2. Полёт
Он парил в пространстве между мирами. Два крыла держали его, как две лыжи, на которых он скользил по лыжне, проложенной только для него на острой кромке, разделяющей миры. Он мчался стремительно, немея от восторга. Он впервые узнал, что такое настоящая свобода и настоящая сила. Полёт! Свобода и сила! Воздух обжигает и ласкает кожу снаружи, а кипучий сладкий восторг распирает изнутри всё существо, как водород – воздушный шар. Никаких ограничений! Никаких тягот! Только полёт!
Два мира были открыты ему.
Один мир – звёздный. Бесконечный космос. Пустота, величественная и медлительная, невозмутимая и непостижимая. Мир светил и чёрных дыр, планет и галактик, комет и астероидов.
Другой мир – человеческий.
Оба мира были как будто рядом и в то же время бесконечно далеко, так что и гигантские звёзды, и неизмеримые человеческие души превращались отсюда в крошечные мерцающие точки. Оба мира для него погрузились в одинаковое таинственное молчание. Один мир был вверху, другой – внизу, но какой где – Гор не мог ответить. Он был как острая иголочка весов, на которой балансировали, противоборствуя, две чаши, и он был волен выбрать любой из них сам.
Каждый из миров предлагал что-то своё – свои сокровища, чудеса и тайны. Звёздный космос – величие и отрешённость пустоты. Простор и сияние. Порядок и гармонию. Мир людей – уют и тепло жизни. Радость и страсть отношений. Запахи и вкусы. Книги.
Но Гор не хотел сейчас выбирать что-то одно. Выбрать одно – отказаться от другого, пусть даже на время, пусть даже зная, что всегда можно вернуться. Он хотел держать в руках (или в крылах?) оба мира и озирать их свысока. И он летел над ними на лыжах крыльев, по лыжне, проложенной на самой границе, острой как лезвие. Его тянуло в обе стороны, и чаши уравновешивались. Перед кем из людей ещё открывались такие просторы выбора?
Но вот взгляд его задержался на маленьком светлом пятнышке в глубине одного из миров. Вокруг были россыпи огней, гораздо более ярких и переливистых, но он почему-то не мог оторваться именно от этого, довольно маленького и неприметного. Что это? Его свобода не абсолютна? Какая-то ниточка с крючочком, вонзённым прямо в сердце, тянет его вниз. И дальний конец этой ниточки приколот к земле серым пёрышком.
Стрижиным пёрышком.
У него ещё были долги внизу! Он давал какие-то обещания – наверное, напрасно, но теперь уже их назад не забрать. Что ж, он исполнит долг, чтобы освободиться, а затем снова вернётся на свою чудесную лыжню.
Чаша с миром людей перевесила. Для выбора не доставало всего одного стрижиного пёрышка.