Из Уголовно-Гражданского Кодекса Российского Протектората от 12.06.2045
«…За участие в общегосударственной борьбе с преступностью физическое лицо (в дальнейшем - Участник) вознаграждается суммой, установленной правительством Российского Протектората, варьирующейся в зависимости от:
- опасности, которую представляет собой лицо, преступившее рамки законов (в дальнейшем - Правонарушитель)
- состояния, в котором Правонарушитель был предоставлен правоохранительным органам.
Если процесс предоставления Правонарушителя правоохранительным органам связан с большим риском для Участника, Участник вправе, в случае, если Правонарушитель относится к особо опасным преступникам, применить любые меры, способные обезопасить процесс предоставления.
Одной из таких мер может быть предоставление на судебную медэкспертизу вещественных доказательств, по изучению которых эксперты смогут сделать заключение об отсутствии социальной опасности Правонарушителя. Основными доказательствами отсутствия социальной опасности являются кисти рук, голова (сумма вознаграждения будет зависеть в этом случае от состояния лицевой части) либо череп с целой либо слабо повреждённой лицевой частью.
Участник, являющийся Правонарушителем, в случае предоставления органам правопорядка другого Правонарушителя, вне зависимости оттого, являлся ли предоставляемый Правонарушитель соучастником Правонарушителя, изъявившего желание стать Участником, или же нет, также вознаграждается установленной государством денежной суммой и получает частичное либо полное однократное освобождение от уголовной ответственности со снятием судимости и восстановлением во всех правах и обязанностях…
В случае, если предоставленное органам правопорядка лицо, получившее средние либо тяжкие увечья вплоть до смертельного исхода, или же предоставленные на судебную медэкспертизу останки тела не принадлежат предполагаемому Правонарушителю, а представляют собой останки человека, чья причастность к совершению уголовных преступлений не доказана, Участник автоматически становится Правонарушителем, подлежащим наказанию по всей строгости закона Российского Протектората…»
Подпись Главы Государства, Верховного Протектора________
12.06.2045
Часть первая. Волчьи игры.
I
Всё-таки человек – враг сам себе, что ни говори, самый страшный враг иногда… Проигрывает опять-таки по собственной слабости, а не от чужого превосходства. Чужое превосходство – миф и опасная видимость. Если ты сам проявил слабину, показал своё бессилие – кто виноват в том, что другие поспешили воспользоваться этим…
С помятого листа А4 на него взирал далеко не самый приятный в этом мире персонаж. Тяжёлая, мощная (из-за нескольких сильных переломов) челюсть, массивные надбровные дуги, тёмные уголья глаз, вмятый нос, покатый лоб, впалые щёки. И сразу под изображением – список наиболее примечательных свершений данного индивида, а ниже – сумма в сорок пять тысяч рублей. Не самая крупная и круглая, но если учесть возможные бонусы…
Мизгирь ещё раз осмотрел местность за окном. Обычный частный сектор, частью пострадавший от ковшей экскаваторов, но в основном уцелевший и практически заброшенный. А над ним высится Твердыня Зла. Двухэтажный коттедж, обшарпанный на совесть, но ещё хранящий остатки былой красоты, обнесённый двухметровым кирпичным забором, заметно потрескавшимся, увенчанным поверху ажурной решёткой с копьевидными прутьями, тронутыми ржавчиной.
Наблюдатель поёжился – накрапывал мелкий противный дождик, и ветерок неторопливо усиливался с неуклонным наступлением ночи. Самая пора, самое время, думал он, наблюдая за Твердыней. Единственная собака не лает, скорее всего спрятавшись в будке, вряд ли горя желанием изображать из себя бдительного сторожа.
Где-то неподалёку громко и металлически хлопнуло – наверняка кусок жести с обветшалой крыши.
Присев на шаткую тумбочку, Мизгирь потёр озябшие ладони, достал перчатки – негоже браться за дело холодными руками, потому что холодной должна быть голова, но никак не хватательные конечности.
Дом, на чердаке которого Мизгирь и устроил себе наблюдательную позицию, давно стал временным пристанищем всякого рода отщепенцев сразу после утраты своих хозяев. Кое-где уже прогнил, обветшал немного, от окон остались одни проёмы да простенки, а мусор, коего хватало на разбитых улицах, потихоньку захватывал пространство комнат. Но ничего, для какого-нибудь наркоши или же человека, которому афишировать своё присутствие нежелательно, такой домик был вполне себе приемлем.
В пыльном углу чердака справа от окна лежала тугая скатка спального мешка, рядом с ней – вместительный рюкзачок, в котором хранился запас пищи и питья, неторопливо подходивший к концу. Пришлось провести три ночи здесь, под завывание ветра, стук капель по ржавой крыше, вставать утром и наспех давиться галетами и миниатюрными бутербродами, запивая холодным чаем из термоса (горячий мог быть унюхан каким-нибудь особо голодным прохожим либо бродячей псиной, а это – уже демаскировка).
Дважды заходили бродячие наркоманы, искавшие укромного места, чтобы ширнуться и забыться. Мизгирь сидел тихо, притворяясь, что его и вовсе нету здесь, трогая рукоять ножа. Если бы кто-то сдуру сунулся на чердак, пришлось бы оставлять ненужный труп, не факт, что красиво оформленный. Мог бы получиться лишний шум – а таковой среди брошенных домов слышится очень и очень хорошо. Обитатели коттеджа могли бы всполошиться – а поскольку они не его хозяева, но лишь гости, то потом ищи их… Итак пришлось потрудиться, чтобы вычислить.
- Подъезжаем, - тихонько шепнула затычка наушника.
- Давно пора, - пробурчал наблюдатель. Ответом послужила тишина, что неудивительно – Кот всегда становился немногословным, будучи серьёзно занятым.
В стороне послышался негромкий автомобильный гул. Мизгирь положил руку на цевьё СВ-99 – боевой бесшумный вариант биатлонной винтовки стоял тут же, под проёмом окна, рядом с полезным и нужным в хозяйстве инструментом по имени «пехотная лопатка».
К воротам из листовой стали подрулила «девятка» - сущий раритет, с неоднократно перебранными внутренностями. За тонированными окнами не разглядеть сидящих – далековато, да и нужды в том не было особой – Мизгирь и так знал, кто там.
Взвизгнул сигнал, чувствительно ударив по ушам. Лениво забрехала собака, явно больше из стремления показать, что она тут и бдительно сторожит.
Калитка сбоку от забора приоткрылась, сквозь гул мотора машины Мизгирь отчётливо услышал нещадный скрежет несмазанных петель. Из-за железной створки показался мрачный индивид в дождевике, с помповым ружьём наперевес.
Можно было бы снять его безо всякого труда, однако сей шаг был бы весьма опрометчив – в паре окон появились смутные пятна физиономий. Стрелять по ним из малокалиберки – безнадёжное занятие, стекло разорвёт маленькую свинцовую безоболоченную пульку, супостатов посечёт осколками немного – и то в лучшем случае. Лучше доследовать задуманному плану, рискованному, но имеющему внушительные шансы на успех.
Дверь со стороны водителя распахнулась, откуда прямо-таки выпорхнул подвижный молодой человек в хорошей кожаной куртке, чёрных джинсах и ботинках с зауженными носами.
Погода не способствует долгим переговорам – привратник нетерпеливо дёрнул головой в сторону машины, молодой и вертлявый, обернувшись к девятке, призывно махнул рукой.
Из машины выбралась некрупная симпатичная особь женского пола в черной короткой кожаночке, кожаной же короткой юбке и тёмных полупрозрачных колготках. Почти чёрные волосы, вьющиеся мелкими колечками (работа умелого парикмахера, а не природное свойство), были уложены в некое утончённое, даже изысканное подобие ласточкиного гнезда. Лица Мизгирь разглядеть не успел, в чем особой надобности и не было, девчонка демонстрировала ему прямые развёрнутые плечи, узкую спинку, плавно переходящую в тонюсенькую талию и оканчивающуюся превосходной подтянутой попой, соблазнительно круглящейся под юбкой. Полусапожки на шпильках зрительно удлиняли стройные ножки со слабовыраженными мускулистыми бёдрами и изящными, будто точёными лодыжками.
Ну, если у этих и на неё не встанет, то уж и не знаю, чем вам угодить, усмехнулся Мизгирь про себя.
Кот, судя по жестам, вовсю расхваливал достоинства девчонки, небрежно и по-хозяйски хлопая её по заднице, по груди, ненатуральной внушительностью распиравшей полы куртёхи. Жаль, что не услыхать Мизгирю этих хвалебных панегириков – далековато, и Кот предусмотрительно выключил рацию…
Ага, есть! Привратник устало и нетерпеливо кивнул, достал тугую трубочку купюр, довольно толстенькую (что поделать, не всякая путана нынче согласится ехать в медвежий угол, чтобы ублажать с полдюжины откровенных отморозков, так что двойной тариф с надбавкой за смелость и отдалённость местечка – это нормально).
