Леди нелюдь

               

Глава 1. Москва второпрестольная.

Нелюди явятся тихо

   Петр Сергеевич, завернувшись в плед, изрек:
   – Новый Ульянов  уже сказал  что нас ждёт «каннибализация России, инцестуализация США, возникновение Африканского Союза, трансформация ЕС в Солидарный Рейх Арабских Стран и восход Азиатского Геополитического Величава во главе с Китаем»
 Но ему и этой страшилки мало
«На втором этапе постчеловеческой эпохи революциалы и эволюциалы образуют «Постчеловеческий союз», в результате чего будет открыта технология общения с животными и растениями, благодаря которой параллельно человечеству возникнут два новых вида — анималы и планты. Начиненные микрочипами, пребывающие в связи с живым духом, это будут образованные животные и говорящие деревья».
Вранья тут больше чем разума, но  даже если доля правды… оставаться на своей заднице нельзя
  Разносортная гибель катит на нас.   За всеми фантазмами не угонишься, но каннибалов надо уничтожить. Пока не съели Россию.
  Нужно решаться на крайние и, увы, опасные меры.

Сергей Бедров тоже встал на борьбу с государственным каннибализмом , но встал на путь подпольный. В прежние времена подпольщики не жили буквально под полом. А он таки поселился под полом. После многих провалов метро образовались огромные пространства под московским полом. В том числе и склады всех типов. Еда вода и аппаратура в консервированном виде могла бы обеспечить дивизию специального назначения, а не только группу подпольщиков в руках у них оказалось мощное оружие по имени СМИ.

    По ночной Москве растрепанной как купчиха после попойки весело шагала стройная девушка вполне среднего роста. Первая ночь в столице звала к приключениям. Уж таков её характер. Голова полна несбыточных желаний. Стать актрисой, журналисткой, художницей и писателем, а так же наворочать что-нибудь в математике и вообще в науке на уровне нобелевской премии.  А между делом стать ещё и олимпийской чемпионкой  по бегу или акробатике, а ещё лучше по выездке.
 Мужчины её не интересовали вообще, но вот один встал на пути.
– Дурак, у меня нет ничего такого, что ему надо. Так она ему и сказала.
– А я не вор, я люблю таких юных и сладких. Это то у тебя есть. Пока.
– Ну снимай штаны.
– Чё прямо здесь?
– Ага, будет тебе какстинг.
– Ну ты крута. Путана любительница что ли?
– Испугался, козел безрогий. Так не стой на дороге.
  Он и упал.

 И опять. (Второй  экспериментальный вариант)
   По  ночной Москве, лихо размахивая сумочкой и слегка припрыгивая, шла девушка. Соколиные переулки тихо выворачивали перед ней своё  историческое  плохо освещенное нутро. Нутро нуждалось в ремонте, но зато было укрыто плотной листвой деревьев стариканов. Крепких, кряжистых как богатыри на пенсии.   
 Из под дерева вдруг вышел не совсем трезвый мужчина одетый вполне комплексно и по погоде.
 – Красавица не спеши.
– А я и не спешу. Я гуляю.
– Во и мы с другом гуляем, а без женского пола сама понимаешь
– Понимаю. Пошли.
 Мужик помотал головой и распустил руки.
– Объёмно обнимаю.
– Так ты меня на руках понесешь?
– Ага, так надежнее, а то ведь сбежишь, а веремя позднее, бегать  не охота.
– А между ног охота есть?
– Ишь ты какая. На вид чистплюйка, а на деле путана. Так что ли?
– Это как посмотрим. А от денег не откажусь. У меня их нет. А у тебя?
– У Петюхи есть. Ежли окажешь ему честь.
 Под такой разговор  мужик тащил нелегкую Правду, не задыхаясь. Благо недалеко.
 Косолапый Петюха  в избяной комнате встретил пьяной улыбкой.
– Чё и не брыкалась.
– Мне самой очень надо, так что ж брыкаться
 – Ух ты, ну и шалава.
– Штаны снимай, Петюха и деньги вынимай на кон.
– Сама тож раздевай ся.
Через секунду они оба остолбенели. Перед ними опьяняюще грудастая и широкобедрая  Голая  Правда стояла призывно улыбаясь.
 Искусство часто превосходит жизнь. Идеальных красавиц рисовали художники, а как пошла фотография, то без макияжа и фотошопа красавицы на свет появляться перестали. Но вот Правда могла быть сама себе макияжем и фотошопом. Даже эти туповатые мужики затрепетали как ошалелые Ромеы.
  Возможно, это и был первый случай, когда нелюдь превзошла человека в столь человеческом деле  и теле.
  Оба кинулись раздеваться, ничего не соображая. Им и в их свинячьи мозги и вопрос не явился, куда делось платье и как оно скрывало столь обширное тело.

