Ожерелки

Как-то минувшим летом нахожусь за городом, в "урочище Айтос", провожу занятия с молодыми спаниелями Ковровского клуба РОС. Звонок на "мобилу". Незнакомый низкий женский голос убедительно предлагает принять участие в экспертной комиссии на состязаниях спаниелей по утке в орехово-зуевском районе.
– Да, конечно. Как добраться?
– Ожерелки знаете? – и следует подробная инструкция. – Подъезжайте лучше с вечера. Мы будем там и встретим.
– Договорились…
В километре, в Ожерелках, ночь, похоже, не предвидится: светло от фонарей, освещающих проезжую часть и фары машин, как прожектора ПВО, режут темноту ксеноновым светом. Несмотря на позднее время, интенсивность движения не уменьшается. Так, под гул шин на шоссе и засыпаю…. Сквозь сон слышал, как подъехала какая-то машина. Хлопнули двери, людские голоса, лай собак. Усталое сознанье вновь растворилось в сладком сне!..
Утро! Солнышко заглядывает через окно в лицо! Небо – чистый лазурит – ни облачка. Денёк, похоже, будет знатный! Время 6 утра. Приподнялся на локте, глянул наружу – машины, машины. Вокруг них копошатся люди. Незнакомые. Ставят палатки, столики, стульчики. Носятся, осваивают территорию разноцветные спаниели, нюхаются, знакомятся, пробуют друг другу спины на крепость, переругиваются, но без эксцессов. Протёр глаза, выбрался из машины, поздоровался. Некоторые глянули искоса на незнакомого мужика без собаки – похоже заблудился – и продолжили свои дела. Да, почесал я затылок – впечатления не произвёл! Спросил ближайшего:
– Кто тут Игнатьева?
– Да, её ещё нет, – (хм, смотри-ка, ответил!) – Не подъехала, но звонила, мол, скоро будет…
Появилась вишнёвая, видавшая виды "четвёртка" – универсал. Она! Народ с бумагами в руках потянулся к Наталье, плотно окружил. Протиснулся и я, уловил паузу в её общениях, представился. Наконец-то увидел глаза, которые понимают кто я и зачем тут. Знакомлюсь с членами экспертной бригады. Немного поговорили о предстоящем – вижу работать с ними будет приятно. Дальше всё по плану. Построение участников, представление им экспертной комиссии, ознакомление с Положением. По обычаю, с использованием чьей – то кепки, проведена жеребьёвка, определён порядок выступлений. Все: выступающие, спаниели, болельщики и любопытствующие, двинулись к озеру. В стене пышного высокого камыша, смахивающей на густой меховой воротник, нет подхода к воде. Сквозь эти заросли отважные спаниелисты проломили, протоптали, сделали проход. Последние метры до воды месили сапогами грязь, заламывая под ноги камыш. Наконец, можно глянуть, куда я попал. Небольшое, почти круглое, как чаша с водой – не то озеро, не то болото в лесных дебрях на месте старых торфяных разработок. В зелёно-буреющей оторочке камыша водная гладь, подёрнутая зелёной ряской, непривычно торфяно-коричневого цвета. Посередине – остров с густой осокой и, какими – то чахлыми кустиками. Всё это обступил, зажал со всех сторон густой, высокий лес. Впечатление, будто находишься в большой кастрюле с буро-зелёным варевом. Сверху накрыто крышкой – синим небом. Жаркое солнце уже приступило к разогреву этого "блюда". Осталось добавить немного специй в виде спаниелистов, спаниелей и экспертов, размешать и – готово! Условия для испытаний, прямо скажем, далеки от классических. В таких угодьях, я даже охотиться не стал бы, не то, что проводить какие-либо массовые мероприятия. С такими условиями, малопригодными для проведения испытаний, столкнулся впервые. Поинтересовался, а что в Ореховско-зуевском районе более подходящих мест нет? – Конечно, есть, но не для всех. Спасибо, хоть здесь разрешили. Вспомнились, почему-то американские индейцы, которых белые колонисты, захватив лучшие угодья, загнали в резервации. Ну, ладно, что есть – то есть. Начал прикидывать, как провести испытания. Если ломиться сквозь камыш – тяжело, шумно (вспугнёшь даже медведя) и, главное, сквозь него не увидишь работу собаки. Можно, конечно, зайти в воду!? Прикинул и так и этак – странное что-то выходит. Обычно охотник (или эксперт) идёт берегом и наблюдает за спаниелем, который рыщет по воде и в прибрежных зарослях. А здесь, наоборот получается, собака будет работать по берегу, в густом камыше, а хозяину, чтоб не потерять её придётся брести по воде. И эксперту тоже деваться не куда, кроме как туда же, в болото. Попробовал воду, ничего, тёплая, но на целый день в воде меня вряд ли хватит. А ещё, это же и завтра предстоит – состязания запланированы на 2 дня. Призадумался: "А, не повернуть ли, пока не поздно, пока не простудился от собачье-патриотического рвения, домой? ". Но, оргкомитет и это предусмотрел. Для экспертов приготовлена надувная лодка. Что ж, пора начинать, время пошло! Последний вопрос:
– Утки здесь есть?