Кот, приняв заветную трубочку, порывисто протянул руку для рукопожатия, однако привратник деловито приобнял девушку и повлёк за собой. Во дворе приглушенно гавкнул пёс – ага, да, грозный охранник.
Прежде чем за ними захлопнулась калитка, тип в дождевике обернулся и показал Коту два пальца, небрежно махнул рукой, которую тут же расположил на заднице девчонки.
Кот торопливо кивнул, с радостным видом кинувшись к машине – мавр сделал своё дело, мавр может уходить…
Едва «девятка» отрулила от дома, наушник вновь ожил.
- Входишь минут через сорок…
- Не учи, знаю, - отозвался Мизгирь, проверяя снаряжение. Помимо винтовки – два маленьких, но острющих ножа, два пистолета с глушителями – тоже под малый калибр.
Присобачил к бедру чехол с лопаткой, проверил винтовку. Приклад на этот раз он снял – мешался бы. А с пистолетной рукоятью – самое оно по длине.
В кармане куртки лежала самодельная бомбочка – для создания нужной шумихи. Магниевая и алюминиевая пыль плюс немножко пороха – и громкость обеспечена.
Осталось только подождать…
«Девятка» скрылась из виду, гул её движка стих вдали, и вновь воцарилась живая тишина, прерываемая негромким подвыванием ветра, хлопками полуоторванной жести, стукотком капель по крыше…
Мизгирь встал, отойдя подальше от окна, прогнав в темпе комплекс упражнений, разогревая мышцы и связки – это вам не кино, где главные герои безо всякой разминки штурмуют логовища гадов… Акробатики особой, конечно, не предвидится, но разогрев мускулатуры не помешает всё равно.
Секунды неслышно тикали над ухом в такт сердцебиению, неторопливо сливаясь в минуты, ползущие с улиточной скоростью, так и хотелось подтолкнуть стрелку часов.
О, музыку, кажется, включили – глухие басы доносились даже сюда, значит в доме просто неимоверный грохот стоит… Веселитесь, веселитесь, ребятки, я скоро присоединюсь…
II
…Звонок вырвал из цепких объятий сна с неумолимостью падающей гильотины. Мизгирь рывком сел, сбросив скомканное одеяло, рефлекторным броском руки достал тяжёлую трубку домашнего.
- Да, - глухим голосом обратился в приёмную мембрану (или как она там по науке называется?).
- Дрыхнешь, скотина, - жизнерадостно заржал Кот. – Пока твой лучший друг в поте лица ищет нам прибыльное дельце.
- Если через пять секунд ты не скажешь мне, почему ты меня разбудил, я прострелю тебе колени, а потом достану пули ножом, - пообещал Мизгирь. – Без наркоза.
- Короче, новое мясо скоро дозреет, - сообщил Кот, ни мало не смутясь. – Хорошее мясо, такое и самому попробовать приятно.
- Уже пробуешь? – при упоминании о мясе желудок заурчал – от голода и тоски, потому что в доме, кроме варёных спагетти не было ничего. А, и пара сухарей.
- Не, этим предстоит заняться тебе, - посерьёзнел приятель. – Всё, как обычно. Я сутенёр, ты – особо опасный клиент. Но мне кажется, что выгорит, уж больно у неё глаза стеклянные.
- Мышка-наркушка, - предположил Мизгирь.
- Не, чистая, не употребляет, - возразил Кот. – Сам знаешь, я с торчуньями не работаю… Может, в детстве травма была какая на всю голову…
- Понятно, - Мизгирь глянул за окно, на котором осела ночная влага и змеились тонкие дорожки, оставленные пробежавшими капельками мелкого дождя. Ночь и не думала превращаться в утро.
- Короче, делаем завтра всё по старой схеме, надеюсь, напоминать не надо, - не удержался Кот от шпильки.
- Не надо, - усмехнулся Мизгирь. – Да, одна просьба…
- Какая? – не понял Кот.
- Не звони мне столь поздно, а то я когда-нибудь тебя точно прибью.
- Хорошо, - покладисто согласился Кот. – Жди меня завтра… И приберись там…
Внутренние часы подсказали – пора. О том же говорила и погода… Накрапывало уже серьёзно, приходилось напрягать слух, чтобы что-то услышать снаружи… Да и темнота сгущалась…
Повесив винтовку на спину, прицепив сапёрную лопатку к поясу, Мизгирь принялся выбираться…
Сбросив рюкзак и спальный мешок на густо поросшую травой землю, он выпрыгнул сам, мягко приземлившись, быстро огляделся – но повсюду была тишь и запустение, кусок рубероида, свисающий с обветшавшей крыши сарая справа, мирно покачивался на ветру…
Пристроив ненужное ему сейчас снаряжение – рюкзак с мешком – в присмотренных кустах, Мизгирь тихим быстрым шагом устремился прочь, перемахнул через штакетник, оказавшись у проезжей части, оглядываясь, по дуге направился к коттеджу. Невнятные басы становились всё громче по мере приближения. Мизгирь даже забеспокоился, услышат ли хлопушку веселящиеся… Кстати, где она там…
Прикрывая огонёк зажигалки от ветра, поднёс громогласную штучку смехотворным фитильком к пламени… И секунду спустя хлопушка с едва слышным шипением фитиля унеслась за забор.
Бабах!!! Не взрыв гранаты, а скорее звонкий хлопок выстрела.
Собака тут же залилась оголтелым лаем, зазвенела цепью – ну зря, надо было спустить пса, бегал бы себе по ограде…
Мизгирь отбежал от ворот вдоль забора, остановившись лишь на углу, у которого возвышался ясень. Цепляясь за многочисленные трещины, влез так, чтобы шипастая изгородь поверх кирпичной кладки оказалась ему по грудь; СВ-99 удобно легла в руки, легковесная машинка, пригодная для охоты на мелкого зверя… и двуногого зверя, особенно когда портить шкурку не с руки…
Железная входная дверь тяжело растворилась, оттуда торопливо выскочил давешний привратник, грозно лязгнул затвором дробовика, нечленораздельно гаркнув на внушительную псину, что лаяла, таращась прямо на Мизгиря… Кажется, кто-то из окна ещё выглянул, однако это уже неважно…
Винтовка дёрнулась в руках, её тихий чих утонул в шуме дождя. Голова привратника дёрнулась будто от лёгкого толчка, человек в дождевике содрогнулся, заваливаясь, ружьё выпало из безвольно разжавшихся пальцев… А Мизгирь уже бежал к крыльцу, и собака, в чьей зверской внешности угадывалась кровь ротвейлеров, лаяла остервенело, тщетно пытаясь порвать цепь. Мизгирь остановился на доли секунды, выстрелив от бедра. Собака, коротко взвизгнув, обмякло рухнула на мокрый асфальт…
Перебросив винтовку на спину и выхватив оба пистолета, Мизгирь взлетел на крыльцо, тенью вскользнул в приоткрытую дверь, откуда рвались бешеные электронные басы…
Прихожая – никого, свет горит едва ли не везде, и это хорошо…
Громко топоча, Мизгирь влетел в кухню, где заметил какое-то движение… бандит, ковыряясь у холодильника, оторопело обернулся, успев выдавить из себя невнятный изумлённый возглас… Мизгирь коротко и мощно врезал по кадыку, так притягательно выпирающему на шее, чувствуя, как хрящ податливо вмялся под напором руки, утяжелённой маленьким пистолетом, мерзко хрустнул… Торец рукоятки другого пистолета врезался в тонкую височную кость, противник икнул, валясь на пол, ещё держась за горло, и удивление ещё стыло в стекленеющих глазах, туманных от алкоголя.
