Последний предел. Конец света - http://www.proza.ru/2012/04/06/1524
Михаил Скрип
"...ну, хорошо, а что ты собираешься сделать, когда наступит конец света, ну, то есть когда свет выключат?"
Из разговора с пятилетней внучкой.
Хочется…
Хочется сильно опять.
Наступает иногда такой момент, когда сильно хочется опять плюнуть на все, бросить все и однажды, одним декабрьским вечером, часиков этак в восемь пятнадцать или даже двадцать… взять, да и сказать кому-нибудь что-нибудь этакое хорошее, теплое… ну, вроде как: «Эх, ты-и-и… фуфаечка ты моя-я-я, байковая, любименькая-я-я!» или: «Свет очей моих, Радость моя… Жизнь моя!» или… ну, что другое подобное, еще лучшее…
…сказать вот так… а потом вскарабкаться на диван и прислониться к кому-нибудь родному и мягкому, завернуться в зеленый клетчатый плед, положить голову на плечо, вздохнуть, коснуться губами, провести по волосам, взять за руку и посидеть рядышком так тихонечко-тихонечко, слегка перебирая пальцы, слегка улыбаясь и ничего больше не говоря и не думая, и глядя в пространство счастливо…
…и пускай там у всех у них за окном идет дождь… или даже снег… снег, это еще лучше… и даже пускай воет ветер, и гром гремит и молнии пронзают прыгающие по асфальту огромные градины, и проносится средней силы ураган или даже тайфун, и шторм, и волны и стонут и плачут, и, пускай бьются о борт корабля… и пусть, пусть даже случается какое-нибудь наводнение или землетрясение, или даже цунами, или торнадо с всякими прочими неприятностями третьей и даже пятой категории… и всюду у них там за окном клин, куда ни кинь – один повальный кризис и иммунодефицит, и дыры с потеплениями, и террористы, и голод, и чья-то очередная кровавая «весна», и падение акций, валют, нравов и самолетов вместе с метеоритными дождями на пылающие небоскребы, головы и атомные станции… и пусть все время у них там как-то так не «так»… как-то несправедливо все, трусливо и душно, и голова болит… и коленка… и пусть надвигается очередной последний предел, и их безумные солнечные ветра уже начинают кромсать и рвать в клочья полярных сияний нашу магнитосферу, и уже заметны, видны даже невооруженным глазом несущиеся к нам шипящие астероиды и сверкающие кометы, а гигантская Лунища уже наваливается, злобно скрипя, хрустя и содрогаясь всем своим Морем Дождей на балконы и спутниковые антенны соседних шестнадцатиэтажек, и уже смещаются… сдвигаются со скрежетом и лязгом земные оси, материки и магнитные полюса, и золотая бродяжка Нибиру уже абсолютно немыслимо и совершенно же невыносимо закрывает собой почти все небо… все-все-все наше небушко… от заката и до рассвета... и… и это даже еще лучше, лучше того дождя, с которого все начиналось…
…и пусть при всем при этом еще и музыка льется нежно из ниоткуда… какая-то такая дале-е-е-екая и знакомая мелодия, вроде как Shine On You Crazy Diamond или может быть Ave Maria… или другая, но чтоб перехватывало дыхание и не хотелось думать, а хотелось слушать… и свет, чтобы такой приглушенный… тоже пусть льется от церковной свечки, горящей на столе, так как лампочки почти все перегорели и полопались из-за всех этих погодных, людских и природных катаклизмов… а на новые просто нет денег, и, наверное, уже не будет… и это еще лучше, наверняка лучше, чем с их надоевшим электричеством и смешными деньгами и проблемами…
…и вот так вот хочется сидеть вдвоем, сколько хочется, обнявшись и завернувшись в зеленый клетчатый плед, забыв про то, что творится за окном, забыв про их конец света, про еду и сон и прочие, такие же бессмысленные и ненужные уже никому «удобства» и дела… сидеть в пледУ и молчать, и рядышком, и никто больше не нужен, и руки переплетены, и пальцы подрагивают и касаются, и волосы, и губы… и хорошо-о-о, хорошо-то как вместе, Господи-и-и… как хорошо и уютно, если вместе, если рядом… и эти руки, и эти пальцы, и эта свеча, и даже этот дождь, вьющийся по оконному стеклу или даже снег, который почему-то даже лучше этого декабрьского дождя… и… и ты сидишь, сидишь во всем этом… и повторяешь… и повторяешь про себя, захлебываясь… повторяешь одну и ту же дрожащую бесконечную мантру: «Я не один… я не один… я не один… я еще не один… Я… ЕЩЕ НЕ ОДИН…»
последний
харьковский
апрель
2012 года