Шаг за шагом по разбитой бетонной дорожке. Мимо магазинов и аптек, мимо женщин и мужчин, смотря куда-то в точку метра в три перед собой, что бы ни поднимать глаз, но видеть, кто на тебя идет, и не столкнуться. Мелкий дождь и туман создавали ощущение нереальности и наигранности мира. Все вокруг были фальшивыми, с фальшивыми лицами и фальшивыми чувствами. Я шел с очередного сеанса «погружения», и от того реальность вокруг казалась еще более фальшивой. Там, во сне все реальней. Там ты сам перед собой, такой, какой есть. Наверное, ради шутки я сегодня одел такой же костюм, который на высоком и худощавом теле смотрелся весьма элегантно. Сзади под пиджаком спрятан водяной пистолет, для полноты картины. Не знаю насколько в нем воды, но не сомневаюсь – на десять выстрелов.
Наконец одна из вывесок привлекает мое внимание. Девушка в весьма откровенном костюме, из неоновых огней, крутила в руках табличку с надписью «Бессонница». От этой рекламы веяло чем-то из американских 80х, и это захватило мое, рассевшееся было, внимание целиком. Вывеска располагалась над дверью в полуподвальное помещение клуба, и судя по всему, довольно сомнительного. Что ж, все происходящее достаточно нереально, что б я мог себе это позволить.
На входе мужчина с телосложением и лицом гориллы, одетой в костюм на размер меньше, оценил меня строгим взглядом, но пропустил. Бог его знает, что он подумал, если подумал.
Внутри меня встретил дым, запах алкоголя, сигарет, чего-то покрепче, и ни с чем несравнимый, тяжелый запах подобных заведений. Запах выплеснутых, но давно сгнивших эмоций. Музыка играла подстать. Что-то ритмичное, дурманящее, как барабаны шаманов, будоражащее как падение с парашютом, и уводящее за собой в транс вседозволенности. Сам клуб представлял собой почти круглую комнату, плотно заставленную столами. Левая стена, у которой располагалась сцена, правая стена, у которой располагался бар, и не единого окна. От сцены к центру комнаты тянулся подиум, кончающийся мини-сценой, с шестом, явно отмечающим центр комнаты. Свет прожекторов и прочего освещения метался стаей сумасшедших птиц по стенам, людям, и наконец, танцующей у шеста девушке, в кожаной куртке, юбке, и совсем миниатюрной одеждой под ними. В зале пили, кажется все что горит, а курили то, что горит, но не пьется. Ну и наконец, контингент здесь был самый разномастный, и кое-кого, в счет своей старой работы журналистом я знал, но, боюсь, никто из них не хотел бы быть узнанным.
Я направился к барной стойке, вдоль стены, задрапированной какой-то темно-красной тканью, что придавало заведению какую-то неимоверную пошлость. Доктор этого не одобрит.
- Черный русский и пачку «сенатора» - бросил я бармену, садясь у барной стойки так, что бы видеть происходящее на сцене. Подобные места, наверное, как ничто позволяют освободить в мозгу клапан, который визжа, каждый день, не пускает тебя отправиться во все тяжкие. Здесь есть грязь, похоть, жадность, эгоизм, страх, стыд, жестокость, и чуть ли не весь букет того что человеку временами необходимо испытывать чтобы не зарасти Розовыми очками, или не сойти с ума. Кому как.
Выпив залпом коктейль и закурив, я начал наблюдать за пируэтами, которые выкручивала брюнетка на шесте, и за людьми, которые присутствовали здесь. Например, за дальним столиком, с бутылкой ликера и кальяном сидели две девушки, кажется сестры, и жадно ощупывали зал глазами. Мне не посчастливилось встретиться глазами с одной из них, одетой пораскованней, и явно активно скучающей. Вторая, явно, как и я, упивалась атмосферой гнили и запахом человеческой сущности.
Не успел я отвести глаз как, как фривольная девица, одетая в мини-юбку и черную, порванную на груди футболку, направилась ко мне. Боги, доктор этого очень не одобрит.
