была будничная - а значит, ничего интересного, кроме парочки затянувшихся сериалов на одном из центральных каналов.
- По радио передавали, что завтра тоже будет дождь, - неожиданно прервала плямканье, чавканье и позвякивание железными вилками мать.
- Ма, ты всё равно никуда не ходишь, тебе то что, - рассмеялась Евгения, которая за все время ужина так не разу и не прикоснулась к содержимому тарелки.
- Я не могу найти работу, ты же знаешь.
- Ах да, совсем забыла, что экономисты с двумя высшими образованиями не ценятся у нас в стране.
- Зарплаты совсем маленькие...
- Молчать! - прервал их отец. - Итак голова болит. - Сегодня Арсений был какой-то странный: дерганный, мрачный, молчаливый - тем самым привнося некоторый разлад в привычный уклад.
- Нет. Больше никакой подливы... Я на диете, - Светлана, словно не желая замечать грубость мужа, отодвинула котлету к краю стола, наколола на вилку лист вялого салата, и, стряхнув с него капающее растительной масло, осторожно погрузила его в рот.
- Завтра родительское собрание, кстати.
- Аркаш, скажи, что родители заняты.
- Но мам, ты же...
- Завтра будет дождь. Куда я пойду на грязи в своих новых замшевых туфлях?
- А ко мне бы ты обязательно пришла, по любой погоде. Тебя еще ничто не останавливало.
- Ты молчи. Сидит она. Научилась бы себя в школе вести, меня бы не вызывали без конца!
- Мам, я же поеду в лагерь летом?
- Лето через месяц, посмотрим...
- Можно мне тоже в лагерь? Подальше от этого дурдома.
- Женя! Тебе еще нужно сдать экзамены, и прекрати...
- Молчать!!! - фарфоровая кружка, разлетелась в дребезги от удара о кафельную плитку кухни. Все удивленно подняли головы на Арсения. - Замолчите! Хватит! Что за семейство такое, - он резко встал и удалился в соседнюю комнату, хватаясь руками за голову.
В воздухе повисла непривычная, странная тишина. Все замерли в безмолвном удивлении.
- Пожалуй, от одной не станется.. - женщина разломила котлету напополам и тут же отправила половинку в рот.
- Что это с папой? - спросил Аркадий.
- Переходный возраст, - рассмеялась его сестра, толкая брата в плечо. - Стареют предки, вот и бесятся.
Светлана только хотели поправить неуёмную девчонку, как в комнату снова залетел её муж, таща вслед за собой два больших чемодана на колесиках.
- Собираемся. Всё, никак иначе, собираемся.
- Куда, пап?
- Сынок, мы уезжаем.
- Ты нам ничего не говорил.
- Это сюрприз. Быстро, быстро! Хватит на меня так смотреть, встали из-за стола и отправились в свои комнаты- много вещей не нахватывайте, только самое необходимое, документы и деньги. Последний займусь я. Живо!
- Нет, пока ты не объяснишь, я никуда не пойду. У меня друзья здесь. Как давно ты это планировал? Я не хочу никуда уезжать.
- Заткнись и иди!
- Не ори на меня.
- Послушай, доченька, - Арсений, который сейчас выглядел пугающе: перекошенные очки на переносице, горящие глаза, красные щеки и мокрый лоб; наклонился к дочке и внимательно посмотрел в её голубые глаза - точно такие же, как у её матери, в которые он сначала влюбился шестнадцать лет назад, а потом, через семь лет, люто возненавидел. - Нельзя так больше, нельзя. Я не могу. Сейчас ты не понимаешь, и не желаешь принимать, но когда ты будешь такой же, как и я, ты обязательно поймешь меня. И простишь. А теперь, дорогие мои, собирайтесь.
Через четыре часа все сумки и чемоданы были набиты вещами Горошкиных. Казалось, притронься к ним пальцем - они тут же лопнут.
- А этот сервиз можно взять? - Светлана вертела в руках розовые кружки с цветочным рисунком.
- Нет.
- Нам же его на свадьбу подарили, он столько памяти хранит.
- Нет, Света, нет. Итак. Отъезжаем завтра утром первым попавшимся рейсом.
- А куда?
- Ближе к морю... Всё, всем отсыпаться.
Утром Арсения разбудил яркий солнечный свет, бивший из окна. Сладко потянувшись, он открыл глаза и бросил взгляд на настенные часы: десять часов, двадцать три минуты.
- Уже?... Десять?
- Да, проснулся?
- Ага...
Его жена аккуратно складывала вещи обратно в шифоньер из светлого дерева, вынимая их из чемодана.
- Кофе будешь?
- Да, пожалуй, выпью. Сделай, пожалуйста, покрепче…