Жизнь - зеро
Это был обыкновенный город на юге Украины.
Металлургический комбинат, машиностроительный институт, театр, пара кинотеатров, краеведческий музей, - и больше ничего в этом городке интересного и не было. Недалеко протекал Днепр. На окраине города, на аэродроме базировался военно - транспортный полк , оснащенный современными по тем временам самолетами Ан-12.
Летом в городе было жарко. Дули затяжные, плотные как ватное одеяло, раскаленные, горячие ветры. Ночь не приносила прохладу. Многие спали на раскладушках, прямо под собственными окнами. Популярными были мороженое и газированная вода в сифонах. Зима была скоротечной, а осень - длинной, как разбитая дорога,- с дождями, лужами, холодными и зябкими ветрами и серыми, мутно - слякотными вечерами.
Школа наша - дитё послевоенного строительного абсолютизма, - четырехэтажная, белого силикатного кирпича, с добротным чугунным забором вокруг, небольшим садом и огромным виноградником, - была лучшей в городе. Я до сих пор помню и широкие коридоры с блестевшими паркетными полами, и умывальниками, встроенными в специальных нишах в одном и другом конце коридора каждого этажа, и просторный актовый зал, и столовую, и классы - многометровые, с огромными полуовальными окнами и тяжелыми люстрами под потолком.
Когда я вспоминаю то время, первое, что видится, это украшение нашей школы, предмет вздохов мальчишек и тайной зависти девченок, - стройная , красивая и дерзко-независимая моя одноклассница Норма. Кто и когда придумал ей это имя - никто не знал. Но все мы так ее и называли, совершенно забыв ее настоящее имя. А имя и фамилия у нее тоже были и красивые и благозвучные - Юля Монастырская.
Норма по необьяснимой ошибке родилась девченкой. Она легко давала фору многим пацанам - играла в футбол, мощно била мяч через сетку в волейболе, ездила на мотоцикле ЯВА, прыгала с десятиметровой вышки в воду, хорошо училась. Её побаивались. Все знали: Норма обиду не прощает. Отомстит жестоко. Накажет строго.
Я не знаю, чем обидел Норму хулиганистый верзила Коля Меркулов. Но Норма вывела его с танцев, взяв под руку, зашла с ним за угол Дома офицеров и тихо кому-то сказала :
- Вот этот...
Меркулов с ужасом увидел появившегося из темноты чемпиона города по боксу Давида. Тот коротко, без замаха, дважды мощно врубил ему с двух рук по челюсти. Коля Меркулов упал. А когда очнулся - сквозь туман в глазах увидел - кругом стоят люди, а Норма носовым платком вытирает кровь с его лица и тихо, словно мать маленькому дитяти говорит:
- Не надо, Коля, меня обзывать...Не надо... И гадости про меня сочинять не надо...Ты меня понял, Коля?...
2
В тот год было в выпускных классах два медалиста - Норма и я. Сначала была торжественная часть, выступал директор школы - вручал медали, поздравлял выпускников. Потом был небольшой банкет. Танцевали, пели, говорили первые взрослые тосты. Пили ликер.
Под утро, по давно установившейся в нашей школе традиции, пошли встречать рассвет к Днепру. Мы уже стояли на берегу, бросали в воду цветы, танцевали под переносной магнитофон на бетонных плитах набережной, как на полном газу, на красной ЯВЕ прилетела Норма. Была она в шортах, голубом топике и черной кожаной бандане на голове. И была она не одна.
-Знакомьтесь,- весело и как-то очень просто сказала она,- это мой будущий муж... Антоша.
Парень был явно старше нас. Красивый, стройный, уверенный в себе. Познакомились.
- Я летчик из транспорного полка. Летаю правым летчиком на Ан-12. И положив руку на плечо счастливо улыбающей Нормы, добавил:
- В июле свадьба. Приглашаем всех....
Норма жила в моем доме. В последующий месяц я часто видел их вместе - веселых, улыбающихся и счастливых. В июле я уехал поступать в авиационное училище летчиков, а в сентябре мать написала мне в письме - Антон во время рыбалки утонул в Днепре...
А зимой моего отца перевели служить на Севера и на пять лет я утратил связь с одноклассниками. Уже став лейтенантом, на пару дней заехал в наш южноукраинский городишко, где в то время жила далёкая родственница моей матери. Увиделся со многими одноклассниками, учителями. Вечером зашел к Норме.
- Живу как умею... Одно плохо - детей нет. Не успели, - говорила Норма, расставляя закуску на кухонном столе.
