Он поцелуем разбудил ее на рассвете и тихо произнес:
– Прости, что нарушил твой сон, но ты должна это увидеть. Вставай. Пойдем со мной. – Он взял ее за руку, подвел к иллюминатору и отодвинул занавеску.
Глаза девушки выплеснули неподдельный детский восторг.
– Айсберги! – прошептала она и вдруг радость сменилась страхом. Она прижалась к парню и задрожала.
– Что с тобой, моя хорошая?
– Мне страшно. Мы погибнем?
– С чего ты взяла?
– «Титаник» был такой огромный, и были айсберги...
– Господи! Я и не думал, что ты так испугаешься. Не беспокойся, лапочка, мы не разделим его судьбу. К счастью, наше изящное судно весьма грациозно лавирует между этими гигантскими ледяными глыбами. Взгляни сама.
Девушка вновь повернула лицо к иллюминатору. За стеклом проплывали белые исполины, с каждой минутой становясь все больше и длиннее. Понемногу дрожь в теле девушки утихла, и она с интересом стала их рассматривать, даже не предполагая, что ледяные горы могут так завораживать. Из-за горизонта выглянуло солнце, и холод льда засветился золотом. Великаны плыли друг за другом вереницей, а взрослая барышня, словно малый ребенок, встречала и провожала их с восторгом.
– Какие они разные! Вот этот похож на лебедя, а этот – на перевернутую чашу, а тот на смотровую площадку...
– Потому, радость моя, я и разбудил тебя. Ты не в обиде?
Она замотала головой, а он обнял ее со спины, накрыв ладонями ее упругие груди.
– Ты чудо и нет тебя прекрасней!
От этих слов у девушки по телу разлилось тепло, ей стало хорошо и уютно.
– Представляешь, моя радость, то, что открылось нашему взору, в прямом смысле только вершина айсберга. Айсберг, как корабль, может сесть на мель, перевернуться вверх тормашками. Вон тот, зеленоватый, увешанный водорослями, и есть перевертыш. Пока ледяная глыба, растаяв, превратится в воду, он неоднократно кувыркнется.
– Ой! Смотри, какие причудливые пещеры в этой горе! – не смогла сдержать восторг девушка. – А вот огромные ледяные кристаллы удивительных форм, и они светятся изнутри голубовато-синим светом... Фантастика!
– Мой нежный ангел, давай-ка накинем на себя что-нибудь и выйдем на палубу. Чудеса еще не закончились.
Взявшись за руки и ступая босыми ногами по мягкому ворсу ковровых дорожек, они поднялись на верхнюю палубу. Обжигающий прохладой ветер доносил до их слуха удивительные звуки, будто флейтисты, трубачи, кларнетисты и саксофонисты, готовясь к концерту, проверяли свои инструменты.
– Что это?
– Это сирены заманивают к себе мореплавателей, – понизив голос и лукаво улыбаясь, произнес он.
– Ты шутишь! – не поверила девушка и нарочито нахмурилась.
– Конечно, шучу. Это вода вымывает в айсбергах сквозные отверстия, и, когда ветер проходит сквозь туннели, они начинают «петь».
– Мне так хорошо с тобой, но в то же время немного неловко…
– Почему?
Девушка не нашла, что ответить, и зависла пауза, во время которой парень жестом фокусника достал из кармана халата маленькую коробочку, обтянутую черным бархатом, открыл ее и протянул своей возлюбленной. В лучах восходящего солнца бриллиант вспыхнул тысячами искр.
– Я дарю тебе свое сердце и прошу твоей руки.
Щеки девушки зарделись ярким румянцем, и она закрыла их руками, словно пытаясь погасить огонь, вспыхнувший в ее душе. Она даже зажмурила глаза и стояла не шевелясь, боялась спугнуть Синюю птицу счастья, опустившуюся на ее плечо.
– Не томи. Ответь мне.
– Да! Я согласна.
– Я, призываю в свидетели седой океан, высокое небо, яркое солнце и исполины айсберги. Слушайте все! Я люблю эту женщину и клянусь быть ей преданным супругом до конца своих дней.
В порыве она бросилась ему на шею. Он заключил ее в объятья, и они слились в долгом поцелуе. Подхватив девушку на руки, парень отнес ее в закрытый от ветров бар, усадил в кресло и, став перед ней на одно колено, надел на безымянный пальчик левой руки перстенек. Бриллиант заиграл в точечном свете софитов всеми пятьюдесятью семью гранями.
– Дорогой, – я на седьмом небе от счастья, – прошептала девушка и, соскользнув с кресла, опустилась на колени. В лучах утреннего солнца она была прекрасна, как богиня. Завороженный красотой своей избранницы, парень не мог отвести от нее глаз…