Мизгирь вылетел в коридор, метнулся в зал, держа пистолеты в полусогнутых руках. Вжал спусковые крючки, едва взгляд, точно прицел, зафиксировал цели… Пистолеты забились в руках, будто нажатия на спуск причиняли им боль, почти кашляя глушителями, рывками устремляясь к новым целям, три крупные фигуры конвульсивно вздрагивали в такт ударам пуль, и бешеная какофония «клубняка» топила в себе их сдавленные крики боли… Мизгирь прекратил стрельбу, ещё держа их под прицелом, но никто уже не двигался, лишь алые ручейки из изрешеченных огнём тел струились на пол, обагряя обивку мягких потёртых кресел… Кислая пороховая гарь, запах крови, алкоголя, курительной наркоты, жаренного мяса, фруктов и овощей, смешиваясь в тошнотворный коктейль, противно щекотали ноздри, вызывая одно желание – побыстрее покончить с этим… Однако остался один…
Бегло оглядев лица упокоенных, Мизгирь убедился – главный наверху…
Ракетой взлетев по лестнице, он чутко прислушался, с усмешкой услышав громкие ритмичные женские вскрики, направился к единственной двери, за которой и происходило главное веселье…
Достав нож и присев на корточки, так чтоб ручка дверного замка оказалась на уровне его головы, Мизгирь потянул её вниз так, как это сделал бы любой из покойничков внизу – не робко и не резко, как свой…
Тихий щелчок запора утонул в грохоте музыки, дверь приоткрылась достаточно, чтобы капелькой ртути просочиться внутрь и устроить скотобойню… Мизгирь вскользнул внутрь, пользуясь шумовым прикрытием… Шлюшка прямо-таки подпрыгивала, словно наездница на лихом скакуне, сидя на объекте – довольно-таки здоровом мужчине, и её груди выписывали размашистую амплитуду, тяжело взлетая и падая со звонкими шлепками, талия, стиснутая мощными волосатыми лапами, грозила переломиться от бешеной ритмики движений…
Осторожный стук в дверь прозвучал едва ли не сигналом боевой тревоги. Мизгирь, сжимая ПСМ с навинченным глушителем, тихо подошёл к двери. В глазок заглядывать не стал – как бы оттуда что стреляющее не заглянуло.
- Кто? – спросил Мизгирь, не спеша открывать. Собственно, он знал ответ, но роль надо было доигрывать до конца.
- Эскорт-услуги с доставкой на дом, массаж и приятное времяпрепровождение – в комплекте, - отозвался подхалимистый голосок Кота.
- Отойти от двери, - скомандовал Мизгирь, щёлкая замком. Распахнул дверь – с экспрессией, достаточной, чтобы дать понять – человек тут живёт с изрядно потрёпанными нервами. Ни мало не смутясь, Мизгирь взял на прицел и Кота, и новенькую. Кот послушно вытаращил глаза, чуть отшатнувшись, новенькая же с лёгкой полуулыбкой малость склонила голову набок, приподняла бровь в заинтересованном недоумении. В больших тёмных глазах блеснули озорные искорки – не наигрыш с бравадой, отнюдь. Озорство, свойственное маленьким детям, которым нельзя, но очень хочется.
- Входим тихо и быстро, руки на виду, - Мизгирь качнул стволом в сторону девчонки. – И ты, красивая, тоже.
Посторонился, держа внушительную дистанцию – хотя, понятное дело, необходимости в этом особой не было.
Девчонка вошла, едва ли не помахивая крохотной сумочкой (клатч, вроде, по-научному зовётся, нет? А, бог с ним), Кот же держался менее уверено, как персонаж, которому пуля в лоб досталась бы в первую очередь.
- Стоять, - скомандовал Мизгирь, по-прежнему не приближаясь. – Ты – разувайся, а ты – выметайся.
Девчонка насмешливо глянула сначала на грозного типа с маленьким пистолетом, потом на своего сутенёра, которому и предназначалась последняя директива.
Кот издал некий нечленораздельный звук – сутенёр хотел напомнить про деньги, но не мог перебороть инстинкт самосохранения.
- А, да… - помрачнев лицом, будто речь шла о каком-то неприятном одолжении, Мизгирь вынул из кармана деньги, не пухлый свёрточек потёртых и помятых купюр.
Небрежно перебросил её сутенёру, внутренне давясь от смеха – маска сурового затравленного уголовника, скрывающегося от властей, казалась не по размеру, и имелось определённое опасение перебрать с демонстрацией крутого нрава. Станиславский, наверно, в гробу изворочался…
Сутенёр пробормотал слова благодарности и скрупулёзно напомнил, что завтра утром вернётся…
- Вали! – Мизгирь вжал спуск – пуля звучно влепилась в косяк рядом с сутенёрской головой. Сдавленно охнув, Кот выпрыгнул из квартиры, поспешно хлопнув дверью.
- Закрой двери на замок, - распорядился Мизгирь, не опуская пистолет – надо было доигрывать до конца.
Девчонка, лет эдак двадцати, кстати, хмыкнула, отвернулась к двери. Клацнул замок.
Мизгирь приблизился к ней, ладонь левой легла на талию, ощутив тепло и необычную упругую жёсткость девичьего тела. Девушка была не в его вкусе – слишком тонюсенькая (искусственная пышность не в счёт), суховатая даже… И оттого в крови сильнее заиграл огонь желания… Мизгирь ткнулся носом в её волосы, вдыхая запах дешёвого шампуня и парфюма, коснулся тонкой шеи губами, чувствуя, как по телу девчонки пробежала дрожь.
- Как тебя зовут? – прошептал Мизгирь, со змеиной неторопливостью обнимая девчонку.
- Зови меня Крис… - ответила она тихим шёпотом, задышав чаще.
- Ага, - машинально ответил он, расправляясь с ширинкой собственных джинсов.
- Подожди, - Крис гибко вывернулась из его объятий, запустив руку куда-то под полу куртки, достав оттуда маленький серебристый пакетик.
- Гигиена, - шепнула она, придвинувшись. Мизгирь уклонился от поцелуя в лицо, но когда тёплые губки коснулись шеи, по телу словно ток пробежал, руки словно сами стиснули объятия. Твёрдые, немножко когтистые пальцы скользнули за пояс, Мизгирь ощутил недолгую прелесть нежно-настойчивых ласк, от которых где-то внизу стало очень тесно… Эластичная влажная прохлада облекла собой разгорячённую плоть, а требовательные губы продолжали невесомо и мучительно-медленно касаться шеи.
- Прости, я трусики забыла, - шепнула она, с коварством и змеиной пластичностью извиваясь в его объятьях, неуловимым движением развернувшись к нему спиной.
Нечто вроде сдавленного рыка вырвалось из горла, Мизгирь вцепился пальцами в поджарые округлые бёдра, задирая короткую кожаную юбку, мощным и сильным толчком вошёл в неё, задвигавшись глубоко, с силой, надвигая на себя гибкое тело короткими рывками рук. Коготки Крис скребли по стене, её негромкие стоны и резкие выдохи терзали слух мучительной сладостью, заставляя двигаться глубже и сильней…
Мизгирь продолжал стоять, скрестив руки на груди – ждал, когда его заметят эти двое… Никакой жалости в душе не ворохнулось – ничего личного, как говорится, дело есть дело…
Объект, он же Топор, хищно скалился в наслаждении, напоминая то ли неандертальца, какими их в телеке показывали, то ли просто обезьяну… Зато девчонка в исступлённом конвульсивном биении была сравнима с большой кошкой, попавшей в ловушку, даже стоны, чуточку хриплые, напоминали бессильный кошачий рык… Топор рывком повалил её на кровать, представляя на обозрение широкую спину и задницу, в неистовом желании удовлетворить зов своей плоти совершенно не замечая Мизгиря, который продолжал пялиться без малейшего стыда или стеснения.
Объект придавил девчонку своим тяжёлым телом, вдавливая её в кровать мощными и сильными толчками, терзая её губы поцелуями (хотя шлюх вроде не целуют)…
В какой-то момент шлюшка (Крис, кажется) повернула голову к двери, сладострастно скалясь с закрытыми глазами… её веки медленно распахнулись… Какие-то мгновения бесконечности на её личике не было ничего, кроме хищной гримаски наслаждения…
Потом узнавание, удивление, изумление, промелькнувшие с быстротой молнии, смешавшиеся в удивительный коктейль… Она невольно взвизгнула – явно заметила пистолет – попытавшись оттолкнуть Топора. Тот уловил нечто непонятное, вероятно, таки почувствовал взгляд Мизгиря… Замер, медленно повернув голову к двери.
- Ты кто такой? – уже спокойно выпрямился, не стесняясь отсутствия одежды и ещё не охолонувшей плоти…
- Ты откуда тут? – подала голос Крис.
Мизгирь экономно и неуловимо быстро махнул рукой, сжимавшей нож. Свист смазанной тени растворился в какофонии… Долей секунды позже тень обернулась ножом, торчащим рукоятью из солнечного сплетения Топора… Тот беззвучно раскрыл рот, пытаясь то ли вдохнуть, то ли выдохнуть, выкатив глаза, медленно повалился на свою подругу, запоздало схватившись за рукоять… Крис сдавленно завизжала, пытаясь выбраться из под тяжёлой обмякшей туши. Мизгирь в два прыжка очутился около кровати, рывком сдёрнул Топора на пол – крупное тело с глухим шлепком рухнуло на ковёр. Дважды всадил второй нож в область сердца, ощутив, как вздрогнула уже бездыханная туша… Крис тут же рывком села, хватая Мизгиря за одежду.