- Угостишь девушку сигареткой? – спросила фривольное, рыжее, да к тому же голубоглазое создание, смотря на меня, словно бы просит конфету у клоуна. Я, молча, протянул ей «сенатора», и прикурил, когда она зажала обернутый черной бумагой фильтр губами, не отводя от меня глаз. Выпустив струйку дыма, она села рядом со мной, закинув ногу на ногу. В свете барной стойки я окончательно пригляделся к ней. Ей было около двадцати, даже под рваную футболку она отказывалась надевать лифчик, и вообще всем своим видом показывала, что она здесь на охоте. Что ж, подыграю ей, и прикинусь женатым, уставшим с работы геем импотентом.
- Раньше я тебя здесь не видела. – Начала она с пикаперской фразы.
- Угу. Сам не знаю, что меня сюда принесло. – Честно ответил я.
- Будем знакомы, я Ника. – Чуть склонившись и протянув руку, сказала она. Этот наклон, излюбленный женский трюк, словно бы я без него не видел ее грудь.
- Константин. – Кивнул я, проигнорировав руку.
Черт, чем я ее так зацепил. Даже после такого жеста она не отвязалась. Девчонка явно привыкла получать то, что хочет. И после третьего коктейля состоящего из водки и водки, она возобновила атаку.
- Красавчик, может, потанцуем? – повиснув у меня на плече, спросила она.
- А может сразу в туалет? – неожиданно для себя ответил я. Какая-то шальная мысль, навеянная черным русским, захватила мою голову. Черт, доктор меня убьет. Но Ника отреагировала на предложение с готовностью, и мгновенно протрезвев, ну почти, потащила меня в другой конец зала, к туалетам, спрятанным у сцены, за весящей, словно занавес шторой.
Стоило мне пересечь ограждающий нас от зала кусок ткани, как руки начали жить своей жизнью. Левая скрутила несчастную девчушку, и прижала к стене, а правая выхватила пистолет, и прижала к ее затылку.
- Пикнешь – убью. – Будничным голосом сказал я, и ощутил, как тело бедняжки задрожало. Что делать с этим дальше я понятия не имел, и решил импровизировать.
- Раздевайся. Не оборачивайся. – Так же спокойно сказал я. Где то глубоко в своей голове я не верил, что она послушается, но она мгновенно начала снимать юбку, и всего через несколько секунд была полностью обнажена, прижавшись лицом к стене.
- Закрой глаза, повернись ко мне лицом. – Произнес я, и отошел на шаг. Она была послушна как кукла, только мелко, но очень сильно тряслась.
- Бах! – громко сказал я, брызнув из пистолета девушке в лицо. Та внезапно открыла глаза, побледнев, и села на пол. Я не стал дожидаться пока она придет в себя, поймет, что это игрушка, и решит объяснить мне кто я после этого, и поспешил уйти из клуба.
Улица, туман, и мелкий дождь вдруг рухнули мне на плечи. Я и не заметил, как во время своей проказы, я вдруг выпрямился и ощутил легкость жизни. Теперь же я был вновь сгорбленным и хмурым типом, каких на улицах сотни тысяч. И мне сразу как то стало стыдно, и жалко девочку. Захотелось вернуться, извиниться, спросить все ли с ней хорошо. Но стало слишком страшно. И на секунду вспомнилась ее сестра, и ее взгляд. Словно бы она знала, что у меня не все дома, словно бы чувствовала все происходящее. Забавно до чего можно дойти, научившись ощущать запах эмоций.
Я не удержался и, достав телефон, позвонил доктору Савиновой. Несмотря на поздний час, она ответила сразу. И я поведал ей все произошедшее. Я ожидал разного, но никак не того что она рассмеется.
- Эти две девушки тоже проходят курс столкновения с собой, как и ты. То, что вы встретились в таком месте более чем иронично – просмеявшись сказала она.
- Эмм… - только и смог выдавить из себя я.
- Надеюсь мои указания у тебя с собой. Пришло время к ним прибегнуть. До встречи. – Сказала доктор, и повесила трубку. Я, немного в замешательстве убрал телефон в карман и, достав блокнот, открыл его на заложенной странице. Здесь я записал несколько пунктов, которые оставила мне Савинова перед моим уходом. Пункт первый – обернись.
Я мгновенно обернулся и увидел двух сестер, в немалой компании, выходящих из клуба буквально в пяти метрах от меня. Младшая меня заметила, и ее лицо исказилось гримасой неповторимой жестокости. Пункт второй – беги.
