1
Тамара была нимфоманкой, причём «закоренелой». Ей хотелось секса всегда и везде, и ей было наплевать, с кем им заниматься…
Она лишилась девственности в двенадцать лет, когда училась в шестом классе. Это произошло довольно спонтанно. Мать отправила её к дяде, который жил на отшибе леса, и поручила забрать у него набор тарелок. Дядя взял их, чтобы что-то отпраздновать…
Тамара приехала на велосипеде и когда зашла в дом, увидела дядю, который спал пьяным сном. Она попыталась его разбудить, но он совершенно не реагировал, лишь изредка похрапывая.
- Дядя Жень, проснись! – Кричала девочка, но всё было бесполезно – он спал, как мёртвый, а она находилась в некой растерянности. Ведь если она не привезёт домой посуду, мать, в лучшем случае, её обругает, в худшем – надерёт задницу. А этот большеголовый гад дрыхнет, как ни в чём не бывало!
Тамара принялась разыскивать тарелки, заглядывая в каждый угол, но их нигде не было. Тогда она снова подошла к дяде, лежащему на спине в своей кровати, взглянула на него. Он был в одних трусах. И тут тарелки совершенно вылетели из её головы. Какой-то голосок заговорил в её голове – он был похож на голос её матери, причём очень сильно, однако это был не он. Этот голос принадлежал кому-то ещё. Он спросил: «Тебе ведь интересно? Не так ли?»
Да. Ей было очень интересно. Взгляд был уставлен на дырявые трусы дяди. Прямо между ног что-то выпирало.
Внутри Тамары происходило что-то странное: она чувствовала, как всё сжалось и не хотело разжиматься, а сердце, словно большой барабан, выстукивало дробь. Где-то, ниже пупка, она чувствовала, как начинает разгораться огонь. Между её ног вот-вот собирался вспыхнуть пожар.
«Тебе интересно», - голос уже настаивал.
Да, ей интересно, но маленькая часть того, что называется застенчивость, всё ещё жила в ней, даже не смотря на огонь между ног.
«Тебе интересно», - повторял голос без конца.
Тамара прикоснулась к волосатой ноге дяди,
(но ведь он же твой дядя!!!)
и по спине пробежали мурашки. Огонь разгорался всё сильней и сильней с каждой минутой. Разум готов был в любой момент отключиться.
Её руки двигались по его ногам медленно вверх, пока не «упёрлись» в края трусов дяди,
(но ведь он же твой дядя!!!)
отчего Тамара глубоко выдохнула, а потом втянула в себя воздух всеми лёгкими.
Дядя лежал неподвижно.
Руки уже дошли до резинки трусов.
«Тебе интересно», - повторил голос в который уже раз, и она, вцепившись тонкими пальчиками в трусы, стянула их вниз, до коленок. У неё перехватило дыхание, ведь она увидела его впервые.
Огонь между ног уже обжигал, но это было приятно. У неё стало появляться ощущение, что она сейчас находится где-то очень далеко от этого места, словно это сон и всё, что происходит сейчас – это всё не по-настоящему. Но это надо было как-то проверить.
Тамара отпустила трусы ниже, на пол. Её руки уже покрылись холодным потом, а дёргающийся взгляд уже был направлен в его сторону.
- Вот это и вправду интересно, - сказала она вслух и прикоснулась пальчиками к нему. – Какой горячий.
Она жадно облизнулась, и хотя он был уродлив и кроме отвращения, пока ничего не вызывал у неё, всё же она его хотела.
«Представь себе, что это обычная палочка – гладкая, твёрдая и чистая, как родниковая вода», - голос почему-то говорил успокаивающе.
Она взяла его в свою руку и стала делать вращательные движения.
Руки дяди зашевелились, и это немного напугало Тамару, но…
«Всё нормально - он спит, и сниться ему явно не стакан с бутылкой».
Он и вправду был возбуждён.
Старшие подружки рассказывали Тамаре об этом.
Но теперь, когда она снимала с себя трусики и «тушила пожар», она забыла их слова. Теперь весь мир заполнился её постанываем и болью, сквозь которую проглядывало что-то неестественно прекрасное, что-то, ради чего стОит жить…
Дядя так и не узнал об этом случае.
А Тамара после него стала совсем другим человеком. Её лоно требовало посетителей и они были – сначала в виде старшеклассников (сверстники были ещё слишком маленькими для неё), а потом… а потом понеслось, поехало…
Она была очень красивой девочкой, поэтому должность деревенской шлюхи была оставлена для другой, хотя Тамару это особо и не волновало, ведь она просто получала удовольствие от жизни и боялась лишь того, что об этом узнают родители, после чего запрут дома и не отпустят гулять. Это казалось ей немыслимым. Поэтому она пыталась хоть как-то контролировать местные слухи и препятствовать их распространению – в таком маленьком городке трудно что-то скрывать. Отталкиваясь от этого, она взяла за правило, что пока не уедет из города, будет заниматься сексом только с сильно выпившими парнями, которые после не смогут толком ничего вспомнить.
- Дала? – спросит такого парня друг.
- Не помню нифига. – Ответит тот, и схватится за гудящую голову. – Я был пьян.
Другое правило заключалась в том, что её личная жизнь была практически полностью закрыта от подруг, даже самых близких. Она лишь говорила, что погуляла с тем-то, с тем-то, ну поцеловались пару раз, а дальше он проводил её до дома и ничего более. Она пока что всего лишь школьница и должна оставаться невинной, пока не выйдет замуж. Эта уловка, как ни странно, срабатывала.
Но вскоре она окончила кое-как школу и поехала в Калугу поступать в педагогический институт.
2
Она сидела на диване и читала журнал о моде, в перерывах между абзацами поглядывая себе на ногти: да, лак вроде лежит ровно...
К чёрту! Забудь о ногтях! Да и зачем ты их красишь каждый день? Давно ли ты вообще выходила на охоту?
Тамара оторвала взгляд от ногтей и перевела его на часы: ещё слишком рано, чтобы выходить на охоту. Да и зачем ей вообще нужна эта охота?
Как??? Разве ты забыла свою животную сущность? Ты забыла, что явилась в этот мир лишь для того, чтобы получать кайф от бесконечных заоблачных оргазмов? Ты это забыла?
Как ни странно, но ей сейчас было даже противно об этом думать!
«Что же со мной такое происходит?» - Задала она вопрос сама себе. Неужели она стареет? У неё же даже нет детей! А её нимфаническая часть уже начинает иссыхать, как ручей, когда-то бывший широкой рекой, иссыхает от солнечного света!
Пока ты тут сидишь, кто-то где-то трахается… Этим кем-то могла быть и ты! Но вместо этого лучше заработать себе несколько лишних килограммчиков и толстый слой циллюлита! Ты ведь не этого хочешь?
Нет… Но сейчас отпуск… так не хочется что-то делать… так хочется отдохнуть. Слишком уж сложным выдался этот учебный год. Слишком много крови из неё выпили и ученики и учительский состав… Отдых – вот то единственное, что ей нужно!
Отдых бывает и активным… Ты только представь, как ты скачешь на взрослом «жеребце»! И представь окончание этих «скачек»! Ты просто моментально забудешь обо всех проблемах!
«Чёрт, иногда так сложно себя заставить!» - Подумала она и, встав с дивана, резко направилась на кухню. Где-то там должен быть кофе.
Она открыла дверцу шкафчика, в котором покоились всякие специи, и извлекла из него наполовину пустую банку кофе. Или наполовину полную? (Где-то она уже это слышала… однако это противоречие как нельзя кстати подходило сейчас под её жизненное состояние.)
Так наполовину полную или пустую?
А сейчас узнаем!
Тамара пододвинула к себе чашку, на дне которой плескалось недопитое вчера кофе, и прямо в него насыпала новую горсточку, аккуратно размешав до густой кашицы, и залила всё это кипятком.
- Ммм… - Протянула она. – Как вкусно пахнет! – Запах кофе зачастую возвращал её к жизни… а иногда и возбуждал, совсем иначе, нежели мужчины. Это было своеобразное возбуждение, начинающее свой путь в районе ступней и легким ветерком разносящееся по всему телу, заканчивая в затылке. С мужчинами всё было совсем по-другому! Но сейчас ей вдруг расхотелось об этом думать…
Думай! Думай!
Нет!
Она сделала глоток: горечь пронеслась по её языку, зацепила щёки и направилась в желудок. Она не любила кофе с сахаром, так как считала, он только портит натуральный вкус… Поначалу конечно было гадко и противно так его пить… Но потом она поняла всю прелесть. Хотя прелесть секса она поняла значительно быстрее.
Ну вот видишь, ты не можешь не думать о сексе! Он тебя притягивает! Он тебя хочет окунуть в свои мягкие объятия, засосать тебя полностью и пережевать своими остро-заточенными зубами.
Тамара сделала ещё один глоток…
Да! Утренний кофе! Что может быть лучше? Такой классный аромат!
Не останавливайся детка!
Ещё глоток.
Кофеин уже впитался в твою алую кровь? Да. Ведь именно в ней течёт та страсть и желание, которые присущи только тебе одной! Ты такая одна на всей Земле! Ты всегда хочешь! ВСЕГДА!
Так хочется музыки! Так хочется танцевать! Так хочется чего-то ещё!..
Тамара сделала несколько оборотов вокруг себя и резко оперлась ягодицами о стол. У неё закружилась голова, но чашку с кофе она не выпускала из рук. Кофе такой горячий, такой горячий!.. словно руки незнакомца, ласкающего её и целующего… О! Его губы! Они опускаются всё ниже и ниже! Куда же они направляются???
О! Детка, не останавливайся!
Я этого не хочу!
Хочешь!
«Банка ведь наполовину полна?»
«Неужели это я себя сама спросила?»
И прежде чем ответить на этот вопрос, после последнего глотка, чашка выпала из рук и разбилась о пол. А пальчики, словно проворные белочки, прикоснулись к груди, а ещё через мгновение стали опускаться ниже и ниже… прямо туда, где сейчас мысленно находились горячие губы незнакомца.