  Ночь не ушла далеко, когда  они заснули мертвецким сном, извергнув из себя драгоценную жидкость  по три раза. Такого они по извечной пьяности своей никогда не могли. Так ведь и женщины волшебной у них и близко не было.

  Правда оборотилась груботканым мужиком и пошла скрести по сусекам. Много в этом провалившемся районе Москвы она не ожидала собрать. Так пару тысяч на первые дни.

 Ну вот теперь пора позаботится о статусе. Сегодня она в общем то никто с документами, истинность которых невозможно проверить. В стране господствующего бардака концы искать трудно, да и кому это надо пока она соплюшка. Но на потом надо иметь настоящие свидетельства её легального существования.
 
  Утро застало её в университете. Пред очи приемной комиссии  она явилась с золотой медалью на пышной груди. Все члены комиссии, как ни как мужчины, почувствовали лёгкое возбуждение даже раньше чем она раскрыла рот. А как раскрыла и запела ясным голосом хвалебную песню учебнику Леонарда Эйлера так и зачаровала все как сирена.
 Академик Усылишили подняв свой величественный зад  кратко изрек:
 – Скажем браво новоявленной Софье Ковалевской и рассуждая в терминах ипсилон дельта давайте рискнем принять её сразу на второй курс.
 Возражений не последовало.
 
   На конкурс в театральный она успела в последних рядах. Это вообще-то плохо. Усталые члены комиссии  теряют интерес. А если они не проснуться. То амба.
 Но когда раздался её вполне опереточный голос, все проснулись.
 Сделав пару пируэтов она превратилась в Ромео и, глядя в глаза сорокалетней  Джульетте приемной комиссии, произнесла монолог Ромео, присочинив пару нахальных куплетов.
 Члены комиссии  расхохотались.
 Сам Веселовский  продолжая улыбаться объявил, кивнув в обе стороны членам комиссии:
– Иди, занимай место в общежитии. Мы тебя приняли. Но не зазнавайся. Зазнавшийся талант чахнет быстро.

 Правда в общежитие не пошла. Ещё чего светится своей свехчеловечностью! Пошла впрочем, светится в медкомиссию. В школу МВД без их  медкомиссии и не сунешься никак.  Ночное приключение ей и нужно было, чтобы хватило энергии на имитацию. Часа на два не больше. Неплохо бы ещё подзаправится спермой, но времени нет. Слишком много надо успеть.

    – У вас удивительный, почти мужской организм. У вас часом не возникает мысль сменить пол.
– Нет,  я предпочитаю менять потолок. Вперед и вверх,  а там …
– Так что же там?
– Рай, надо думать. Для того ж и полиция, чтоб наш ад превращать в рай.

–  А , ну да, – восхищено сказал врач, весьма довольный наблюдаемым фактом –  есть ещё идеалисты. Разочарование  увы, придёт, но пусть оно не торопиться.

  В иной страшноватой комиссии разглядывали её документы.
 Усталый москвич Нечипоренко обругав взглядом комп изрек:
 – Опять вопрос из Сибири.  В селе Выселки, где родилась  никого и ничего. Так что и архива немае.  В Устинске, где училась тоже законы уже китайские. Архивы стерты. Там же потоп был, когда рухнула плотина.
  Майор Весельчаков махнул рукой.
– Не будем пугать себя китайскими шпионами.
–   Красивая деваха. Примем, какие у нас секреты, –подвел итого полковник  Россомахин  сам сибирских корней.  Его родичи добирались в Подмосковье из Тюмени через отколовшихся башкир и татар. Смешные государства, еле стоят, а вишь  вздумалось им быть само стоятельными. Шарят в своём шариате, себе новые законы  нашаривают. Русских тихо вытесняют.
Майор Весельчаков подумал своё:  «Провинциалки старательны, трудолюбивы.
 И  не имеют связей  мешающих ими руководить. Не то что некоторые генеральские сынки и дочки. Ты дело сделал, а пироги и пышки этим»

  Сама Правда о своём несуществующем прошлом не задумывалась. Легенда вшитая в неё вполне устраивала  её и  всех.

