Совсем раннее утро аккуратно мыло стекла окон, и в комнате становилось светлее и светлее.
- Пора просыпаться! – подумал он и сразу же проснулся. Хотелось глянуть на часы, но на пути руки к тумбочке кто-то лежал. Более того, эта – уж точно! – кто-то, спала, повернувшись к нему спиной. Так что, вместо лица, которое он, возможно, даже бы узнал, на него смотрела довольно воспитанная попа.
Ну, раз барышня, значит и попа. Это понятно. Но откуда все это вместе взялось?
Логика, а у него всегда было отлично по логике, подсказывала, что взяться все это могло только с его подачи. То есть, говоря прямо, это он пригласил девушку к себе в постель. Пригласил? Хорошенькое слово! Ну, привел! Подумаешь, нюанс.
В общем, кто привел девушку, в общих чертах, ясно. А зачем?
Он мысленно задал себе этот вопрос и тут же рассмеялся. Ясное дело, зачем! Чай не маленький. Вчера лейтенантские погоны огреб! Офицер!
Хорошо. Это вспомнилось. А дальше?
Бал был. Барышни из Педагогического были… Уже проще… Значит, на балу он познакомился с барышней и привел к себе, что бы…
Никаких воспоминаний по поводу этого «что бы» не было! Ну, совсем!
Да, но можно же спросить!
- Послушай! – он потряс девушку за плечико. – У нас что-то было?
- Нет, - сонно пробормотала девушка, - ты обещал, что утром.
Обещал? Он прислушался к себе. Ничего похожего на желание в организме не проявилось.
Вернее… Желание-то было… Но иное. Он сполз с постели и пошлепал в ванную. Во всей квартире было тихо и как-то нежило. Ах, да, он вспомнил, что родители по-прежнему в Белоруссии, где-то под Брестом. Даже на торжества вырваться не смогли. Обстановка…
С другой стороны, шиш бы он привел девушку в эту строгую генеральскую квартиру, не будь квартира эта пустой. Имел бы что послушать!
Но раз он привел девушку, то надо… Он опять лег рядом с ней. Она повернулась к нему и оказалась чудо, как хороша. Он обнял ее. Но она мягко отстранилась.
- Подожди… - и тоже пошлепала в ванную.
Он радостно глядел ей вслед. А на ней ничего, кроме коротких штанишек. Он, если честно, впервые видел обнаженную девушку и сладкое предвкушение, смешанное со страхом, охватило его.
Она вернулась и легла. Вы только посмотрите: она была совершенно спокойна! Он потянулся к ее штанишкам, стягивая их с нее. Она, помогая ему, на мгновение сделала мостик.
- А теперь? – шепнула она.
- А ты что никогда?... – так же шепотом спросил он.
- Нет… А ты?
- И я! – признался он.
И… они рассмеялись. И смеясь, приникли друг к другу.
Потом они лежали рядом. Просто лежали рядом.
- Мы даже не успели познакомиться…
- Успеем… А так даже интересней.
И они снова потянулись друг к другу и поцеловались. Потом еще, еще.
- А в первый раз совсем не больно! – сказала она. – Ну-у, почти не больно, а хорошо!
- А теперь еще лучше будет! – авторитетно заявил он.
И сразу началось это самое «лучше».
Потом, уже после всего, ему захотелось закурить.
- Как ты относишься к табачному дыму?
- Нормально… - соврала она.
Он достал папиросу, спички, прикурил. Вот досада – пепельницы под рукой не было. А так неохота вставать! Зато рядом, на стене висел календарь. Он дотянулся и сорвал уже ненужный вчерашний листок.
- 21 июня, суббота, - прочел он машинально. Потом свернул листок фунтиком и стряхнул в него пепел.
- Включи приемник, - попросила она, - может, музыку передают…