3
В Калуге она проучилась пять лет, получив красный диплом о высшем образовании и специальность педагога. Ей нравилось учиться ещё со школы, потому филологический факультет пришёлся ей по вкусу. Она любила поэзию Пушкина и прозу Булгакова, читала взахлёб фантастику и прочую чушь… Не даром она после защиты диплома проучилась ещё целый год, зарабатывая степень бакалавра. И она всё-таки её заработала, но это ей стоило огромных усилий.
В студенческие годы её инстинкт достиг вершины своего развития, апогея. Она трахалась со всеми и её совсем не заботили последствия. Однокурсники – на первом курсе. Потом её активность распространилась на другие факультеты, и как ни странно ей удавалось сохранить свою «честь». Никто не показывал на неё пальцем, никто не говорил о ней, как о шлюхе. Но рано или поздно всё хорошее заканчивается, и заканчивается очень печально.
Как-то утром, после завтрака, собираясь на учёбу, ей стало не по себе. Она сразу догадалась: если сейчас не успеет добежать до ванной комнаты, то придётся полдня вымывать пол рваной тряпкой. Кое-как, сдерживая позывы желудка, она забежала в ванную. Последующие минут пять она обнималась с унитазом.
- А прокладки? Ты давно ими пользовалась? – Несколькими часами позже спрашивала подруга Тамару.
- Хмм… - Призадумалась та.
- Ну цикл у тебя по расписанию?
Тамара нахмурилась. Странные мысли стали заполнять её голову. Глаза смотрели лишь в деревянный пол аудитории, который сильно скрипел от старости, но хорошо, что хоть никто не провалился под него.
- Ну что ты всё молчишь? – Взволновалась подруга. Тамара звала её Кешей, реже Ксюнчик.
- Не по расписанию… Неужели ты думаешь… - Она выглядела в данный момент обречённой.
- Думать пока ещё рано! – Обнадёжила её Кеша. – Я просто предполагаю, но вспомни… Что, с кем и когда? А? Может тебе к врачу на обследование стОит сходить?
- Я не знаю… Чёрт побери! Что за дерьмо?! – Взбесилась Тамара. – Я не хочу этого!!!
- Успокойся. – Кеша взяла её за руку.
- Ксюш, я не могу сейчас успокоиться! – Конечно, беззаботной жизни пришёл конец. – Я же даже не вспомню, кто отец! Я же перетрахалась со всеми!
Абсолютно все повернулись в сторону Тамары:
- Чего уставились? – Злобно гавкнула она, после чего однокурсницы как-то сразу вернулись к своим прежним занятиям. Но Тамара совсем и не подозревала, что позади неё стоит преподаватель истории зарубежной литературы. И уж точно она не могла знать, что он слышал её беседу с Кешей практически от начала до конца.
Так или иначе, но этот преподаватель был одним из тех «счастливчиков», с которыми она провела ночь около месяца назад.
Тамара не долго думала, поэтому всего через пару недель переехала к нему жить. А ещё неделей позже он не досчитался в своём кошельке несколько тысяч рублей. А она после этого пропала на несколько дней. И вернулась уже совсем одна, без ребёнка…
Было много криков в тот день, и в свою очередь эта ссора переросла в скандал. Преподаватель позаботился о том, чтобы весь институт узнал, какая Тамара шлюха на самом деле. И совсем не позаботился о своей репутации. Про деньги он как-то решил умолчать, но позже всплыл и этот факт. Так что инстинкт Тамары скрылся где-то внутри неё, и она на время о нём просто забыла.
В этот период ей было особо тяжело, так как от неё отвернулись практически все. Даже Кеша, узнав об аборте, смотреть стала на неё искоса.
В институт Тамара ходила, пытаясь не попадаться на глаза, превратившись в «невидимку», девушку, которая лишь изредка поднимает свой взгляд с пола.
Но больше её заботило её здоровье: нарушился менструальный цикл, а сами менструации проходили более болезненно, нежели раньше. Тамара стала тратить на прокладки и тампоны в два раза больше, чем перед абортом. Вследствие этого, тех денег, что ей присылали родители, стало катастрофически не хватать, поэтому пришлось искать работу.
Тамара её нашла, устроившись секретаршей в строительной фирме. Там её инстинкт проснулся вновь, так как её практически каждый день трахал шеф: инстинкт стал выползать наружу, словно дождевой червь после сильного ливня. Силы стали возвращаться в её тело, уверенность, жажда – всё это чудесным образом ожило в ней, она вновь стала той, кем была… той, кем стала в двенадцать лет… «С природой не поспоришь», - думала она, перед тем как в очередной раз раздвинуть ноги перед шефом, в жгучей агонии ожидая, когда же он, наконец, вставит ей свой агрегат. Лоно её горело, пожар нужно было тушить!
4
Она очистила пол кухни от остатков чашки с кофе и закурила. Утренний оргазм… что может быть лучше? Но ещё лучше, если тебе его кто-то «доставил», привёз на своей сексовозке. Поддаться позывам инстинкта – это то, ради чего стоит жить… Хотя Тамара знала, что некоторые люди, из-за своей убогости, могли убить в себе всякое желание и стремление погасить пожар между ног. Даже мастурбация для них становилась запретной темой. С одним из таких, Тамара лично была знакома…
Человек быстро привыкает к хорошему, и так же быстро ему это хорошее надоедает. Когда ты каждый день просыпаешься в одном и том же месте, когда видишь с утра одного и того же человека, с его выцветшими от стресса глазами, начинаешь понимать, что в этом мире осталось мало чего интересного. Лишь охота может спасти… Но даже она вскоре становится однотипной, и не хочется переживать её вновь и вновь, как это было раньше, когда Тамара только стала охотницей. Её жертвы: молодые и старые, умные и глупые, красивые и не очень… Вот именно, что были те, которые не очень, но однажды она встретила человека, которого ей стало по-настоящему жалко.
На тот момент она окончательно переехала к своему шефу. Менструации по-прежнему протекали болезненно, и до нервного срыва оставалось не долго, но как бы там ни было, ей повстречался человек, которого раньше она бы просто унизила и послала куда подальше… но… Обыденность дней огромным куском застряла у неё в горле, поэтому она решила рискнуть.
- Это здесь сломался кран? – Спросил горбатый человечек небольшого роста, когда Тамара открыла ему дверь квартиры. Дома она была одна, потому что в институте был день самостоятельных работ, а шеф (про себя она уже называла его «будущим мужем») решил сделать ей подарок в виде оплачиваемого выходного. Шеф, его звали Юлий (да-да, в честь того самого Цезаря), слишком заботился о ней. Иногда Тамаре казалось, что чересчур… Но, тем не менее, так он выражал свою любовь. Она же его не любила: да, в постели он хорош… у него много денег… Но, чёрт возьми! Она его не любила. К тому же Юлий был очередным шагом к той самой однообразности жизни… Тамара даже придумала собственное определение этого состояния. СЕМЕЙНОСТЬ. Да, медленно, но плавно, она превращалась в домохозяйку, желания которой часто зависят лишь от мужа… Естественно, её мало устраивала данная роль, а если быть точным: совсем не устраивала. Ей хотелось свободы. Нет, не трахаться направо и налево. Этот этап она уже прошла, но хотя бы иметь свободные отношения. Быть верной она бы никогда не смогла! По её венам бежала кровь шлюхи, и Тамара это прекрасно знала. Даже не догадывалась, а именно ЗНАЛА.
- Да, - ответила она, смотря прямо в глаза незнакомцу, однако он не поднимал взгляда. Даже казалось, что он был немного смущён. – Сломался, протекает… все дела… - Она улыбнулась.
- Можно войти? – Он, наконец-то, всего лишь на мгновение, прыгнул в её глаза, но как испугавшийся воды котёнок, выпрыгнул обратно.
- Да, конечно. – Она открыла дверь пошире и пропустила незнакомца. – Проходите. Меня, кстати, зовут Тамара.
- Очень приятно, - выдавил из себя он, - меня Тимофей.
Она протянула ему свою руку, в ответ он как-то боязно протянул свою.
Тимофей был ниже Тамары сантиметров на двадцать пять, и как она успела заметить, один его глаз был больше другого, а рот имел искривленную форму. «Может у него было повреждение черепа», -предположила Тамара, но другой диагноз она поставила Тимофею незамедлительно, сразу после того, как отрыла ему дверь: УБОГИЙ. Над такими людьми она смеялась, никогда не могла поставить себя на их место… Но сегодня всё было совсем иначе. Может так повлиял трёхмесячный стресс из-за потерянного ребёнка
ты сама захотела его потерять
может «будущий муж» на неё так действовал, а может и болезненно протекающие менструации... Кто знает… Но на самом деле, только Тамара и знала, так же как прекрасно знала о том, что у Юлия слабовыраженная гемофилия, о которой он узнал буквально два года назад. Ответ на вопрос – однотипность каждого дня. Всё осточертело давно, надо было внести разнообразие в жизнь. Надо было…
- Ну и где ваш кран? – Спросил Тимофей, пока Тамара закрывала дверь.
- А сейчас я вас провожу, - со страстью в голосе проговорила она. – Ах! Не разувайтесь. – Она мило улыбнулась улыбкой пантеры.
- Нет-нет, - ей никак не приходило в голову, с чем можно сравнить его голос… Он был каким-то сдавленным, словно челюсть Тимофея не до конца раскрывалась, либо он говорил сквозь стиснутые зубы. А может он просто стеснялся? Но голос его совсем не ласкал слух.
«Интересно, он девственник?» - Подумала Тамара, после того, как рукой показала ему путь в ванную. Он пошёл впереди, двигаясь слегка подпрыгивающими шагами. Тамара в этот момент, оценивающе сжирая его взглядом, «скользила» сзади. Сейчас она чувствовала себя охотницей. Ещё никогда в её постели не было такого уродца… Ещё НИКОГДА.
«Он такой беззащитный… и вправду похож на котёнка, который боится воды, а поэтому громко визжит, когда кто-то неаккуратный окатит его брызгами. Такой беззащитный».
