Люди живут не в том мире, который есть, а в том, который они себе представляют. Предположения о реальности, существующие в нашем уме, создают рамку возможного, и определяют ход нашей жизни. Они задают направление поиска глазам, и вовремя затворяют нам уши. Ни один звук, ни одно впечатление или мысль, грозящая разрушить нашу замкнутую картину мира, никогда не потревожит нас.
Обычно, неотъемлемой частью этого мира является структура и границы. Нам мнится, будто слова это вещи, и если мы называем нечто разными именами, то и дело мы имеем с различными вещами. Когда мы используем одно имя для называния разных вещей, то думаем, что и сама описываемая нами вещь одна. И даже если вещи различны, то общее имя заставляет искать кажущуюся общность.
Частным случаем этого распространенного самообмана стала национальная идентичность. Назвав одного человека немцем, а другого татарином, мы уверяем себя, что перед нами люди, по натуре своей друг от друга бесконечно далекие. Даже если глаза наши настойчиво твердят об обратном, мы им не поверим. Назвав же обоих русскими, мы вдруг легко обнаруживаем следы родства и общности характера.
Использовав общее родовое имя, мы полагаем, что имеем с его носителями нечто общее. При этом общность эта хоть и не отменяет различий меж нами, но делает их не важными и вторичными. Не кровь и земля, но имя и воображение соединяют нас в народы. Имя мы унаследовали от предков. Хотя, при тщательном расследовании, оно может оказаться краденым. Воображение же присуще нам от века.
Однако, что бы запустить свою фантазию на полную мощь, нам предстоит найти для нее основание и материал. В древности эту роль выполняли легенды о подвигах предков, и мифы об основателях рода. Патриархи превращались в богов, а героические отцы обретали роль демонов и духов-хранителей рода. Члены племени брали себе их имя, вместе с ним присваивая качества, им присущие.
Точно так же ведет себя современный патриот, околдовывая себя историями о героических победах и свершениях предков. Не имея за собой ни высоких личностных качеств, ни героических дел, он символически отождествляется с силою и доблестью тех, с кем связан родовым именем. Иногда это дает силы. Но чаще служит причиной ничем не оправданной национальной гордыни, и неприязни к соседям.
С переходом от устной традиции к письменности и книгопечатанию, роль мифологических предков, богов и героев перешла к героям литературным. Это они сегодня - наши легендарные предки, наши духи-хранители рода, и символы национальной идентичности. Мы представляем народный характер по образам, созданным воображением писателей минувшего, присваивая их вымышленные черты самим себе.
Народы, не имеющие литературы, нам известной, выпадают из нашей картины мира. Мы понятия не имеем о национальном характере перса или конголезца, поскольку их не с кем отождествить. Нация, не представленная в тексте, для нас не существует. Точно так же и наш образ воспринимают через героев, созданных писателями прошлого. Хотя никто здесь и не имеет с ними практически ничего общего.
Мы ищем в испанцах черты Кармен. Во французе находим наследника мушкетеров. В итальянце – пылкого Ромео. А себя представляем носителем черт Раскольникова и Каратаева. Мы добрые, великодушные, но мятущиеся сердцем и готовые на внезапную дикость. Мы благородные и простые. Мы способны на настоящую любовь, и склонны к самопожертвованию. И еще, мы несем в себе бога…
Но это фикция. Благородным, добрым, великодушным, способным на настоящую любовь, и слегка безрассудным, полагает себя и араб, и калмык, и житель Полинезии. Не найти народа, считающего себя племенем злобных уродов. Всякая нация приписывает себе лучшие человеческие черты. И старается отрицать худшие, проецируя их на соседей. Так людям проще сбиваться в стаи и ненавидеть врагов.
Люди живут не в том мире, который есть, а в том, который они себе представляют. Предположения о реальности, существующие в их умах, определяют их чувство национальной идентичности. Оно задает ход мысли, и затворяет им уши, поэтому сомнение не закрадывается в сознание. И если, несмотря ни на что, сомнение все-таки проникло сейчас в ваши мысли, то у вас есть причина гордиться собой.
С кем бы вы там себя ни отождествляли.