Лирик с открытой душой

               
Его имя точно светится изнутри. Правильнее сказать не имя, а литературный псевдоним, некогда осененный ореолом «Короля поэтов», блеском славы, сверканием «поэзоконцертов», помпезной эффективностью всероссийского успеха. В самом деле, есть что-то лучистое и протяжно сияющее в этом сочетании слов  -  Игорь Северянин. Таким псевдонимом начал и закончил литературную судьбу талантливый русский поэт Игорь Васильевич Лотарев. Было в его жизни все: восхождение к вершине поэтического триумфа и полузабвение в годы эмиграции, личная дружба с Маяковским и творческая полувражда с ним. Северянин, словно конькобежец, скользящий по льду и рисующий своими коньками причудливый узор на его матовой поверхности русской поэтической традиции. Он принес с собой радость, этот странный человек с мертвенным лицом и глубочайшим голосом. Он дерзал любить и благословлять. Как отпущение грехов, цвели ландыши и сирень его весны, и форма стиха была как прозрачный лед. Сколько богатства и щедрости заключено в его поэзах! А какие разнообразные, ни на кого не похожие ритмы:
                Сосны качались, сосны шумели,
                Море рыдало в бледно-седом.
Или:
                Ты сегодня алоуста,
                Ты сегодня  синеглаза.
                И лицо полно экстаза,
                Веселишься и поешь.               
                Вся весна, вся май счастливый,
                Восхитительна грезка
                И кокетливо и броско
                Ты улыбки расточаешь.
В его стихах есть какая-то магия. Это, наверное, связано с музыкальностью, напевностью его поэз. Некоторые строчки хочется повторять и повторять. Мало того, от них веет солнцем, ландышами, сиренью, шепотом  листвы. Многие считают Игоря Северянина кумиром развращенной буржуазии и мещанства, представляя его только в ресторанно-шантанной атмосфере «с ананасами в шампанском», «ликером из фиалок», «мороженным из сирени» и т.п. Но это совершенно не так. Это всего лишь была его маска, ирония и бравада. Северянин был совершенно другим. Во многих его стихах это становится очевидным:

                Сам от себя в былые дни позора,
                Любившего услад дешевых хмель,
                Я ухожу раз в месяц на озера
                Туда, туда за тридевять земель.

Северянина били со всех сторон. И либеральная интеллигенция, и консервативная, и революционная. Когда-то поэт мечтал о хрустальном гробе, о сказочных похоронах своей души. Ну, что же, желание его исполнилось. Он почти семьдесят лет был в забвении, и только сейчас мы можем в полной мере осмыслить его творчество, и в тоже время Северянин оказался провидцем. Кроме похорон своей души он предсказал и другое:
               
                Мои стихи  -  мою сирень
                Еще вдохнет моя Россия.