- Нет, нет, пожалуйста!! – её бездонные глаза были полны животного ужаса, лицо побледнело за какие-то доли секунды… Мизгирь ударил коротко и без замаха, ребро ладони вмялось в нежную женскую шейку, девчонка сдавленно икнула, безвольно обваливаясь на кровать… Отлично, минут двадцать спокойной работы.
Топор не предпринимал никаких телодвижений, всё также немо и слепо таращась в никуда, пальцы по-прежнему охватывали рукоять ножа…
- Отдай, моё, - Мизгирь отбросил волосатые клешни Топора, вынул нож, обтёр его наспех об простыню. Узкая бескровная рана – профессиональный бросок, как и поставленный удар ножом, заставляет кровь разливаться внутри. А тут тем более солнечное сплетение… Мгновенный спазм, неспособность к сопротивлению. Скорая и не очень тяжёлая смерть…
Обернулся к девчонке. Голова безвольно свесилась с кровати, тело медленно сползало на пол под тяжестью груди, нелепо свисшей почти к подбородку из-за имплантов.
Стройная, красивая… Чёрт же дёрнул тебя в путаны идти…
Мизгирь стащил её на пол, перевернул на спину. Найдя ремень от брюк среди беспорядочно разбросанной одежды, стянул им запястья шлюшки… Невинных нет, есть невиновные, и вот их нам на себя брать ну никак не стоит. Что поделать, компания не самая добропорядочная, могли и свихи в башке появиться от загнанности… Где тут у нас ванная? Чтобы такой коттедж да без ванной…
Мизгирь подхватил всё ещё бесчувственное тело на руки, перевесил на плечо, придерживая за голую задницу, маячившую в поле зрения слева.
Отработанная процедура, отработанный материал…
Ванная нашлась как раз на первом этаже, недалеко от кухни, стоит лишь миновать зал с покойничками. Прихватив бутылку вискаря, зарулил в довольно-таки тесное помещеньице с совмещённым санузлом… Аккуратно уложил девушку в белоснежную ванну, вглядевшись в лицо шалавки… Ага, глаза под веками задвигались, скоро оживёт… Открыл кран – на полную… Едва тёплая вода коснулась пальчиков маленьких девичьих ног, шлюшка медленно зашевелилась, сонно застонав, чуть кривясь от боли в шее – удар был поставлен, чтобы свалить взрослого развитого мужика… Мизгирь тут же деликатно всунул горлышко бутылки в приоткрытые пухлые губы, аккуратно сжав чуть впалые щёчки… Девчонка закашлялась, слабо дёрнувшись всем телом, немного отнюдь не слабого напитка пролилось на шею и грудь, однако большая часть уходила куда надо, шлюшка отчаянно мычала, выгибалась всем телом, била ногами по бортам ванной…
- Пей, пей! – ласково подбадривал её Мизгирь, стиснув пальцами её ноздри – для пущей надёжности. Отнял бутылку – опустошена на треть. Немало…
- Что ты… - девчонка отчаянно закашлялась, согнувшись в три погибели. – Д-хе… лха… ешь…
Откашлялась, хмелея катастрофически быстро, прямо на глазах… Однако страх не исчез из её глаз, наоборот… Чем непонятнее ситуация, тем страшнее. Мизгирь это знал не понаслышке и примерно представлял, что испытывает девушка…
- Пожалуйста, - дрожащим голосом выдавила она из себя, притом язычок уже заплетался.
- Расслабься, - ровным тоном произнёс он, ничуть не мучаясь сладострастным предвкушением грядущего. Разве убойщик скота вожделеет убивать? Нет, просто он делает свою работу, вот и всё…
Вода поднималась неторопливо, неуклонно. В плеск струи из-под крана вплетался невнятный голосок девушки, Мизгирь не вслушивался в слова, лишь боковым зрением наблюдая за ней. А она пыталась сесть, приблизиться к нему, заглянуть в лицо, и ей никак это не удавалось, она неуклюже барахталась в заполняющейся ванне…
Вот и воды уже на полтора локтя. Мизгирь резко схватил девчонку за мокрые волосы одной рукой, другой за плечо, с силой повалив лицом вперёд, успев ещё услышать её вскрик, крепко придавил ко дну ванны, чувствуя биение гибкого тела… Девчонка кричала – но её крик тонул в воде и глох в бурлении пузырей вокруг её головы. Мизгирь не ослаблял хватку, ощущая, как судорожные рывки слабеют с каждой секундой. Приглушённый водой вопль стих, лишь вода ещё клокотала у головы девчонки… А потом сопротивление исчезло… Мизгирь убрал руки, выпрямившись. Нет, не притворяется… На всякий случай осторожно коснулся шеи… Пульс слабый, но скоро и этого не будет…
- Кот, подъезжай, - сказал Мизгирь.
III
- Как с девчонкой? – обеспокоенно спросил напарник.
- Утопили, сволочи…
- Аа, ну хорошо, - в наушнике раздался вздох облегчения. – Упаковал объект?
- Нет пока, подъезжай…
Тот, кого Мизгирь оприходовал прямо на кухне, так и не подумал оживать, тихо остывая… Ну, как ему и положено…
Мизгирь подхватил его подмышки и поволок к ванной – невиновных не следует брать на себя… Уголовник решил удовлетворить свою похоть прямо в ванне, но случайно утопил пьяную подружку, а тут его и настигла пуля возмездия… Экспертиза наглядно докажет, что шлюшку перед смертью успели попользовать по назначению.
Две минуты не очень приятной деятельности – и вот в ванне появилось ещё одно бездыханное тело, пристроившееся позади девчонки, откинувшееся на спину… Мизгирь коротко и глубоко ударил лезвием ножа в смятое горло – дабы скрыть следы удара. Отстранился, окинув взором получившуюся картину… Девчонка плавает лицом вниз со связанными за спиной руками, сияя аппетитной задницей, а между её стройных ног уселся на коленях полностью голый тип, взирающий мёртвыми глазами куда-то в вечность, и из пробитого горла струится кровь, окрашивая воду в рубиновый цвет…
Мизгирь вышел из ванной, едва не выстрелив навскидку – это Кот прошёл в зал, беспечно оставив тыл без контроля.
- Я тут, - крикнул Мизгирь. Кот обернулся, заулыбавшись. Довольный, точно кот, разбивший миску со сметаной.
- Где Топор? – с ходу деловито осведомился он, отключив музыку. Стало восхитительно тихо.
- Наверху, - ответил Мизгирь. – Ты машину загнал во двор?
- Да, даже убрал труп с дороги, - ехидно добавил напарник. – А то навалял тут тел…
- Держи, - Мизгирь бросил ему заблаговременно приготовленный чёрный пластиковый пакет. – В холодильнике набери льда. Топор даже без топорища должен выглядеть пристойно.
Сам достал пехотную лопатку и двинул наверх.
- Аккуратней там, - не преминул сказать Кот, направляясь на кухню.
- Заткнись, а то сам будешь топор с топорища снимать, - мрачно огрызнулся Мизгирь. Кот благоразумно промолчал - мёртвых тел он не боялся, но вот взяться за мясницкую работёнку для него было бы выше моральных сил…
Топор лежал крайне удобно – даже придавать подходящую позу не придётся. Голова откинута назад, подбородок задран, открывая шею.
Хэк! Лезвие лопатки вошло в беззащитную шею, почти полностью уйдя в плоть, с неприятным стуком наткнувшись на позвонки; голова недоумённо упала набок, уставившись на Мизгиря… Из разруба заструился алый ручеёк, безжалостно пачкая дорогой ковёр… Мизгирь вырвал лопатку и обрушил новый удар, круша шейные позвонки. Кости мерзко хрустнули, чавкнула плоть… Голова отскочила, кровь заструилась бодрее, источая солоноватый железистый запах…
- Я наверху, - сказал Мизгирь в микрофон. – Тащи мешок.
- Уже бегу.
Войдя, Кот только ухмыльнулся довольно – в глазах не зрачки, а цифирки денежек… Он распялил края пакета, Мизгирь опустил туда голову, держа за короткие волосы.
- Теперь сдать кому следует и получить деньги, - подытожил Кот. – Да, пойдём-ка…
Мизгирь не удивился, когда Кот привёл его в ванну.
- Колись, ты их так оформил? – спросил он, кивнув в сторону девчонки и бандюка.
- Нет, - Мизгирь мотнул головой. – Я сюда зашёл, смотрю, он её жарит вот в такой позе… Я его и успокоил… Немного опоздал, девчонка уже была готова…
Кот присел на бортик, без всякой брезгливости поднял голову Крис за волосы. Глаза были широко раскрыты, полные страха и мучения, рот безвольно приоткрылся, из него плеснула струйка воды…
- Хороший натюрморт, - усмехнулся Кот. – Всё решилось само собой, тебе не пришлось пачкать руки лишний раз…
Мизгирь только усмехнулся.
