Экскурсия в Риме велась на иврите. Как-никак я там была не одна.
... В автобусе экскурсовод требовала тишины и отчитывала ее нарушающих как маленьких, нашкодивших дошкольников. Закончив вступительную часть, где она грозила присутствующим страшными карами, в случае непослушания, а именно – если ее подопечные будут глазеть по сторонам(!)… вследствие чего вне сомнения потеряются, она перешла к популярному изложению истории христианства.
- Иисус Христос был евреем, - начала она. Народ это не заинтересовало. Дальше, безбожно путая апостолов с архангелами, а крещение с причащением, наша экскурсовод лишь с посторонней помощью смогла вспомнить имена четырех евангелистов.
... Ватикан. В Базилике Св. Петра к группе присоединилась туземная чичероне. Теперь нашему гиду пришлось подхалтуривать еще и в роли переводчика. Хотя о качестве перевода в самом Соборе судить было трудно из-за неустранимых, увы, помех в наушниках.
Базилика поражает своими грандиозными размерами, грандиозным убранством – одним словом, грандиозностью. Но подо всем этим великолепием, на поверку, крылась не менее грандиозная ловушка. Народ устал. Утомился физически и истощился морально. Да и проголодался впридачу. Послышались недовольные реплики: "сколько ж это людям выдерживать", или "хватит уже, надоело", ну или "а можно здесь что-нибудь перекусить?"… Пользуясь языковым преимуществом, с демонически-ангельской улыбкой наша гид принялась урезонивать своих сограждан. Соотечественники внимать не хотели, и тогда был найден компромисс: для ознакомления небольшой группки желающих-изгоев с культурными ценностями занудливой итальянке выделить полчаса (и ни минутой больше). Остальная же часть экскурсантов будет предоставлена сама себе – правда, исключительно в пределах Собора.
Не знаю уж, чем занимались мои сограждане в эти полчаса, но под конец меня ожидала сценка на загляденье. Одна из соотечественниц уселась, привалившись к стене спиной, прямо на пол и сосредоточенно, сняв обувь, принялась себя изучать – по-видимому, на наличие признаков усталости. К ней подошел вышколенный соборный распорядитель и по-английски попросил ее встать с пола, ибо в Храме не положено сидеть на полу. Соотечественница часто-часто, наподобие физиологического тремора, замахала руками. "Иди-иди отсюда, не видишь – ноги болят", – произнесла она на иврите, и служитель мигом самоупразднился.
... По дороге к месту коллективного принятия пищи в местном ресторанчике под забавным названием «Папа Рекс» наша экскурсовод ухитрилась закатить скандал совершенно не ожидавшей такого поворота, попавшей как кур в ощип итальянке. Что-то такое фундаментальное – вроде, та начала движение, не получив добра от старшей по званию.
Н-да... Соотечественники-соэкскурсанты разом побледнели перед лицом ведущего их кадрового гида-международника.
... Всю вторую половину экскурсии я старалась держаться подальше от этой малопрофессиональной фурии. Правда, не слишком успешно – она зорко следила за поголовьем. Раз приблизительно в полчаса с некоторыми из зазевавшихся голов она схлестывалась врукопашную; я же терпеть не могу, когда на меня кричат.
Так мы миновали Триумфальную Арку Константина, глянули на Колизей. К Арке Тита нас не допустили – и не завет предков, действовавший долгие девятнадцать столетий после победы Рима над Иудеей, предписывавший во веки веков потомкам не проходить сквозь эти Врата Рабства, Унижения и Изгнания, встал на нашем пути. Отменили его в год провозглашения государства Израиль. На нашем пути встала все та же немыслимая клуша-экскурсовод.
К Фонтану Треви она оказалась настроенной более миролюбиво и даже позволила вверенному ее заботам выводку причаститься – монетками – через правое и через левое плечо.
... Экскурсия близилась к концу. Разъяснения я уже давно не слушала, вся сосредоточившись на запечатлении достопримечательностей Рима своим фотоаппаратом-мыльницей. Совершая различные па в тщетных попытках отхватить хоть сколько-нибудь удачный ракурс (не омраченный невообразимым скоплением человеко-туристов на квадратном, исторически значимом метре города), я услышала обрывок следующей фразы: «Этот римский император умер в 1438 году». Я поперхнулась. Стала судорожно искать разгадку сего неожиданного построения. Может, давным-давно на уроках истории в пятом классе я заигралась в морской бой? Может, срочно по возвращении мне нужно бежать к отоларингологу?
Я забыла о фотоаппарате. Итальянка продолжала свой рассказ на английском, соотечественница-чичероне переводила. Речь шла об императоре Адриане. Не могу сказать, что его жизненный путь является для меня чем-то само собой разумеющимся. Любим народом, нелюбим... Как вдруг я снова услыхала, но теперь уже в двух версиях, о его давно канувшей в Лету кончине. «Он умер в 138 году нашей эры», - сказала по-английски итальянка, - «он умер в 1438 году», - изрекла наша экскурсовод, уж не знаю – переводя услышанное или оставаясь навсегда верной своим, одной ей известным сведениям.
... На следующий день на экскурсии в Помпеи мы присоединились к русскоязычной группе. Хотя и не вся наша компания владела русским в равной степени. И не пожалели. Тем более, что гидом оказался чистокровный неаполитанец.