Текст «Репортажей» немного отредактирован и восстановлен частично – для публикации на сайте 27.03.2012. Полная версия существует.
Здесь публикуется восьмая часть, 07. 09. 2012 - 29. 09. 2012.
(Недавняя "Укороченная версия" - с 31.07.2012, - "Репортажи", части 6 - 11.)
«Репортажи» — это тот же самый «Дневник».
«Дневник» (программа сайта) — удобная штука: записи в нём размещаются отдельно по датам В ОБРАТНОМ ПОРЯДКЕ, так, что каждая новая запись автоматически оказывается первой и сразу видно, какого числа я писала в предыдущий раз. Одна неприятность: если не вести Дневник в течение месяца, то он, хотя и не исчезает, но перестаёт отображаться до тех пор, пока не будет сделана следующая запись.
На этот случай, а также для тех, кому будет любопытно просмотреть всё это не в обратном, а в прямом хронологическом порядке (последняя запись всегда, соответственно, стоит последней), как оно и писалось, я собрала отдельное произведение «Репортажи — все вместе» (дневник, но на правах произведения). Собственно литературным произведением эта хроника не является, — просто подборка спонтанных текстов. Как и другие произведения, репортажи в таком виде «исчезать» не должны.
Кроме того, «Дневник» имеет и другой недостаток: невозможно сделать красную строку, а значит, нельзя нормально разбить текст на абзацы. «Репортажи» (как произведение) этого недостатка избегает, хотя и имеет все остальные: невозможно выделять курсивом, ставить ударение и пр.
Как только я буду возвращаться к повести, к продолжению или редактированию, обязательно буду делать об этом запись в Дневнике и здесь, в «Репортажах».
07.09.2012
В последнее время всё крутилось вокруг моей квартиры в СПб, – крутилось с какой-то бешеной мощью. Вообще-то, всё начало происходить и происходит в течение четырёх месяцев, но самый последний период – особенно острый, до неприличия. Чего только не было!.. («Полковник» сказал когда-то: «Квартира – это да, но это – так, заодно. Дело не в квартире». Совершенно верно. Но привязывается-то всё сейчас к ней.)
Долгое время её почти принципиально никто не покупал, а теперь – «нашёлся покупатель» и «надо срочно ехать», – вот именно тогда, когда меня принципиально перестали кормить на последней вахте. (Питание там и не предусматривалось, но все, до первого появления денег на карте, говорят, как-нибудь обходились, – только не я. Да ещё всякие пенки типа появления девицы с предыдущей вахты, очень невинной с виду, но которая, как я предполагаю, и изуродовала мне нетбук… И пр. В общем, всё это рассказывать – означало бы всю жизнь писать только всё вот это и больше ничего не успевать в принципе.) Как бы ни было, в покупателя я не верю (хотя его роль кто-нибудь сыграл бы, конечно), а более или менее реалистический план мне видится таким, например. Вчера вечером риэлторы должны были вывезти меня в СПб, а там бы или ушли, предлагая подождать, и не вернулись бы, а я – без денег… Но даже если они бы и не кидали – случилось бы что-нибудь ещё, как пить дать, и это не вызвало бы риэлторского удивления. Сейчас просто ВСЁ происходящее – такое. А с работой – хоть тресни… Не «потому и поэтому», а просто с неприличной очевидностью «всё схвачено». (Хотя возможность делать голубые глаза всегда оставляется.)
«Под эту лавочку», когда я в очередной раз падала от усталости и голода (я же ещё таскаюсь (пешком) на всякие собеседования и налетаю на всякие подставы), проскочила ещё одна история, тоже очевидно заказная от самого начала и до конца. В общем-то, некоторых вещей я не допускала на смерть, но здесь вдруг (?..) резко показалось, что всё «из другой оперы», «из другой жизни», – я бы в конце концов и довольна осталась, если бы не завершающий аккорд, опять ударивший по нервам в отношении жилья и работы. И – убивший вообще какие-либо надежды, что в моей жизни вообще что-либо может быть не заказным… (А я ведь поверила уже в случайность и в возможность лавирования… Но – нет, вообще нет. Стала оглядываться – режиссура высветилась с самого начала. Но «по ходу вагона», да ещё «с устатку и не емши» – замечать это не получалось…) Кстати, теперь разбито одно застарелое «очко», и теперь – «22». (Кто не понимает – и не надо.) Но я – опять пасс.
Тайм-аут в деловых вопросах до следующей недели я брала сознательно, чтобы переждать срок запланированной «доставки» меня в СПб. А вообще, конечно, в такой жизненной ситуации такие дела не делаются.