- Ты с ней спал? – спросил он секундой позже.
- Это твоя задача, - заметил Кот. – А я общественными туалетами не пользуюсь.
Мизгирь усмехнулся шире.
- Ладно, давай помародёрствуем…
…За десять минут быстрого, но тщательного обыска их добычу составили тысяча долларов, несколько золотых украшений (печатки, снятые с бандюков) несколько мобильных телефонов, тут же избавленных от СИМ-карт. И спортивная сумка, битком набитая оружием и боеприпасами. Видимо, у бандюков планировалась очередная веселуха с шумом и стрельбой. Извините, ребятки, что помешали, ехидно думал Мизгирь, протирая всё, чего мог коснуться в доме руками…
…Дождик лил, не переставая, и вот уже оставленные во дворе трупы привратника и собаки лежат в мутновато-алых лужицах. Ружья Мизгирь не увидел – значит, Кот прибрал.
И правильно, «помпа» двенадцатого калибра на дороге валяться не должна.
Какие-то минуты спустя старенькая «девятка» катила, трясясь на колдобинах частного сектора, воплощающего собой сущий пост-апокалипсис своей полузаброшенностью, захламлённостью, покосившимися деревянными домами, разбитым асфальтом дороги…
Редкие оконца зажигались тусклым огнём – но где-то далеко в стороне от дороги… Может, жители окрестных домов и смекнули что-то насчёт недавних событий, но вряд ли кто дёрнулся звонить в правоохранительные органы. Народ тут обитал в основном затравленный, злой, полагающий, что полиция – самая распоследняя инстанция, куда стоило бы обратиться за помощью, а если бы и стоило, то причиной тому наверняка должно быть нечто масштабное – ну, скажем, метеорит или бомба на проезжей части…
Наверняка полёгших в коттедже недолюбливали, всё-таки там обитали весьма агрессивные личности…
Мизгирь вздохнул, прокручивая в голове произошедшее… И, как это с ним частенько бывало, безо всякого удивления отметил, что какие-то детали бойни уже потеряли краски, остроту, очертания, уступая место общим событиям… Организм как мог берёг себя от негатива. Мизгирь этому и не препятствовал. Не испытывая ни радости, ни удовлетворения от проделанной работы, он сидел на протёртом сидении машины, откинув голову на подголовник, в очередной раз лениво размышляя о смысле собственного бытия и в очередной раз не находя его, в очередной раз смиряясь с вердиктом вечного одиночества, вынесенного себе самому. Многие его бывшие сослуживцы уже пообженились, понарожали детей… А он всё бобылём, только бандюков по наводке Кота отстреливает, да шлюх устраняет как свидетельниц… Впрочем, нет, резко возразил он сам себе на последнюю мысль, в прошлый раз гопачи порезали шалавку так, что уже и добивать самому не пришлось. Грёбанные укурки… В памяти промелькнуло что-то кроваво-красное, липкое, в обрывках кружевного белья, хрипящее в последней конвульсии. Стоило лишь навести ствол пистолета, чтобы облегчить смерть, как из расквашенных губ сам собой вылетел последний вздох… И потом – чавканье плоти под ударами лопатки, брызги веером… И три безголовых трупа… И шелест заветных бумажек, выплаченных за «убедительное свидетельство отсутствия социальной опасности, создаваемой лицами, упоминаемыми в полицейских сводках».
- Никогда не думал поменять работу? – голос Кота бесцеремонно вторгся в подсознание, словно сом – в стайку головастиков.
Мизгирь повернул голову в его сторону.
- Нет, правда? – Кот глядел на дорогу. – Не надоело?
- Я бы в Иностранный Легион подался, там работы нынче хватает, - произнёс Мизгирь.
- Легион – это, знаешь ли, серьёзно, - задумчиво сказал Кот. – Там и голову отстрелить могут…
- Мне её сто раз могли где угодно отстрелить…
- И всё-таки, если тут тебе почти что синекура, то в Легионе тебе бы было хуже…
Мизгирь промолчал. Кот, конечно, прав… А с другой стороны – как бы и надоело уже балансировать на грани закона и беззакония… как бы за самого цену не назначили… А в Легионе сейчас работы полно – Африка полыхает огнём войн, в Южной Америке далеко от штиля, Юго-Восточная Азия…
Впрочем, заграницу надо ещё выбраться. Как бы ни зависела Европа от российских полезных ресурсов (а может, уже пресытилась, что весьма вероятно), но вот простить России радикализма в борьбе с преступностью она не смогла. Как результат – эмбарго на перечень продуктов из Европы, сложности в получении визы на выезд из России… Точно такие же меры со стороны России против Европы, думается, последнюю не очень-то и огорчили – мало кто изъявил желание ехать на территорию восточного гиганта, охваченного лихорадкой полу-анархии.
… - Приготовься, - проронил Кот минут через двадцать, когда машина уже катила по дороге между многоэтажками… Свет горел в редких окнах – опять перебои с электричеством.
- Как пионер, - Мизгирь рывком затвора дослал патрон в патронник добытого из сумки короткоствольного пистолета-пулемета «Вереск».
«Девятка» медленно затормозила у обочины, свет фар выхватил из темноты неуклюжий силуэт тёмной «Нивы». Кот трижды отсемафорил фарами, «Нива» ответила тем же сигналом.
- Из машины, - скомандовал Кот. – Мало ли что этим в голову придёт…
Мизгирь не стал уточнять, кому «этим», выбрался из душного, воняющего бензином салона в освежающе-холодную, дождливую темноту, отойдя от машины на пару шагов, выходя из тусклого света фар «Нивы».
Кот выбрался следом, поднял в вытянутой руке черный пластиковый мешок; до слуха донёсся тихий хруст льда.
Дверь «Нивы» со стороны пассажира открылась, Мизгирь разглядел крупную фигуру в чёрной кожанке, джинсах и очках. Непонятный тип был наголо выбрит, в массивности корпуса угадывалось что-то если не армейское, то близкое к тому.
Мизгиря он, кажется, в упор не замечал – в чём, впрочем, сам Мизгирь не был уверен, глаз непонятного бритоголового крепыша он не видел.
Кот непринуждённо двинул навстречу, самым невыгодным образом перекрывая Мизгирю сектор обстрела.
О чём он и крепыш толковали несколько минут, Мизгирь слышать не мог – дождь и дистанция глушили разговор. Хотелось поторопить приятеля, мокнуть и мерзнуть под дождём после трудностей сегодняшнего дня не было ни малейшего желания.
Наконец Кот и его непонятный собеседник отправились по машинам, притом мешок из рук первого перекочевал во владение второго. Приятель кивнул Мизгирю, тот спешно полез в машину, ощутимо продрогнув.
- Вот такие дела, - сказал Кот, наблюдая за отъезжающей «Нивой». Полез в карман, вынув нетолстую пачку денег, перехваченную тонкой резиночкой.
- А поподробнее? – Мизгирь разрядил оружие, убрал его обратно в сумку.
- А какие подробности тебе ещё нужны? – Кот отсчитал половину, на взгляд, похоже, вытянул отсчитанное, передал Мизгирю. – Награда за праведные труды… А ты и впрямь не догадываешься, кто это?
- «Фараон»? – Мизгирь убрал деньги, не пересчитывая.
-Он самый, - Кот хмыкнул. – И сейчас туда направится оперативная группа, которая лихо присвоит твои подвиги себе. И распишет подробно и обстоятельно, как банда Топора пала, оказав сопротивление властям.
- И все поверят, - сказал Мизгирь.
- Ну да. Самое главное, этот предприимчивый тип, лейтенант, кстати, помимо карьерного роста, берёт и все риски данного мероприятия на себя, а мы с тобою вновь оказываемся вне списка важных политических факторов данного района… Потому он мне и не угрожал, собственно, такие люди не угрожают.
- Понятное дело, - Мизгирь поёжился. – Нам о своих заслугах вопить на всех перекрёстках не с руки, а самое главное, что нас тоже можно убрать… попробовать убрать под видом криминального элемента, попавшего в розыскные листы.
- Тоже верно, - сказал Кот. – Только вряд ли… Я его прекрасно знаю, знакомы давно, взаимно компромат копим, откровенно сказать. Так что глупостей ни с его, ни с моей стороны не будет. Войны он вряд ли захочет… И я не захочу, наше дело маленькое.
Кот вдруг прыснул смешком.
- Хочу посмотреть, как журналюги будут расписывать подробности жуткой бойни и роль бравого лейтёхи с его группой во всем этом бардаке.