- А вот и ванная. – Остановила его Тамара, вцепившись ему в плечо, отчего он вздрогнул, чуть было не выронив чемодан с инструментами.
- А где у вас тут свет включается?
- Вот. – Прошипела она, включив свет. – Заходите… А давайте на «ты»? – Спросила она. – А то слишком уж всё официально получается.
- Ну хорошо. – Не стал сопротивляться он.
«И всё-таки, он девственник, - решила она. - Это видно по его взгляду, такому боязливому и совсем не взрослому».
- Ничего, если я постою и посмотрю? – Спросила она.
- Как хотите… - Он уже раскрыл свой чемоданчик и извлёк из него газовый ключ. – Так… тут придётся прокладку менять. Работы минут на двадцать, ничего серьёзного.
«Интересно, а сколько ему лет? С виду этак лет тридцать пять».
- О, ну хорошо, что ничего серьёзного. Ты же профессионал. С первого взгляда «диагноз поставил», - последнее словосочетание она обозначила пальцами, изображающими кавычки. Однако Тимофей этого не заметил – он уже принялся что-то крутить своим ключом
«Лучше бы он мне что-нибудь подкрутил», - пронеслось у неё в голове, после чего она медленно стала стягивать с себя обтягивающую «домашнюю» футболку. Тимофей в данный момент был слишком увлечён починкой, чтобы заметить, как хозяйка, уже без футболки, медленно стягивает с себя шортики, такие же «домашние».
«Как в старом немецком порно. Он сантехник, я домохозяйка… Практически ролевая игра». Её это возбуждало. И такого возбуждения она раньше никогда не чувствовала. С каждой секундой огонь между её ног разгорался всё сильней и сильней. Языки этого пламени стали медленно и плавно поджигать всё остальное тело: позвоночник, шею, руки… Ей так хотелось сейчас мужского тепла: почувствовать сильные руки на своих бёдрах, почувствовать грудью тело партнёра, его губы, его член…
Она уже стянула с себя лифчик и принялась ласкать грудь, как вдруг Тимофей наконец-то заметил её, играющуюся с собой. На лице его застыл испуг, граничащий с удивлением, словно он никогда до этого не видел женского тела... либо видел, но не живьём.
- Извините! – Он резко отвернулся. – Вам надо одеться…
«Он ТОЧНО девственник». Сейчас Тамара на мгновение отвлеклась от своих фантазий и подумала, а лишала ли она кого-нибудь девственности. На ум никакого ответа не пришло, и она поняла, что сейчас это никакой роли не играет. Сколько жертв у неё было? Да всех и не сосчитаешь! Но среди них, она была уверена, кто-то да и приходился девственником.
- Тимофей, мы же договорились на «ты». Угу? – Она посмотрела на него, как мамочка смотрит на сынишку, когда тот провинился, и заключает с ним некий договор: чтобы он так больше не делал, а взамен предлагает ему что-то, от чего он явно не сможет отказаться. – Ты можешь повернуться.
- Нет, я не могу… Вам и вправду лучше одеться… - Он не смел оборачиваться.
- Может мне выключить свет? – Спросила она. – В темноте ведь не так страшно?
«Убогий» промолчал, а Тамара на мгновение вышла из ванной, но тут же вернулась. Светильник уже был выключен. Она сделала к Тимофею несколько шагов и, приблизившись, услышала его частое дыхание.
- Не бойся. – Успокаивала она его, приближаясь всё ближе и ближе. – Я тебе не сделаю плохого… Даже наоборот: тебе понравится.
Наконец, она приблизилась к нему вплотную и коснулась его руки, отчего он вздрогнул, выронив газовый ключ: слава богу ключ упал на пол, не задев их ноги.
- Тимофей, развернись, пожалуйста. – Попросила нежно она.
Он повиновался: всё это время она продолжала держать его руку, а после его поворота уже взяла за две. Она чувствовала холод его ладоней, чувствовала, как на них выступает противный пот, а пальчики его исходили мелкой дрожью.
- Не бойся, - повторила она свою просьбу, отпустила его руки и провела своими ладонями по его груди, медленно расстегивая пуговки на его клетчатой рубашке и опускаясь всё ниже и ниже... Когда последняя пуговка была расстегнута, руки Тамары остановились в районе молнии джинсов. Опытные пальчики расстегнули её, и через минуту она уже ласкала член Тимофея.
- Не надо, - простонал он, но не мог сопротивляться…
Тамара умела доставить мужчине удовольствие. Теперь уже язык заменил пальчики, а стоны Тимофея становились всё громче и громче, пока он не вскрикнул.
Тамара в этот момент обхватила его ноги, почувствовав, как сокращаются мышцы и дёргаются коленки.
Через пару минут Тимофей пришёл в себя: он резким движением подтянул свои джинсы, схватил чемоданчик и вылетел из ванной.
- Извини… - Крикнула ему в след Тамара, но в ответ услышала лишь звук хлопающей двери, разнесшийся по всей квартире. А после всё погрузилось в темноту.
Тамара вышла из ванной проверить, надёжно ли закрыта дверь, а после включила свет в ванной: сейчас ей необходимо было принять душ, чтобы смыть «следы» водопроводчика. Зайдя в ванную, к своему удивлению, она заметила газовый ключ, валяющийся под раковиной.
«Уж если он не вернётся ко мне, так он вернётся за этим долбанным ключом», - подумала она и дико расхохоталась. «Он вернётся…»
Она включила кран, чтобы настроить воду: да, теперь нигде не протекает и включила душ. Ощущения, которые она испытала сегодня, сильно ей понравились. Хоть какое-то разнообразие в этом однотипном мире…
5
Вечером, когда пришёл Юлий, она лежала на диванчике и смотрела телевизор. На ней была прозрачная ночнушка, а сама она уже зевала. Сегодня Юлий задержался на работе.
- А что так долго? – Устало и в тот же момент игриво спросила она.
- Да дел там много было. С ног валюсь. – Он кинул свой портфель на пол - тот громко шмякнулся. – Поесть что-нибудь приготовила? – Он стал стягивать с себя галстук, попутно разуваясь.
Юлий представлял собой большого мужчину: широкие плечи, статная спина, грудь, всегда задранная вверх… Тамара очень метко могла охарактеризовать его одним словом: «горилла». Хотя она вслух его никогда так не называла, втайне частенько смеялась над этой кличкой. А чаще всего смех разбирал её, когда Юлий отжимался от пола и издавал звуки «уу, уу, уу», которые иначе как обезьяньими назвать было нельзя.
- Да, картошку тебе сварила. Надо только разогреть. – Она приподнялась и села вертикально.
- Разогреешь? – Спросил Юлий и кинул безразличный взгляд в её сторону, словно она была частью интерьера, каким-нибудь пуфиком. Хотя она этот взгляд совсем не заметила.
- Я уже собираюсь ложиться спать. – На одном зевке протянула она и потянулась. – Подогрей сам. – Ей не хотелось вставать, идти на кухню и стоять там у плиты. Она себя уже реально ощущала домохозяйкой, которая только и делает, что стирает и еду готовит. И ей эта роль совершенно не нравилась.
- Ну хорошо, - раздосадовано сказал он, после чего поплёлся на кухню.
- Ты же далеко уже не маленький мальчик. – Кинула она ему в спину, но он никак не отреагировал. Видимо, потерял чувство юмора сегодня на работе. – Далеко не маленький, - шепнула она самой себе и переключила канал. Ничего интересного не показывали.
Когда Юлий вернулся в комнату, в одной руке он держал тарелку с картошкой, а в другой стакан молока. И пока он всё это составлял на маленький столик перед телевизором, Тамара успела заметить повязку на его правой руке, причём бинты все были в красных пятнах. Тамару это насторожило, но она не подала виду.
«Он задержался на работе из-за того, что порезался. Может он вообще был у врача?! Надо будет у него всё спросить, разузнать.»
- Что нового на работе? – Сначала ей пришла в голову мысль, что он задержался на работе из-за Танечки, новой шлюхи, которую он принял на работу на должность Тамары. Потому что в этом случае, всё было ясно, мозаика складывалась в картинку: сегодня у неё самой был выходной, это Юлий сделал ей такой подарок, затем он задержался на работе… То есть, когда все ушли, они с Танечкой остались наедине и… трам-пам-пам. Понятно, чем они там занимались. К измене Тамара относилась очень спокойно: по крайней мере, к измене человека, которого не любит. И свободные отношения были в её природе.
- Ничего такого… всё по-старому. – Он начал есть.
«Гемофилия» - прозвенело в её голове большим колоколом.
Он никогда не рассказывал об этой болезни, но Тамара, часто сидевшая дома одна, любила полазить по его вещам и документам, и как-то наткнулась на карту здоровья, в которой и была указана эта болезнь. Тогда Тамара как-то особо не обратила внимания на это, но всё чаще стала замечать, что Юлий иногда просыпается ночью от кровотечений. Она долго ещё удивлялась, как ему удаётся за ночь останавливать кровь.
- А что у тебя с рукой? - Решила всё-таки рискнуть она.
- Да так… порезался случайно… - Он явно не хотел об этом говорить.
- У тебя до сих пор кровь идёт. – Она кивнула в сторону повязки.
- Нет… просто пятна остались. – Он вновь кинул безразличный взгляд в её сторону.
- Ну понятно.
Этой ночью они даже не занимались любовью, а Юлий за ночь вставал несколько раз.
На следующий день Тамара решила поподробнее узнать о гемофилии. В тайне от Юлия, во время обеда, она добежала до библиотеки и в читальном зале взяла посмотреть медицинский справочник. Информации она нашла мало, но, тем не менее, получила представление, чем больна «горилла».