В СПб ехать (возвращаться) нельзя категорически, даже если вдруг по первости мне и всем будет продемонстрировано, что «все хорошие» и «мне всё показалось» (а то я не помню, КАК умирали родители и ЧТО было «до»). КАКАЯ вакханалия (чем-нибудь прикрытая, конечно) там начнётся – даже вопросов нет. ВСЁ говорит о том, что «со мной надо кончать», только так, чтобы «всё само», а сердобольные «все» схватятся за голову и начнут горестно разглагольствовать о «жизни и судьбе»… На самом деле, последний «жизненный» концерт тоже, конечно, был предназначен для полного психологического подавления, но как часто бывает, оно опять не состоялось, и всё ограничилось привычной «мелочью» – довольно болезненным ударом в отношении работы «не с улицы», нового жилья от новой работы и в этой связи – чего-то типа предательства, «удара ниже пояса». Главное же, что я опять – в ситуации практической безвыходности. Но сегодня этим заниматься лень, тем более что именно сегодня был какой-то запланированный «час Х» в СПб. Всерьёз начну (обламываться…) со следующей недели, а как выжить эти два дня, буду соображать с завтрашнего утра.
По поводу того, что все манипуляции с жильём надо проводить не в такой жизненной ситуации. Конечно, когда у меня здесь «не клеится», ни у кого не появляется желания помогать мне порвать с той жизнью и перебраться сюда, сколько ни говори о том, что источник всех мерзостей в моей жизни – СПб, и такой разрыв с ним сам по себе мог бы что-то изменить. (Вообще-то, не факт: в Москве подобных историй (именно таких) тоже хватает.) Но вообще, об этом уже сказано всё, что можно. Мне НАДО оттуда уехать.
Тем не менее, я не питаю иллюзий, что даже если это наконец получится, то «всё кончится хорошо». «Кришнаитка» из прошлой общаги, подкармливая меня соей, любила рассказывать истории («для психологического настроя»), как люди и зверьки, что одно и то же, поскольку у всех по миллиону жизней, – как они иногда погибают именно в момент радости и достижения цели. («Но это не страшно, ведь ещё кем-нибудь родишься…») Как-то я, устав от этого, сказала ей, что и так ни секунды не сомневаюсь, что меня в любом случае «догонят». Ведь самая основная суть фашизма выражена в одном эпизоде фильма «Судьба человека». Заключённые в концлагере тащат в гору какие-то тяжелейшие камни (сизифов труд). Один почти падает, обессиливает, а ему говорят: держись, держись, упавших здесь пристреливают. И вот он доходит до верха, бросает камень и плачет от счастья: «Я дошёл! Дошёл!» – это видит охранник в форме, высокомерно улыбается, спокойно к нему подходит и – толкает со скалы в пропасть… Вот и я не сомневаюсь, что если вдруг всё получится – тогда-то и столкнут (насмерть). Если только к тому времени не будет разбит фашизм, чего теперь уже точно не будет, поскольку на этой («психотехнологической») основе давно уже строится вся жизнь и в стране, и в мире.
Что же касается работы… Мне ведь не только работать не дают. (Вот, на самой последней вахте в связи с работой ничего не началось, во всяком случае, не успело, и работала я совершенно нормально, и дальше продолжала бы, так там – сыграли на голоде, и в общаге – «заговор», вся общага меняет поведение как по команде (видимо, без «как», но неявно).) Кому-то позарез надо доказать, что я «ничего не могу». А ведь мне и учиться не дают, что самое ужасное! Хоть рабочую профессию получить, но хоть с какой-то квалификацией (уже гарантированный кусок хлеба)! – нет, всё время всё как-то обламывается. Я-то прекрасно знаю, что и как происходит, но все желающие могут спокойно закрыть на всё глаза (такая возможность предоставлена) и считать, что это я «сама такая». А именно этого и надо по сценарию.
Всё, больше ничего сегодня говорить не буду: всё уже сказано сто раз.
11.09.2012
О-о-о-о-ой...
Сегодня буду, наконец, писать в интернете примерно то, чего от меня так давно ждали. Хотя, как обычно, разговариваю я «не с ними». Это не забавы ради, но есть резон.