- Пожалуй, воздержусь, - Мизгирь хмыкнул. – Да, кстати, что ему там светит за голову Топора?
- Звёздочки, новая должность, повышенный оклад, в идеале, что навряд ли, перевод из нашего захолустья в облцентр.
- Точно – навряд ли, - усмехнулся Мизгирь. – Тамошние ревностно относятся к своей сфере деятельности и едва ли пустят предприимчивого борца с преступностью в своё уютное денежное гнёздышко…
- В любом случае, это уже не наша забота, - сказал Кот. – Сейчас остаётся ещё одна забота – реализовать экспроприированное. Стволы по твоей части, как обычно.
- Это будет долго, - задумчиво произнёс Мизгирь. – И кое-что я, пожалуй, оставлю себе, понадобится.
- Дело твоё, - хмыкнул Кот. – Главное – особо не светиться… Как насчёт смены гнезда?
- Неплохо было бы, - согласился Мизгирь. – У нас ты по этой части мастак…
- Ага, и уже подобрал, пока ты браво крошил банду Топора в особняке, - Кот загадочно ухмыльнулся. – Как насчёт лона природы?
IV
Не прошло и часа, как Мизгирь смог в полной мере оценить новое гнёздышко, подобранное Котом. Одна из дач в полузаброшенном дачном посёлке. Запустение необычайное, ухоженных домов – два-три на десяток покинутых. Заросшие огороды, покосившиеся дома, расплывшиеся от дождей грунтовые дороги, по ширине достаточные для одной машины.
«Девятку» пришлось оставить неподалёку от въезда в связи с угрозой надёжно застрять, они потащились через грязь и лужи, притом Мизгирь волок ещё и сумку с оружием и боеприпасами плюс собственная экипировка.
- Прелестно, - саркастически усмехнулся он в спину Коту. – Ты меня упорно держишь в спартанских условиях.
- Воин должен стоически переносить тяготы жизни, - воздев палец кверху, внушительно произнёс Кот. – И опять же, с тактической точки зрения оцени окружающую обстановку – сколько понадобится времени «фараонам», решись они взяться за нас, выковырять лично тебя отсюда? Даже если полностью окружат этот участок…
- Долго, - согласился Мизгирь. – Ну а ты? Ты-то явно будешь более уязвим в городе…
- Э-э, нет, - Кот покачал головой. – Пауку проще укрыться в лесу, а вот городскому коту – как раз в городе, даже если псы проявят неимоверное рвение.
В этом была определённая толика правды. Кот гораздо лучше своего напарника ориентировался в криминальной среде города, и убежищ на случай внезапной подлянки со стороны того лейтенанта у него было наверняка предостаточно.
- Там хоть пожрать-то будет чего-нибудь? – спросил Мизгирь. В желудке урчало основательно.
- Яблок нарвёшь, в огороде картошка вроде ещё не заросла, - засмеялся Кот.
- Поросёнка бы, - сказал Мизгирь. – Зажаренного целиком на вертеле…
- В лес сходи, тут из деревень много скота бегает, - Кот продолжал стебаться. – Харэ ныть, ты ж солдат… скоро придём, кстати.
Временами напарника хотелось прибить, однако коэффициент его итоговой полезности превышал коэффициент начальной (и начальственной) вредности. Плюс – он не пытался объегорить, причем нынешняя работа для него была не столько средством заработать на жизнь, сколько огрести острых ощущений… Потому Мизгирь не видел какой-то жадности в глазах напарника при делёжке добычи.
Пришлось прошлёпать ещё с полкилометра по грязи, что в сгустившихся сумерках оказалось сомнительным удовольствием… Мизгирь на всякий случай достал пистолет с глушителем, тот малокалиберный ПСМ…
- Правильно, - прокомментировал напарник, услышав щелчок взводимого курка. – Всякая шантрапа шарится… Будь, кстати, осторожен, в домике свет проведён, а на свет, сам понимаешь, всякая дрянь двуногая сбежаться может…
- Примем меры, - вздохнул Мизгирь.
- Ага… А вот и домик… - Кот перепрыгнул через лужу, вплотную подступившую к высокой двери не менее высокого деревянного забора. Открыл калитку, толкнув дверь плечом, скрылся за оградой.
Мизгирь, поводя пистолетом, впрыгнул следом, зорко озираясь (хотя видимость была крайне низкой) и чутко прислушиваясь.
Участок основательно зарос, видать, его владельца покинул интерес к дачной жизни…
- Чья роскошь-то? – Мизгирь двинул вслед за Котом, уклоняясь от стеблей малины (по запаху стало ясно, что это малина), лезших в лицо.
- Один знакомый в карты проиграл, - сказал Кот. – Как чувствовал, что пригодится, не стал продавать…
- Немного бы ты за неё выручил, - проворчал Мизгирь, вместе с ним огибая приземистый одноэтажный домик.
- Ну, - Кот остановился на низком крылечке. – Дачи ныне дешёвые, особенно в нашем захолустье, да и смысл… Сейчас все в города стремятся в поисках работы, не понимают, глупые, что натурхоз – весьма и весьма выгодно, особенно сейчас, с запретом на ввоз ГМО-продуктов из Европы, США и Китая, зелень и молоко, мясо – оно ж всегда в почёте, нет же, лезут на эти вредные предприятия.
Судя по звукам, он ковырялся с замком.
- Надо было ночные очки прикупить, - сказал он секундой позже. – Чёрт ногу сломит… Заходим.
Он распахнул дверь, открывавшуюся вовнутрь, вошёл в непроглядно чёрный проём. Щёлкнул выключателем. В маленьком тесном помещении загорелся тусклый свет.
- Расточительство какое-то, - вздохнул Кот, щурясь, привыкая к свету. – Почти никто не живёт, а провода, тем не менее, подведены…
- Не ты ж подводил, - усмехнулся Мизгирь, опуская сумку на пол.
- О да, - саркастически отозвался напарник, приземлившись в древнее на вид, но ещё крепкое кресло. Мизгирю оставался сложенный диванчик, у которого впритык стоял стол, аккурат под подоконником с давно увядшей геранью.
Однако Мизгирь не спешил садиться, справа от входа увидев не сразу замеченную деталь – низкорослый холодильник, невероятно древняя «Бирюса», сущий ветеран… Кот хитро улыбался.
- Да не боись, открывай, - Кот уставился за окно, черневшее непрозрачной почти чёрной синевой.
Нутро холодильника не то чтобы ломилось от обилия яств, но Мизгирю голодная смерть явно не грозила. Буженинка, салаты в пластиковых контейнерах, даже несколько пирожных и три полторашки с минералкой…
Он принялся сгружать всё на стол. Кот с усмешкой воззрился на него.
- Решил сожрать всё зараз?
Мизгирь ответил широкой улыбке.
- Ну, ты же не откажешься разделить с другом стол? Вместе ж рисковали…
Кот кивнул, вынимая нож-бабочку, начал тонко резать буженину, потом свернул пробку с одной из бутылок, открыл контейнеры с салатом.
- Придётся руками жрать, - вздохнул Кот, непринуждённо закидывая в рот ломтик буженины. – И хлеба я не взял, тормознул слегка…
- Ничего страшного, - сказал Мизгирь, внимательно наблюдая за ним. И сам взялся за еду, лишь когда Кот с самым непринуждённым видом перехватил того, сего, не обделив вниманием даже пирожные…
- Излишняя подозрительность тебя погубит, брат, - усмехнулся Кот, ехидно взглянул на Мизгиря.
- Твоим бы языком да королеву ублажать, - Мизгирь вздохнул, истребляя буженину – есть и впрямь хотелось.
- Надо будет попробовать, - Кот хитро улыбнулся, поднявшись. – Вдруг да и прибыльно…
Выспаться не удалось – снилась всякая дрянь, видимо, из-за вчерашней круговерти… Неудивительно, что головная боль – первое чувство, встретившее его, стоило открыть глаза. Мизгирь сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, с задержкой дыхания… Вроде полегчало, кровь бодрее заструилась по жилочкам. Поднялся, спустив ноги с твердого дивана, дотянулся до своего рюкзака, где помимо снаряжения лежал и маленький радиоприемник. Ну-ка, что там у нас по радио показывают…
Телевизором Мизгирь себя не обременял, как и компьютером, даже компактным ноутбуком, имевшийся телефон был выбран в своё время не за навороченность начинки, а за неприхотливость. Компактный радиоприемник – пожалуй, единственное излишество, которое Мизгирь себе позволил. Заботясь о зрении, он предпочитал получать информацию без сопровождающего её видеоряда…
Водостойкая и ударопрочная вещица, габаритами чуть более пачки сигарет, чуть зашипела, когда Мизгирь принялся терзать настройку. Нужна местная волна… Эфир выплёвывал фрагменты безвкусных попсовых песенок, рекламы, данные по финансовой ситуации в стране… Наткнулся-таки на нужную волну – но блок новостей уже отзвучал, в эфире заиграла музыка.