6
Она опять осталась дома. Была среда, а за окном моросил дождик. В голове, пока она читала очередную глупую статью в журнале моды, крутилась одна мысль: мысль «побега»…
Рано или поздно ты встаёшь перед выбором, который определяет твою жизнь. Такой «момент истины» неминуемо приближался и к Тамаре. Она уже оканчивала пятый курс, шёл второй семестр, и она готовила дипломную работу, поэтому ходить на учёбу не было надобности… лишь на консультации. Тамара знала, что закончатся эти полгода, она получит полное высшее образование и тогда уже точно начнётся взрослая жизнь. Ей с трудом верилось, что она пойдёт работать в школу, потому что деньги, которые она зарабатывала даже в фирме Юлия, не шли ни в какое сравнение с зарплатой учителя… В будущем она без труда смогла бы устроиться секретарём в подобную фирму… Возможно, там какой-нибудь «новый Юлий» будет её иметь во все дырки. В-общем, по этому поводу она особо не волновалась.
Тем не менее, она была на практике, и преподавать ей понравилось. Но всегда всё упирается в деньги. Она так считала. Поэтому будущее, в котором она работала бы в школе, виделось крайне нечётко, расплывчато… Но та идея, которая к ней пришла сегодня во время чтения журнала, давала её учительскому будущему местами чёткие очертания. А ключом ко всей идее было одно лишь слово: гемофилия. Да, может Тамара и не была роковой женщиной («девушкой» - поправляла она саму себя), но дьявольские планы строить умела. Конечно, ей придётся ещё взвесить все «за» и «против»… придётся обдумать всё, как следует… Но Тамара уже сейчас готова была воскликнуть: Эврика!
7
Она отложила в сторону журнал, когда в дверь кто-то позвонил.
«Кто бы это мог быть?»
Тамара встала со своего любимого дивана, на котором они с Юлием часто занимались сексом. Правда в последнее время всё реже и реже. Это её огорчало. Без секса было очень тяжело. На её лице даже появилась сыпь.
- Кто там? – спросила она, глядя в глазок.
«Я так и знала!»
Она, радостная, открыла входную дверь: на пороге стоял Тимофей. Он застенчиво смотрел вниз.
- Я у вас забыл кое-что в прошлый раз.
- Да-да. Только мы ведь договорились на «ты». – Она улыбнулась ему, схватила за руку и потянула на себя. – Пойдём!
Тамара закрыла за ним дверь.
- Я сейчас вернусь и принесу твой ключ. – Кровь забурлила в ней.
Она забежала в комнату и достала из-под дивана газовый ключ. Она его спрятала сюда на всякий случай, чтобы Юлий не нашёл. «Иначе план мог бы сорваться». А в этом случае всю грязную работу ей бы пришлось делать самой.
- Тимофей! – Крикнула она. – Пройди, пожалуйста, сюда. Помоги мне!
«Интересно, он придёт? Не испугается?»
Через минуту он уже заходил в комнату.
«Видимо разувался. Он такой педантичный. Такой правильный».
- Что случилось? – Спросил он.
- Ты должен мне помочь.
- Как? – Он не мог смотреть на неё.
- Подойди ближе. – Она это прошептала. – Ты должен подойти ближе, иначе ничего не получится.
Он стал аккуратно двигаться к ней, но остановился в метре от неё.
- Так нормально? – Спросил он.
- Нормально. – Она сама сделала к нему шаг: теперь они стояли почти вплотную. – Ты же поможешь мне?
- Как? – Его голова была повёрнута в сторону. Видимо, близость Тамары его напрягала.
Она взяла его руку и положила себе на грудь:
- Вот так.
Тимофей ещё сильнее зажался. Тамара видела, как в нём борются два человека. Один говорит: «Отсюда надо убегать и чем быстрее, тем лучше». Другой же: «Такого шанса упускать нельзя: вряд ли у тебя ещё когда-нибудь будет такая девушка!»
- Тебе ведь нравится? – Её сладкий голос мог возбудить кого угодно.
Тимофей в ответ замотал головой:
- Нет… - Он это явно сказал через силу.
- Тогда…
Она положила вторую его руку себе на грудь, показав что надо делать.
- Может мне снять футболку? – Спросила она. – Может, тогда ты передумаешь?
В ответ он вновь замотал головой, но Тамара-то знала мужскую сущность… Сделав пару шагов назад, выйдя из интимной зоны Тимофея, она стала снимать с себя футболку: очень плавно. Краем глаза она видела, как он смотрит на её груди: жадно и агрессивно, как голодный волк, отбившийся от стаи.
- Тебе ведь нравится? – Она отбросила футболку в сторону и начала ласкать свои соски, делая пальчиками вращательные движения. – Смотри… Ты же хочешь их ещё раз потрогать, облизать, укусить? Поверь, они тоже этого хотят… Вы созданы друг для друга… Подойди…
- Я… - Тимофей боролся сам с собой. – Я не могу.
- Но ты же этого хочешь. Не сопротивляйся своим животным желаниям. Я тебе разрешаю сделать со мной всё, что ты захочешь. Подойди…
Он с силой закрыл глаза, отчего все мышцы его лица напряглись, и сделал пару шагов к Тамаре. Через мгновение он, словно ненормальный вцепился в её грудь. Он не мог уже остановиться. Чёрная страсть завладела им, словно пламя огня завладела горсткой дров, превратив их в костёр.
Тамара смеялась: громко и даже противно. Она добилась своего, в который раз.
Они уже переместились на диван, где она стала раздевать его. Сначала сняла рубашку, затем и джинсы, а он в свою очередь снял с неё шортики, а когда добрался до трусиков, стянул их с неё зубами, таким образом разорвав. А Тамара смеялась и не могла остановиться. Возбуждение огромными волнами пошло по океану её тела. Приливы радости и счастья накатывали вновь и вновь.
Она своими руками прошлась по телу Тимофея, а когда добралась до его трусов, стянула их вниз, а затем принялась массировать член. Через мгновение она направила его в своё лоно… Потоки боли и эйфории, смешавшиеся в один, врезались в её кровь. Тамара видела лицо Тимофея: ему тоже было хорошо. Они слились в одно. А потом она уложила его на спину, села сверху и принялась скакать.
Руки Тимофея переместились уже в район её ягодиц, страстно их массируя. Ещё никогда в жизни он не испытывал таких чувств. Его тяжёлое дыхание перебивало учащённое дыхание Тамары, но она вместе с тем и постанывала. Её стоны ещё сильнее возбуждали Тимофея, он был готов кончить в любой момент. И, как только Тамара услышала его крик, она резко вскочила с него, и в следующее мгновение он кончил себе на лобок…
- Приходи завтра, - сказала она, провожая Тимофея.
- Да… - ответил он.
И он не обманул…
В итоге он стал ходить к ней чуть ли не каждый день и вскоре так привязался, что жить без неё не мог. Она этого и добивалась. Она влюбила его в себя: с помощью того, что никто больше дать ему не мог и не хотел, с помощью секса. Да, наживка была отменная, жертва сама полезла на крючок… Всё шло по плану.
Юлий, естественно, даже и не догадывался об измене. И всё было замечательно, но однажды Тамаре позвонила Татьяна (новенькая в их фирме) и предложила встретиться, поговорить.
Они встретились в маленькой забегаловке и, естественно, речь зашла о «горилле». Татьяна рассказала, что случилось в тот вечер, когда Юлий пришёл домой с работы очень поздно, и на руке его была повязка. Оказывается, на самом деле он остался из-за неё, хотел к ней поприставать, а если что заняться любовью. Но Татьяна в тот вечер, почувствовав на своих ягодицах его руки, сразу же пустила в ход свои острые зубки, укусив Юлия за руку. Потом она выбежала из офиса, оставив его одного. Татьяна не знала, что он там делал дальше…
(«Вкалывал себе лекарство от бешенства», - посмеялась про себя Тамара.)
… но на следующий день она вновь пришла на работу, хотела писать заявление об увольнении, но шеф её отговорил.
- И что же он тебе такого сказал? – Спросила Тамара.
- Какая разница? – Татьяна ехидно улыбнулась. – Но дело в том, что после этого разговора мы стали трахаться в офисе каждый день. Ты понимаешь, к чему я всё это говорю?
Это были «первые ласточки». Тамара поняла, что план её может пойти под откос из-за Татьяны.
- Ну и к чему же? – С выражением безразличия спросила Тамара, хотя прекрасно уже понимала всё.
- А к тому, что скоро твоё место займу я. И заканчивать свой сраный филфак ты будешь в гордом одиночестве.
Тамара не понимала, что такого в этой сучке нашёл Юлий, ведь сама она в несколько раз лучше, прекрасней и умней. Она могла перечитать наизусть Пушкина, Лермонтова… А мужики за ней так и бегали! С чего это вдруг Татьяна так уверенно говорит? Точнее даже самоуверенно!
- Ха! – Выдавила из себя она смешок. – Ну про гордое одиночество ты явно ошибаешься. Да и вообще, кто ты такая? Юлий тебя использует, как офисную шлюху… Вот и всё, а меня он любит. Так что скоро ты ему надоешь и всё: он тебя выкинет с плохими рекомендациями. И в гордом одиночестве останешься ТЫ!
А разве ты сама изначально не была офисной шлюхой?
Да… Но ведь теперь она практически является женой Юлия! А это много значит!
А разве ты бы хотела иметь такого мужа? Тебе нужны лишь секс и его деньги! Не из-за денег ли ты вообще приручила Тимофея?
- Знаешь что? Он мне говорил обратное про тебя. Ты его уже совсем не устраиваешь. Так что готовься к худшему. – Татьяна рассмеялась.
Если бы не сдержанность Тамары, они бы вцепились друг другу в глотки:
- «Всё моё», - сказало злато;
« Всё моё», - сказал булат.
«Всё куплю», - сказало злато;
«Всё возьму», - сказал булат.
Развернулась и ушла.
Всю дорогу домой она думала, как поступить, ведь действовать нужно было незамедлительно. Зайдя в квартиру, она первым делом позвонила Тимофею, но трубку он не снимал.
«А договаривались мы сегодня с ним о встрече?» - Спросила она саму себя… Ответа не последовало.
Юлий, в который раз, оставил её сегодня дома. Это уже успело войти у него в привычку.
