Как по иронии судьбы она несла мерзкие жёлтые цветы...
-Пардон,- я вытянул из рук букетик и нещадно сбросил неприятную ношу в канаву.
- Месье,- она не то возмущаясь, подкипая от напряжения, не то просто для показа своей капризности, шёпотом произнесла.
Я достал из за спины кровянистую розу опылённую пульверизатором, протянул ей влажный бутон, и снова изрёк:
-Пардон,- на этот раз вышло не виновато, а напрягающе внушением.
Она взяла цветок, каким-то ласковым почти кошачьим жестом, прошмыгнула розочкой у носа, капельки, как ливневый пот пробежались по её носику, и уже ободрясь витающим ароматом излила:
-Мерси...
-Ком а ля гер,- площадь как ящерное животное, сплошь усеяно булыжниками, её тонкие каблучки то и дело скальзывали и она по восприятию цапала мою руку.
-Терпеть не могу французский, почему ты начинаешь с него, итальянский приятнее и уклюже, си?
-Мадонна,- я уже знал что в последующий концентрат времени, разговор зайдёт о Милане и светлячковых дорогих магазинах, поэтому подрезал тему коротким, но многозначащим:
-Си, - словно свистнул в тёмном переулке — не завязывает внимание на словах.
Поезд рвано обстукивал рельсы, подкрадываясь к перрону, изнурительно шипел змеёй, и уже совсем притормаживаясь выдохнул -Уф.
-Любимый,- перескочила с итальянского каприччо на богемный русский.
-Одни?- Она почти выпорхнула фразой из скворечника рта.
-Нет,-съязвил я и мы медленно втянулись в вагон.