Броня крепка
- Наши танки самые лучшие танки в мире! Да и вся бронетанковая техника тоже! Это также верно, как и то, что я не Колумб, а подполковник Токарь! Раз и навсегда зарубите себе на носу и плюньте в глаз тому, кто скажет иное!
Группа стояла в секретном ангаре на территории автопарка возле секретного танка Т-80. Вся техника, подлежащая засекречиванию, была затянута брезентом. Сразу за танком стояла 100 мм пушка «Рапира», секрет которой, по словам преподавателя по РАО (ракетно-артиллерийскому оружию) заключался в снаряде. Когда было занятие по этой пушке, тогда брезентом был закрыт танк.
- Видите, какая мощь! Какая красота! – Подполковник махнул рукой на хищный корпус приземистой машины, обвешанной блоками активной защиты. - В этой машине сосредоточены все достижения передовой советской науки и промышленности!
- Занятия закончены, завтра в 12.00 выезд в учебный центр, на практическое танковождение, правда, танк сломался, обойдемся вождением БМП-1. – Закончил на радостной ноте преподаватель. – От кафедры с вами поедет ваш бывший ротный командир, майор, а ныне подполковник Федоткин.
Нужды предупреждать доблестный состав группы не было. Уж чего-чего, а все ходы были расписаны заранее.
Все знали, что с ними поедет взводный и бывший ротный, и заранее было известно (к гадалке не ходи) что каждый вечер в своей комнате в офицерской общаге они будут напиваться в дугу, а взвод, получает каждый вечер после ужина неограниченное личное время.
Так что в день приезда, у Чижика и его компании, как и у всех остальных, был намечен банкет. Спиртное и нехитрая закуска были закуплены заранее и тщательно попрятаны по вещмешкам, шинелям, и в тюке с замызганными танковыми комбинезонами.
Также с собой были взяты: баян, гитара, несколько колод игральных карт, шахматы (для извращенцев из тех, кто не наигрался в них за три года в караулах) фотоаппараты и множество художественной литературы.
Стоял апрель. Снег уже спал, и весеннее солнышко вяло просушивало прошлогоднею жухлую траву.
Ехали в кузове трехмостового КАМАЗа весело, с ветерком, под перебор баяна и треньканье струн:
- По полю танки грохотали
Солдаты шли в последний бой.
А молодого командира
Несли с пробитой головой…
Весело горланил личный состав, залихватски, с посвистом, на три голоса, во все двадцать семь глоток. От бронетанкового пикника не увильнул никто, никто не заболел, не откосил по какой-либо другой причине. Многочисленные прохожие удивленно взирали вслед выбирающийся по тесным улочкам веселой машине. Дорога по уже знакомому маршруту прошла незаметно.
- К машине! – Скомандовал бывший ротный, вылезая из кабины.
Группа не спеша, начала переваливаться через борт, аккуратно подавая вниз вещевые мешки с бесценной тарой.
- Ужин по расписанию, до и после – свободное время. Белье и одеяла получите после ужина. – Ротный залез в кабину и вместе с взводным убыл в центральный городок.
Казарма встретила непривычной тишиной. Двадцать семь голов терялись в огромном, рассчитанным на две сотни человек в помещении.
- Ближе к входу располагайтесь! – Здих махнул на правую сторону казармы, где обычно располагалась первая рота.
- Век бы так валялся! – Протянул Чижик, накидывая на две стоящие рядом кровати ворох матрасов и укладываясь поверху, - сбылась мечта идиота, принцесса на горошине, бля! Заместителя бы еще только! – мечтательно пробормотал он, вытягивая из полевой сумки толстенную книжку.
- На хрена тебе заместитель? – Вяло поинтересовался угнездившийся через проход Шашкин.
- На хрена, на хрена…, с боку на бок переворачивать, чтоб пролежней не было. – Уткнулся в страницы Сашка.
