Все изменилось... Было время хорошее, и было плохое... Была теплая пора , когда можно было успокоиться и ни о чем не думать, развалившись в куче мягких полупрелых листьев, умиротворенно вдыхая пряный, чуть терпковатый аромат, и глядя на спины собратьев, нежащихся неподалеку - и были жестокие холода когда все сбивались в кучу, чтобы хоть чуть-чуть согреться, прячась в стылых пещерах и тщетно ища более теплое укрытие от колючего снега, бьющего в морды. Все это было - но всегда, в любой ситуации рядом была своя Стая. Не было чувств, но была общность, бок о бок, спина к спине - и одно это уже согревало и придавало сил и надежды.
Но однажды Стая ушла - ушла в никуда, в пустоту... Ушла туда, где растут каменные джунгли, и разбегаются во всех направлениях широкие тропы из стали и камня. Они многому научились, и многое поняли, они стали сильнее... Но и многое забыли - Они забыли запахи родных лесов и тонкие ароматы трав на широких, залитых весенним солнцем полянах, забыли тепло согретой телами земли и ледяной холод пустых пещер. Они разучились слушать - и забыли звуки которые когда-то были родными: громкий переливчатый лай, разносящийся над лесом уже не вызывал задорного жжения в груди; тоскливый протяжный вой не навевал грусти и желания помочь...
Лес опустел, когда Стая ушла.. Но остался один - тот кто не смог уйти. Тот, кто не продал гордость и свободу - он не ушел, думая, что Стая вернется. Но Она не возвращалась... Не было спины, к которой можно прижаться в ледяную стужу, не было никого с кем можно было бы перекликаться по всему лесу, слушая родную, знакомую речь. Зверь выживал... Он привык выживать, это все, что он умел - выцарапываться в жизнь из пленящих объятий голодной и холодной смерти, он рвал клыками липкие плети тоски, оставляя клочья шкуры и лужи крови на шипах одиночества - но выживал. В слепом бешенстве раздирал в клочья деревья, ломая когти о жесткую кору, иссупленно грыз землю стесывая когда-то бритвенно-острые клыки о камни. Забыв мир и спокойствие, зверь бегал по лесу, без устали, не обращая внимания на саднящие раны и сбитые лапы, забывая о пище и сне и не давая себе даже минутной передышки - он не мог, и не хотел верить, что все ушли.. Не хотел верить что его бросили.. Но когда-то ему пришлось это понять, пришлось поверить что ледяной ком в груди и пустота в душе теперь вечно будет с ним...
Осознав свое одиночество, зверь пошел за Стаей, нашел след и отправился за Ними, с глупой надеждой вернуть хоть кого-нибудь. Спотыкаясь и падая на каждом шагу, горя упорством, он пришел туда... Но его там не ждали и первый же из его собратьев со смехом показал на него пальцем, не видя мольбы в глазах, не слыша тихого, просящего голоса того, с кем когда-то делил один кусок мяса и на чье плечо опирался, когда был ранен и не мог идти сам. И зверь завыл... Протяжно и тоскливо, надрывая горло, вплетая в тягучие переливы всю свою боль и одиночество - но ответом ему был лишь смех... А потом полетели камни - оставляя грязные следы на свалявшейся, клочковатой шерсти, что когда-то была белоснежной и мягкой, - они били по бокам и голове, чтобы он замолчал и не нарушал мертвого покоя каменных джунглей. Зверь не мог огрызаться.. Не мог - на тех кто ходил бок о бок с ним и спал рядом, и уйти он не мог - ему некуда было возвращаться: лес тоже умирал, все больше и больше поддаваясь натиску мертвого камня и холодной стали.. Зверь стоял перед Ними, дрожащий и жалкий, морщась от боли, что причиняли летящие в него камни.. Молча, потому что охрипшее горло саднило не меньше чем глубокие кровоточащие раны - и он знал что не сможет пробиться к Их ушам и сердцам: Они слышали теперь другие звуки, говрили на другом языке... А Их сердца были мертвы... Также мертвы, как и камни вокруг...
Зверь скрылся, но его нашли.. И Они снова начали кидать в него камни, смеясь и издеваясь - Им было весело от его затравленного вида. Весело оттого что он не мог ничего сделать, что он был жалок и беспомощен здесь, лишенный всего что имел, опустошенный и раздавленный унижением. Забившись в тьму и вонь каменных подворотен, он не мог покинуть этот чужой лес, но не мог и остаться здесь, где он никому не был нужен... Спрятавшись за кучей отбросов, зарывшись в мусор, он лежал и смотрел в небо - глубокими, отчаявшимися глазами, задаваясь одним вопросом - зачем? Он умел выживать... Он умел убивать и защищать, умел терпеть боль и умел любить.. Но здесь - это было не нужно никому, не нужно Им. Он умел давать тепло, согревать - но в этом мире больше не осталось тепла, некого было согревать, и некому было обогреть его.. Он не умел главного - не умел лгать, даже самому себе, а потому - был не нужен. Никто не смог бы понять его метаний и отчаяния.. Никто не смог бы услышать его вой, и залечить его раны... И никто не смог бы заглянуть в его глаза - глаза брошеного зверя, и увидеть в них то, что когда-то делало его собой, а теперь сделало никем, увидеть его душу, его гордость и его тоску по тому, чего нельзя вернуть.
Все потеряло смысл.. Пища и сон больше не заботили зверя - зачем, если это могло лишь продлить агонию? Зачем нужны все его умения, если не нужен он сам... Зачем что-то делать и вылезать из темного затхлого угла, если на свету в него опять полетят камни и жестокий смех.. Или его запрут в клетку, чтобы приходить посмотреть на своего бывшего собрата и потыкать в него палками, наслаждаясь бессильной обидой и бешенством в сузившихся глазах и судорожно оскалившимися клыками, которые могли бы в одно мгновение перегрызть стальные прутья, если бы это могло изменить хоть что-то. Небесно-голубые глаза помутнели, боль разорвала душу, в тон бешеному реву, вырвавшемуся из могучей груди и расколовшему молчаливое небо. Капли дождя ударили по вытянувшейся морде, примяли выцветшую шерсть - и небеса ответили зверю громовыми раскатами, обрушив вниз потоки воды, смывая боль вместе с кровью из ран, вливая новую жизнь в обессилевшее тело, едва не падающее под невыносимой тяжестью очищения водой... А зверь все выл, истошно, срывая голос и снова набирая силу, задирая кверху голову и оскаливая клыки, взрывая когтями бездушный камень под лапами и перекрывая голос неба - и Они услышали его. Не ушами.. Заледеневшие, остановившиеся сердца дрогнули, услышав результат своего предательства, не до конца понимая, но чувствуя, что своей жестокостью вызвали к жизни еще большую жестокость - и костлявые когти страха сжали их оскудевшие души. Они переждали грозу, а когда все стихло, все вышли искать зверя... Но Они не собирались принять его, и не собирались уйти с ним обратно - Им тоже некуда было больше идти. Нет - Они собирались убить его, чтобы примириться с предательством и ложью. Но зверь исчез..