«Проспал, видимо, - подумал Мизгирь. – Да ладно, в конце концов, всё это будет первоклассным враньём щелкоперов, а правду никто и не скажет… к счастью».
Он вырубил радио – экономил заряд батареек. Если эти сядут, а они скоро сядут, добыть их в такой глуши будет сложновато…
Мизгирь дотянулся до минералки – мучила жажда, наверно, опять всю ночь с раскрытым ртом проспал… Пожалуй, не стоило наедаться на ночь, тело чувствовало себя немногим лучше, чем после разгрузи вагонов (случилось в армии, ага, когда разгружали стройматериалы для генеральской дачи).
Коту звонить бессмысленно – во-первых, всегда звонит сам, а во-вторых – меняет СИМки через раз, так что наверняка на том конце волны будет сухой голос автоответчика. Да и на экстренный случай всегда было условие – если Кот не отзванивается в течение трёх-четырёх дней, Мизгирь может исчезать в неизвестном направлении. А пока… пока оставалось сидеть и ждать, когда Кот даст команду на сбыт стволов. Сам сейчас, небось, занимается реализацией скромной «ювелирки» да телефонов…
Кстати, насчет реализации экспроприированного, как выразился Кот.
Мизгирь достал из куртки мобильник, начал набирать въевшийся в память номер – ни к чему сохранять его в список контактов, мало ли что в жизни случиться может…
В трубке загудело заунывно и долго, Мизгирь терпеливо вслушивался в гудки. Все нормально, ситуация штатная – у абонента два телефона, второй никому не кажет.
Щелчок, женский голос:
- Абонент не может ответить на ваш звонок, оставьте свое сообщение после сигнала.
Мизгирь отключился – смысла никакого… Все равно ведь не перезвонит. Ладно, позже позвоним. А теперь не мешало бы прогуляться.
Погода не могла порадовать яркостью красок и теплом, небо непроглядно застилали серые валы туч, готовых вот-вот излить очередную порцию дождя на слякотную, чавкающую под ногами землю.
Изредка матюкаясь про себя, Мизгирь осторожненько передвигался по узким улочкам, где перешагивая грязные зеркальца луж, где перепрыгивая. Он уже успел пожалеть, что выбрался из убежища и теперь месит грязь, но вся проблема была в привычке осуществлять рекогносцировку местности, в которой поселился – на случай, если придется сматываться в темпе.
Как выяснилось в последующие полчаса обхода, поселок представлял собой просто идеальное место для засад и маленькой партизанской войны. Много участков основательно заросли сорняками, даже деревьями. Иными словами, вздумай тот предприимчивый лейтенант устроить охоту на непосредственного участника бойни в коттедже, ему пришлось бы пригнать сюда весь городской ОМОН. И, пожалуй, пару грузовиков с солдатами для оцепления. Хотя не, без солдат можно обойтись…
В случае такой вот оказии Мизгирь, окажись он в роли нападавшего, без зазрения совести поджег бы поселок – а потом зачистил бы то, что осталось… Хотя не, подобный армейский подход к полицейским делам такого рода ну никак не годится. Так что – потенциального противника ждали бы большие потери. Очередной проулок, уже дцатый по счету, это ещё раз доказал – сущий лабиринт Минотавра, а не поселок.
Довольный спесивыми мыслями (куда там полицейским спецназовцам супротив армейского разведчика), Мизгирь неторопливо и осторожно ковылял вдоль покосившихся заборов по краю дороги, минуя лужи. Ух, сколько по ним в свое время пришлось поползать-то, брр…
Открытая настежь калитка бросилась в глаза – прям-таки диссонанс в стройных шеренгах запертых дверей по обе стороны дороги. Несколько секунд спустя носа коснулся запах дымка. Дымка нарождающегося костра. Надо заглянуть – так, на всякий случай.
Мизгирь в два прыжка очутился на противоположной стороне, двинул в сторону распахнутой калитки.
По привычке перейдя на «кошачий шаг», он осторожно приблизился ко входу, бегло оглядев видимую ему часть дома – небольшой, даже уютный дачный домик, дощатый, с волнистой шиферной крышей; над печной трубой чернеет острый колпачок. А на торце дома, на самом гребне крыши вращается флюгер, похожий на самолёт.
Входя, Мизгирь услышал и потрескивание огня – слабое, робкое. А вскоре и увидел сам источник шума – куча опавших листьев, дымившаяся, уже занимавшаяся тусклым пламенем. Кажется, какие-то минуты назад тут закончилась активная уборка территории – на сырой земле видны следы грабель, метлы… Вон и сам инвентарь валяется, неподалеку от кучки разгорающегося мусора.
- Ау? – негромко крикнул Мизгирь, оглядываясь. – Есть тут кто?
Негромко хлопнула дверь – с обратной стороны дома.
V
Из-за угла возникла невысокая девушка, в обычном дачном наряде – черные резиновые сапоги, потертые джинсы, вытянутые на коленях, серая куртка с пятнами въевшейся грязи, тонкая спортивная шапочка, из-под которой выбиваются недлинные темно-каштановые, мелко вьющиеся волосы. Симпатичная – большие карие глаза, чуть курносый нос, светло-розовые припухлые губы, тронутые вежливо-вопросительной улыбкой, мягкий овал лица с плавно очерченными скулами. Непрезентабельный костюм не мог скрыть изгибов плотноватой фигурки.
- Извините, если напугал, - сказал Мизгирь, вежливо улыбаясь. – Просто учуял запах дыма, думал, мало ли, вдруг пожар…
- Ничего страшного, - сказала девушка. – Приехала прибраться немного.
- Понятно, тогда пойду я, - сказал Мизгирь, отчего-то смутившись при виде улыбки собеседницы. Может, смутили и лукавые искорки в глазах незнакомки.
- Ой, а можно, пока вы не ушли, немного воспользоваться вашей помощью?
- Конечно, - поспешно кивнул Мизгирь. Почему бы и не помочь?
- Идёмте.
Мизгирь направился за ней, оглядываясь на ходу – но вокруг царила тишина и спокойствие, только ветер шелестел в траве, кустах, древесных кронах.
… Он стянул рабочие перчатки – погреб небольшого дощатого сарая вычищен от крупногабаритного хлама, с мелким мусором Наталья, как представилась хозяйка дачного участка, обещала расправиться своими силами.
- Теперь разреши отблагодарить тебя чаем с печеньем? – прощебетала девушка. На «ты» они перешли минуты две спустя после знакомства – с инициативы Натальи. Особа оказалась весьма бойкой, общительной. Он помалкивал, слушая и любуясь ей. Резкий контраст с теми, до неё…
- Конечно, - сказал Мизгирь. – С удовольствием…
- Чайник сейчас поставлю, - она устремилась в дом. Мизгирь последовал за ней, поглядывая, как вихляет влево-вправо крупная округлая попа, обтянутая джинсами.
Внутреннее убранство домика не могло похвастать роскошью, но на всем – на скромной мебели, на полу, - лежала печать присутствия женских рук. Чистота, порядок и уют. Да и атмосфера домика – скорее всего, из-за Натальи – была исполнена определённой теплоты.
- Не разувайся, - сказала Наталья. – Пол холодный…
- На нём сюда добралась? – осведомился Мизгирь, легонько похлопав по рулю спортивного велосипеда, ещё новенького, с красной рамой. Рядом стоял объёмистый абалаковский рюкзак – и это на хрупкую узкую спинку?
Чайник на маленькой газовой плитке (баллон с пропаном не превышал размеров небольшого термоса) неторопливо грелся, Наташа шуршала целлофановым пакетом, вытаскивая на свет божий печенье, плитку шоколада, несколько пирожных.
- Ну да. Блин, а кружка только одна… - она с видом неловкости показала Мизгирю алюминиевую кружку.
- Давай сгоняю к себе… - предложил Мизгирь. – У меня вроде должна быть чаша, дабы испить совместно нектар сей чудный.
Наташа звонко засмеялась.
- Да ладно, а то остынет ещё… С одной попьем, если не побрезгуешь, - и она вновь одарила его лукавой улыбкой.
- Не побрезгую, - заверил Мизгирь.
- Тогда прошу за стол, тут хоть табуретки две.
Он с удовольствием занял предложенное место. Наташа скинула куртку, оставшись в свитере, засуетилась над чайником.
- А кем ты работаешь? – осведомился Мизгирь.
- Журналистка я… «Городской вестник». Не читал?
- Не случалось, читаю вообще редко, - признался Мизгирь.