- Хорош базлать, спать мешаете! – Раздался из-под груды матрасов чей-то неопознанный возмущенный голос. – Идите на улицу там и трындите!
На ужин группа брела небольшими кучками. Только возле КПП курсанты построились и пошагали в столовую.
В столовой было опять же непривычно пусто. В зале сидело несколько солдат из полигонной команды батальона обеспечения, несколько прапорщиков, бывший ротный и нынешний взводный.
Хоть ужин и отличался в лучшую сторону (готовить на меньшее количество едоков проще и вкуснее, чем на целую ораву) Чижик и компания наседать на содержимое мисок не стали и, взяв с собой белого хлеба, пошли напрямую мимо парка техники в казарму.
Открыв казарму, личный состав стал разбиваться на небольшие компании. Кто-то решил расположиться прямо в помещении, а кто-то, в том числе и Сашка, собрались выйти на лоно природы.
- Мужики, я еще на абитуре тут место неподалеку присмотрел. Со всех сторон не видно. Пойдем?
- Пошли, хоть курить можно спокойно. – Отозвался Шеф. – Да и костерок разведем.
- Мы на высотку за туалетом, - предупредил нарезающего тоненькими ломтиками сало замкомвзвода Чижик. – Случай чего пошлешь кого-нибудь. Только на хрен мы сейчас кому нужны, как тот неуловимый Джо.
Шашкин, Клеппер и Шеф уже вытаскивали закуску и припрятанные бутылки.
- Какой такой Джо? – Заинтересовался старший сержант, отложив в сторону шмат.
- Да анекдот старый. Два ковбоя по прерии едут. Старый и молодой. Тут в кустах шуршит чего-то. Молодой револьверы достает и в кусты целиться. А старый его успокаивает - мол, не волнуйся, это неуловимый Джо. Поехали дальше, а молодого любопытство мучает. Кто такой этот неуловимый Джо и почему его до сих пор не поймали. А старый ему - не поймали потому, что он на хер никому не нужен.
- Пошли, пацаны.
Выйдя из казармы курсанты, спустились по лесенке, едва миновали ограждающий территорию забор из сетки-рабицы, когда послышался надсаженный рев танковых движков. Спустя минуту в клубах пыли и выхлопных газов показалось до роты танков Т-72. В командирском люке головной машины торчало туловище мужика в замызганном комбезе и танковом шлемофоне. Увидев на обочине группу курсантов, военный что-то прокричал в ларингофон шлема, и танк дернувшись по инерции вперед, резко остановился. За ним тормознулись и остальные. Мужик, по возрасту явно не солдат, стал выбираться из люка.
- Во! Военные остановились, карту достали, сейчас дорогу будут спрашивать! – прокомментировал увиденное словами из анекдота Сашка.
Слова оказались пророческими.
- Мужики, мне на Шкло надо! - Танкист, потащил из-за пазухи карту.
- Да тебе в другую сторону! – Шашкин решил обратится к пришельцу на «ты». На комбинезоне погон нет.
- Как? - Опешил тот.
- Впереди наше стрельбище и танкодром. Вправо, - махнул рукой Клепер, - Яворов, влево – городок химиков.
- А на карте покажи? – Танкист развернул карту.
- Вот мы, вот Яворов, а вот Шкло, - заелозили по схеме курсантские пальцы, - тебе в общем назад надо, там в километрах трех налево дорога отходить будет. По ней и доберешься.
- Точно? – недоверчиво посмотрел офицер.
- Точнее не бывает, мы по этим окрестностям третий год шастаем! – Заверил Шеф.
- Ну, тогда спасибо мужики! – Танкист нырнул в люк, танки вновь заревели, выбрасывая из-под гусениц облака пыли, песка и гари, крутанулись на месте и резво поползли назад.
Обгоняя колонну, вперед по обочине устремилась командирская машина, с башни которой по-прежнему торчал торс командира. Обернувшись, он приветливо помахал рукой.