 Позаботится о ночлеге она так и не успела. Её это не тревожило. Москва хоть и прорежена провалами, но все равно огромна и разнообразна. Вон как сияет ночная реклама ночного же клуба «Пастораль».
Девушкам вход бесплатный. Тем более таким ослепительно красивым какой сделалась по случаю Правда.
 Одежда минимальная пастушески пасторальная. Музыка флейтовая неспешная.  Под неё в самый раз обниматься теснее некуда и скрываться в кустах почти натурального вида. Амброзии не крепче пяти градусов. Лица не старше двадцати пяти.
  Идиллию нарушал, отчетливый для Правды только,
запах наркотиков
   Розовощёкий самец рогатого Пана доставал дозы из пастушеской сумки и туда же бросал разноцветные деньги. Панночки без паники подходили млели и имели блестящие глазенки. Стражей нравственности толпа не выделяла. Правда имея практически голый вид конфисковала всё содержимое пастушеской сумки и удалилась напевая
 – Мой миленький дружок, мой славный пастушок.
Иди ко мне домой
Веселый милый мой.
 Но тут вдруг внеплановое мероприятие.
 Двое натурально рогатых быков с нарастающей наглостью стали щупать пастухов и пастушек. Поднялся визг, писк и ропот. Народ провалился в экстаз и повалил к выходу. У выхода досмотр захлебнулся и кто-то умный сообразил, что сие действо превращается в чудовищную глупость. Потеря клиентов  весьма ущербная вещь и  надо же что-то дать взамен.
 Стали раздавать буклеты и банки пива с именем «Родниковая вода»

  Правда покинула заведение в общей толпе. Дозы полетели под колёса электромобилей и массовозов, а денежки прошли процедуру учета. Завершив эту приятную процедуру Правда изрекла почти вслух:
 – Ну вот теперь здесь можно базу заложить назло ненужному соседу.

 А ночь текла  с полуночной вершины в утренние низины, когда низменные инстинкты падают истомленные и почти благостные.
 Грустный вор подержанного вида на Арбате  решился на гоп-стоп.  Девочка с сумочкой невелика добыча, зато и не сложна. Трезвых полицов не бывает в это время , а кто ещё прибежит на её крик.
 – Слышь красавица, подари мне сумочку, чтоб без осложнений для твого неженного тела.
– Моё тело нуждается в мужской ласке, а ты не импот  часом?
– Этим часом я волк голодный и рыжих шапочек ем без закуса. Хва болтать. Давай сумочку.
– На– сказала Правда и врезала между ног несчастному так, что делать детей он уже никогда не сможет.
– Беги в больницу импот, если жить хочешь.
 Но он ничего ответить не смог, корчился от боли лежа боком на гранитной дорожке.

 А Правда  двинулась дальше, явно ища приключения на свою не совсем человеческую голову, в которой  сидел на страже один из её подлинных родителей.
 НО ЗАПАС ПРИКЛЮЧЕНИЙ ИССЯК. Любители криминальных забав видимо уснули.  На рассвете сумасшедшей ночки трудятся только серьёзные  бандюганы. Этих надо ещё вычислить. За основу придется взять полицейские файлы. Серьёзные известны конечно полиции. Их бы за жабер взять,  но защищены они своими связями и деньгами.  Для того то и нужна  она –Правда, чтобы насадить их враньё на  её копьё правды и поджарить по закону.