В общем, так. Находясь в полном раздрае, в прошлый раз я выбрала обороты покорректнее и не стала говорить главного, тем более что меня переворачивало от обиды. Теперь уже столько напроисходило, что придётся всё вываливать, как есть. А именно…
Я неверно говорила, что отказалась от личной жизни восемь лет назад. Это было именно так, когда я впервые это сообразила и посчитала. Цифра «8» «застряла». На самом деле, если учитывать, что всё это – с 2002 года ВКЛЮЧИТЕЛЬНО, то теперь уже идёт 11-й год, как… Так вот, 5-го числа (о котором я писала здесь 7-го) у меня просто полностью сорвало башню, впервые за десять лет. Это было табу – казалось, абсолютно надёжное, которому ничего не угрожало. А тут я… Нет, даже не «влюбилась с первого взгляда». (Это было и есть что-то – то ли другое, то ли… Нет, не хочу искать определений.) В общем, за всё это время ко мне подходили, конечно, многие. (В основном, или в целях просто сделать гадость, или обтекавшиеся слюной, или даже нормальные, но мне – никак, тем более что мне-то обычно хотелось просто поговорить, пообщаться, а у них цели, даже если и в рамках приличия, но были, всё же, иными.) А здесь, как я и говорила, вдруг повеяло чем-то совсем-совсем другим, по-человечески нормальным, НОРМАЛЬНО-мужским, – тем, чего я не видела почти на протяжении всего XXI века. Я ничего этого не думала, ничего не решала, – я просто встала и пошла. Впервые за десять лет. Кстати, не куда-нибудь, а во вполне приличную московскую квартиру, хоть и съёмную, и – «просто отдохнуть от бесконечной ходьбы, поесть, согреться, придти в себя». Башня уже слетела (практически сразу, – практически от того, КАК позвал (психотехнологические гамадрилы вообще не поймут этих тонкостей), хотя позвал он очень просто, безо всяких выкрутас). Ничего этого ещё не осознавалось, но осознано было уже в течение первых часов (это очень быстро).
Для празднолюбопытствующих сразу скажу, что это «ничего не значит»: я собиралась и собираюсь «переломаться», тем более, что основной смысл жизни у меня – в другой плоскости. Но – тяжко. Особенно потому, о чём я писала седьмого.
Кстати, очевидно умный. Я тоже очень быстро сказала ему, что это чувствуется просто по разговору, по любому, самому незначительному. (Опять же, психотехнологические гамадрилы пускай спокойно отдыхают: они не понимают ни языка, на котором я пишу, ни того, что значит «чувствовать нутром».)
Был у него один внешний нюанс, который с их точки зрения должен был бы оттолкнуть. Но у меня – свои ассоциации. Например, у друга детства (сопливого детства, с 3-х до 7-ми) тоже есть такой нюанс, который очень заметен со стороны, – гораздо больше. Но он – доктор медицинских наук (!!!), обеспеченный, уважаемый, с очень приличной женой и дочкой, машиной, большой квартирой, и «всё как надо». Так что – «кто что с чем сравнивает». Тактильно, если знать, что к чему, это не мешает совсем.
В остальном же – у него вообще «всё, как должно быть». Не Ален Делон, но это даже и нормальнее. В общем, башню сорвало.
…А потом… Я ему, вроде как, тоже понравилась («несмотря на»). Ни о чём другом (что успел что-то наворотить, что нахлебался в этой жизни по полной и пр.) я просто не буду говорить. В общем, он, вроде как, решил меня так уж совсем в моей ситуации не бросить, договорился о работе для меня и жилье… Моменты «не так» – проскакивали, но «в режиме видеозаписи» просто в голову не приходило их анализировать. Например, то, КАКОЙ дорогой он провёл меня к дому, то, что квартира – возможно, вообще предоставленная ему в каких-то целях декорация спектакля и пр. Т.е., либо с самого начала всё было срежиссировано, либо меня быстро у него «нашли» и «навели порядок». Но сразу зацепило то, что когда мы шли уже из дома – провожать меня ехать на новое место, я сказала ему к слову, что в СПб не вернусь любой ценой, что убить меня могут (дурацкое дело не хитрое, – он кивнул), а больше не сделают ничего, – он как будто заметно из-за чего-то расстроился, но не надолго. Потом отправил – с координатами того места, куда мне надо явиться, чтобы заселиться в общежитие и завтра быть у него же на работе. Я была без денег и с одной поездкой на метро, – он пообещал, что мне одна и нужна, поскольку у него денег сейчас больше нет, но аванс мне дадут сразу. Я вообще ничего не заподозрила и вообще ничего не ожидала. Спокойно приехала, куда сказал. По указанному адресу никакой подобной организации не было. Я стала ему звонить – трубку не взяли. И тут же мне приходят обещанные деньги на мобильник и… СМС-ка с его номера: «Забудь и адрес, и номер». Посидев чуть в ступоре, я всё же отправила СМС-ку: «Зачем так пошло?» – и решила, что до понедельника не появлюсь вообще нигде, чего бы это мне ни стоило. Нейтрализовала полностью мобильник, тем более, что он сам же подсказал, что вычислять могут даже по неподключённой «симке», – я приняла меры.
Мне было ясно, что всё это – попытка выбить меня из колеи, чтобы вынудить тогда же, в четверг, побежать к риэлторам, и чтобы в пятницу я была доставлена в СПб, как для чего-то и планировалось. (Такие пенки – сами по себе уголовщина.) Когда я начала приходить в себя, оставались вопросы. Была ли это всё изначальная подстава, в которой он сознательно участвовал, или его подключили позднее, когда меня у него «нашли»? Убедить эти деятели умеют очень квалифицированно кого угодно, будь ты семи пядей во лбу, – так чтО это было, его убедили «сделать доброе дело», «вернуть тётеньку домой», или он сознательно участвовал в заказной операции (за деньги)?