- Спасибо на хлеб не намажешь, и в стакан не нальешь! – Единодушно возмутилась четверка пересекая разбитую гусеницами грунтовую дорогу и углубляясь в небольшой перелесок.
- Здесь, - Сашка кинул на землю многострадальную плащ-палатку.
Постелили газету, на которой разместилась закуска и пузырь «Столичной».
- Заблудиться мужик, тут этих полевых дорог тьма! – Наливая в раскладной пластиковый стакан водку, прокомментировал Шашкин. – Кто первый?
- По старшинству! Самый старший – Клепер!
- Давай, Серега! – Олег протянул стакан.
- А я на танке не ездил, - Клепер поморщившись, проглотил содержимое.
Пропустили по одной.
- А я среди танков всю жизнь провел. Папаня в ПВО танковых войск служил. А на таком вот 72-м, мы на пикник с пацанами после выпускного вечера подъезжали. – Закусывая, сказал Чижик.
- Как? – Заинтересовались друзья-собутыльники.
- Да пошли мы на озеро, последний раз перед «дорогой в жизнь» посидеть, костер попалить, вина попить. А дорога через полигон дивизионный. Идем, а впереди лужа огромная. Вода в ней мутная, танки и БМП постоянно туда-сюда шныряют. По бокам - кусты. Не обойти. Сидим, репу чешем. Тут из-за поворота Т-72. Тормозиться. Вылезает механик-водитель:
- Пацаны, на ту сторону?
- Да.
- Грузитесь, перекину!
Мы на броню вскарабкались. Когда наверх лезли, у кого-то из нас бутылки зазвякали.
- Ого, у вас бухло есть! Угостите!?
- А до Глыбочки - это озеро такое,- довезешь?
- Да запросто!
У нас была бутылка деревенской «карбитовки», самогонка местная, ее не любил никто. Так на всякий случай взяли. Вот ее и отдали механику.
Тот ее, не вылезая из люка, прямо из горла оприходовал. Без закуси! А потом как дал по газам! Три километра через подлесок махом пролетели. Как никто под гусеницы не свалился, не знаю…
- А еще у нас танк сгорел. Стоял на НЗ в ангаре и загорелся. Прапорщик, начальник караула, из пистолета замок сбил, завел и через забор, в поле. Там выскочил и назад. А танк рванул, да так что, башня на двадцать метров в сторону улетела. Гильзы что снарядные, что патронные, потом собирали, они все «цветочком» были. Днище до земли – в труху, и катки опорные оплавились…
Так за разговорами, принявшими бронетанковую направленность, прикончили третий пузырь. Смеркалось, курсанты, пошатываясь, лениво, как сытые коты, поплелись в казарму.
- Двери на швабру закройте, полуночники, - высунув голову из-под одеяла, проворчал замкомвзвода, - все уже спят давно.
- Хорошо, - шепотом успокоили бдительного замка.
Голова скрылась под одеялом.
Но поспать не удалось. Через несколько минут в дверь начали ломиться.
- Кого там, на ночь глядя принесло! – Заорал Здих.
- Дневальный по офицерскому общежитию рядовой Петров! Курсанта Шашкина старший лейтенант Котелков вызывает! Или курсанта Чижика!
Казарма разразилась гомерическим хохотом.
- Вау! Рыжий нажрался. Девочек нет, на мальчиков потянуло!
Шашки неторопливо поднялся с кровати и направился к двери.
- Смотри, по-о-о-шел, по-о-ошел милашка! – Подкололи в спину Шашкина.
- Уроды, я что виноват, что такой симпатичный! – Огрызнулся тот.
- Во-во! На стажировке он в гостинице по пьянке к нам с Данилкиным приставал! – Поддержал Чижик. – Пришлось его в хлам напоить. Наверно опять до чертиков упился!
Тем временем Олег вытянул запирающую дверь швабру.
