I.
- Девочки, привет!- Инга бросила куртку на стул и присела за стол, рядом с Викторией.
Кофе, печенье, женские разговоры, обычный утренний ритуал в маленькой ветеринарной клинике.
- Как вчера отдежурили?
Зульфира как-то странно скривилась и села заполнять отчёт по препаратам.
- Вчера был тот, высокий,- сказала Вика, глядя в чашку,- помнишь, с кошкой пожилой.
- А, Алиса, маленькая мегера,- Инга улыбнулась,- она мне в первое посещение руку прокусила.
- Мы с Зулей её вчера усыпили.
Инга удивлённо подняла бровь.
- Печень отказала всё-таки, началась агония, мы попытались что-нибудь предпринять, но обманывать хозяина я не стала, сказала, что не надо больше мучить животное.
- Ну и правильно. Она всё равно долго бы не протянула с не работающей печёнкой, а чего так помрачнели обе?
- Он тут такое устроил,- недовольно проговорила Зульфира
- Зуль, ну ладно тебе, у человека просто нервы не выдержали. Зря он остался смотреть.
- Мужики странные нынче пошли,- ответила Зульфира,- не хочу её в конце бросать, говорит, а потом рыдать принялся, как будто у него кто-то из близких умер.
- А он на усыпление остался?
- Да,- Вика встала и собрала чашки,- держался до последнего, пока мы первую дозу не ввели, а потом, увидел, что всё, ну и.
Инга похлопала Викторию по плечу
- Ладно, не переживай, не он первый, не он последний. Если животное долго живёт рядом, волей-неволей становится членом семьи. Только век их конечно короче. У меня когда Чарль умер, знаешь, как я убивалась? А чужих тоже жалко, я после училища год, наверное, усыплять не решалась.
Вика вздохнула, а перед её глазами снова встал высокий молодой мужчина, мрачный, не разговорчивый, девчонки шутили всю неделю, пока он ходил со своей беспородной полосатой кошкой, что, видно, эта кошка – единственная, к кому он относится по-человечески. Вике самой не сильно импонировал его холодный тон, но ей казалось, что мужчина просто ненавидит саму атмосферу лечебницы, она ловила его взгляды, которые он бросал на шприцы, капельницы, белые халаты. А вчера, весь этот защитный слой разом слетел. Смотря, как аккуратно он кладёт усыплённую кошку обратно в переноску, как катятся слёзы по его щекам, ей вдруг захотелось обнять его.
- Знаешь, Инга, мне показалось, что он просто очень одинокий,- Зульфира фыркнула, но Виктория не обратила внимания,- представляешь, что у него кроме этой старой кошки никого больше не было, а теперь нет даже её.
II.
Мария тяжело опустилась в кресло. Как всегда, после спектакля, не было ни сил, ни желания двигаться. Всё ушло туда, в пространство камерного, на полтораста мест, но зрительного зала.
- Маш, ты видела? Это настоящий успех, - сказала от двери гримерки Елена, с которой Мария делила маленькую комнатку с самого прихода в театр.
- Видела… надо же, аплодировали стоя… а я текст забыла два раза, спасибо Рома подсказал.
- Ну и пусть. Зато как ты второе действие отыграла.
- Елена, а вы смотрели в зал?- во втором действии пьесы Уайлдера*, Елена, играющая миссис Гиббс, почившую несколько лет назад, практически всё время восседала на стуле, изображавшем надгробие,- прямо напротив вас, в первом ряду сидела пара молодая.
- А, чувствительный молодой человек, да, я видела, что он начал плакать, когда Настины слова пошли. Я ещё подумала, как трогательно, когда девушка ему что-то шептать начала.
- Как странно. Мужчина. Плачет. Да ещё в театре, над спектаклем.
Елена чему-то улыбнулась
- Маша, ты ещё совсем молодая. Ты же не знаешь, что это за человек, что ему пришлось пережить. Может быть, он так же приходит на могилу своей матери, может быть такой впечатлительный, что заплакал от одной мысли, что предстоит это делать,
нам с тобой остаётся гордиться хорошо сыгранным спектаклем, даже чёрствых мужиков смогли растрогать.
Цветы в вазе будто кивнули
- Собирайся быстрее, Анатолий нас подбросит.
*Имеется ввиду пьеса "Наш Городок" Торнтона Уайлдера.
III.
- Заяц, прекрати. Это некрасиво. Мужчины не плачут.
- С-совсем?
Вытираю тебе слёзы, думаю о совершенно идиотском поводе их вызвавшем и радуюсь,
что серьёзных причин в твоей только начавшейся жизни и не было почти.
- Не совсем. В самом крайнем случае. Без никого. Держи платок. Если мужчины начнут плакать постоянно, кого же станут считать сильным полом?