Интересно, а догадывался ли он о её встрече с Татьяной? Наверное, нет, но Татьяна, скорее всего, расскажет ему всё: не сегодня, так завтра, до или после очередного секса. Неужели в постели она лучше? Это мысль бесила Тамару. В конце концов, у каждого человека есть самолюбие: у кого-то оно выражено в большей степени, у кого-то, наоборот, в меньшей. Тамара прикинула, а любит ли она себя настолько, чтобы переживать из-за какой-то там шлюхи, которая возможно лучше её самой в постели?
«Это всего лишь небольшая интрижка» - Успокаивала она себя.
Да, но из-за этой интрижки тебя могут выкинуть к чертям собачьим с работы и оставить совсем без денег.
Нет, она знала, что найти «новый кошелёк» с её способностями будет плёвым делом… но! у неё был план, как обеспечить себя на ближайшие несколько лет, и жить себе в удовольствие, не уподобляясь зелёным домохозяйкам, вечно торчащим у плиты.
«Почему же он не отвечает?»
Она ещё раз набрала номер Тимофея: длинные гудки… через пару минут короткие. Его точно нет дома, он на работе. Ей надо было достать его, хоть из-под земли!
Что же делать, что же делать?
Неужели она начинает паниковать?
Да!
«Я паникую», - призналась Тамара сама себе.
Сейчас надо просто собраться с мыслями, успокоиться и тогда решение придёт само собой. Спокойно, Тамара, спокойно…
Дыши глубже и реже… Вот так… Правильно, молодец…
И, о, чёрт! Ей в голову пришла идея…
- Как же я сразу не додумалась до этого? – Спросила она себя вслух и ударила ладонью в лоб.
Она подошла к телефону, сняла трубку и по памяти набрала телефон ЖКС. Ей ответил женский голос:
- Алло?
- Добрый день, подскажите, а можно ли поговорить с сантехником Тимофеем?
- С Тимофеем? Хмм… Это который такой маленький?
- Да-да, он самый…
- Минуточку…
Тамара жадно считала секунды, пока в трубке ей не ответил мужской голос:
- Алло.
- Привет! – Она была рада услышать его. – Узнал?
- Да… - Даже через трубку телефона она смогла распознать его никогда не проходящую застенчивость.
- Ты должен срочно прийти ко мне! Срочно! Понимаешь, это очень важно! Дело касается нас с тобой… Ты понимаешь, как можно скорее!
- Да… Сейчас буд… – Он похоже взволновался, потому что, прежде чем закончить фразу, бросил трубку.
Замечательно.
Только, пока Тимофей не пришёл, нужно обстоятельно всё обдумать. Возможно, сегодня произойдёт нечто ужасное… О чём, она будет потом жалеть всю жизнь… Но как бы то ни было, идея о том, что Юлий выкинет её на улицу врезалась ей в мозг. Уверенность в собственных силах отступила на второй план. И Тамара знала, что во всём виновата Татьяна. Может неспроста то, что имена их чем-то похожи?
Неважно.
Сейчас несколько слов играли в её голове: деньги, секс, гемофилия, предательство и… смерть…
Она прекрасно знала, как соединить их в одно… Возможно, её замысел не был идеальным, но она была уверена, что после его реализации, без приза не останется.
Тамара подошла к окну, взглянула на невзрачный пейзаж двора, ухмыльнулась, а потом, что было силы, ударила себя в глаз кулаком.
8
Тимофей прибежал быстро как смог, а именно, через пятнадцать минут после её звонка. Ради спортивного интереса Тамара специально засекла время. Она уже не испытывала к Тимофею никаких чувств. Он для неё теперь был просто пешкой, она была ферзём или королевой. Это шахматная игра, и пешка ничего ровным счётом не стоит. Но иногда даже пешка может быть путём к победе, а Тамара именно на это и рассчитывала.
- Что случилось? – Глубоко дыша, спросил он. Его лицо исказил сильнейший приступ волнения…
«То, что нужно», - улыбнулась про себя Тамара.
- Не волнуйся. Главное, не волнуйся. – Она выдержала театральную паузу, тяжело вдохнула, громко выдохнула: - Нам больше не стоит видеться. – Она сказала это с таким сожалением, с каким только могла. – Юлий узнал о том, что мы с тобой тайно встречаемся.
«Чёрт, сюжет классической драмы разворачивается прямо на глазах», - заметила она про себя.
На лице Тимофея застыл лёгкий ужас, он даже не мог открыть рот, чтобы что-то сказать… Глаза его чуть ли не вылезали из орбит:
- Что? – Лишь как-то невнятно смог спросить он.
- Это чистая правда. Нам больше не стоит видеться. Вот посмотри. – Она указала на синяк под своим правым глазом. По-видимому, Тимофей поначалу не обратил на него внимания. – Это сделал Юлий. Если бы ты знал, как он рассердился. Он рвал и метал, он поклялся найти тебя и убить. – Она стала замечать, как страх неаккуратной поступью начинает блестеть в глазах Тимофея – этого она и добивалась. – Но ты же меня любишь? – Она изобразила лучик надежды на своём лице, глаза её смотрели на Тимофея с любовью, с неким желанием увидеть в нём супергероя, который спасёт её от главного злодея, а потом они будут жить вместе долго и счастливо, как в какой-нибудь детской сказке.
- Да, - сквозь дрожащие губы выдохнул он. – Я тебя люблю, очень сильно. И я сделаю всё… АБСОЛЮТНО ВСЁ, чтобы мы остались вместе. – Однако, глядя на него, становилось понятно, что мрак безысходности полностью окутал его сознание, так же как атмосфера Землю.
- Ты в этом полностью уверен? - Спросила она с надеждой. «Главное не переиграть», - тут же пронеслось у неё в голове.
- Да.
- Просто мне и вправду не хочется тебя терять. Ты самый лучший. – Хотя перед собой она видела лишь убожество, к которому уже не было ни малейшего желания прикасаться. Лишь желание предать. Предательство – гадкое слово… Но Тамаре сейчас было плевать. Плевать на всё и на всех! Ей просто были нужны деньги Юлия и сохраненная честь: она не могла потерпеть того, чтобы эта «горилла» её вышвырнула из дома.
- Ты и вправду так считаешь? – Из его глаз потекли слёзы. – Правда? – Похоже, он дал волю своим чувствам.
«Ещё лучше» - Порадовалась за себя Тамара.
- Конечно… Иди ко мне. – Она протянула руки ему навстречу, а он сделал пару шагов и они обнялись. – Я тебя очень сильно люблю.
Чёрт, сейчас ей нужно было бы расплакаться, но она не могла почему-то выдавить из себя ни одной слезинки.
- Я тоже, я тоже, - уже ныл он.
- Ну-ну, не плач… - Успокаивала она его.
Как ни странно, но ей совершенно не было его жалко. Он такой ничтожный червяк… червячок. Конечно же, на крючок он налезет… Но вот большую ли рыбу можно будет поймать на такую наживку? Учитывая болезнь Юлия, Тамара считала, что большую.
- Успокойся. – Она потерпела его голову у себя на плече чуть больше минуты, а потом не выдержала:
- Ну всё, хватит нюни распускать! – В приказном тоне сказала она, чем явно встряхнула Тимофея. Она взяла его за плечи и на этот раз потрясла по-настоящему. – Ты должен меня слушать, иначе больше никогда меня не увидишь. Прекрати плакать… - Последнее она сказала более мягко. – Прекрати, - повторила она и села на диван. – Садись рядом, мне надо кое-что тебе рассказать. Естественно, ты должен внимательно слушать и выполнять… Иначе мы больше не будем вместе. Ты же не хочешь расстаться с моей тёпленькой и мокрой дырочкой? – Она провела рукой себе между ног, откинув подол халата, показав белые кружевные трусики. – Дырочка вот здесь. – Словно указкой, она пальцами указала на «волшебное» для Тимофея место. – Хочешь потрогать?
Тамара видела, как он жадно пускает слюни. Естественно, он хотел потрогать и даже хотел большего.... Слёзы уже перестали лить из его глаз, он глубоко и часто дышал… А взгляд, словно магнит, снова и снова притягивался к прозрачным кружевам.
- Да… Я хочу, - произнёс злобно он.
- Я знаю, что ты хочешь, - заулыбалась она ему в лицо. Но это была не игра… Это была ехидная улыбка, похожая на усмешку дьявола, предлагающего сделку. Тамара и хотела сейчас предложить сделку. И ей нравилось чувствовать себя в роли дьяволицы. – Сейчас нельзя. – Она резко прикрылась халатом.
Тимофей чуть было даже не упал с дивана.
«Он глупенький дурачок. – Смеялась про себя Тамара. – Им так легко управлять. Да вообще, если знать на что давить, куда нажимать, из каждого мужчины можно сделать послушную собачку. Потом обучить её паре команд и можно выступать с ней на конкурсе… А дома она будет сидеть в конуре и время от времени лаять… а, в зависимости от того, как приручишь, может и тявкать начнёт».
- Нельзя. – Обиженно повторил он.
- Да, тебе придётся кое-что сделать, иначе будет плохо: как тебе, так и мне.
- Что мне нужно будет сделать? – Немного боязливо спросил он.
- Я тебе сейчас всё объясню, но клянись своей жизнью, что ты не предашь меня! Для меня это очень важно! Ты же готов пожертвовать собой ради меня? – Наконец-то её глаза прослезились, она даже улыбнулась этому факту, отчего выражение её лица стало куда более эмоционально выражено: после взгляда в её зелёные глаза, ты готов был согласиться на что угодно… Вот и Тимофей, не долго думая ответил положительно:
- Да, я пожертвую собой ради тебя.
- Обещай мне это.
- Я обещаю. – Он чуть не расплакался вновь, но в этот момент Тамара поведала ему свой план.
9
- Обещай мне, что ты выкинешь эту сучку из дома завтра же! – Бешено проверещала Татьяна, сидя на офисном столе, без трусиков и широко раздвинув ноги. Между её бёдер удобно пристроился Юлий, делающий тазом движения вперёд-назад, вперёд-назад. – Обещай, - она уже хрипела. Весь офис проникнулся её громкими стонами.