Вообще-то, его жизненный опыт (как он вскользь рассказал) с ТАКИМИ штуками не очень вяжется. Тут можно совершить и подлость, и преступление, но НЕ ТАК, – это почерк именно психотехнологических гамадрил. Я уже даже готова была подумать (очень хотелось), что липовый адрес ему самому просто подсунули (он же выскакивал на час – решать заодно и мои дела), а СМС-ку отправил с того телефона вообще не он сам… Но вот это его расстройство, когда я сказала, что в СПб не поеду любой ценой, – меня могут только убить, – это расстройство перечёркивало такие радужные мои «догадки»…
И всё же, что-то, мне кажется, здесь не так, – что-то не сходится. В общем, ничего не знаю. Но сохну.
Дальше – больше (с другими персонажами). Выскочив седьмого числа, в пятницу, из интернета, я зашла в первую же увиденную церковь и попросила буквально кусок хлеба. У них всё было уже закрыто, но батюшка, уже «в штатском», посмотрел на меня очень внимательно и дал немного денег. Я на все накупила булок в ближайшем магазине (мне ещё и кипятка в термос налили), и пошла болтаться по городу, чтобы утром придти туда, где иногда можно в тепле поспать сидя, головой на сумке, которая на коленях. К ночи я уже закоченела, но бодрилась. В конце концов (в центре) со мной разговорился благообразный дед и вызвался проводить. Купил даже сигарет и пирожок. Очень сочувствовал. Сам – бомж, но очень приличного вида. По дороге уломал не тащиться туда, а завернуть к ним в бомжатник, где можно поспать, хотя бы вытянув ноги, а не сидя. Клялся (немного назойливо), что меня там пальцем никто не тронет. Но он был настолько благообразен, что я согласилась пересидеть там до понедельника (когда по идее должно утихнуть).
Обещание он выполнил. (Кстати, это обещание чем-то смахивало на «воровское слово»). Пришла – конура жуткая, стопроцентно бомжовская, но люди все – неплохие, чистые, прилично одетые, без вони. В общем, на два дня – сойдёт. (Парочка влюблённых, значительно младше меня – кажется, конченные, но не опасные, тем более что воровать у меня навзрыд нечего, – и всей душой сочувствующие.) Главное, переждать этот СПб…
Но случилось страшное: этот дед в меня не на шутку влюбился. Угрозы не было никакой, но за два дня достал так, что я взвыла волком. (Блин, я же знаю, что вокруг меня иногда творится!.. Я же писала, что на первой рабочей вахте (и не только там) специально ходила ободранная, чтобы не испускать вообще никаких женских флюидов, – знала, что делаю… Но тут – бесполезно, тем более, что сама вся влюблённая, душевно травмированная, глаза горят и пр.)
Дед – тоже с тяжёлой судьбой, да и все бабы его бросают (я поняла, почему: своей любовью душит насмерть), жалко его до слёз, – но я-то в чём виновата?!! Все разговоры сводились к физиологии. Я взрывалась: «Да хватит уже! Оставь эту тему совсем, смени её! Лучше, что-нибудь посодержательнее, поинтеллектуальнее, – давай лучше про зэков». Тем и спасалась.
А он мне: «Ты наверное, ласку уже забыла… Когда она у тебя была в последний раз?» – я (давясь внутренним нервным смехом): «Не скажу». Но чем больше он пытался мне нашёптывать в ухо о любви и ласке, тем отчаяннее вспоминался тот, с которого всё началось, и я внутренне орала ему: «Ну забери, забери меня отсюда, я здесь больше не могу!!! Ты можешь даже опять смыться потом, можешь смыться даже сию секунду, только на улице не оставляй, приткни куда-нибудь на первое время!..» Чем больше это длилось, тем больше вспоминался тот… А дед своим «ты меня не бойся, я тебя пальцем не трону, пока сама не захочешь», довёл меня почти до икоты и нервного тика. Он: «Я тебя уважаю: сказала нет – значит нет. Ты не распутная», – а у меня уже внутренняя истерика… Я хохотну, а он: вот, когда ты смеёшься – это лучше, – а то сидишь надутая и думаешь, думаешь непонятно о чём…» – я ему: «Ты не волнуйся, теперь, после этого приключения, я до самой смерти хохотать буду!..» В общем, два дня пришлось перетерпеть: все же довольно прилично кормили и физически отдохнуть можно было все два дня. Вот, они уже прошли.
А он ведь собирается теперь, если не вернусь, меня сам найти, «не тронуть, но призвать к моральному ответу»… Москву знает, все дворники, слесаря и пр. с ним приветливо здороваются, – что же мне теперь, и по Москве не пройти будет?.. Атас. Но не СПб.
