Главное развлечение в конце лета и начале осени - «грибная охота», как назвал это занятие Солоухин. При том, что грибы, как еда, меня практически не волнуют, искать грибы — занятие увлекательное, да и просто придающее какой-то смысл одиноким прогулкам по лесу. Так что, когда наступает пора быть грибам, я не слишком рано, поскольку, как уже сказано, добыча для меня не главное, сажусь в электричку и еду на облюбованную давно пригородную станцию в получасе езды от города, хорошую тем, что лес начинается сразу за платформой и здесь, прямо у самой станции, бывало находил замечательных боровичков. Так что, выскочив из первой двери первого вагона, проскочив перед стоящим поездом — в лес и по лесной дорожке протоптанной стремящимися к морю загорать и купаться отдыхающими, вперед к известным грибным местам. Хотя есть и другой вариант. Поскольку главный, самый желанный и почетный мой трофей — рыжики, водятся в прибрежной полосе, то есть буквально в десяти метрах от пляжа в молодом сосновом лесу, то бывает, что начинаю поиск сразу в этой прибрежной зоне, для чего от станции надо идти по еще в советское время слегка заасфальтированной дороге, ведущей прямо к морю, ходу до моря десять минут, а там сворачивай налево или направо и за дело. Рыжики, красивые, яркие, видные издалека, радуйся и срезай аккуратно и укладывай в свою корзину, или что там захватил в этот раз. А между ограничивающими пляж кустами ивы, прямо рядом с загорающими растут маслята, очень симпатичными семейками обычно, очень хороший гриб, один недостаток — скользкая шляпка, к которой прилипает всякий мусор: хвойные иголки, травки, кусочки коры..., да и потом дома дополнительная работа - снимать покрывающую шляпку пленку, зато потом очищенные и вымытые, беленькие, хорошенькие они радуют глаз, а после приготовления и вкус. Чуть дальше от пляжа водятся моховики — самый главный для добычи, урожайный гриб. Особенно приятно, когда угадаешь прийти в лес к началу появления этих грибов. Вчера не было ничего, а сегодня вдруг, откуда ни возьмись, целые стайки маленьких, чистеньких, крепеньких моховичков, такие семейки один к одному и так много, что можно не поднимаясь набрать целый мешок. Так и идешь по дороге и, увидев один, можешь быть уверен, что наклонившись, увидишь еще и еще и один красивее другого. Только успевай собирать, а потом мариновать и дарить любителям поесть, не собирая. Через несколько дней семейки прореживаются и появляются одиночки, взрослые крупные, которые уже не идут в банки для маринованных, их надо жарить, тоже очень вкусно. А особенно вкусно «ассорти», как говорит моя подруга Лидочка — смесь разных грибов — моховиков, маслят, рыжиков, зеленушек,- тех кто покрупнее и не годятся для маринования. Рыжики конечно особое дело, их надо солить, причем без каких либо приправ, которые могут перебить их индивидуальный отличный вкус, только соль и пару листиков лавровых да несколько горошков душистого перца. И по старинному народному рецепту: в бочке под гнетом или, как я, за отсутствием бочки, в большой цилиндрической банке. Укладываешь слоями, посыпаешь солью, закрываешь крышкой (тарелкой, блюдцем) подходящего диаметра и сверху — гнет, камень или банку, заполненную мокрым песком. И все, через три дня можно есть или через год, они только вкуснее становятся, надо только подливать воду взамен испаряющейся. И, поскольку грибы доступны воздуху, никакого риска отравиться ботулизмом или другой дрянью. Правда через некоторое время появляется довольно противный запах, но когда подаешь их на стол, он не чувствуется. А уж на столе, да со сметанкой, да под водочку! Лучше не бывает. Царская закуска.
Как-то еще в сентябре, в теплый день еду я электричкой 10-04, на станции, как обычно, выскакиваю из первой двери первого вагона, пересекаю пути и быстрым шагом на ведущую к морю и рыжикам дорогу, и вдруг обнаруживаю, что параллельным курсом так же быстрым шагом идет симпатичная молодая женщина по летнему легко одетая, стройная и с большой сумкой. Грибная конкурентка, подумал я и, ускорив шаг, обогнал и через несколько шагов забыл о ней. Но, войдя в мой прибрежный лес, через некоторое время, взглянув на пляж, увидел мою попутчицу в купальнике, направляющуюся в море. Значит не грибница, а купальщица,-подумал и занялся своим. Через какое-то время, в октябре, когда уже заметно похолодало, совсем забыв об этом случае, опять в этой электричке, выйдя в тамбур перед моей станцией, обнаружил там стоящую у дверей высокую женщину в просторной куртке, скрывающей фигуру и с огромным пластмассовым мешком, заполненным чем-то, которая на остановке так же, как я быстро пересекла пути и потопала по дороге к морю. Никаких ассоциаций у меня не возникло, грибница подумалось, и обогнав конкурентку, поспешил в мой лес. И только когда несколько раз встретил эту женщину на поезде 10-04 и каждый раз она быстро шла к морю и там, оставив в кустах свои вещи шла купаться в море, я догадался, что это все та же стройная купальщица, следующая на морские ванны независимо от погоды и времени года каждое утро поездом в 10-04. И вспомнилось "И каждый вечер, в час назначенный, иль это только снится мне, девичий стан, шелками схваченный, в туманном движется окне..."
"Незнакомка". Александр Блок:
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух тих и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки,
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирен и оглушен.
А рядом, у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
“In vino veritas!” кричат.
И, каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Её упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука
И странной близостью закованный,
Смотрю на темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.