- И ничего не потерял особо, - Наташа вздохнула. – У нас ещё сайт есть собственный, но там тоже особо ничего интересного… Хотя вот вчера меня чуть не послали брать интервью у полицейских.
- Зачем? – Мизгирь с заинтересованным видом подался вперед. Про себя он уже догадывался, к кому конкретно и зачем её чуть не послали, но догадки решил попридержать при себе.
- Да «фараоны» вчера накрыли особо опасную банду, - обыденным тоном ответила Наташа. – Коттедж в поселке Энергетиков, там прятались… Ещё и девушку убили.
- Уроды! – с чувством сказал Мизгирь. – И что, удалось взять интервью?
- Нет, представляешь, начальник отправил свою… в общем, выдвиженку, - Наташа зло ухмыльнулась. Бросила чайный пакетик в кружку, залила кипятком. – А я от злости решила на дачу смотаться да забыться пока… Благо писать пока больше не о чем особо, сейчас все местные и иногородние газеты начнут обсасывать эту тему, так что… если мне что и достанется, то уже никак не сливки.
- Не расстраивайся, - сказал Мизгирь. – Чует мое сердце, что тебе ещё выпадет случай написать самую настоящую бомбу.
- Ну да, спасибо за моральную поддержку, - улыбнулась Наташа, приземляясь на стул, пододвигая кружку к нему. – И за это я позволю тебе первым испить из сей чаши. Жаль, ничего покрепче нет, выпили бы за знакомство…
- Не, - решительно отнекивался Мизгирь. – Я трезвенник, притом заядлый. Даже пиво не употребляю.
- Ого как! – Наташа засмеялась. – А может, про тебя статью написать? Как про единственного человека в нашем городе, который не пьет.
- И, представь, ещё и не курит, - страшным шёпотом, прикрыв ладонью рот, сказал Мизгирь. – Вот будет бомба!
- А йогой ты часом не увлекаешься? Или рукопашным боем? Руки у тебя сильные, хотя пальцы явно скорее музыкальные, чем боевые.
- Почти угадала, - Мизгирь про себя оценил наблюдательность девчонки. – На гитаре могу что-нибудь романтическое сбацать.
- Жаль, гитары нет, - вздохнула Наташа.
- Да, - искренне согласился Мизгирь. Можно было бы устроить нечто вроде романтического вечера (пардон, утра) – с негромкими песнями и пощипываниями струн. Глядишь, и перетекло бы во что поинтереснее.
Он отхлебнул горячего чая, подвинул кружку Наташе, зашуршав оберткой шоколада.
- Ну, а ты кем работаешь? – спросила девушка, откусив кусочек пирожного.
- Никем, - честно признался Мизгирь. – Живу на выходное пособие… Да не, не инвалид, не смотри на меня так. Из армии дембельнулся с пометкой в личном деле о серьезной травме во время несения службы…
- А что именно с тобой случилось? – взгляд Наташи преисполнился внимательной серьёзности и искреннего (будем надеяться) сочувствия.
- Черепушку проломили, - Мизгирь осклабился, уставившись за окно. – Не поладил с горячими кавказскими парнями буквально перед дембелем.
- Боже… - Наташа подвинулась вперёд. – Как так?
- Да обычная история в частях, где служат русские и нерусские, только и всего… А часть ещё элитная, армейская разведка… Вот, на отработке навыков выживания мне по черепку и заехали прикладом, пока командиры не видали. Теперь вот живу на пособие… Не очень щедро, конечно, но хватает.
- Ты, кстати, не похож на инвалида… - негромко произнесла Наташа.
- Голова болит нередко, мигрени, левую руку иногда дергает… - сказал Мизгирь, сглотнув ком, застрявший в горле, натянуто улыбнулся. – Ладно, чего это я… Обычная история, живой хоть остался.
- А что с теми уродами стало?
- А что? Никто ж не видел, как они мне голову раскроили, да и я сам увидеть не успел…
Ну, дело замяли, в общем, сделку предложили – мне оформляют пособие, а я молчу и не пахну, - он засмеялся. – Так вот теперь живу.
- Кошмар! Ты срочником служил?
- Ну, - кивнул Мизгирь. – Никогда не испытывал особой тяги к армейской жизни… Отслужил… И теперь живу не парюсь.
- А родители? – ладони Наташи, ещё горячие от кружки с чаем, легли поверх его ладоней.
- Сложная ситуация. Я рассудил, что ни к чему им видеть сына, у которого впереди никаких особых жизненных перспектив. Вот и отдалился…
- Жесть какая, - Наташа покачала головой. – И это теперь навсегда? В смысле, твоя травма?
- Да, теперь уже навсегда, - сказал Мизгирь, легонько стиснув её руки, такие мягкие и в то же время сильные. – Восемь лет, как-никак, прошло уже, поздно вмешиваться в организм. Да и мне это не очень сильно мешает.
- Нда-а, - протянула девушка. – Хоть не до конца покалечили…
- Напиши об этом, - предложил Мизгирь.
- Нет, не стоит, этим никого не удивишь, особенно в такое время… - серьёзно ответила Наташа. – В нынешнюю пору людям подавай мясо в подробностях, желательно свежее. Особенно сейчас, когда за головы ублюдков в прямом смысле назначают награды.
- Насчет ублюдков, кстати, не боишься, что могут обидеть? – спросил Мизгирь.
- Нет, - сказала Наташа. – У меня вот что есть.
Она изящным движением развернулась на стуле боком к собеседнику, грациозно и безо всякого труда вытянула ногу чуть ли не в вертикально вверх, заголила ногу до колена – на стройной лодыжке чернел плотный ремень, к которому крепилась небольшая кобура с маленьким вороненым пистолетом.
- «Дрель»? – уточнил Мизгирь, опознав пистолет по рукояти.
- Она самая, - кивнула Наталья. – Знающий человек просветил, что на дистанции пять-шесть метров – очень неплохой вариант. Насчет разрешения не беспокойся, всё в полном порядке. А у тебя есть оружие? – она опустила ногу, лукаво взглянула на Мизгиря. Тот мог поклясться, что теперь взгляд неожиданной знакомой полон лёгкого кокетства и желания пофлиртовать.
- Только личное обаяние, - Мизгирь широко улыбнулся.
- Это точно, - уже основательно-кокетливым тоном согласилась Наташа, отхлебнула из кружки. – Вкусный чай, не правда ли?
- Да, вкус его прекрасен, - сказал Мизгирь. – Но куда ему до тонких черт вашего лица.
- Льстец, - щечки Наташи запунцовели.
- Ну как же можно так, я ведь со всей душой, а вы… Вы разбиваете мне сердце, Наталья!
Мизгирь с трагичной миной склонил голову набок.
- Простите, сударь, просто в жизни столько юных мужчин, которым не терпится сорвать прекрасный цветок, ради чего они не стесняются в средствах… вы не из них?
- Ну что вы! – обиделся Мизгирь. – Как же посмел бы я столь юной деве ранить душу ложью и коварством, пряча низменные страсти за маской добродетели и чести?
- Вам я, сударь, верю, ваше честное и открытое лицо исполнено поэтического вдохновенья при взгляде на меня, - она хитро улыбнулась. Мизгирь хранил же серьёзное выражение – хотя старая, как мир, игра будоражила кровь.
- Да нет, нет во мне той творческой жилки, что позволила бы выразить в изящно сплетённых словесных кружевах всё восхищение вашим ликом, вашим станом. Но разум мой и впрямь замутнён мыслями о вашей красоте.
Он осторожно взял её за руки, не почувствовав сопротивления.
- О, сударь, как сильны и в то же время нежны руки ваши, это не выразить словами… - она потупила взор в том добродетельном смущении, которое встречалось в любовных романах о мушкетёрах и прочем в таком духе. Видимо, подобное чтиво Наташе когда-то было не чуждо.
- И взгляд ваш пылок, словно вулкан, кипящий дикими страстями, - её голос превратился в шёпот, Мизгирь невольно подался вперёд – благо, что столик маленький – и услышал, как дыхание девушки участилось.
Вместо ответа он коснулся ладонью её лица. Она промолчала, не высказав ни малейшего протеста – и в карих глазах читалось желание.
Из-за стола они поднялись почти синхронно, не говоря ни слова… Она чуть привстала на цыпочки, коснувшись немного пересохшими губами его губ, прижавшись всем телом, таким теплым, сильным, упругим.
Мизгирь решительно обнял её, прижав к себе, пленив её губы в долгом поцелуе. Она не сопротивлялась, прильнув к нему совсем уже недвусмысленно, чуть застонав от нетерпения. Её пальчики быстро и умело расправились с замком куртки, скользнули под тонкий свитер и майку. От прикосновений будто ток пробежал по всему телу.