HOMO SAPIENS РАЗВЛЕКАЕТСЯ
*************************
Бык был красавцем. Мощный, как мифический Апис.
Но без имени, поскольку судьба в обличье "человека
мыслящего" предопределила ему заклание в расцвете
сил. Он был просто toro - "бык".
Он не мог догадываться о своём близком конце и потому был по-своему, по скотски, счастлив. Вдоволь ел, пил. Лишь пришлось привыкнуть у щёлканью бича, которым суровый хозяин погонял его на ежедневной разминке. Принудительные пробежки в ограде не доставляли удовольствия, и бык временами взбрыкивал, нагибал голову, уставив рога на хозяина. За непослушание тут же его настигал болезненный удар бича. Учился быть покорным руке, не только наказывающей, но и кормящей.
Но однажды быка выпихнули за чужие ворота, которые сразу за ним захлопнулись. Ему знакомы сарай с душистым сеном, загон, обнесённый плотным забором, зеленый луг на лесной опушке, где пасся на приколе. И вдруг перед ним незнакомый и уже этим страшный человеческий мир. Одинокий бык на арене в окружении беснующихся, совершенно диких, как болельщики на футболе, в своём свистящем, воющем неистовстве людей. Чего они хотят? Чего нетерпеливо ждут?
Словно из-под земли, на арене появилось еще одно живое существо: миловидная, изящная, улыбающаяся женщина в синем комзоле и лёгком коротком плаще, развевающемся за спиной при движении, словно крылья птицы. А может - ангела?
Бык сделал несколько шагов ей навстречу и дружелюбно мукнул. Женщина, не гася белозубой улыбки, приблизилась. В её руке блеснуло лезвие шпаги, прочертило в воздухе замысловатую кривую и опустилось, потушив блеск... А перед изумлёнными бычьими глазами полыхнул красный лоскут её плаща. Впрочем, на цвет ему, наверное, было наплевать, ведь животные, как говорят сведущие люди, видят мир черно-белым. Бык просто глядел на женщину, будто вопрошая: ну, и что дальше? Но красный плащ взъярил зрителей, трибуны загудели громче.
Откуда ни возьмись вокруг животного замельтешила вертлявая фигурка. Она подскочила почти вплотную...И пронзительная боль, точно молния, опалила бычью холку. Это впилось остриё бандерильи, затрепетавшей цветными лоскутками. Бык резко прыгнул в сторону, затопотал на месте копытами, заметался по арене, высматривая обидчика - тореро. Но в спину впилась ещё бандерилья, ещё... А матадорша с дьявольско-ангельской улыбкой. будто танцевала, увертываясь от острых рогов, дразнила обречённого на заклание, то сверкая шпагой, то провоцируя к атаке подставами плаща...
Демократизированные "европеизмом" российские зрители все более осваиваиваются с кровавыми сценами. Вожделенно наблюдают, как уродуют друг друга шпорами со стальными наконечниками бойцовские петухи. Им безумно интересно, как раздирает глотку соперника победитель собачьих боёв. Подобная разогретая азартом толпа прыгает в идиотском экстазе под дискотечные громы и вопли, готовая растащить на сувениры своих эстрадных кумиров, исступлённо калечит фанатов супротивной футбольной команды. Теперь любители кровопусканий требуют нового развлечения: корриду. На родине интерес к ней затухает, у нас, как обычно, с опозданием может войти в моду. В комплексе с киношными вампирами и гангстерами все эти "радости жизни" и составляют идеологическую платформу, на которой ныне зиждется нравственное формирование граждан будущего. При обилии в "забугорных" странах всяческого великолепия россияне удивительно охотно перенимают там самое отвратительное.
...Бык был красавцем. Тем слаще расправа над ним! Любители острых ощущений яростно пытаются уверить защитников природы: мол, человек не только вегетарианец, но и хищник. Мол, в конце-концов всё равно съедят и быка-"премьера". Разве не почетней, не счастливей умереть пораженным в сердце рукой женщины, великолепной в образе бесстрашного метадора?
Может быть и так. Но мне при этом представляется одна картинка с выставко старинного лубка из раздела "Перевёрнутый мир": "Бык разделывает мясника". И комментарий: "Бык не захотел быть быком и сделался мясником". Наивный протест против вечных несправедливостей".