- Ты этому козлу передай, что никого не открыл. Все спят. Понятно? – Олежка потянул дневального солдатика-первогодка за ворот гимнастерки. – Все пошел на….
Ржа как мерины, группа снова улеглась. Однако минут через двадцать все повторилось снова.
На этот раз с кровати поднялся Володя Матюшенко по прозвищу «Бурый».
- Еще раз, придурок припрешся, ноги вырву! – Разворачивая солдатика к себе спиной, процедил он сквозь зубы.
- А я что, мне приказали, я прибежал. – Оправдывался дневальный получивший ускорение в виде легкого пинка.
Дневальный больше не приходил, то ли побоялся, то ли Котелков, наконец, отрубился.
Утром, слегка помятый личный состав 33 учебной группы в разнобой поплелся в столовую. Позавтракав, люди расположились в курилке в ожидании ценных указаний.
Пришлось ждать около часа, пока не прибыл донельза потрепанный Котелков. Взводному было так худо, что он даже не заметил, что никто не оторвал зад от скамейки, чтоб его поприветствовать.
Вскоре появился бывший ротный.
- Все в парк! – Распорядился он, и внимательно посмотрев на вчерашнего собутыльника, негромко сказал, - а ты пи…..й в комнату, чтоб к обеду был в норме.
Взводный уныло поперся в здание общежития.
- Разучилась пить молодежь, - с сожалением пробормотал подполковник, глядя, вслед удаляющейся фигуре и направился за курсантами.
В парке стояло три БМП-1 с нарисованными бортовыми номерами. Один на осмотровой яме, два других у бензоколонки.
- Первое отделение меняет гусеницу у 214 машины. Второе и третье -заправляют 215 и 216. Выполнять! – Ротный с чувством выполненного долга удалился в сторону КТП. У каждой из боевых машин стояло по инструктору. Все трое были молодые сверхсрочники.
- Ну, чего мужики? Это вы что намекаете, вам получку платят, а гайки мы крутить будем? – Ласково поинтересовался Бурый приближаясь к сверхсрочникам. – И вам что, пистолет со шлангом в бак не воткнуть?
- Да колонка сломана, соляру надо ведрами заливать. – Оправдывался не ожидавший такого натиска сверчок.
- Поостынь, Володя, - подошел Здих, - вношу конструктивное предложение. Действует один раз и только сегодня. Гусеницу меняете сами, не царское это дело -траки таскать. А заправить поможем, но только сегодня. Завтра, чтоб машины были готовы. Если, что мы сломаем, то чинить будем помогать, а все остальное – ваша головная боль. Согласны? Ведра где?
Выстроившись в цепочку, курсанты стали передавать из рук в руки ведра с соляркой. Слегка пенясь и поигрывая брызгами, маслянистая жидкость стала наполнять прожорливое нутро боевой машины.
- Во бля, кем только в этой жизни не побываешь! – Возмутился Чижик, зачерпывая гнутым ведром соляру, – вот изображать из себя нефтепровод не доводилось. Дворником я уже был, плиточником, каменщиком, землекопом, стеклорезом, посудомойкой и полотером. Да все блин, и не вспомнишь. Такими темпами на стройках народного хозяйства мы на вес золота будем, универсальные солдаты!
- Самое прикольное, то, что соляру никто не считает, вон ее в яме под машиной сколько накопилось. – Экономный курсант Сураев кивнул на лужу горючки скопившуюся под днищем машины. – Как списывать будут…
- Да кто ее в армии считает, - отмахнулся Сашка, - в Чехословакии знаешь, сколько бензина солдаты чехам продавали. Да и офицеры тоже.
- Не может быть! – Вступился за честь офицерского корпуса парторг группы Вовка Лисицын.
- Значит, приснилось, - охотно согласился Чижик, - а еще приснилось, что наш зампотех им запчасти продавал, а зампотыл – тушенку.
- Врешь!
- Вру, - не стал вступать в дебаты Сашка.
