За три года СП в котором я работал, выросло и переехало из Орши в Минск. Мне пришлось выйти на рынок с программами для восьми разрядных компьютеров, подключаемых к телевизору и загружаемых с магнитофона. Развиваясь, прибавил к программам аудио записи, которых сам же и писал на компакт кассеты, этикетки печатал на принтере, подкрашивая их фломастерами. Потом постепенно переключился на торговлю студийными записями, а позже и СD. Работал культурно и красиво, чем вызывал немало зависти у окружающих торгашей и администрации рынка. Место выбрал возле входа на рынок, там тогда топтались только менялы, так что потенциальные покупатели меня видели дважды, приходя и уходя с рынка, и эта стратегия себя оправдывала. В те лихие времена, на рынке разной швали было более чем и ворья, и бандитов, и … Неоднократно разные бандюги предлагали свою крышу, но я сначала мочил их по фейсу, а потом разбирались. Было всё, и перо под бок ставили, и пистолет под бороду наставляли, и жену грозились бригадой вывезти за город. Но я выстоял, ни кому не удалось меня подмять под себя ни бандитам, ни ментам, ни администрации рынка, у которой аппетит разгорелся на это место, после того как я за два года его раскрутил.
Возле меня, кроме покупателей постоянно крутился торговый люд, подходили поболтать, музыку послушать и просто отдохнуть. Прибился как-то ко мне один парень, косая сажень в плечах, молчун, добрейшей души человек, асилок одним словом, третий у родителей, в смысле медленный газ, с заторможенными реакциями. Звали его Юра, но отзывался он на кличку Батон, потому как работал грузчиком на хлебозаводе. На рынке он был в качестве грузчика, доставлял товар из дома, турецкое тряпьё, которым торговала жена с тёщей. Две дамы, типа дочки с мачехой из сказки «Двенадцать месяцев». Да-да, вы правильно вспомнили – две тупорылые сучки, у которых в глазах только доллары. Так вот Батон привезёт товар, выставит и ждёт до обеда, пока они бабло косят. Считай по полдня возле меня топтался.
Развести Батона мог любой на раз, уж больно доверчивый был, как дитя. Но тем немение за доброту, бескорыстие и непосредственность, окружающие его любили и уважали, чего не скажешь о двух суках, которые его просто использовали. По ту пору в Орше открылись несколько частных магазинов под названием «Мерком». Шутки ради я запускаю дурку:
– Слышал по местному кабельному ТВ, что с 15 числа Оршу переименовывают.
- Да-ну.
- Точно.
- И как теперь будет называться город?
- Мерком!
Все конечно посмеялись от души, кроме Батона. Он как всегда стоял молча и только слушал, мотая себе что-то там на ус.
Прошло, наверное, с полчаса, все уже забыли эту шутку и тут Батон изрекает:
- Не, ну совсем обалдели, - далее идут местные идиоматические трёхэтажные выражения и в конце:
- Ну ладно бы с первого числа, куда не шло, а то совсем ах@ели, с пятнадцатого, ни то – ни сё.
Все кто стоял рядом и слышал ранее мою шутку, просто кипятком описались вместе со мной, Батон всё принял за чистую монету, вот только прокачивал полчаса через себя.
Лет через пять, встретил Батона на остановке, к этому времени он снова стал Юрой. Сбросил со свой шеи этих двух сук, поменял работу, женился на нормальной барышне с ребёнком, и родили они себе ещё замечательную девочку. Так что у Юры сейчас всё нормально.
P.S.
Намедни случайно встретил Юру, ели узнал, прибавил парень в весе килограмм пятьдесят. Разговорились. У Юры большие проблемы со здоровьем и по жизни хватает. Когда дочке было пять лет, умерла жена от рака крови, воспитывал дочь вместе со своей мамой, сейчас ей семнадцать. Мать слегла и фактически у него на руках. Вот такие грустные акценты расставляет судьба.
2012
Фото из личного архива.