В общем, внешнее напряжение, возможно, спало, буду пытаться устроиться на работу, если куда-нибудь будут брать, если не всё схвачено…
15.09.2012
Процитирую короткую переписку по мобильнику – уж не знаю, с кем, но номер был тот же...
Упомянутая СМС-ка выглядела таким образом: «Забудь и адрес и номер» – без знаков препинания. Потом, позднее, уже после дневниковой записи, я видела звонок с того номера и отправила три точки. Далее, 13.09., написала я:
«Видела три звонка. Не отвечаешь. Пришли СМС. Я устроилась, но опять непонятки. Сижу в общаге, жду с моря погоды.»
Ответ выглядел уже так:
«Решим. Вечером наберу. После девяти.»
До девяти я была, что называется, «на измене». А ощущение при этом держалось такое, что вокруг меня все в курсе всего гораздо в большей степени, чем я. Территория, где находится общага, в восемь-девять часов закрывается, не войти, не выйти. Так что в начале десятого меня уговорили постирать свои вещи, дали порошок – я согласилась (всё равно уже не выйдешь). Мобильник я держала включённым, но ещё раньше, чем я достирала, как-то стало понятно, что звонка не будет. Возможно, контролируется мобильная связь (пока искала работу, я уже пару раз поговорила неизвестно с кем, не узнав знакомых, ни по голосу, ни по характеру речи – естественно звонки оказались безрезультатными). Так что гамадрилы, вероятно, уже взяли в клещи, и по-настоящему на связь не выйти. Но не исключено и то, что всё делается при его сознательном участии, поскольку ещё в первый раз он меня «направил на работу» всё же странно. (Например, из него изображают «плохого мальчика», чтобы я по контрасту согласилась на какого-нибудь «хорошего дедушку», «местного» или – включая деда-бомжа. А совсем хорошо, чтобы я ещё собралась и в СПб. Смешно. СПб исключён на смерть (ничего не изменилось), а в остальном – в крайнем случае, я обойдусь вообще без всех сразу.) В общем, на уголовщину со стороны гамадрил (психотехнологов от сохи) всё это похоже на стопроцентную (ещё расскажу кое что после цитаты), но в этом государстве никто не будет ничего доказывать и помогать мне выпутаться. Выругаться по СМС я хотела уже после двенадцати, но уснула. Утром начала набирать на мобильнике тексты. Отправила в четыре захода, под номерами. Всё вместе выглядит так:
«1) Я не знаю не только, что происходит с работой, с человеческим общением, но и даже – с кем я сейчас переписываюсь. Но это уже не так важно. Пусть читает кто угодно. Я не знаю, нарушает ли кто-нибудь <мобильную> связь, или я переписываюсь не с тобой, или ты – вообще один из них. Но как бы ни было. Сейчас я просто выговорюсь.
2) Я вообще не хочу так жить. Я не хочу жить в ТАКОМ мире. Он мне омерзителен. Я не хочу, чтобы какие-то твари, давно уже не относящиеся к категории людей, смели диктовать мне свою поганую волю, не сказав со мной ни единого человеческого слова, но, как с последним скотом, проводя свои тупые решения через «психологию и подсознание». Даже с собакой разговаривают словами. Я так не желаю. <Этого не было написано, но сейчас вставлю: потому-то у всех сегодня и нарушено сознание, что в отношении живых людей действуют не через рассудок, а через подкорку, оскотинивая их в самом прямом смысле.> У этих гамадрил, радостно играющих в бога и дьявола (в классической формулировке это именно суть дьявол, который есть обезьяна бога), – у них напрочь отшиблены все человеческие оценочные категории, кроме «хорошо-плохо», «хороший-плохой», – а меня как ЧЕЛОВЕКА это никогда не насытит. Но человеки здесь больше не нужны, их заменяют теперь, хотя и причёсанными, но примитивизированными скотами с парочкой чувств.
3) Я уже не верю ни в бога, ни в чёрта, но чувствую, что мир стоит на чём-то большем, чем кайф или дискомфорт, а к интуиции древних отношусь серьёзно. Так вот, переходя на христианскую терминологию, «я не поклонюсь Антихристу (сегодняшнему мироустройству), не приму число зверя на чело и на руку». Не потому, что это какой-то принцип, решение, а потому что иначе – омерзительно. В этом (сегодняшнем) уголовно-фашистском мире у меня отобрали любимое дело, всех любимых людей, дом <по сути, поскольку жить я в нём не буду, а поменять не могу> и даже кота. Теперь вместо этого подсовывают протезы («алгоритмы») чувств, людей, дел и пр. Но радости с этого не будет никогда и никакой. Только тошнота. На фиг.
4) В общем, понимать я уже больше ничего не хочу. В прошлую среду я купилась на то, что ты показался мне ЖИВЫМ в отличие от остального сегодняшнего мира. Но выяснять, ошиблась я или нет – значит только затягиваться в психотехнологическое болото. Мне жаль, но это так. И больше не будет ничего никогда: мне всего устроят один геморрой – иначе не будет. Лучше, как и решила раньше, быть одной – против ЭТОГО мира, который не приемлю, – такой, кому не за кого бояться и кого некем шантажировать. Вот, вроде всё. Можно не отвечать.»