Мы помянули Антона, закурили...
- Из наших тут мало кто остался. Боря Кузьмин и Валера Бирюков - летчики как и ты. Саша Мильченко и Юра Касаткин после института уехали по распределению... Девченки почти все замужем... Ну, кто как... Аня Баранова и Лариса Малахова - удачно. Некоторые - не очень...Таня Сёмкина вдруг ни с того, ни с сего пить начала... Даже странно... Такая хорошая и спокойная была... Ты то как, мастер ночных перехватов ?
- Да тоже ничего. Летаю в Мурманской области. Правый летчик на бомбёре Ту-95... Жена хорошая и красивая, сын подрастает...
- Правым летчиком? Как мой Антон... Скажи, это сложно - летать правым лётчиком ?
- Сложность в том, что многое просто не умею или не знаю...В училище учили одному, а в боевом полку требуют другое. Но, ничего, оботрусь...
Выпили еще за школьных товарищей... Третью, по давней военной традиции - за тех, кто на вахте, подвахте и гауптвахте...
Я смотрел на Норму. За эти пять лет она изменилась. Стала взрослой женщиной. Одно осталось неизменным - её красота и упрямство в глазах...Упрямство до ярости...До боли...До победного конца...
- Замуж тебе надо, Норма... Детей надо... Семью...
Она оживилась. Быстро разлила по рюмкам коньяк. В глазах - блеск разгневанной тигрицы.
- Выйду... Всё еще будет... Но сначала доведу до конца дело со смертью Антона... Там не все так просто, Санёк... То, что его убили, а потом утопили, ясно как божий день... Но вот как и за что - надо разбираться. Прокуратура молчит, свидетели по делу, те, которые были с ним в тот день на рыбалке ,- тоже что-то скрывают...Но ты же знаешь меня,- я не отступлю. Докопаюсь. Обязательно дойду до конца !
Мы выпили еще. Было не поздно, но Норма замкнулась в себе, разговор не клеялся. Я собрался уходить.
- Пойду я... Завтра утром улетаю на Север...Удачи тебе, хорошая девочка...
Норма обняла меня за шею, поцеловала в щёку.
- Иди, Саша...Не забывай меня...
Я ушел от неё на долгие двенадцать лет.
3
Весной 1995 года я, в составе группы офицеров Главного штаба ВВС , возвращался из командировки из Афганистана. На дозаправку сели в моем родном городишке. Руководитель группы генерал- майор Таиров отпустил меня на время дозаправки и последующего обеда посетить, как он сам выразился, места былой боевой славы.
Я прошелся по широким коридорам школы, посидел в своем классе. Из моих бывших учителей никого не встретил. Квартира Нормы была закрыта. Я спустился на первый этаж и вышел во двор. Посидел на пустующей скамейке.
Был май. Цвели абрикосы и вишни. Легкий ветерок разносил по земле опавшие лепестки цветения. Было тихо и волнующе хорошо. Пахло весной, скорым летом и теплым солнцем. Где-то за углом слышны были детские голоса.
Тихо и незаметно подошла женщина. Худая, небрежно одетая, с большой сумкой. Я непроизвольно привстал, уступая место незнакомке...
- А ты меня не узнал, Саша...
Я остолбенел... Это была Норма...
- Ладно, молчи...Сама знаю, что изменилась...Постарела, конечно...Ты надолго к нам ?
Норма присела рядом, не дожидаясь ответа, быстро, торопясь, заговорила :
- Мне есть что тебе рассказать. Мое расследование уже продвинулось на такую дистанцию, что только держись...Я многое узнала. Оказывается на рыбалку они поехали не на одной машине, а на трех. И , самое противное, они были не одни... Взяли, подлецы, девчат из лётной столовой. Потом - по накатанному маршруту... ****ей не поделили... Подрались. Ударили Антона чем-то тяжелым по голове и убили ... Потом, что бы спрятать следы преступления, утопили . Ну будто-то бы несчастный случай... Жаль командира полка уже нет в живых. Есть неоспоримые улики, что это он уговорил следователя прокуратуры замять дело... Ну как будто произошел несчастный случай... Понимаешь меня ?
- Понимаю...
- Ну, не молодец я ? - Норма как-то театрально выпятила грудь и попыталась улыбнуться.
Морщины на ее лице мелкой сеточкой обволокли глаза и виски. Под глазами явно просматривались мешки. Кожа стала дряблой и жёлтой.