Тем временем, инструктора-механики натянули гусеницу, а курсанты, заправили последнюю БМП.
- Амба ребята! Кто курит – за контрольно-технический пункт идите. Будем ротного ждать.
Ждать себя подполковник не заставил. Он осмотрел машины, зачем-то попинал гусеницу и начал рассказывать тактико-технические данные машин.
После обеда курсанты распределилась по трем бортам, за штурвал передовой машины сел преподаватель и группа из трех БМП рванула на танкодром.
Чижик попал в первый экипаж. Шлемофонов на всех не хватило, а Федоткин, видать, соскучившись по боевой технике, вел гусеничного монстра так, что находящихся внутри десантного отделения мотало из стороны в сторону, словно шарики в барабане при розыгрыше лотереи «Спортлото».
Со всех сторон слышались нелестные отзывы в сторону механика-водителя в частном, и конструкторов в общем, забывших обить стальной каркас изнутри смягчающими удары материалами. Только все пожелания тонули и грохоте двигателя и в лязге ходовой части.
Вылезшие из нутра БМП курсанты отходили десять минут, дожидаясь отставшие машины.
- Порядок действия такой. – Майор построил личный состав. – Сегодня отрабатываем пуск двигателя и трогание с места, переключение скоростей, остановку машины. Завтра до обеда - постановка машины в условный бокс. Обед привезут на танкодром, не забудьте котелки. Затем делитесь на три экипажа. В составе два курсанта, один инструктор. Как только первая машина скрывается за вон тем перелеском, за ней стартует вторая, а затем и третья. Каждый проезжает один круг в походном положении, чтоб лучше ознакомиться с рельефом трассы. Второй круг - в боевом положении. На четвертый день – зачет.
- Приступить!
И понеслось. ДМПешки дергались с места. Глохли. Снова трогались. Снова глохли. Постепенно хаотичное дерганье стало приобретать видимость порядка.
В перерывах народ усиленно фотографировался на черно-белую и цветные пленки. Причем к этому процессу отнеслись со всей ответственностью. Поражало разнообразие поз и ракурсов. Фотки в шлемофонах и без таковых, фотки на броне, у брони, у башни, в башне, у десантного отделения и в оном, на фоне одной машины и всех трех. Сидя, лежа, стоя, вися на орудийном стволе.
Если посмотреть всю фотосессию, то можно было бы подумать, что не неделю, а добрую треть обучения было посвящено вождению техники!
На следующий день началась условная постановка в боксы. Боксы изображали воткнутые в землю деревянные вешки. Вешки тоже первоначально обильно валились, особенно при постановке машин задом, не предусмотрели конструктора зеркал заднего вида. Но потом, под чутким руководством подполковника вроде приспособились и спустя некоторое время при содействии ассистента показывающего механику-водителю с помощью жестов «Влево-вправо-глуши движок» уже довольно сноровисто загоняли машины.
Обед привез повар, облаченный в белые куртку и колпак. Повара сопровождал находящийся в перманентном подпитии взводный. Это было его последнее явление, вплоть до отъезда. Чем Котелков занимался оставшиеся дни, никто не видел, но знали все.
После приема пищи Федоткин построил группу:
- Запомните, вы не командиры танковых и мотострелковых взводов. Вы будущие офицеры штабов полков или отдельных частей. Вам нет необходимости владеть техникой в совершенстве. Вы должны знать азы и если последует экстренная необходимость проехать несколько километров, подменив или заменив штатного механика.
- Так мы танки водить не пробовали! – Раздался голос из строя.
- Вы пробовали на тренажерах! – Отрезал препод. – Нужда заставит, вспомните. Да из вас большинство не в танковые войска попадет. Сказано, танк сломан, его ангольцы ухойдокали, недавно с пальм слезли и сразу технику им подавай! – С раздражением сплюнул подполковник. – А он у нас один и для вождения и для обкатки молодняка, два других давно под списание стоят.