- Да, - Юлий тяжело дышал, его глаза горели, словно у бешеного быка. – Я обещаю! Так и будет!
- Эта сучка не заслуживает такого, как ты! – Прохрипела сквозь свой же стон Татьяна.
Стол ходил ходуном.
- Да! – Крикнул он, после чего зарычал, подражая собаке.
Татьяна рассмеялась, а затем откинулась назад, руками при этом зацепив стопку бумаги: листы разлетелись по полу, медленно пикируя. Затем полетел вниз канцелярский набор.
- Скажи, что она сучка.
- Она сучка! – Закричал он.
- ДА! – Рассмеялась она. – Она ШЛЮХА!
- Рррр, - прорычал он. – Ещё какая!
Они оба рассмеялись.
- Хочешь, я покажу тебе, как я умею кусаться? – Обнажив два ряда стройных зубов, прохрипела она. Её хрип был похож на хрип человека, выкуривающего в день пачку сигарет и курящего так на протяжении долгих лет.
- Да! – Страстно сказал он и его ладони стали плавно двигаться от её бёдер к её лицу. Встретив на своём пути грудь, ладони принялись их жёстко массировать.
- Аааа! – Стонала Татьяна. Свои руки она держала у него на ягодицах. Они казались такими упругими и сочными, что ей не хотелось их отпускать.
- Давай, детка! – Ладони его уже дошли до её лица.
Она посмотрела пристально в его глаза, а затем зубами вцепилась ему в руки, словно хищник в свою жертву.
Молния боли ударила Юлия, отчего он сжал челюсти: скулы напряглись. А таз его тем временем двигался всё быстрее и быстрей.
Вперёд-назад, туда-сюда.
Вперёд-назад, туда-сюда.
Вперёд-назад…
Струйка крови побежала по левой руке, через мгновение и по правой.
- Разве ты не этого хотел? – Спросила Татьяна.
- Да, - ответил он.
Вперёд-назад.
- Давай же, зверёныш! – Крикнула Татьяна на него, когда он вновь сжал её груди.
- Получай, сука! – Он двигал тазом вперёд, и это больше походило на удары, словно он не просто вгонял ей член… а словно бил. – Получай!
Она стонала как бешенная.
Вперёд-назад…
Туда-сюда…
В офисе уже темно, а их тени, падающие от лунного света, бешено танцуют на стенах.
Вперёд-назад…
Туда-сюда…
Татьяна изворачивается уже как кошка.
Юлий набирает обороты с каждой секундой.
Их крики и стоны заполняют всё пространство кабинета.
Вперёд-назад…
Крики…
Стоны…
- Аааа, - прокричал Юлий и кончил на извивающееся змеёй тело Татьяны.
10
Когда Татьяна ушла, он остался один в офисе, истекающий кровью. Сейчас ему было плохо.
Достав лёд из мини-холодильника, который стоял на кухне, он приложил его к местам укусов и просидел так порядка двух часов пока лёд не растаял. Тогда Юлий, уже из аптечки, достал бинты и сделал себе перевязку.
«Стоило бы сходить к своему лечащему доктору», - подумал он, но как всегда отказался от этой идеи. Не очень-то хотелось, чтобы кто-то влезал в его интимные отношения. Доктор сразу начнёт расспрос, как только увидит следы от зубов. «Ещё скажет делать уколы от бешенства», - Юлий сквозь боль и усталость рассмеялся. «Хотя Татьяна и вправду бешеная… как только дело доходит до секса».
- Вот так, - сказал он, глядя на повязанные руки. Сквозь бинты уже успела проступить кровь. – Ничего страшного… к утру заживёт.
Он встал с кресла и, шатаясь, поплёлся к выходу из офиса. Дойдя до двери, он успел краем глаза посмотреть на часы, висящие на стене: был уже час ночи.
«Надо вызвать такси, - вспомнил он, - компания заплатит». Он вновь улыбнулся, а затем подошёл к телефону и набрал номер:
- Алло, - спросил женский голос. – Юлий, это ты?!
Его глаза широко раскрылись от удивления…
- Разве ты ещё не дома? Ты не видел записку? – Голос уже кричал. – Тимофей?
«О, чёрт!» - Раздался вопль в его мозгу. Он набрал номер своей квартиры или... Сейчас он не мог точно сказать, что за номер он набрал, но теперь в трубку орала Тамара, с которой он уже неделю не занимался сексом.
Но кто такой Тимофей?
Неважно, клади трубку, пока не сказал что-нибудь лишнее.
Да… Пусть думает, что кто-то ошибся номером.
Он положил трубку.
«Так, надо собраться с мыслями» - и под своим жёстким контролем он стал набирать номер такси.
- Диспетчер Юля, добрый вечер. Хотите заказать такси? – Женский голос, но точно не голос Тамары. Это уже хорошо.
«Привет, тёзка», - хотел прокричать Юлий, но вместо этого официальным тоном произнёс:
- Здравствуйте. Да, вы угадали, я хочу вызвать себе такси. Фирма «Стройсервис», к главному входу в здании.
- Так, одну минуточку подождите, пожалуйста. – В трубке заиграла музыка: что-то весёлое и нерусское. Юлию под эту мелодию почему-то захотелось поплясать, однако он себя сдержал. Он даже присел на край стола, чтобы сэкономить сил на поход вниз по лестнице до такси, а потом от такси по лестнице к себе домой. – Спасибо за ожидание, через две минуты, красная «девятка».
- Хорошо, жду.
- Оставьте на всякий случай ваш номер. – Попросил женский голос.
Юлий сейчас не в состоянии был вспомнить семь цифр номера их офиса, поэтому сказал:
- Юлия, у вас он наверняка определился. Запишите с определителя.
- Хорошо. – Спокойно ответила она. – Ждите ваше такси. Всего вам хорошего.
- И вам так же, - с улыбкой на лице сказал он, после чего в трубке раздались короткие гудки. – Тёёёёззззкаааа. – Протянул он, после чего тоже положил трубку.
Он обвёл взглядом офис, а после встал со стола.
Закрыв за собой входную дверь, он сунул ключи в свой рюкзак, и стал спускаться вниз по лестнице. Руками он крепко сжимал перила, но всё равно каждая ступенька давалась ему с трудом.
Когда он вышел на улицу, такси уже стояло около главного входа. Юлий помахал водителю, думая при этом, а заметил ли тот его приветствие.
«Наверное, нет», - потому что выражение лица человека за рулём было недовольное, а сам он слишком некрасивый… В-общем: ещё один недовольный жизнью урод. А может просто не в настроении… Но точно урод.
- Здрасьте. – Кинул ему водила через стекло. – Садитесь.
- Привет, - ответил Юлий, и попытался вспомнить, какого цвета должна была подъехать «девятка», да и девятка ли?
«Крови я потерял видимо много».
Голова не хотела соображать.
«Да ну и чёрт с ней, да и с цветом тоже!»
Юлий залез в машину, на задние сиденья и откинул голову назад, почти сразу задремав. Из объятий надвигающегося сна его вытащил голос водилы:
- Куда едем? – Спросил громко он.
Юлий дёрнулся от неожиданности:
- Домой. – Ответил он.
- Куда едем-то? – Недовольно повторил водила. У него явно что-то случилось. «А может он импотент», - прикинул про себя Юлий, после чего назвал адрес.
- Вот и отлично.
- Платит фирма.
- Да? – Удивился водила. Ему нужна была выручка наличными, а не через неделю, когда отчётность за развоз сотрудников подаётся в строительную фирму, а уже оттуда перечисляются деньги на их счёт. – Сейчас узнаем…
Пока он связывался с диспетчером и выяснял, в чём дело, Юлий успел уже отрубиться. Проснулся он от того, что водила тряс его за плечо, говоря: «Приехали».
- Как? Уже? – Удивился Юлий.
- Да, уже.
- Ну, хорошо, - он выглянул в окно, и вправду приехали: знакомый подъезд, знакомая лавочка. – Спасибо. – Он вылез из машины, а перед тем как закрыть дверь, сказал, просовывая голову в салон:
- Спокойной ночи. – На что водила ничего не ответил.
«Ну и хрен с тобой, неблагодарный», - подумал Юлий и громко хлопнул дверью.
Машина тронулась с места, а уже через минуту её и след простыл.
Юлий постоял на обочине, развернулся и направился к подъезду. Он шёл качаясь. Вокруг было темно. Тихо. Лишь незаметно стрекотали сверчки. Всего, чего Юлию хотелось сейчас – это спать. Уснуть крепким сном: он слишком устал…
Фонарь, тускло светящий над входом, осветил его руки. Увидев их, Юлий моментом протрезвел, хотя и не был пьян. Бинты все полностью пропитались кровью: они были красными, словно изначально были сделаны из красного материала.
- Чёрт побери, - прошептал он. Ему это совсем не нравилось. – Какого хера?.. – Спросил он пустоту, после чего зашёл в подъезд.
Здесь было жутко темно, поэтому пришлось идти на ощупь.
Раз ступенька, два ступенька, три…
Потихоньку он взобрался по лестнице не первый этаж, потому уже на второй, и, наконец-то, на третий, где, собственно, и жил.
Юлий подошёл к своей квартире, достал ключ и вставил его в замок.
«Сейчас выбежит Тамара и начнёт вокруг него носиться», - подумал недовольно он. «Пора от неё отделаться».
Дверь открылась.
Готово. Встречайте хозяина.
Юлий вынул ключ и сделал шаг в свою квартиру.
Он и не догадывался, что здесь его ждёт незнакомец.
11
Он сидел в кромешной темноте уже не один час. Он ждал. В руке он сжимал нож. Тёплая рукоятка, холодное острое лезвие. Такая гармония.
Тимофей чётко осознал то, что сказала ему Тамара. Надо всё сделать аккуратно, и не облажаться. В-принципе, это - то же самое, что отремонтировать очередной кран, применив небольшую сноровку.
Но вместо ключа у тебя нож.
Тимофей нехотя зевнул.
Он сидел в шкафу.
