Мы (Я) трудимся в поте лица своего над собой. Совершенствуем свою личность. И, наконец, достигаем задуманного.
Как пример - начинаем любить себя, не лезем с критикой в чужой огород.
Но! Змий искуситель всегда рядом, всегда начеку.
Только мы улеглись на мягкий диван с пухлой книжкой в руках - полюбоваться собой и порадоваться за других, как является некто. Это может быть кто угодно. Муж, недовольный результатами очередных достижений своей любимой команды. Подруга, которая разочаровалась в кулинарных способностях своей невестки. Оппозиция, покрывающая нецензурной бранью своих политических оппонентов. И так далее и тому подобное.
Весь гудящий сонм начинает выпихивать тебя на до боли знакомую тропу с не менее знакомыми граблями. Я выгляжу как небезызвестный герой Вицина, которого на дороге с двух сторон держат за руки друзья, используя его в качестве баррикады на пути мчащегося автомобиля.
Спрашивается, что делать?
Обидеть мужа невниманием к его страданиям?
Не поддержать подругу в ее трудный час?
И оппозиция ведь всегда опирается на долю правды в борьбе за власть над нами!
Я мучаюсь. От того, что улетучивается моя любовь к себе - ведь я изменяю собственным принципам: любить и не осуждать!
Кто виноват?
Я? Трепетно любящая себя?
Мои близкие? Искренне доверяющие мне разгрести свои Авгиевы конюшни?
Оппозизия? Она ведь не может без меня. Она без меня и не оппозиция вовсе! Это ведь ради меня она рвется к власти!
Опять! Что делать?
Мужу подарить подписку на ретрофильмы?
Подруге рассказать, что я сама до сих пор не совсем справляюсь с приготовлением яичницы глазуньи?
Оппозиции сказать, что меня нет дома, буду к выборам?
В расстроенных чувствах я ложусь на диван с пухлой книжкой. А диван оказывается продавился и не поддерживает упруго мою спину. Книжка оказалась пухлой от переливаемой из пустого в порожнее воды. И сама я уже не совсем и люблю себя, и втихаря осуждаю мешающих мне воплотить в жизнь сокровенное.