Я бежал, не оборачиваясь, чувствуя спиной злой взгляд, устремленный мне в спину. Злой, сверлящий взгляд. Даже несколько взглядов. Десяток, или два. И неотстающий топот ног преследующий меня. В руке был зажат смешной водяной пистолет и блокнот. Все почти как в моем сне, и это чертовски пугало меня. Этот сон никогда не кончался хорошо. Даже на том месте, где обычно я видел остатки доспеха лежал упившийся в усмерть, и спящий бродяга, обнявший трость.
Бежать было категорически некуда, и страх подступал к горлу. Именно он и надоумил меня обернуться. Две сестры бежали в компании мужчин, многих из которых я видел в клубе. На их лицах играло злое удовольствие, предвкушение того что будет, когда они доберутся до шутника. Боги, вот это доктору не понравится точно. Да что доктору, в первую очередь это не понравиться мне.
На секунду проскочила шальная мысль, и я заглянул в блокнот. Третьим и последним пунктом было «стреляй, ты главный». Первые два пункта чудесным образом совпали с реальностью, и я решил рискнуть, тем более что, как выяснилось, во сне бежать проще, чем наяву.
Я обернулся, и нажал на курок. Пластиковый пистолет разверзся вспышкой огня, и плюнул свинцом в одного из бегущих. Тот упал и явно не спешил вставать. Более того, погоня резко остановилась в недоумении и испуге. А я окончательно поехал крышей. Выстрел, и еще один мужчина падает на землю. Еще и еще выстрел. В крови кипел азарт. Пули не пролетали мимо, а я, наконец, чувствовал себя не жертвой, а охотником. Еще четыре выстрела проредили стаю бывших охотников, отправив остальных в бегство. На улице нас осталось торе. Я, и две сестры. Я направил прицел пластикового убийцы на старшую, и медленно, насмешливо нажал на курок. Я даже успел заметить, как пуль прошла сквозь ее рыжую головку, прежде чем она упала на землю. Затем перевел прицел на младшую. Все в ней выказывало ярость. Она была готова разорвать меня в клочья, даже не подумав оглушить. Наслаждаясь моментом, я нажал на курок и ничего не произошло. Я быстро пересчитал в уме пули, и понял, что стреляя, не учел ту струйку воды, что подарил этой юной хищнице несколько минут назад. Мои десять патронов иссякли, а вслед за ними моя эйфория, уверенность, чувство силы и смелость. Я остолбенел, наблюдая, как девушка медленно подходит ко мне, сжимая и разжимая кулаки, и не сводя с меня взгляда, от которого невольно понимаешь, человек это хищник.
Время тянулось нестерпимо медленно, а Ника нарочито медленно шла ко мне, от чего мне казалось, что сорвись я и побеги, я смогу оторваться, но, ни одна часть моего тела не слушалась, парализованная страхом. Рука девушки, подошедшей ко мне вплотную, выдернула пистолет из моих пальцев, вторая же рука достала из-за спины фляжку. Не отрывая от меня взгляда, она заправила пистолет, закрутила колпачок, и приставила игрушечное дуло к моей голове. Палец медленно, почти эротично, провел по курку, и нажал.
Снова этот диван. Если бы не те условия, при которых я на нем оказываюсь, он бы был моим любимым местом. К голове были прицеплены провода. Рядом стоял стакан воды, в который я мгновенно и жадно вцепился. Доктор Савинова сидела на кресле и скептично смотрела на меня.
- Я принесла экспериментальное оборудование, что бы погрузить тебя в управляемый сон, где ты, в условиях собственной реальности смог бы отдохнуть и насладиться. И что я вижу? Издевательство над моими пациентами, которые, не пойми, откуда взялись в твоей голове, и все те же погони и перестрелки. Это ты называешь отдыхом?
- Иначе бы я к вам не пришел. – Шутливо ответил я.
У доктора зазвонил телефон, она взяла трубку, а я уставился в потолок и погрузился в мысли. Как тонко, я до последнего не понимал что это сон. И неужели то, что я видел это я? Или это мир, каким я его вижу? Блин, оставлю это доктору.
- Мне звонила моя пациентка через аппарат. Она сказала, что во сне над ней издевался тип, который смог пристрелить ее сестру.
Эм… - только и смог выдавить из себя я.