Тамара оставила его здесь, а сама ушла к подруге, сказав, что не хочет видеть того, что здесь случится. Тимофей ей поверил. Он вообще верил каждому её слову, она была для него богиней, его ангелом-хранителем, музой… Она была для него ВСЕМ, поэтому он не хотел её терять. Тем более что она угощала его своей розовой дырочкой. Но секс играл второстепенную роль. Тимофей ещё никого и никогда так сильно не любил, как Тамару. И ему казалось, что никто его больше не полюбит, кроме Тамары: ведь он страшный и убогий. Хотя рядом с Тамарой он чувствовал себя настоящим мужчиной: она могла вдохнуть в него что-то такое… да, это была самоуверенность. Ему каждый раз начинало казаться, что он вовсе и не такой урод, и способен на большее, нежели на починку кранов и труб. Он достоин большего. Поэтому сейчас он сидел в шкафу, давно не проветривающемся, и ждал. Ждал Юлия, пока тот не вернётся с работы.
Тимофей ни разу его не видел, но по описанию Тамары он представлял собой некое подобие гориллы: большой и сильный. Но ещё изначально, до того, как она это сказала, Тимофей его боялся… После этих слов стал бояться ещё сильней.
- Тебе не придётся с ним драться, - успокоила его Тамара.
Он вздохнул с облегчением.
У него есть «ахиллесова пята». Его можно просто подкараулить, можно просто уколоть в эту «пятку», и всё! И никаких проблем! Тем более с планом, который придумала Тамара, всё становится элементарным.
Надо просто дождаться.
- Ты возьмёшь нож с кухни, перед этим надев перчатки, - говорила она, а он смотрел на неё влюблённым взглядом, внимательно слушая, не пропуская ни одного её слова, ни одного жеста. – Тебе придётся сидеть в шкафу… Возможно очень долго. Но ты обязан это сделать, если не хочешь потерять меня. – Она прошлась пальчиками по своей груди. – Ты слушаешь? – Она строго посмотрела на него, отчего по его коже пробежались мурашки.
- Да, я внимательно слушаю.
- Ты меня не потеряешь. Я в этом уверена. – Она коснулась его лица, а потом поцеловала.
В ответ он свою ладонь положил ей на талию, но Тамара резко убрала её:
- Не сейчас. – Она встала с дивана и подошла к окну. – Видишь, скоро начнёт темнеть. Ещё часа два и солнце начнёт садиться. – Юлий придёт, и ты сделаешь то, о чём я тебе говорила раньше. Сделай это как можно аккуратней и не запачкайся. А главное: не оставь следов! Иначе тебя могут поймать. – Она всё ещё смотрела в окно. – А после всего ты возьмёшь у него ключ – он на цепочке висит на шее. Возьмёшь деньги, а ключ вернёшь на место. – Она повернулась к нему. – Запомнил?
- Да.
Он всё запомнил и только ждал момента, когда всё это исполнить, исполнить приказы своей Королевы.
- Вот и хорошо. – Сказала она. – Мне надо переодеться… Если хочешь, посмотри…
Ему хотелось… и он посмотрел.
Ему хотелось большего. Но она ему обещала, что как только всё закончится, они сразу займутся любовью.
Сейчас он сидел в шкафу и в сотый раз прокручивал сегодняшний разговор в своём мозгу. И в который раз он убеждался в том, что Тамара – единственный человек, ради которого стоит жить в этом мире.
12
Он услышал, как хлопнула входная дверь. Он уже почти закрыл глаза и задремал. Он чуть не выронил нож из рук. Но шум, доносящийся из прихожей, привёл его в чувства.
«Ждать осталось недолго».
Тимофей слегка потянулся, а то от долгого стояния на одном месте тело затекло.
Он стал прислушиваться. Тяжёлые шаги приближались.
- Как же меня всё достало. – Донёсся мужской голос. – Тамара! Ты где? – Шаги отдалялись. – Где мой ужин, чёрт тебя дери. – Тимофей почувствовал слабость в этом голосе. – Опять двадцать пять! – Недовольство росло с каждой секундой.
Шаги вновь стали приближаться.
«Он приближается ко мне» - Пронеслась в голове шокирующая мысль. «Он каким-то образом знает, что я сижу в его шкафу».
- Я остался без ужина, - злобно и со смехом сказал Юлий. Он вошёл в комнату и стал приближаться к шкафу. – И без этой сучки. Куда же она смоталась?
Тимофей выглянул сквозь зазор между дверцами шкафа и в этот же самый момент на его спине проступил пот: Юлий держался за ручки и, похоже, смотрел на него!
«Боже!»
Не волнуйся, он даже не включил свет в комнате: он тебя не заметит!
«Он знает, что я в шкафу! И план Тамары не сработает. Юлий каким-то образом подслушал их разговор! И теперь он всё знает!»
Спрячься за одежду!
Нет, выпрыгивай из шкафа, пока не поздно. Возьми Юлия врасплох (такого поворота он точно не ожидает) и убей его.
Нет, просто сиди тихо, пока он не откроет шкаф и сам тебя не убьёт.
Тимофей сжал зубы, готовясь к худшему.
Ну ты и дибил.
Голоса внутри него хохотали над ним. Он сжался от страха и закрыл глаза.
Он тебя точно убьёт. Ты слабый и убогий.
Тимофею захотелось закричать, но прежде чем он это сделал, Юлий сказал:
- А на хрен! Не буду раздеваться. - И с этими словами он пошёл прочь от шкафа. – Ненавижу всё! - И это он говорил после такого чумового секса с Татьяной.
«Пронесло», - тревога потихоньку стала отступать от Тимофея.
13
Наконец, он дождался момента, когда в квартире воцарилась тишина. Перед этим Юлий гремел чем-то на кухне, потом ещё смотрел телевизор в своей спальне, а потом, видимо после того, как сработал «спящий режим» на телеке, уснул. Тимофей понял это, когда услышал храп. Тамара не говорила ему, что Юлий храпит… Но разве сейчас это было так важно? Сейчас как раз настал тот момент, когда нужно действовать. Не зря же он так долго ждал тут в шкафу?
Ноги его давно затекли, поэтому он еле стоял, ему хотелось пить, а больше ему хотелось писать. Но он должен перебороть себя: сделать всё, что попросила Тамара, и лишь потом можно будет расслабиться.
Он приоткрыл дверцу шкафа и высунул голову, дабы убедиться, что в зале никого нет: чисто, можно вылезать. Тимофей сделал несколько шагов: они дались ему очень тяжело, так как ноги стонали. Надо разогнать в них кровь. Он принялся делать приседания: при этом суставы его коленок немного похрустывали.
«Юлий всё равно храпит громче», - успокаивал себя Тимофей. И вправду: храп разносился по всей квартире.
Электронные часы, висящие над диваном, показывали половину третьего ночи. Самое удачное время, чтобы провернуть дельце, задуманное Тамарой. Самое удачное время…
Крепко сжимая нож рукой, Тимофей направился в спальню. Он вымерял каждый шаг, боясь, что пол под ним заскрипит и, не дай бог, разбудит «гориллу».
На лбу маленькими точками стал выступать пот, а когда Тимофей подошёл к кровати Юлия, пот уже тёк ручейками.
«Спокойно, никто и не узнает, что это сделал ты. Все подумают, что это он сам…»
Он стоял и смотрел на храпящее тело: на нём был костюм, и оно лежало на животе.
Ничего страшного в этом нет… Надо просто немножко успокоиться. Ты его не убьёшь, ты всего лишь его…
Тимофей заметил пакеты со льдом, лежащие около рук. Сами они были перевязаны бинтами и… все они пропитались кровью. Тимофей видел это благодаря лунному свету, проникающему в спальню сквозь незанавешенное окно.
«Тихо, спокойно. Только не волнуйся…»
Он взглотнул слюну и склонился над Юлием. Рука в перчатке, сжимающая нож, стала медленно приближаться к запястью «гориллы». Надо всего лишь сделать надрез, надо всего лишь…
И тут Тимофея озарила ужасная мысль: если не перевернуть Юлия на спину, то НИЧЕГО не выйдет. Во-первых, это не будет похоже на самоубийство, а во-вторых, если он умрёт, лёжа на спине, возникнут проблемы с ключом. Точнее будет заметно, что кто-то переворачивал тело Юлия, чтобы снять ключ. А это уже доказательство убийства…
«Нет, нет… Это не убийство…»
А как же это называется?
«Я всего лишь помогу ему умереть. Он сделает это тихо и спокойно, и даже не успеет об этом узнать, не успеет осознать того, что умирает. Как мечтают многие, он умрёт во сне. Уснул живым, а проснуться уже никогда и не проснётся».
«Надо перевернуть его на спину».
Юлий громко храпел.
Тамара вроде бы говорила, что он спит крепко. Не хотелось бы Тимофею проверять это самому. Ой, как не хотелось. Но другого выбора у него не было.
Он положил нож на тумбочку рядом с кроватью и зашёл с другой её стороны. Как он уже успел заметить, Юлий не удосужился раздеться, а уснул прямо в костюме. «Видимо, у него их несколько», - подумал Тимофей, вспоминая свою единственную потёртую «тройку», купленную давным-давно. А что вы хотели? На зарплату сантехника можно позволить себе очень немногое… лишь необходимое. Но как бы то ни было, отвлекаться сейчас было нельзя.
Тимофей заглянул под кровать: на случай отступления это конечно же был не наилучший вариант, но добежать до шкафа представлялось маловероятно. А спросонья, если что, Юлий вряд ли станет проверять, что или кто у него под кроватью.
«Надо его перевернуть», - вновь подумал Тимофей, собрался с силами, и, переборов свой страх, взялся обеими руками за правое плечо Юлия, дальнее от самого Тимофея. Всё это время он внимательно следил за реакцией Юлия: после прикосновения он на секунду перестал храпеть – это сильно напрягло Тимофея – а потом снова захрапел, как ни в чём не бывало. «А сейчас надо потянуть на себя», - он попытался это сделать, но… Но только сейчас понял, почему Тамара прозвала Юлия «гориллой» - он и вправду был здоровый и тяжёлый. Чёрт, тут немало усилий придётся приложить – это тебе не винты закручивать, тут нужна физическая сила. Конечно, если раскачать Юлия, то задача упростится… Но это его точно разбудит, и тогда он точно найдёт, а затем убьёт Тимофея. Нет… «Гориллу» надо перевернуть одним движением, тем более сделать это быстро, тихо и как можно аккуратнее.