– Есть, есть! На той неделе были!
И, правда, пара штук поднялась от нашего шума и ушла за лес…
Вызываю первую пару. Хозяин, по колено в грязи, добрался до воды и пошёл по пояс в ней вдоль камыша. Вид его, бело-чёрного пса, пролезшего следом и приобретшего новый окрас – даже описывать не берусь. Наверное, здесь надо брать спаниелей на руки! Вот картина действа. Я – на лодке, чуть поодаль от берега. Ведущий испытуемой собаки по пояс то ли в воде, то ли в грязи, помогая себе руками разгребать ковёр ряски, бредёт вдоль берега. Пять минут назад, на берегу, это был вполне приличный человек, теперь же от грязи и ряски стал грязно-зелёным. Похож не то на водяного, не то на чёрта. Грязно-зелёного окраса спаниель плавает вокруг него. Порой, собачкин "папа", попав, в скрытую на дне яму, погружается в воду с головой. Выныривает, отфыркиваясь и отплёвываясь от попавшей в рот тины, выбирается на более мелкое место. Всё это время спаниель то ли "ищет" уток рядом с ним, то ли хочет ему помочь. Торфяная вода тёплая для купания, но, всё-таки, хотелось бы видеть мастерство поиска, силу чутья и т.д. Всё то, что оценивается в баллах, которые и определяет степень рабочего диплома. Поэтому прошу хозяина попытаться убедить пса идти в камыш, в кусты, искать дичь. Рекомендую, если пёс не идёт один, идти вперёд самому, а собака обгонит. Понемногу дело налаживается. Вот, наконец, есть первый подъём, другой. Спаниель отработал удовлетворительно. Остаётся проверить подачу. Но это потом, со всеми вместе. Ещё два члена экспертной комиссии выглядывают из камышей, стоя в болотниках, по самое оно, в грязевой жиже. Они перекрыли не просматриваемые зоны, видят всё что происходит. Полное взаимодействие. Я ж, чтоб всё увидеть лично, везде поспеть – "гоняю" на лодчонке туда-сюда по болоту, пропихиваясь через мели, объезжая отмели, продираясь вперёд, подминая водоросли под днище. Оно у лодки резиновое, мягкое и, порой, своим задом ощущаешь те неровности, кочки, а порой и коряги, через которые "проскребаюсь" на утлом судёнышке. Постоянно преследует мысль: "Только бы днище не пропороть!". Вёслами грести тяжело – из воды на их лопастях тащатся длинные "бороды" водорослей – не стряхнуть. Кто-то из участников срубил, подал кол – толкаться. Пробовал им пропихиваться – только "мызганье" вперёд-назад: кол вязнет в донном иле и, когда пытаешься выдёрнуть его обратно, то лодка возвращается в исходное положение! В это время испытуемые не стоят на месте, не ждут, пока справлюсь со своими проблемами – это я должен успевать за ними, наблюдать, оценивать, записывать и делать пометки в оценочном листе. Солнышко тоже старается – жара. Вода нагрелась так, что наверно рыба передохла от отсутствия кислорода и поднятой торфяной мути. Болотными испарениями дышать – это не амбре нюхать от "Шанель". Пот ручьём, соль разъедает глаза. Плотную куртку не скинешь – серые оводы, что тучей кружат над головой, моментально сквозь майку спину раздерут в кровь…