Ответа, понятное дело, не было. Но тут же, в течение ночи, в общаге произошла «мелочь», которая, конечно, никаким формальным доказательством ни для кого не явится, но высветила вообще всё с предельной наглостью и уж совсем откровенностью. И перечеркнуло для меня вообще всякую возможность ещё как-нибудь ЖИТЬ. Это (происходящее) – уже полноценный лагерь, тюрьма, хуже которой не может быть даже смерть (имею в виду не конкретное место, а нынешний мир и моё в нём положение).
У нас, в женской комнате, несколько дней живёт муж одной из женщин. Ну, ситуация особая, никто не возражал. Вчера на денёк попросили пустить на свободную койку ещё одного мужчину. Никому это, конечно, не понравилось, но тоже – ладно. Сейчас я вообще заметила, что поскольку человечество целенаправленно оскотинивают (действительно, проводится такой процесс), то пытаются и по максимуму «перемешать полы», – о телевидении я уже не говорю, но такие вещи всё чаще проскакивают и в отношении туалетов, и женских комнат в общагах и пр. Ну да ладно. Дядьки оба – довольно старые, матёрые, я на таких, как на вероятных (хотя бы теоретически) партнёров никогда и не смотрю. Не важно, сколько мне лет самой. Я с ними не старела, обходясь десять лет вообще без них, а внутри, как я и говорила, я – вечный подросток. Это действительно так. Так что я таких просто не хочу и не могу хотеть, мне это, можно сказать, афизиологично, и тогда уж быть одной – нормальнее. (Сама-то я никому не навязываюсь, ни старым, ни молодым, предлагая «в крайнем случае» просто обойтись без меня, как и я собираюсь обойтись без них. Ну, ладно, заняли дядьки две койки в комнате, – в том, что ничего не произойдёт, никто и не сомневался, – всё и было в порядке.
Но я уже заметила (особенно по неслучайному деду-бомжу, которого, явно или скрыто, кто-то очевидно инструктировал), что меня, вроде, пытаются переориентировать на старых мужчин. Само по себе такое вмешательство в чужую личность без спросу – преступно, но здесь сейчас никто не о чём не думает, поскольку вообще никто ни о чём вообще не думает, а в этом замечательном государстве за такое никого не посадят (единственный аргумент для них в плане «можно-нельзя»).
Ну вот, в общем, я – выспавшаяся днём, сон не идёт, лежу на своей койке, «обложенная дедушками» на соседних. И от неприязни, от какого-то нехорошего чувства, что мне опять что-то навязывается против воли (даже если это не так), я, конечно, начинаю «по контрасту» вспоминать недавнего «дружка». Он – ещё и молодой. «Не патологически», но достаточно ощутимо. Я, хоть тресни, начинаю опять вспоминать. (Может быть, ещё и гамадрилы «психотехнологически подогрели».) В мыслях у меня проскакивают игривые слова, конечно, несколько утрированные, но в чём-то близкие к истине: «мальчишечье тело». «Рядом» со спящими дедушками это звучит для себя самой особенно привлекательно. Теперь это всё уже переведено для меня в «виртуальный мир», так что всерьёз можно ничего не решать. Уснуть я не могу, выхожу покурить этажом ниже, где можно нормально посидеть.
И вот, приходит мальчишка (на вид – вообще 17, но сказал, что двадцать семь, – «сыночек»), по пояс голый (здесь же – душевые), и после нескольких слов с обеих сторон заявляет: «Я пришёл исполнить ваше желание, сделать то, что вы только что хотели, что сейчас загадали». (Не конкретизирует, но всё и так ясно, недвусмысленно.) «Жизнь» сейчас такая, что я от этого уже даже воздух не глотаю, только спрашиваю вполне прямо: «Мои мысли вообще все слышат, или выборочно?» Кто-нибудь может себе представить, что он ответил? – «ЭТОГО НИКТО НЕ ДОКАЖЕТ». (Вот тут я могла бы и заикать, – если кто читал остальное – поймёт.) Страшного, конечно, опять ничего не произошло, хотя он попытался даже поприставать. Но уж педофилкой-то я точно не являюсь. Я ушла к себе, прокляла лишний раз всех, кто добровольно слышит без спросу чужие мысли, и, наконец, уснула. Думаю, больше можно ничего не говорить. Надо быть совсем дауном, чтобы не понять, ЧТО тут ещё можно сказать. А мне при таком раскладе – не то что о сексе думать, но ни детство, ни родителей вспоминать, ни сочинять, ни в туалет ходить, – вообще ничего не хочется. Зазубрить проклятия и гнать их по кругу.