Тимофей собрал все силы, которые в нём присутствовали, чтобы сделать один из решающих «переворотов» в своей жизни. Он вспомнил Тамару, вспомнил её улыбку, её мягкие губки, её шершавый язычок, которым она вытворяла иногда такие потрясные вещи! Но, что важнее всего, он вспомнил, как сильно он её любит. Любовь – это волшебное чувство. Особенно, если она взаимная. А в этом он не сомневался. Тамара его не обманывала – она его любила.
Он вцепился в плечо Юлия, тот издал недовольный стон, проступающий сквозь храп, и резко дёрнул на себя. При это сам Тимофей чуть было не завалился назад, но сумел удержать равновесие. Он так же успел заметить, что его затея увенчалась успехом: Юлий теперь лежал на спине. Но ради безопасности, Тимофей всё же решил по-тихому лечь на пол.
Юлий перестал храпеть. Это насторожило.
«Спокойствие… Только спокойствие», - как говорил Карлсон, который живёт на крыше.
Дыши ровно, а главное тихо.
Юлий стал постанывать, словно ему снился кошмар. Это напрягало Тимофея, очень напрягало.
«Когда же он перестанет?»
Пока ты не сделаешь своё грязное дело.
Грязное дело – звучит слишком некрасиво.
Тем не менее…
Он встал с пола, перед этим проверив, точно ли спит Юлий, а то ему уже стало казаться, что тот с ножом, лежит и поджидает его...
Но нет, «горилла» спала. Теперь на спине. Грудь ритмично то приподнималась, то опускалась.
Тимофей вновь обошёл кровать и взял нож. Перед тем, как совершить ужасное, он выглянул в окно: луна была полной. Он где-то слышал, что количество преступлений увеличивается именно в полнолуние. Он не хотел доказывать этот факт. То, что он сейчас в квартире человека, который может помешать его любви, стоит с ножом в руке над кроватью этого самого человека – это простое стечение событий. Иногда неблагоприятные обстоятельства вынуждают человека на поступки, о которых он потом, возможно, будет сожалеть всю жизнь или расплачиваться за них. В любом случае луна тут ни при чём. Она просто является частью хороших декораций, которым не достаёт некой окровавленности…
Тимофей аккуратно вложил нож в правую руку Юлия, затем приблизил лезвие к запястью левой и резко провёл остриём по его венам…
14
Юлий даже не дёрнулся…
Кровь горячими струями потекла по простыне, быстро пропитывая собой ткань…
«Больше никто не помешает нашей с Тамарой любви. Никто… А если кто-то и посмеет, его ждёт участь такая же, как и эту «гориллу».
Он сейчас умрёт… Ещё несколько минут и всё… Полдела сделано. Да, вот именно, что только пол.
Тимофей вспомнил, что следующим шагом будет снять ключ с шеи Юлия. Это надо сделать аккуратно, не испачкавшись в крови. Он протянул руки к шее и схватился за цепочку. Боясь, что Юлий всё-таки очнётся, он делал это так же тихо, как и всё остальное последние несколько часов.
Как сказала Тамара, ключик и вправду висел на цепочке.
Тимофей аккуратно его отцепил и направился в зал, где в одном из углов, прямо под репродукцией «Девятого вала», стоял маленький сейф.
«Главное не оставить отпечатков».
Но он и так был в перчатках, волноваться было не о чём.
Тимофей присел на корточки…
Интересно, Юлий уже умер?
Разве тебе не страшно? Не страшно хотя бы из-за осознания того, что ты убил человека и находишься с его трупом в одном помещении?
Он сможет перебороть все страхи, так как на горизонте уже маячила надежда, что с Тамарой он теперь будет навеки. Осталось совсем немного. И плевать на трупы!
Он вставил маленький ключик в замок и провернул несколько раз: дверца сейчас открылась, и внутри Тимофей увидел несколько пачек денег. Он, не задумываясь, сгрёб их в пакет, приготовленный заранее и извлечённый только что из внутреннего кармана куртки.
«Так… почти готово»
Он закрыл сейф, перед этим убедившись, что там ничего не осталось. Да, пусто: пара полок, одиноких и молчаливых.
Положив свёрнутый пакет за пазуху куртки, он отправился в спальню. К своему удивлению он увидел, что грудь Юлия до сих пор поднимается, тяжело и как-то нехотя, но он дышит!
Здравый смысл заговорил внутри Тимофея. Сейчас надо было вызвать скорую, хотя бы анонимно и тогда на его душе не будет греха… Только сейчас он понял, насколько тяжёлый груз ему придётся нести по жизни… Слишком тяжёлый для такого человека, как он. Ведь он всего лишь сантехник пятого разряда, ничего толком не добившийся в этой жизни… Он ничтожен… Он просто слепо следовал зову своего сердца… Им двигала любовь… Но он совершенно не мог предположить, что влюбится в саму дьяволицу! Но ему не суждено было это понять: ни сейчас, ни потом…
Он повесил ключ обратно на шею «горилле», взглянул на окровавленное тело и вздрогнул: его ногу пронзила судорога!
«Я не должен был это делать, - сжав зубы, сквозь боль подумал он. – Всё это абсолютно не правильно».
Он прыгал на левой ноге, пока правая не пришла в норму. Он что было сил растер её, согрев. Судорога отступила.
Всё, надо отсюда сваливать.
Он ещё раз забежал в зал, чтобы посмотреть время: половина четвёртого. Целый час прошёл с того момента, как он вылез из шкафа. Не то, чтобы много, но он изначально рассчитывал, что домой придёт уже часам к двум. Однако Юлий всё испортил, вернувшись ну слишком уж поздно.
Тимофей стоял около выхода, в последний раз оглядывая сквозь темноту квартиру: не оставил ли он здесь чего лишнего? Его уже тянуло в сон, однако даже сквозь эту пелену он понимал, что от этой контрольной проверки зависит его жизнь…
Но всё… Всё чисто, можно наконец-то покинуть это место.
Он вышел, тихо закрыв за собой дверь. Все страхи отступили. Сейчас Тимофей хотел только одного: побыстрее увидится с Тамарой, обнять её крепко-крепко, поцеловать и заняться любовью. Однако план был совсем другим: ночь для Тимофея всё ещё продолжалась. Поэтому, как только он вышел на улицу, он первым делом завернул в ближайшие кусты и справил нужду. В сию секунду ему сразу же стало легче. Он почувствовал приятное тепло, разбегающееся по пяткам.
Хорошо…
Он зевнул пару раз, понимая, что завтра ему ещё идти на работу и он точно не выспится. Но уснёт он ещё не скоро. Сейчас нужно было пешком чесать до автовокзала, в зал ожидания, чтобы там воспользоваться камерой хранения.
Застегнув ширинку, он ухмыльнулся, а потом, немножко пьяной походкой, уже направился на вокзал.
Идя по ночной Калуге и озираясь по сторонам, он шугался любой тени, любого шороха позади себя. Он чувствовал себя совершенно неуютно: до этого он никогда не ходил в позднее время по улице. Он боялся ночной жизни…
Фонари, тускло мерцающие, освещали ему дорогу. Он шёл по тротуару. Мимо пролетали редкие машины, иногда встречались парочки или компании. Тимофей старался обходить их стороной, так как видел в них не что иное, как угрозу. Наверное, в свою очередь, они чуяли исходящий от него страх… Но тем не менее, сквозь тишину ночного города и его слабоосвещённую суть, Тимофей прошёл успешно.
Он подошёл к главному входу на вокзал: тот оказался закрытым.
«Чёрт».
Вокруг лазило несколько бомжей, словно голодные собаки около помойки. Видимо, это место их работы, а по совместительству они здесь ночевали… Естественно, если их не прогоняли милиционеры. Кстати, один из них только что подошёл к Тимофею:
- Сержант Иванов, добрый вечер. – Представился он.
Последующие минут десять он расспрашивал Тимофея, кто он такой и откуда путь держит. А Тимофей в ответ ему втирал, что сам он местный, но надо срочно купить билет до Юхнова, ну или хотя бы разузнать, во сколько будет рейс… Пошатнулось здоровье дяди: срочно надо к нему ехать, проведать.
Тимофей на удивление держался молодцом, скорее всего из-за того, что сильно устал и почти засыпал. Хотя на самом деле про дядю он не соврал: тот и вправду жил в Юхнове, но от него давно не было никаких новостей.
Тимофей говорил так, словно не резал вены Юлию, словно не украл из его сейфа деньги… Словно он и вправду взволнованный побежал покупать билет, чтобы проведать своего многострадального дядюшку.
Наконец, милиционер попросил показать Тимофея свой паспорт, а затем совсем отстал.
Тем временем стало светать. Солнце выглядывало из-за верхушек сосен, растущих на границе города. До открытия вокзала оставалось уже совсем немного. Его открыли в шесть часов.
15
Всё закончилось просто.
Тимофея поймали через месяц после убийства Юлия. Следователи скрывали, как они вышли на него, но, по слухам, это была наводка…
Тамара присутствовала на суде. Она видела, как бедненький убогий Тимофей стоит за решёткой, видела, как он то и дело собирается заплакать. Она смотрела ему в глаза, «корча» жалобный вид. Тамара знала, что он её не предаст. Так же она знала, что он отмотает за неё срок. Хотя денежки-то были у неё, и ей плевать было на Тимофея…
Первую неделю после убийства, пока Тамара занималась похоронами, они совсем не виделись. Потом она жила у него пару недель, довольно-таки гадких недель… А ещё позже, когда она как бы «уехала к родной сестре», к Тимофею пришли следователи… Теперь его судили…
16
Статья 105.
Лишение свободы.
Срок: 15 лет.