Племянница публикует рассказы дяди
на правах старшей из оставшихся в живых родственников Матвея Тевелёва .
МАТВЕЙ ТЕВЕЛЁВ."СКАЖИ-ОТ ЛЮДЕЙ.." СБОРНИК РАССКАЗОВ.
"ЭТА КНИГА, ИЗДАННАЯ В 1963 ГОДУ ЗАКАРПАТСКИМ ОБЛАСТНЫМ КНИЖНО-ГАЗЕТНЫМ ИЗДАТЕЛЬСТВОМ
-"ПЕРВОЕ ПОСМЕРТНОЕ ИЗДАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ МАТВЕЯ ГРИГОРЬЕВИЧА", ИЗВЕСТНОГО В РОССИИ
БОЛЬШЕ, КАК СЦЕНАРИСТА-СОАВТОРА СЕМЁНА ПОЛОЦКОГО...
Публикация рассказов М.Тевелёва на странице Ф.Маевской не нарушает авторские
права, так как Ф.Маевская в России единственная правонаследница произведений
М.Тевелёва (на правах старшей племянницы писателя-сценариста,брата её матери
Р.Тевелёвой(в заужестве Р.Маевской),что Ф.Маевская может доказать документально.
В Ужгороде произведения М.Тевелёва не прекращают издаваться союзом писателей,
осуществляющим и уход за местом,где похоронен писатель.
М.ТЕВЕЛЁВ. "КЛАВДИЯ ИВАНОВНА" .Рассказ из сборника "Скажи-от людей...".
Придёт время, и вот как я буду рассказывать об этой женщине.
В сумерках сядем мы у открытого окна. Расшитый бисером огней,в лиловатой
вечерней дымке, той дымке, которая бывает только над Ленинградом, раскинется
перед нами город.
Шарканье тысяч ног по асфальту, людской говор, трамвайные перезвоны-весь
этот близкий нашему сердцу прибой оживлённых вечерних улиц будет доноситься
до нас на семиэтажную высоту.Отсюда далеко, далеко, увидим мы тихую гладь
залива и теплющиеся огоньки кораблей, уходящих в открытое море.И вот как я
начну тогда свой рассказ.
Это было в Ленинграде,скажу я, в ноябре жестокого, всем нам памятного
сорок первого года. Город стоял в блокаде. Помните, какими ящиками были
прикрыты витрины магазинов?Казалось, что это вдоль стен домов вытянулись
вереницы запакованных роялей. Помните, как пусто было на Аничковом мосту
без его бронзовых коней?Какими слепыми казались дома без стёкол? А как
бережно, точно самое ценное в жизни, делили мы на ломтики скудные порции
хлеба, выдаваемые на день?
И вот в этом упакованном, обстрелянном из орудий, голодном городе жила
ничем неприметная женщина, которую звали Клавдией Ивановной Карнауховой.
В фетровых, немного поношенных ботах, в плюшевом пальто с серым заячьим воротником, повязанная оренбургской пуховой шалью,-такой знал я её в мирные дни и в трудные дни войны.
Она долгими часами простаивала в очередях, рыла окопы, дежурила у ворот, ссорилась иногда с соседками и даже злословила про своего квартирного
уполномоченного. Она имела троих детей и красавца мужа, которого любила
больше всего на свете. Пожалуй, мало сказать любила,она просто была влюблена в него.Он служил продавцом в огромном, сверкающием зеркалами гастрономическом
магазине.И несмотря на то, что женаты они были вот уже свыше десяти лет,
Клавдия Ивановна частенько заглядывала в этот магазин, чтобы став в сторонку,издалека полюбоваться своим Васенькой, как делала это когда-то.
Белокурый, ясноглазый, он стоял за прилавком в накркхмаленном костюме продавца(это она ему так старательно крахмалила костюм каждые три дня).
Рукава его куртки были заправлены в кожаные, лакированные манжеты. Он отпускал товар так быстро и при том так приветливо улыбался, что люди, отойдя от прилавка, оглядывались назад и говорили:
-Даст же бог красоту человеку!
Клавдия Ивановна помнила, как в первые дни замужества умудрённые жизненным опытом соседки вздыхали:
-Красота, милая, мужу ни к чему. Красивый муж гулять любит. Хлебнёшь ты горюшка на своём веку с этаким писаным красавцем.
Но все пророчества и опасения соседок оказались напрасными.Надо было ещё поискать такого семьянина, такого заботливого и внимательного мужа, каким был Ваислий Степанович.
И вот пришла война. Клавдия Ивановна забеспокоилась. Все её помыслы были о муже, что будет с ним теперь? Она думала о разлуке, и просто не представляла себе, что вот, вечером, когда дети улягутся спать, в этой тесной, чисто убранной комнате она не увидит своего Васеньку. Но война! Что ж тут поделаешь. Как будет, так и будет.
