Солнце складывалось в полоску тени. Он лежал на моих волосах и молчал. Я знала его уже несколько дней. Каждый раз отворачиваясь, я ощущала его дыхание на себе - как в тот первый раз. Мы шли в тумане улиц, и необычайно медленно темнота ложилась на серые плечи города. Он говорил, что именно отсутствие чистоты в женщинах подталкивало меня играть тем, чем, как мне кажется, я умею играть.
- Как это?
- Тебе кажется, будто ты совершаешь что-то очень страшное, верно?
«Можно ли стать сильнее, чем то, что есть в тебе», - думала я, отрываясь от сна, облитого редким сортом какао. Иногда, просыпаясь в кромешной тьме, я смотрю на ушитый звездами потолок и думаю, что мы похожи на гусениц, которые умирают еще в коконе. Когда он смотрит на меня, я знаю, что уже осуждена и никогда не смогу вырваться из этого дьявольского плена. Мне было там тепло и спокойно…
Его тело хорошо пахнет, и я любила, обняв его, смотреть в потолок или на луну в спящем окне, и не думать ни о чем, и не знать ничего, просто спать в своем коконе, ожидая, пока время скажет все слова за меня.
- У тебя красивые ступни! – сказал он, глядя на меня, голую, завернутую в холодное одеяло, - И еще ты печальная. Когда я тебя увидел, ты была прекрасна. Впрочем, как и все пленники времени. В этом нет твоей заслуги.
- Чья же в этом заслуга?
- Стечение обстоятельств места и времени. Мне повезло, что я встретил тебя.
- Почему все так происходит?
- Не знаю. Не требуй от меня так много ответов.
- Ты хочешь, чтобы я молчала?
- Нет, говори, мне нравится тебя слушать.
- Ты мучаешь меня!
- Подозреваю, - говорил он плавно и медленно, и запах миндальных свечей слышался в его голосе, - Я еще не успел испортить тебе жизнь, надеюсь?
- Конечно, нет. Просто я думаю о тебе. Уже несколько дней!
- Это всего лишь несколько дней.
- Странно все это. Зачем? Зачем ты тогда шел за мной? Неужели ты не знал?
- Я и сейчас не знаю.
Я обняла его и под тяжестью собственного сердца нырнула в кокон, зная, что пройдет боль, а завтра я проснусь и разлюблю его. Но сейчас я думаю, почему нельзя сбросить якорь глубоко-глубоко на дно, почему нельзя обмануть предназначение и быть узкой лодкой, теряющейся в широких водах вечности? Покой, неужели он так спасителен для нас, страшащихся жить в бездонном океане?