Следующий испытуемый, не имея сапогов, чуть не в штиблетах, с обречённым видом погружается в засасывающую жижу и "месит" её до относительно чистой воды. Он молодец, собаку бережёт – несёт через грязь на руках. Но, это мало помогает – через минуту оба одной масти. Так, один за другим, спотыкаясь о подводные кочки, ныряя с головой, увязая в "гостеприимной" грязи, испытуемые, где ползком, где вплавь, "прочесали" весь периметр озера. Некоторые, зная коварство этого болота, подстраховались ярко оранжевыми спасательными жилетами и, не имея сил идти, плывут за собакой, бултыхая по поверхности воды сапогами, поддерживаемые личным плавсредством. Тут уж не до уток... Их не то, что бы нет, их просто очень мало. Реально спаниели гоняли из одного угла в другой две пары, едва вставшей на крыло молоди, В конце концов, чиркам это надоело, и они едва порхавшие с утра, натренированные за день, спаниелями, "встали твердо на крыло" и решительно улетели за лес. Следующий испытуемый, "кувыркаясь" в болоте неожиданно попал в сеть, растянутую поперёк плёса. Её поставили, видимо ещё весной и забросили, забыв снять. Это очень опасно для любых живых существ: животных, водоплавающих птиц, рыб – погибнут, застряв в ячейках. А сколько нырявших утят, наверное, уже погибло за лето?.. Нет предела возмущению участников состязаний варварству браконьеров – не столько возьмут, сколько погубят. Эх, штрафы тут не помогут, вот если бы можно было прилюдно спустить с них штаны и пороть нещадно на площади кнутом... Совместными отчаянными усилиями Наталья И., Сергей П. и Игорь А., как в сказке про "Репку" "тянут-потянут" – вытащили сеть, обезопасили водоём. Можно продолжать состязания. Наконец, подняв на крыло и разогнав всех хлопунцов из береговых зарослей, акцент состязаний перенесли на остров. Тем, кто работал на нём, повезло с дичью больше – там прятался поздний выводок нелётных хлопунцов кряквы и пара почти лётных нырков. Собакам стало проще работать, прочёсывать растительность крепей им привычно. Но, их ведущие столкнулись с неожиданными подвохами. Преодолев грязевые "купели" и "следовые" полосы болота, вскарабкавшись вслед за спаниелями на твёрдую почву, смело шли за собаками в кусты. Но, там! То неожиданно проваливались в грязевые колодцы с головой, то с разбегу падали, едва не ломая ноги в бобровых ходах. В ветвях одного куста шершни соорудили своё гнездо и горе тому, кто по незнанию их потревожит. Эксперт Игорь А. – первый, наткнувшийся на него и счастливо избежав малоприятного контакта, стоял, наблюдая за испытаниями неподалёку, и предупреждал об опасности приблизившихся, измученных преодолением препятствий, потерявших осторожность спаниелистов. Тем самым многим спас здоровье и красоту.
