Очередной отпуск Штирлиц решил провести в Москве. Надо было порешать кое- какие вопросы с начальством из Центра. Пора, наконец, разобраться с этим кретином Алексом, который шлет дурацкие шифровки с невыполнимыми заданиями. А ещё надо получить зарплату за последние двадцать лет, забрать три причитающихся ему ордена и ведро с медалями.
Да, давно Штирлиц не был на родине. Пять лет назад, где-то под Саратовом у него родился сын, хорошо бы посмотреть, на кого похож, говорят на дядю. Интересно на какого?
До отправления поезда «Берлин-Москва» оставалось шесть минут. Уединившись в кабинке вокзального туалета, Штирлиц выпил бутылку водки, наклеил трехдневную щетину, надел ватник и шапку-ушанку. Взглянув в зеркало, он не узнал себя. Это хорошо, подумал Штирлиц, и с балалайкой под мышкой вышел на перрон.
Дежурившие на выходе из вокзала агенты гестапо, мельком взглянув на russische Touristen, равнодушно отвернулись.
Заняв своё купе в вагоне первого класса, Штирлиц облегчённо вздохнул. Наконец-то он может разуться, купленные на берлинской барахолке лапти оказались на два размера меньше.
«Ахтунг! Ахтунг! Фирменный поезд «Сталинский маршрут» сообщением «Берлин-Москва» отправляется с первого пути…».
Поехали, - подумал Штирлиц и перекрестился.
В это время в купе заглянул проводник
- Гутен таг, уважаемый херр, РЖД благодарит вас за то, что вы выбрали нашу компанию.
- Послушай, милейший, еще раз назовешь меня хером, получишь в морду. Ферштейн?
- Извиняюсь, товарищ, попутал маненько, уж больно вы на фашиста похожи, ну прям
вылитый штандартенфюрер. Что будете пить? Водка, квас, берёзовый фреш?
Есть отменный первач. Из закусок, икра, пельмени, окрошка.
- Тащи всё.
- Вот теперь вижу, наш. Сейчас организуем.
В это время вагон качнуло
- Что это?- спросил Штирлиц.
- Воронки объезжаем. Вчера союзники опять бомбили Берлин. А вы музычку послушайте,
отвлекает.
- Ну чтож, врубай.
Проводник покрутил что-то в висящей над окном бумажной тарелке: «Казаки, казаки, едут, едут по Берлину наши казаки…».
- Хит сезона, - весело подмигнул проводник и удалился.
В это время, в соседнем купе Мюллер, аккуратно расстелив на столике газетку, выложил прямо на портрет фюрера вареную курицу. Здесь, в русском поезде он мог позволить себе эту маленькую пакость.
Мюллер ехал в командировку, в Москву, на съезд эндокринологов. Группенфюрер не был эндокринологом, больше того, он понятия не имел, кто это такие, но когда в РСХА пришла разнарядка, Мюллер, не раздумывая, предложил свою кандидатуру. Побывать в столице большевиков он мечтал с сорок первого года.
И вот он в поезде, едет в Россию. Старина Мюллер опять всех перехитрил. Когда на улицах Берлина загрохочут русские танки, а его коллеги, сидя в подвале рейхсканцелярии, будут доедать эрзац-хрен без соли, он, Мюллер, будет жрать икру ложками в русских кабаках. Группенфюрер на минуту задумался: «А есть ли в России рестораны?».
- Группенфюрер, не сомневайтесь, в России полно ресторанов.
Мюллер вздрогнул и выронил из рук куриную ножку. В дверях купе стоял Штирлиц с полотенцем на шее и зубной щёткой в руке.
- Штирлиц?
- Группенфюрер.
- Штирлиц, какого …, что вы здесь делаете? Вы следите за мной? Кто? Кто вам приказал?
Штирлиц наклонился, подобрал куриную ножку, вытер её о штанину, и положил на столик.
- И вам, хайль Гитлер. Успокойтесь, группенфюрер, признаться, я тоже, увидев вас, подумал о том же. Но, подумав ещё раз, я пришел к выводу, навряд ли вас, генерала, пошлют следить за мной, полковником. А что я здесь делаю? Я еду в Москву, и вы, вероятно, тоже. Могу даже предположить, зачем.
- И зачем же?- спросил Мюллер и прикрыл фотографию фюрера рукой.
- Вы едете на съезд эндокринологов.
- Как вы догадались?
- Элементарно, вы что-нибудь слышали о дедукции?
- Ну, так, в общих чертах, дедукция это метод мышления, при котором частное положение логическим путем выводится из общего, вывод по правилам логики; цепь умозаключений рассуждений, звенья которой…., Штирлиц! Что вы мне морочите голову! Вы видели разнарядку?
- Нет, группенфюрер, всё гораздо проще, я видел дверь вашего кабинета, а на ней надпись, мелом: « Мюллер - эндохренолог хренов».
Внезапно у Мюллера пропал аппетит, скомкав лежащую на коленях салфетку, он швырнул её на стол.
- Завистники! Кругом одни завистники! И это называется коллектив! Цвет нации! Козлы!
А вы-то, зачем в Москву?
- В отпуск, - Штирлиц подумал, что, пожалуй, это был первый случай, когда он сказал Мюллеру правду.
- В марте?
- Ну вы же знаете, как у нас составляют график отпусков.
- Штирлиц, дружище, хочу вас огорчить, вы поторопились, - Мюллер ехидно улыбнулся, - график буквально вчера переделали, лето абсолютно свободно. Наши бонзы, почему-то вдруг, всем скопом, решили отдохнуть в ноябре, в Нюрнберге. Там у них намечается какой-то сабантуй.
- Да? А почему же Шеленберг мне ничего не сказал? – возмутился Штирлиц.
- Вас кинули, Штирлиц. Я всегда говорил, что ваш шеф прохвост.
У Мюллера поднялось настроение, оно у него всегда поднималось, когда у кого-нибудь падало. Штирлиц это знал и всем своим видом изображал кинутого лоха, но Штирлиц не был лохом, Штирлиц был советским разведчиком.
Между тем поезд набрал скорость, кончился пригород, за окном мелькали аккуратно постриженные немецкие деревья, а по небу плыли строем стандартные немецкие облака.
http://proza.ru/2012/09/16/721