В то время, мама вставала рано по утрам, чтоб испечь хлеб. Затем одевалась. Натягивала пакет из-под молока на ногу прежде чем надеть сапоги и шла на работу.
На улице стояла весна, сапоги утопали в размокшем песке, чуть проезжая вперед.
Мир той моей весны был ослепителен, ярко било в глаза солнце, желудку не хватало перчинки. Он был сыт, но не был радостен и избалован.
Вечером мама или папа забирали нас троих из детского садика, и мы шли домой. Стояла весна, было тепло и весело. Двор нашего дома весной оживлялся: лязг качелей, детские крики.
В ту весну к нам приехала бабушка.
Мама с бабушкой стояли у подъезда и разговаривали, нас они отпустили погулять в садик, стоящий напротив нашего дома. Это был детский сад из красного кирпича, который мы не посещали, но на дворе которого гуляли после своего родного, находящегося на другом краю города, детского сада.
Мы лазили на полукруглой перекладине. На нас были детские нелепые одежды, шапки, небрежно накинутые на головы, грязная, старая выцветшая обувь. Мой младший старший брат согнувшись, залез под перекладину, расстегнул куртку и нырнул шершавой рукой, покрытой цыпками во внутренний карман своей курточке. Его рука что-то нащупала во внутреннем кармане и стала медленно возвращаться назад. Мы с младшим братом встали подле брата, нам было интересно знать, что там. Брат вытаскивал руку осторожно и бережно, будто в ней сидел птенчик, которого тот решил отогреть под курткой. Он вытащил руку наружу тыльной стороной к нам, потом перевернул кисть и разомкнул пальцы. Маленький комочек фольгы. Это был шоколад. Две дольки сиротливо смотрели на нас из потрепанной и надорванной местами фольги. Одна только фольга чего стоила - атрибут красивой жизни. А еще сникерс, пазлы, День Рождение с приглашенными друзьями...
Мы – горбатые, стояли под натиском перекладины, особняком от внешнего мира. Брат вытащил дольку шоколада и осторожно надкусил - лишь бы не урвать лишнего, передал ее мне, я тоже осторожно надкусила и отдала младшему. Эстафетная палочка была закинута в рот.
Когда мы полностью рассосали шоколад во рту, я опомнилась и спросила, восторгаясь своим братом, где он взял шоколад.
Брат сказал, что вытащил шоколад из шкафчика девочки из своей группы, у которой было сегодня день рождение и которая со всеми поделилась, а с ним нет.
Я немного испугалась, ведь это плохо.
Я вскочила и предложила отнести оставшуюся дольку шоколада родителям и бабушке. Я рванула из-под перекладины, перелезла через забор, перебежала дорогу, подбежала к маме, которая стояла у подъезда и о чем-то говорила с бабушкой и отдала той шоколад, попутно рассказав ей откуда он взялся.
После врученного мной шоколада, мама «свернула» нас троих домой. Они (мама и бабушка) были серьезно настроены. «Лишь бы папе не рассказали!» - он у нас был строгий.
Папа ничего не узнал. Он весь вечер просидел в зале за телевизором, а мы вместе с мамой и бабушкой в детской. Все внимание было уделено вору.
Мама смотрела на брата как на взрослого человека. Она считала, что брат определился в жизни и она виновна в его выборе. Они с бабушкой хотели поставить брата на путь истины, сделать так, чтоб он на всю жизнь запомнил, что так делать плохо. Они били его по пальцам рукоятью ножа, потом бабушка засунула в рот пальцы брата и стала их покусывать. Наверное, было очень больно, так как брат плакал, и на его пальцах оставались следы от бабушкиных зубов.
В следующем месяце моему брату исполнилось 6 лет.