   В стране неспешно идущей на дно истории вроде бы и зачем нужна Правда? Но почему–то не все желали сладко тонуть. Некоторые желали выплыть на просторы Родины чудесной. Рим рухнул, но да здравствует прекрасная Италия., Франция и Испания. А Москва,  как говорено, Третий Рим.
          ***
   Риголеттов не знал кто и когда наградил их род такой многозначительной фамилией, но уверял себя и всех, что римлянин был его  рода начальником, а он сам Кирилл Адамович начальник районного отделения полиции. Бывший. Поменял свой многозначительный пост на пост хозяина вольного агентства  «Аргус». Это позволило ему, не воруя и не беря взяток, иметь приличные деньги.  Крепкий и даже осанистый ратоборец времен увлечения таким спортом, имея связи аж до уровня генералов, пользовался успехом не только у ревнивых женщин, но и у серьёзных людей с серьёзными деньгами и срочными проблемами.

  Правда стояла перед ним во всем своём великолепии, будоража гормоны Риголеттова и туманя его мысли.
 – Я имею золотую медаль и золотую голову.
– Скромно, но мы не НИИЧАВО, мы сыщики.
– Я поступаю в высшую школу милиции, но это только на будущий год. Они год проверяют своих потенциальных курсантов. Жалко времени и себя. На жизнь надо зарабатывать.
– А родители что?
– Погибли во время затопления нашего села.
 Млея от соблазнительных форм и яркой красоты смешной девчонки, Кирилл Адамович усиленно соображал  – как же взять на работу такую ненужную делу гурию небес. Сотрудники усомнятся в его умственных  способностях и вообще нехорошо о нём подумают.
– А…
– У меня черный пояс и я наделена актерскими способностями.
– А…
– Жить мне пока негде, но если вы дадите мне крошечный аванс, коммуналку на окраине сниму, а там видно будет и вам и мне.
– Месяц испытательного срока. Согласна?
– Разумеется.
– Ладно иди погуляй, а я тут изыщу тебе аванс и найду коммуналку. Сама напорешься  на такую … Ты сколько в Москве.
– Два дня.
– А где ж ты так причипурилась.
– Мужчинам я очень нравлюсь. Нашелся сердобольный.
– И пригласил в свою постель…
– А я и постели не боюсь. Взрослая я и сама мужчин люблю. … В разумных пределах.
– Ну, ну, – только и сказал  Риголеттов, предчувствуя, как Шаов пел, «приключения в постели». А ты уголовный кодекс …
– Знаю наизусть.
–Все, приходи к обеду. Будет вам и белка, будет и свистелка.
 Едва за Правдой закрылась двери, в кабинет Риголеттова вошел   Автандил Сумбурия  ударная сила Аргуса .
 – Прекрасно,   в наше министерство Половых отношений наконец-то проникла  женщина.
– Подслушивать нехорошо.
– А красавицу не показывать персоналу и вовсе плохо Кирилл Адамович.
– Насмотришься ещё. Тебе её подстраховывать. Посели её в коммуналке братьев в алкогольной зависимости.  И внуши им простую мысль. Трахать только на добровольных началах, а за любой след насилия …
– Понятно , шер.
– Она будет к обеду и ты будь.
– Джип дашь?
– Двуцикла хватит.
 
   Правда оглядела представленное ей жильё с явным неудовольствием. Ночь время ремонта и для обычного человека, а уж ей нужна стерильная обстановка. Мыши, тараканы, клопы муравьи недопустимы , не говоря уже о людях и других крупных животных. Снять защиту и  растечься в желеобразную массу можно только при полной гарантии неприкосновенности.
 – Дерьмо жильё, – прямо заявила она Автандилу.
– Понимаю. Согласен, но могу лишь предложить свою квартиру не надолго. Пока жена не вернется.
– Не надо мне ничего предлагать. Разберусь сама.
Впрочем, привезите мне герметичный металлический гроб. Не на мой, на ваш размер., чтобы туда спальник мой влезал
– Неужто спать в гробу хотите?
– Хочу. На страх соседей, мышей, тараканов и прочее.
– Оригинально и даже гениально. А герметичный то зачем?
– А чтоб в моё отсутствие там даже муравей не оказался замешан в моей интимной жизни.
– Значит, ведьму перед соседями будешь разыгрывать.
– Ведьмой я ещё  успею стать. Пока феей побуду.
– Вот это хорошо. Достану тебе цинковый гроб герметичный. Если поцелуешь.
– Ну, я тебя в кредит поцелую. Такой красавец.
 И она его поцеловала, да так, что голова Автандила  штопором в небо улетела.