Наполовину обмелевший за лето Морозовский пруд затягивал ко дну илом с торфом и истощал силы сплетением водорослевых "сетей". Некоторые понесли и материальный ущерб – один, провалившись в грязевой колодец, нашёл там заострённый кол и "с маху" разодрал "надвое" неплохие штаны от почти нового охотничьего костюма. Можно сказать ему повезло, в рубашке родился: а если бы на кол другим местом попал? Он сначала расстроился, а потом, подумав, возрадовался своему везению. Трём-четырём охотникам явно не хватило здоровья и физподготовки пройти до конца "испытательный путь" своего спаниеля – кто-то, тяжело дыша, сдавался, сходил с дистанции, многие прошли состязания до конца только на "характере". Словом, оглядываясь назад, на этом озере состязались не спаниели, а их хозяева испытывались на выносливость! Но ни один из русских спаниелей не отказался от работы. Вот ответ дилетантам-любителям здоровенных собак болтающим, что спаниели слабые собаки. Общее мнение испытывавшихся на Морозовских прудах – это готовый полигон для тренировки спецназа…
К вечеру, когда все номера по жребию закончились, начались проверки на подачу. Подачу с суши была без особых вопросов. Каждый спаниель показал то, чему научил его хозяин. Но вот подача с воды была с осложнениями. Забрасывать следовало на глубокую воду так, что бы собачка проплыла (хотя они и так наплавались всласть, но Правила и некоторые буквоеды, которые только и ищут к чему бы придраться, требуют!). Не у всех после купаний в болоте хватало сил закинуть далеко и собачки не плыли за дичью, а месили жидкую грязь. Что бы соблюсти условия Правил, забрасывали в два этапа. Сначала к лодке, ко мне – грязные брызги в лицо, а я, размазав грязь рукавом, перекидывал уже дальше, на глубину. После гонок по болоту на вёслах, вдобавок намахался с этими забросами до одури, до ломоты в плечах. По завершению всех предписанных процедур испытаний, пора и на берег. Поскорее скинуть мокрую от пота робу...
Вечер опускается на лес, от взбаламученного болота "закурился" лёгкий туман. Жара спала. Солнце скрылось за кронами. От усталости и вечерней прохлады немного знобит. Предвкушая близкий отдых начал энергично грести к берегу. Но, метров за 5 до берега лодка остановилась, села на мель, прилипла днищем к взбитому, как тесто, торфяному илу. Ни взад, ни вперёд, как ни старайся. Значит не судьба чистым выйти из болота. Придётся вылезать там, где грязь, как минимум, по колено. Но спаниелисты не дали пропасть своему эксперту. Дружно и смело вошли в болото (терять было уже нечего), выволокли лодку на сушу вместе со мной. Проведя целый день полусогнувшись, просто встать на ноги и выйти уже не мог. Перекатился через борт и, цепляясь за молодую берёзку, поднялся. Затем на затёкших ногах, как на ходулях побрёл к лагерю. В голове вертелись слова песни Высоцкого: "Кто здесь не бывал, кто не рисковал, кто сам себя не испытал…." – здорово подходит к испытаниям спаниелей на Морозовских прудах. Кто здесь побывал, кто себя испытал – тому никакие трудности национальной охоты не страшны! Неважно, какого уровня полевые дипломы заработали они со своими воспитанниками. Особое уважение испытываю к тем, кто не раз прошёл испытания здесь! Многие могут разок. Сгоряча. На второй раз уже слабоваты – "сквозняками" их зовут. Просквозили и, больше, их нет. Но настоящие мужики – могут повторить сознательно и не раз. На какие жертвы не пойдёшь ради любимых, преданных РОСов. Что бы ненароком кого не обидеть, случайно пропустив, решил не перечислять имена героев Морозовских прудов. Все достойны звания мужчин, настоящих "мачо".
После второго дня состязаний, Оргкомитет подвел итоги, назвал имена победителей, вручил положенные дипломы, награды, кубки. Моё мнение – этого достойны все, кроме "сквозняков", случайно (по ошибке) залетевших сюда в расчёте на лёгкий диплом.
С той поры Ожерелки как-то ближе и роднее, что ли, стали. Проезжая мимо, стараюсь притормозить и, краем глаза, разглядеть между мелькающими домами тот уголок леса, где был походный лагерь спаниелистов, где в чащобе притаились Морозовские пруды. И, вспоминая пройденные испытания, чувствую, как расправляется грудь, ощущаю, что я ещё ОГО-ГО, я тоже ещё могу!
Ковров-Ожерелки