3 ноября 2002 г.
Привет!
Поговорил с тобой. И мысли, переполнявшие в последние дни, сдерживаемые подавляющим ощущением беспредельного, безнадежного одиночества, невозможности поделиться с кем-то, вдруг рвутся наружу. Прости.
Здесь я иностранец. Это облегчает отношение к происходящему. Чужая страна. Что мне до их дел.
Но Россия-то моя. Моя Россия. Моя Родина. Моя страна. Впрочем, когда-то моя. И не эта, конечно. Моей уже давно нет. Великой, богатой, сильной, уважаемой, самой передовой. Любимой друзьями и уважаемой недоброжелателями. Которой мы могли гордиться и гордились, в которой было, оказывается, спокойно, интересно и не страшно жить. Больно думать об этом. И о том, что в ней сегодня, нельзя не думать и думать без боли. А последние события просто раздавили. Телевизор последнюю неделю стараюсь совсем не включать.
Не оставляет кошмарное видение, будто из "Спящей красавицы", как в сонное царство усыпленных, парализованных, частью уже мертвых, входят вооруженные до зубов люди в униформе, в противогазах, спокойно обходят ряды спящих, беспомощных людей и на выбор в упор стреляют в висок (одним выстрелом, метко, как гордо сообщалось в первые дни), выстрелом в висок убивают спящих в красных театральных креслах женщин в черном. Потом (или другие?) в театральном фойе стреляют в таких же усыпленных, под наркозом или парализованных или мертвых (?) мужчин, таких накануне красивых, сильных, молодых парней. Сначала метко, одним выстрелом в висок. Потом приходит режиссер и стреляют в трупы снова и снова, чтобы больше крови, задирают рубашки, создают видимость сопротивления, борьбы, войны, наверное располагают трупы поживописнее, ставят бутылку с коньяком рядом с рукой главаря, сперва с тыльной стороны ладони, потом переставляют и охватывают ладонью. Целую, почти полную бутылку коньяку. Представляешь, начали расстреливать заложников в четыре утра (зачем?) с бутылкой в руке и, падая от пули нападающих освободителей, прежде чем умереть, вместо того, чтобы взорвать все, аккуратно ставит (чтобы не пролить ?) бутылку на пол, рядом с рукой. Невозможно. И режиссура поганая, только убивать и умеют профессионально. Уважения ни к живым, ни к мертвым. Наоборот, в последние годы только с мертвыми и воюют успешно. Освященные веками принципы "о мертвых - ничего или хорошо" и "победителей не судят", как и все остальные, забыты.
Не говори, что я защищаю террористов. Пусть они бандиты. Для них жизнь невинных людей ничего не стоит. Но даже они взяли заложников именно потому, что думали, что для правительства это не так, что человеческая жизнь для легитимных правителей свята и на этом и строилось их действие. Они бандиты, не о них разговор. Но "освободители", но тот, кто дал приказ, они кто ? Кто дал команду пожертвовать сотнями заложников (может быть всеми ?) И во имя чего ? Это борьба законных властей с бандитами или разборка двух банд ? Вопрос риторический. И все же.
А сколько во время этой "блестящей" операции застрелено случайных людей. По ошибке, за "кавказскую" внешность или за какую-нибудь меньшую провинность. Людей, числящихся теперь пропавшими без вести, которых не могут найти, потому что они сожжены с трупами боевиков. И концы в воздух. Через крематорий.
И какое издевательство над убитыми и отравленными в результате "операции спасения". Ни слова сожаления, извинения. Бандиты виноваты! Какие?
Две ночи совсем не мог спать. Закрою глаза и красный зал с черными трупами убитых женщин. Не могу, не в силах понять. Ирония (?) - смертной казни у нас нет, то есть по решению суда за доказанные преступления убивать нельзя. А без суда и следствия, в сортире - сколько угодно. Не в бою, что было бы понятно. Как тут не сойти с ума? И при единодушном одобрении. "Блестящая операция!" Как тут не сойти с ума. Раздавлен совершенно. И ко всему еще дикое чувство одиночества. Истерия кровожадности охватила, похоже, всех, и вполне вроде нормальных людей.
А цели? Хватит.
А живу "нормально". Только непонятно зачем. Три недели назад в Даугавпилсе похоронили моего одноклаcсника. Германа Андреева. Когда-то мы втроем с его братом организовали тайное общество ГЕРВАЛ (Герман, Валерий, Алик) и издавали "подпартную" газету "Ходилка-бродяжка". Какие-то подонки забили его насмерть. Один из этих молодых негодяев - сын депутата городской думы и какой-то юридической начальницы, которая когда-то прижала журналиста местной газеты. Так что теперь все русские газеты отыгрываются, публикуя подробности трагедии. Герка несколько лет назад схоронил единственную дочь, а года два назад - жену. Теперь и сам, так жестоко.
А я все живой.
В общем, оказывается, мне в очередной раз повезло, что я оказался заграницей. И что никак не причастен к происходящему.
P.S. Спасибо тебе за это письмо. Так неожиданно выговорился, наконец. Может быть теперь видение убитых черных женщин в красных креслах оставит меня. И прости, пожалуйста.