- Ты - то как ? Впрочем сама вижу... Полковник. Летаешь еще ?
- Летаю. Сын уже курсант авиационного училища летчиков. Совсем молодец. Собирается жениться.
Норма достала из сумки папку.
- Добилась проведения третьей, надеюсь последней, эксгумации Антоши. Надо чётко определить, проломлен ли череп, или нет... Предыдущие обследования давали невнятный и двоякий ответ... Вроде и есть пролом , а вроде и нет и это лишь изменения костей черепа от времени... Ведь уже прошло столько лет...
- И ты присутствовала на всех эксгумациях ?
- А как же... Без меня нельзя...
Она еще долго рассказывала мне о непорядочности следователя прокуратуры Ильичева, о взяточнике и склочнике паталогоанатоме, о пьяницах копачах на кладбище... Слушать её было страшно...
4
На тридцатилетие выпуска из школы мне пришла открытка с приглашением на встречу. Я не хотел ехать. Пусть память сохранит тех, прежних, молодых и красивых одноклассников. У жены мнение было противоположным.
- Ты должен там быть обязательно. Тебя же пригласили. Будут ждать. Не поедешь, скажут загордился.. Прошу тебя, Саша...
И я поехал. Мы, одноклассники собрались на квартире у нашего озорного и бывшего отчаянного выдумщика Валеры Зарвина. Было нас человек пятнадцать. Посидели за столом, выпили, вспомнили молодость, потанцевали. Потом всей гурьбой пошли в школу. Встретили ребят из параллельных классов, пообщались. На вешалке, в полумраке, из одной кружки выпили коньяка за процветание школы и увеличение количества учеников, похожих на нас.
Время было уже к полночи, когда я потихоньку сняв свое пальто, прихватив шубу Нормы, тайком вышел в слякотную темень южноукраинского февраля. Норма одела шубу, как-то по старушечьи замотала на голове пуховой платок. Мы медленно пошли к её дому.
- Быстро время летит. Не успела оглянуться и уже старость...Сегодня посмотрела на наших девчат и поняла - я выгляжу хуже всех. Совсем старуха... Не спорь, Саша. Мне твои утешения - ни к чему... И выучиться мне не удалось. Все откладывала на потом, вот и осталась со средним золотым образованием...
Норма достала платок, провела им по глазам...
- Помнишь наш выпускной ? - тихим голосом спросила она.
- Помню. Нам тогда двоим медали вручали.
- Вручали двоим, а понадобились знания только одному - тебе.Ты многого достиг в этой жизни. У тебя есть жена, сын, внучка. Ты сделал хорошую карьеру. А я...Я всю жизнь провела в поиске истины и установления справедливости... Ведь я нашла убийцу своего мужа... Ты его не знаешь... Это штурман экипажа, некто Майборода. Он уже старый человек...Тяжело болеет...Он сам приехал ко мне и покаялся в содеянном... Знаешь, я слушала его спокойно. За это время у меня перегорела месть, пропала жажда расправы, мне стала безразлична судьба моих врагов... Я не хотела смерти, кары и мучений убийцам моего мужа... Эти годы опустошили меня...У меня, ведь, ничего нет: ни детей, ни любви, ни приятных воспоминаний, ни увлечений, ни любимой работы. У меня нет даже друзей... За эти тридцать лет я нигде не была., ничего не видела, я забыла, что такое радость...Представляешь ? Я даже моря не видела. Ничего не видела...Ни-че-го...
Голос Нормы задрожал. Она всхлипнула... Мы остановились у ее подьезда. Ночь была мерзко-слякотной, тягучей как отработанный мазут.
- Я уже не понимаю - во имя чего я испортила свою жизнь ? Во имя справедливости ? Ну, и кому от этого стало легче ? Во имя возмездия ? Ну, и кого я наказала ? Я наказала себя... Наказала жестоко и беспощадно... Вся жизнь... Боже мой ! ... Вся жизнь потрачена на бесцельное мучение, на суды, экспертизы, эксгумации, распросы и построения своих логических умозаключений.... Ну и что? Жизнь прошла... Я сама уничтожила свою жизнь...
Её плечи задрожали, она закрыла лицо воротником шубы и заплакала.
Непослушными, холодными. трясущимися пальцами Норма достала сигарету. Я помог ей прикурить. Дым рассеивался вокруг, усиливая и без того белёсый влажный туман. Я стоял рядом. Виден был только пульсирующий огонёк сигареты... Нормы видно не было...