Однако Василия Степановича в армию не взяли. Несмотря на цветущий вид, он страдал пороком сердца, и его оставили за тем же прилавком в гастрономиченском магазине.
Помните в первые дни войны город внешне как будто и не изменился. Разве только погасли неоновые рекламы у подъездов кино и затемнены были окна домов, но ведь над городом стояли тогда белые чудесные ночи!
Фронт приближался. Дивизии врага, отмечая свой путь пожарами и кровью, с упорством маниаков рвались к городу. Точно лавина отравленных крыс, идущая на водопой, лезли они со всех сторон. И наконец им удалось обложить город. Ленинград остался стоять, как остров. Тяжёлое слово нависло над ним -блокада. Опустели магазины. День ото дня иссякали запасы на складах. Урезали норму хлеба, сосало под ложечкой, и на кушаке пришлось проколоть новую дырочку.
Клавдия Ивановна делила получаемый хлеб на пять неравных порций, самую большую она отдавала мужу, затем шли дети, а себе оставляла она самую меньшую. Когда дети уличали её в этой несправедливости, она отвечала:
-Мне хватит, да и аппетита у меня нет никакого, прямо не знаю, что это со мной стало?
Но в этой незаметной, скромной женщине жило что-то большее, чем дума о семье .Родилось что-то новое, неведомое раньше чувство. В очереди встречала Клавдия Ивановна людей, стойко переносящих горе и лишения, видела город в минуты жестоких налётов, и она вдруг поняла, как близок был ей город, люди, всё с чем сжилась, но чего раньше не замечала.
Однажды, вернувшись с работы, Василий Степаныч выложил на стол
два стограммовых пакетика масла,банку консервов и кулёк с печеньем.
-Это нам, Клаша, дирекция на ребятишек выдала,-сказал он, улыбаясь.-Мы взрослые, всё выдержим, а за ребятишек сердце болит.
Клавдия Ивановна обрадовалась. Опытным женским глазом она сразу определила,
на сколько дней это хватит ребятишкам,и ей было приятно, что не только она
одна, а и Васенька думает и болеет о детях. Тут же она раздала ребятам по одному печенью.
Когда муж увидел эту скудную делёжку, он сказал:
-Ты не жалей им, Клаша. Прибавь, не бойся. Нам на днях ещё выдадут.
И верно, через три дня Василий Степаныч принёс ещё несколько пачек печенья, сахар и пару банок консервов.
-Только ты смотри,-приказал он жене,-зря языком не болтай людям.Знаешь, люди всегда завидуют.
Клавдия Ивановна впервые как-то странно поглядела на мужа. Не то тревога, не то сомненье промелькнули в её глазах. Но муж рассмеялся.
-Ну, чего ты так смотришь на меня?Не беспокойся, пожалуйста.Всё в порядке.
И женщина успокоилась.
Но вот как-то вечером, придя из очереди, чтобы затем отправиться на дежурство, Клавдия Ивановна нашла в шкафу большую буханку хлеба, брусок масла и целую головку голландского сыра, какого она уже давно не видела. Детей в комнате не было.
-Вася,-позвала она дремлющего на кровати мужа.-Это что такое?
Василий Степанович открыл глаза.Он увидел жену. Она стояла перед ним растерянная, недоверчивая, с какими-то блуждающими, полныи тоски глазами.
Такой он её никогда не видел.Ему стало не по себе.Он хотел её обнять и обезоружить своей улыбкой, но она отступила.
-Ну, чего ты дуришь, Клава?-сказал он позёвывая.-Я разве для себя? Я для детей. Ты погляди, как им тяжело...Не бойся,никто никогда не узнает.Ну, чего...Вот, ей богу! Беда с вами, бабами...Ты только помалкивай.
Он протянул жене руку, но она отвела её.Губы у неё дрожали, и на ресницах выступили слёзы.
-Что ты делаешь?Васенька ,миленький...-чуть слышно шептала она.
И вдруг он громко и цинично рассмеялся.
-Не строй из себя богородицу, слышишь!
Она вспыхнула и, глотнув воздух, точно набравшись храбрости, громко и отчаянно бросила ему одно только слово, страшное слово:
-Вор!
От неожиданности Василий Степанович остолбенел. Нет, это не клавдия Ивановна была перед ним.Это стояла совсем другая женщина, готовая на всё, и он сильно ударил её. Но она устояла. Тогда он ударил её вторично. Она покачнулась и упала. Он бил её, обезумев от животной ярости и страха. Женщина не кричала, не звала на помощь, а твердила своё, не то умоляя, не то грозя:
-Вор...Вор...Пойди и скажи , что ты вор. Если ты не пойдёшь, я скажу.
-Попробуй только!
Наконец ей удалось увернуться от его побоев и, накинув шубку, выбежать из квартиры...