Хочу ещё зафиксировать то, что сказала в общаге одной знакомой – к слову. Я сказала, что мне как с мужчинами из всего один геморрой устроят (я ведь именно по таким (подобным, близким) причинам от всего отказалась десять лет назад), даже «доброго дедушку», если вдруг я совсем свихнусь и соглашусь на подобное, наверняка очень быстро уморят, устроят инфаркт-инсульт или «чего ещё», когда мне это будет совсем не нужно, вот так же и с работой – не видать мне, похоже, ничего, – и с квартирой… Современный способ убийства (доведение до смерти) в чистом виде. Новый тип казней и репрессий. Не верю, что «государство здесь ни при чём».
Так что ждать мне нечего. И какие могут быть «добрые дедушки», если со всех сторон намекают, что осталось мало жить!.. Малый остаток жизни угробить на «хорошесть» – совсем не хочется. Помню, когда-то болтали в молодой компании (человеческой, прежней, с ТЕМИ взглядами и привычками), и речь шла о том, что «жить надо так, как будто каждый день – последний». Бардашков рассказал: «Мне один приятель на это ответил: “Ох, и нажрался бы я в тот день!” – и ведь он тоже был прав…» Потом, когда «кончилась» советская пропаганда, стало общеизвестно, что те греки, которые проповедовали такое отношение к жизни, именно так и поступали: тонули в оргиях. Ну, оргия – может, не совсем для меня (хотя, если бы речь пошла о последнем дне – как знать…), но когда тебе всё внушают (тоже сам по себе способ убийства), что жить осталось немного, то ни «хорошести», ни «добрых дедушек» как-то не хочется уж совсем…
19.09.2012
Заходила на "Стихи.ру". Вот тамошняя дневниковая запись:
"Сочла нужным сделать коротенькое примечание к стихотворению "Автопортрет невзначай" из сборника "Стихии разных лет", из цикла "1. Стихи 1990 - 1995 гг. Германия". Примечание не слишком пространное (мягко говоря), но для имеющих хоть какие-то представления - достаточное и не лишнее (по нынешним временам)."
И вот само стихотворение с сегодняшним примечанием:
АВТОПОРТРЕТ НЕВЗНАЧАЙ
Лежат две карты – тройка и семерка.
Над ними – с картой – замерла рука.
Под вазой – лепестков засохших горка,
и стопка книг накренена слегка.
Беспомощность. Ни толики азарта.
В глазах – осевшей страсти мертвый груз.
…И эти две уже открытых карты.
И на губах томится слово – "…" .
_____________
*Примечание:
"Тройка - семёрка - ТУЗ" - "Тройка - семёрка - дама"...
Ещё на стихах – новая толковая (и приятная) рецензия.
В остальном, как я уже писала однажды, "…, etc."
В женской комнате с тремя тётками – мужчин теперь уже четверо. То же примерно с работой, хотя, в общаге ещё нахожусь (просто отправиться на улицу – уже слишком отчаянный шаг, хотя и вероятный, – уже без дедов-бомжей, – как угодно). Однозначно расцениваю всё вместе – как издевательство и очередную попытку вынудить меня уехать в СПб. Но попытка не удастся, а вот на тот свет выпроводить могут. Там сейчас – я просто ни с кем не связываюсь, а вот вне той организации – предпринимаю резкие движения политического характера. Планирую ещё резче. Или – тяжеловеснее. Причём, уже не только из протеста. Всё вместе взятое за последние месяцы задолбало уже по-крупному. Но я делаю – что делаю. К чему бы всё это ни привело и чем бы ни кончилось. Как я давно сказала, ни терять, ни находить в ЭТОЙ жизни, в ЭТОЙ стране, в ЭТОМ мире (сегодняшних) всё равно больше уже нечего.
23.09.2012
В женскую комнату нас перевели. (В той я упорно ночевала на верхнем ярусе, хотя первый был свободен.) Завтра - на работу, хотя "выходом" опять оказался только конвейер. (Шла я сюда совсем по другому объявлению, но "всё схвачено".) Судя по разговорам, там - молочные реки, кисельные берега, но я никому и ни во что не верю, так что готова абсолютно к любому повороту событий, даже к самому худшему. Кроме СПб и ЛЮБЫХ существ "мужеска пола". Страна эта - чужая, язык на котором здесь говорят - чужой (и мой - для них), государство - постороннее, так что случиться может что угодно, и маловероятно, что я, отработав эту вахту, куплю нетбук (а больше меня ничего не заинтересует). В общем, посмотрим. Не боюсь ничего и не уступлю ни в чём. Денег нет, так что ходить туда и обратно буду пешком. Что буду есть - пока даже не решаю, хотя на самое первое время я затарилась.
