Часть вторая
глава пятьдесят шестая
Странно было не то, что ни один адвокат не пожелал помочь отцу с сыном. В суде, в который обратился Игорь Петрович, оказалось непреодолимое препятствие. Ни Игорь Петрович Горюнов, ни Дмитрий Игоревич не имели прописки в этом городе, и вообще не значились жителями России. Поиск простой справедливости зашёл в тупик. Было ещё в какой-то конторе завещание Игоря Петровича в пользу сына, но и там требовался документ Димы - паспорт российского образца. К тому же, требовалось подтверждение из Похоронного Бюро, что Игорь Петрович Горюнов скончался и похоронен.
Идти в Регистрационную Палату, где должно быть Свидетельство на владение квартиры, без решения суда было бессмысленно.
Дима видел, как таяли силы отца с каждым часом. Ему уже было понятно, что если они немедленно не вернутся в Екатеринбург, он может потерять отца во второй раз, но уже окончательно. Конечно, можно было всё нажить снова. Не такое уж и большое наследство, если подумать серьёзно. Главное - сохранить здоровье папы. Он ещё наплодит этих картин, а сам Дима заработает, возможно, денег больше и купит квартиру сам. Об этом Дима и заявил отцу в категоричной форме.
-Куплю я тебе компьютер, за Интернет тоже заплачу! Если захочешь писать стихи, пиши на здоровье, когда устанешь мазать эти проклятые картины!
Дима в свой талант художника не верил уже во время учёбы в Художественном училище, поэтому мог восхищаться трудами отца искренно, не подозревая, сколько сил потратил отец для развития своего таланта.
Вика, с одной стороны, обрадовалась возвращению Игоря Петровича, но, с другой стороны, бывший папаша, а теперь -"папик" был откровенно плох. Поездка в Ижевск не дала старику никаких результатов. На судебные издержки и на оплату адвоката денег не было. Оставалось жить по-прежнему в каком-то подвешенном состоянии, то-есть, нелегалом.
Можно было, конечно, пойти в какой-то Пенсионный Фонд, поплакать на свою судьбу. Но время в России было таким безжалостным, что оставалось старику только вспоминать годы социализма и тот же, ругаемый всеми, Союз Советских Республик.
Вика с тайным страхом наблюдала за какими-то неопределёнными действиями Игоря Петровича. Старик, за путешествие изменившийся до неузнаваемости, то натыкался на стул, то задевал ногой препятствие, то его сильно шатало.
Выйдя в коридор, Игорь Петрович не смог найти туалет. Вместо этого он прошёл на кухню, увидел открытую кастрюлю бабы Тани, представил себе унитаз и аккуратно полил её выставленным наружу членом.
Бабу Таню, которая сидела на кухне в этот момент, эта картина так умилила, что она, вместо сердитых слов, стала громко смеяться.
Игорь Петрович опомнился, стал усердно извиняться, поспешно спрятав своё "безобразие".
Но баба Таня была не в том возрасте, когда наружность мужчины может её напугать. Наоборот, она вся расцвела, сбросив с возраста старушки не менее десяти лет.
Неспешно баба Таня вылила содержимое из кастрюли и собралась, было, продолжать шутить со своим ровесником. Как вдруг Игорь Петрович плавно опустился на пол, слегка стукнулся затылком о половичок, будто нарочно постеленный в этом месте бабой Таней, вытянулся во весь рост и затих.
Баба Таня с изумлением смотрела на эти действия соседа по квартире. Затем, охая и причитая, она засеменила к двери комнаты Вики.
-Вика! Старичок-то, кажись, помер! - сказала она, сильно моргая.
Вика, в комнату которой баба Таня не решалась заглядывать много лет, на этот раз ничего не сказала обидного, выбежала из комнаты.
-Где же он? - остановившись, спросила она соседку. Баба Таня показала рукой в сторону кухни.
Игорь Петрович продолжал лежать в той же позе. Левая рука была прижата к левой части груди, правая закрыла правую часть. Понять, что у Игоря Петровича болит, было невозможно, да и поздно, наверно, было выяснять.
Но, всё-равно, Вика вызвала "скорую помощь", назвав больного сожителем. Врач потребовала паспорт больного, но, узнав, что кроме справки из Морга ничего нет, возмутилась:
-Что же вы нас обманываете? Милицию же надо вызывать!
-Так не закапывать же больного в придорожную канаву! Вдруг он не умер! Он - мой бывший папаша по мужу.
Врач снова прочитала справку из Морга, где чётко читались Фамилия, имя и отчество, внимательно осмотрела покойника.
-Знаете, я слышала, что такая болезнь есть. Ваш папаша неподвижен. как покойник, но на труп не похож. Может проснуться от какого-нибудь потрясения. Но гроб всё же закажите. Если через три дня ваш папаша не встанет, и начнут появляться трупные пятна, вызывайте Похоронное Бюро. Видите, пульса нет.
Врач развела руки в стороны, выразительно показывая, что ничем не может помочь.
Вика стояла над неподвижным телом Игоря Петровича, заламывая руки.
Баба Таня, всё ещё находясь под впечатлением выходки Игоря Петровича, вдруг решилась:
-Виктория Борисовна! Чего вам мучиться со стариком! Давайте положим его в мою комнату. Я буду, по-женски, заботиться о теле. Ну, положите мне тысячу рублей, мне и ладно. Сон у меня чуткий, если что, я завсегда вас приглашу. Если проснётся, конечно.
А нет, так на нет и суда нет.
Продолжение - http://www.proza.ru/2012/10/13/1943