Усталый и обмягший, Василий Степанович уселся на кровати.
Сколько времени просидел так, он не мог припомнить. Очнулся он только тогда, когда в комнату без предупреждения вошло трое незнакомых людей.Ему предложили одеться...
Когда Карнаухова уводили, он глазами искал Клавдию Ивановну, но её нигде не было
В плюшевой шубке с серым заячьим воротничком, в поношенных ботинках, с противогазом через плечо стояла она на вышке дома,где был её пост в эту морозную настороженную ночь, и, закусив губу, беззвучно, по-женски плакала.
И должно быть сквозь эти слёзы, застревавшие на её ресницах, видела она залитую огнями фонарей ширь проспектов, потоки людей, освещённые окна домов, мирные комнаты, и перед нею вставал не знающий больше ни бед, ни горестей, ни лишений, всё вытерпевший, всё перенесший и победивший Ленинград.
Материал из Википедии — свободной энциклопедии .
"Матвей Григорьевич Тевелев
Советский писатель, сценарист
Дата рождения:
20 марта 1908
Место рождения:
Ильино, Смоленская область
Дата смерти:
1962 год
Матвей Григорьевич Тевелев (настоящее отчество — Герцович, 20 марта 1908, Ильино, Смоленская область — 1962) — русский писатель и сценарист.
Литературную деятельность начал в 1928 году, в качестве сценариста работал со студиями Ленфильм (с 1939), ЦОКС.
После войны жил в Закарпатье. Автор романа «Свет ты наш, Верховина…» (по нему в 1957 году поставлен один из известных спектаклей Закарпатского театра), пьесы в 4-х актах «Навстречу эскадре». Вместе с Н. Богословским написал песню «Письмо в Москву» (впервые исполненную С. Я. Лемешевым).
Над сценариями кинофильмов («Аринка» (1939), «Старая гвардия» (1941) и др.) работал в соавторстве с Семёном Полоцким.
[править]
Фильмография
1939 — Аринка (совместно с С.Полоцким)
1940 — Переход (совместно с С.Полоцким)
1941 — Старая гвардия (совместно с С.Полоцким)
1942 — Боевой киносборник № 12 Эпизод «Ванька» (совместно с С.Полоцким)
1942 — Варежки (совместно с С.Полоцким)
1960 — Возвращение"
МАТЕРИАЛ О МАТВЕЕ ТЕВЕЛЁВЕ В ИНТЕРНЕТЕ .
www.ap22.ru/paper/paper_3385.html
"25 мар 2011 – ... На другой день Никита ... Обратился к другу, писателю Матвею Тевелеву. Он ответил: «Я никогда стихи не писал. ... И артист попросил написать что-нибудь специально для него». ..."
"Письмо в Москву"1938год.
"Музыка: Н. Богословский Слова: М. Тевелев"
Исполняет С.Лемешев.
"В 1937 г. Богословский принял участие в конкурсе на лучшую песню, его «Письмо в Москву» (стихи М.Тевелева) отмечена не была, однако вскоре вошла в репертуар
С.Лемешева... "
"Письмо в Москву"
"... исполнение - позднесоветское, Геннадия Каменного.
Музыка: Н.Богословский Слова: М.Тевелев 1939г. Исполняет: Геннадий Каменный Исполнение 1980г."( в интернете можно прослушать в исполнении Г.Каменного,С.Лемешева и М.Бернеса)
"Искусство блокадного Ленинграда
www.epochtimes.ru/content/view/21997/8/
"31 янв 2009 – ... на концерты, слушали радио и читали книги, пока не сожгли их для растопки печей. ... По её словам, стихи шли сплошным потоком, «наступая на пятки друг другу, ... И вот мы остановили свой выбор на пьесе Матвея Тевелева ..."
"В суровую блокадную пору мы очень много выезжали с концертами. Мы понимали, что наш приезд к усталым, истощенным, но сильным духом защитникам города несет заряд оптимизма, уверенность в победе…
Нас всегда волновал вопрос репертуара. К нам приходили и приносили свои новые произведения, рожденные в блокадном городе, Ольга Берггольц, Вера Инбер, Николай Тихонов, Всеволод Азаров, Александр Крон.
И вот мы остановили свой выбор на пьесе Матвея Тевелева «Навстречу эскадре». Конечно, мы видели и достоинства, и недостатки пьесы, но все горели одним желанием: создать большой спектакль о Великой Отечественной войне. Иногда, правда, не верилось, что премьера состоится. Очень тяжелое время! Актеры еле держались на ногах, истощенные, ослабшие, но полные энтузиазма.
И премьера состоялась 5 июля 1942 года в малом зале Дома культуры Промкооперации! Спектакль получился несколько камерным, очень портативно оформленным и был хорошо принят нашими зрителями».(Из дневника Ивана Дмитриева, артиста театра Балтийского Флота)"