Из разговоров последнего времени: я озвучила давно уже банальную для меня самой вещь. В животном мире никто не может обходиться без представителей своего вида. Лошадь не хочет корову, собака не хочет обезьяну, медведь не хочет слона. Я же вынуждена жить среди животных не своего вида. Мало того, что я их физически не хочу, но и больше (помимо полового соответствия) - ничего общего нет. Ничего хорошего и радостного ожидать не приходится вообще. А моего вида - похоже, больше не существует. Совершенно другой (не привлекательный) тип мышления. Мутация была произведена почти молниеносно (за десяток лет), да и вряд ли новый вид так уж жизнеспособен, - а я ей не подвержена либо, на зло всем, мутировала в противоположном направлении, чем очень недовольны новые "хозяева мира". Так что ничего хорошего для меня и не допустят. Приспосабливаться не стану.
Кстати, к слову. На мамино восьмидесятилетие поминальная служба была заказана, и я (одна) их с отцом помянула.
Пока всё.
29.09.2012
Еле успела после субботней короткой смены, но успела. Однако здесь день тоже короткий (воскресенье - пока ещё выходной), так что времени в обрез.
Работа - вроде нормально, а вот общага - ... Но вопроса о том, что именно происходит, не возникает: гамадрилы всё "возвращают" меня в СПб... На второй же день, когда я проснулась, в комнате оказался лёгкий бордель. Сплю я, правда, хорошо, но когда проснулась, сразу вылетела оттуда, обозвав это хлевом. Тётки в комнате подтвердили "полную программу". "Власть", которая, похоже, в действительности работает на тех же заказчиков, обещала, что этого не будет...
В целом всё очень отдаёт Государственным Эрмитажем (СПб). Уж не знаю, там ли в действительности была "первичная ячейка" непосредственных исполнителей (программистов и психопрограммистов, получавших гранты, - кажется, в повести я уже что-то упоминала), или там тоже полуосознанно действовали "зомби-мутанты", не представляя собой подлинный или так уж первичный промежуточный источник, - утверждать не берусь. Но уже проскочили характерные для тех времён и мест анально-сортирные "фокусы" и пр. Я уже "чудесным образом положила после перекура предпоследнюю пачку и зажигалку в совершенно неожиданное, не характерное место, и "забыла", - больше не видела. (До недавних пор - действительно забытое, даже на виду, не трогали).
Интересно, что за недавний, относительно короткий промежуток времени у меня бесследно исчезли три почти полных шампуня, последний - купленный уже здесь. (Больше в основном ничего не пропадало.) Это уже точно не может быть слчайностью. Тем более, что "разобраться" с моими волосами хотели довольно давно. Но однозначно, что существуют некие "команды" (инфразвуковые, например, - скажем, через мобильники или пр.), которые выполняют никак между собой не связанные, совершенно разные люди в разных местах, - например, прут почему-то (сами не очень понимая) именно шампуни... Ну что ж, придётся купить четвёртый (если ВДРУГ мне на этот раз нормально заплатят деньги на пятый месяц всяческих работ), и посмотрим, что будет дальше. Вообще-то, шампуни - не самое дешёвое "удовольствие"...
На днях пыталась позвонить "Полковнику" (грозился уйти на пенсию, - хотелось кое что спросить, да "провентилировать" тему. Его мобильник, понятно не отвечал, но я долго не могла дозвониться и до приёмной, что уже странно. (О "фокусах" с мобильником в последнее время я писала.) Потом ответила девица, чего не бывает по основному номеру приёмной. Сказала: "Алё", - и всё, не называя организации, - я, конечно, нажала отбой, - не участвовать же в ахинее. (Номер был верный.) В общем, всё нехорошо. Я лично выговорилась, кому попало, что опять звоню невесть куда (переводят звонки), и в следующий раз по телефону приёмной ответили мужским голосом и как положено, но сам голос и интонация были непривычными, что сразу насторожило. Про "Полковника" сказали, что он ушёл на пенсию, и предложили звонить ему по домашнему телефону (в настоящей приёмной прекрасно знают, что у меня никак не может быть его домашнего телефона)... В общем, всё не так.
Этой ночью в общаге "опять началось". Утром пришлось позвать коменданта, чтобы выствил гостей (выставить пыталась не только я), а потом в кридоре пошли пьяные угрозы. Кстати, ещё вечером в коридоре была какая-то драка с кровью или кетчупом (как когда в районе Нового года изображали живодёрню), и якобы вызывали скорую и полицию, которых в действительности никто не вызывал (насколько я могу себе представить). В общем, на балаган всё смахивало изначально, а потом - эти утренние выходки. На работе я предупредила, что если мне придётся уйти из общежития и ночевать на улице, то на работу в понедельник я могу, понятное дело, не выйти. Заплатить - обещали. Будем сегодня-завтра смотреть, что к чему, но никаких дедов-бомжей, любых мужчин и тем более Петербургов не будет. Я же сказала, что на смерть.
В общем, пока так.
Всего записей по датам - 6.
...