- Нападать будем маленькими подразделениями, по два-три миллиона. А здесь мы поставим все противотанковые силы – пять миллионов с отвертками и кувалдами. К сожалению, авиация участвовать не будет. Летчик заболел. – Пробормотал себе под нос Чижик слова старого анекдота про планы нападения Китая на СССР.
- По машинам! – Скомандовал наконец подполковник.
Застучали по броне подошвы сапог.
Сашка попал в экипаж с Гаджи Мумедовым. Тот вел машину первым, а Чижик торчал, высунувшись по пояс из люка.
- Вау! Аса! – Орал в ларингофон внутренней связи Гаджи, бросая машину в очередной поворот.
- Смотри, не раздолбай машину! Мне оставь! – Мотался в башенном люке Чижик, он переживал, что темпераментный южанин улетит куда-нибудь с трассы.
Но весь кайф сам он почувствовал через полчаса, когда сел за штурвал машины и вдавил педаль газа.
Машина взлетала на пригорках и с шумом летела вниз, врезалась в лужи, которыми изобиловала дорога, мелькали стоявшие кусты и деревья, летела из-под гусениц грязь и песок. Мощь машины восторгала и вводила в экстаз, особенно когда в боевом положении через триплексы механик-водитель мог видеть лишь кусок неба, когда машина вздымалась на пригорке, или участок земли или воды, когда она опускалась вниз.
Какое удовольствие, когда БМПшка уходит из зоны видимости наблюдателей. Отодвигаешь люк, ударяешь по рычагу и переходишь из боевого положения в походное. Сиденье влекомое мощной пружиной кидает тебя вверх, и ты по грудь выскакиваешь из люка механика-водителя. Ты теперь видишь мир не через узкие щели оптики, а своими глазами. Ты вздыхаешь не удушливый, насыщенный запахами соляры и железа воздух, а воздух весеннего перелеска. Ветер, бьет в неприкрытое шлемофоном лицо, и хочется давить и давить на газ.
- Потише мужики, потише! – По внутренней связи умоляет инструктор.
- Не горюй, служивый, сочтемся! Вечерком подходи!
Окончился день. Федоткин сел в первую машину и рванул в городок. Курсантом предстояло убрать самодельные вешки. Собрать имущество и набившись в две оставшиеся машину ехать следом.
У машины горестно стенал инструктор:
- Вы за два дня мне машину угробите! Движок запорете и ходовая полетит!
- Да сочтемся, сочтемся, - успокаивал его Чижик, - давай перед парком в село заедем, самогонки купим, обмоем первый «полет».
- Не, мужики, стремно, - ломался тот.
- Да не бзди, никто ничего не засечет! На ужин не пойдем, ребята сухпаем возьмут! А мы пулей туда и обратно! Делов-то тридцать минут – Успокаивал Сашка. – Успеем. В случае чего, скажешь, мол, заставили.
- Да хрен с вами, - махнул рукой тот, - меня Вова зовут, - поехали, только за штурвал вас не пушу.
- Кто участвует в мероприятии! – Кинул клич курсант, собирая инициативную группу и денежные средства.
Вызвалось человек семь-восемь.
БМП остановилась за столовой. Основной состав выгрузился и поплелся на ужин, а Чижик, и вызвавшийся участвовать в набеге на село Игорь Филимон, по прозвищу Черентано, двинулись дальше.
Вскоре показались первые дома.
- У крайней хаты тормози, - скомандовал в ларингофон Сашка.
Машина дернулась и остановилась. Чижик с Игорем спрыгнули с брони, потянулись, и направились к крайней хате, в огороде которой копалась одетая в темный ватник, замотанная в цветастый платок и обутая в резиновые сапоги какая-то бабка.
- Бабка, млеко, яйко, сало, е? – Прикололся Филимон, снимая шлемофон и натягивая пилотку на немецкий манер.
- Не, гер солдат, як немцы в сорок першем забрали, так ничего и не осталось. – Распрямляясь, мелодично ответила бабка.
- А бабка с юмором…, - Чижик прервался на полуслове.
Бабка оказалась молодкой, лет так 18-ти.
- Шо, милок скукожился? – Продолжила девчонка, в глазах которой сверкал задорный огонек.
- Здравствуйте, - раскланялись курсанты, - нас Игорь и Саша зовут.
- Кристина.
- А много таких симпатичных дивчин у вас в селе? – Плотоядно улыбаясь, приблизился к девушке Черентано. Вообще-то, прозвище ему первоначально дали ошибочно, хотя он и был немножко похож на знаменитого итальянского киноактера. За свои любовные похождения и страсть к женскому полу он заслуживал скорее клички Казанова, причем возраст, внешность его партнерш не интересовали, … все, что шевелиться, так сказать.
- А где у вас горилки купить можно? – Перебил героя-любовника Сашка, предполагая, что разговор может затянуться.
- Да, там, на околице, у крыницы дом дяди Семена, у него той горилки…
- Спасибо, поехали, - потянул напарника за рукав Чижик.
- Не, я тут с Кристинкой побалакаю, - отмахнулся тот, - на обратном пути заберете.
- Как знаешь, - не стал вступать в дискуссию курсант и, удаляясь, услышал:
- Кристиночка, солнышко, не хотите ли большой и чистой любви….
- Заводи, - забираясь в люк скомандовал он. – Прямо.
Дом торговца зеленым змием, стоящий на противоположной окраине, был добротным и ухоженным, сам хозяин - крепким невысоким мужиком хитрющего вида.
- Дядько, горилки не продашь? – Сходу поинтересовался Чижик.
- Так, пять карбованцев поллитра, - заломил цену тот.
- Да вы что, - возмутился курсант, так всегда по три было.
- Было и сплыло, - невозмутимо ответил тот.
Монополист хренов, - подумал Чижик.
- Не дядько, столько грошей нема.
- Добре, отдам по три. И солярки три канистры.
- А солярка то зачем?
- А тебе что за дело, берешь или нет?
- Беру, - не стал артачиться курсант, - Вова, соляры найдем?
- Найдем!
- Тогда тащи пять штук и канистры.
Дядька шустро удалился в хату.
Спустя пару минут он вышел, таща неполную трехлитровую банку с мутной беловатой жидкостью, закрытую полиэтиленовой пробкой.
- Не отравимся?
- Не, - замотал головой абориген, доставая из сарая канистры. – Горилка добрая!
- Добрая, добрая…, - пробормотал инструктор Вова, открывая дверь десантного отделения и откручивая пробку внизу дверцы, - а у нас недавно мужики потравились.
Солярка, булькая и проливаясь на землю, потекла в горловины канистр.
- Так, то с соседнего села, а у нас добрая, - подставляя другую канистру, оправдывался дядька.
- Смотри, если чего…, - рассчитываясь, предупредил Чижик, - Заводи!
Машина плавно тронулась и, фыркнув выхлопными газами, неторопливо покатила по селу. На башне гордо сидел курсант Чижик, нежно прижимая к груди банку.
На обратной дороге забрали еле отлепившегося от девки Филимона.
Приехав в автопарк, пригласили еще одного инструктора и, поставив машину в ангар, отправились на старое место. Пьянка удалась на славу… С разговорами, анекдотами, песнями и как, положено, с небольшой дракой.
Никто и не заметил, как исчез в ночи Черентано, который появился лишь к завтраку, довольный, как мартовский кот.
А у Сашки утром, от «чистого экологического продукта» голова трещала как перезревший арбуз.
- Эх, Вова, Вова, как мне ху-во, - пожаловался сверхсрочнику он, карабкаясь в БМП.
Оставалось еще два дня тесного общения с бронетехникой, четырнадцать рублей, и немереное количество соляры.