Пролог
Десятого числа июля-месяца одна тысяча семьсот сорок четвертого года от рождества Христова случилось мне, навигатору корабля «Артур Великий» под началом капитана сэра Уильяма Грэйстоуна, встретиться с удивительным человеком, рассказавшим мне сию малоизвестную историю.
Перед тем, как приступлю к изложению, посмею рассказать о встрече с этим незнакомцем, ибо она заинтересует читателя не в меньшей мере, чем и сам остальной рассказ.
В тот, казалось бы, непримечательный день, «Артур Великий» зашел в бедный торговый порт Сент-Мартин, историю которого случилось мне узнать у местных жителей: сие поселение еще двумя годами ранее было колонией Французского государства, а за чуть более чем десяток лет до того было уничтожено пиратом Серым Мартином и его эскадрой, будучи еще портом, основанным членами шайки небезызвестного Черного Барта, одного из самых страшных разбойников Карибского моря тех лет.
Наш корабль нуждался в срочном ремонте после нападения испанского капера «Спиноза», вследствие чего мы и прибыли в Сент-Мартин.
У меня, как у навигатора дел в том порту было немного: мне надлежало разве что поприветствовать лорда Хилла — градоначальника Сент-Мартина, обзавестись картами да бумагой, после чего я, отчитавшись сэру Грэйстоуну, мог идти на все четыре стороны до тех пор, пока не будет окончен ремонт брига.
Поскольку нападение злосчастной «Спинозы» было неожиданным и пренеприятным сюрпризом для нас, я не успел продумать свой досуг на время пребывания в Сент-Мартине. Потому, не озаботившись размышлениями, я посетил местный трактир, названия которого, увы, не припомню. Там то я и повстречал того удивительного незнакомца.
Нежданно для меня, одиноко усевшегося в самом непримечательном углу со скромной порцией рома, подсел он и задал вопрос:
- «Артур Великий», надо полагать?
- Да, я недавно с борта. Питер Поллсон, с кем имею честь...?
- Называйте меня Робином.
Я не стал допытываться о настоящем имени моего собеседника. По его внешнему виду я понял, что у этого Робина было весьма туманное прошлое, но, на открытом лбу моего собеседника я не видел пиратского клейма, а значит, либо он был просто старым оборванцем, либо, как говорится, «не пойман — не вор». Из его внешних черт я заприметил неаккуратную седеющую бороду, два золотых зуба, да четыре необычайно редкие серьги из кропотливо обработанного серебра. Что примечательно, серьги, при всей сложности их изготовления, были совершенно одинаковы, что вызывало смущение, и, для большего изумления собеседника, были повешены незнакомцем на левое ухо.
- Разглядываете серьги? Не смущайтесь, все разглядывают.
- Должно быть, Робин, они у вас появились не просто так.
- О да! Но есть одна загвоздка. Пусть я — человек и не бедный, но такую историю расскажу вам только если вы купите мне не меньше пинты рома. Такова цена за мой рассказ.
Будучи человеком впечатлительным, я заинтересовался предложением Робина. Денег тогда у меня хватало на подобные вещи с лихвой — не зря я все-таки потратил столько лет на учебу в военно-морской академии и на получение должности навигатора.
- Итак, мистер Поллсон, верите ли вы в сказки?
- Никак нет, Робин.
- Тогда вам придется поверить в мою историю, так как расскажет вам она о Сером Мартине, когда-то сровнявшим этот порт с землей, но одарившего разных людей множеством сокровищ, среди которых, как раз, были и эти серьги.
Дальнейший мой рассказ будет описан более легким языком, и основываться на истории, рассказанной мне этим самым Робином.
I
Трудно передать то ощущение, которое испытываешь, стоя на носу корабля, когда тот скользит вдоль зеркала водной глади, подхваченный сильным попутным ветром. Когда всем телом чувствуешь вибрацию каждой волны, бьющейся о штевень, когда ветер поет между мачтами и снастями, подхватывая человека и даруя ему ощущение легкости. Именно это незабываемое ощущение испытывал новичок Эдди, подобранный пиратами капитана Мартина Риза в порту Теплых ветров.
Эдди на момент начала его приключения был двадцати одного года от роду, с шестнадцати лет он в одиночку содержал аптечную лавку своих покойных родителей в Сент-Киттсе, до того как на несчастное поселение не напали голландцы и случайным выстрелом корабельного орудия не разнесли к чертям всю лавку. От пережитого горя он оправился довольно быстро и пустился в плавание по Карибскому морю на борту ныне сожженного торгового галеона, где был помощником бортового доктора.
Но и это продлилось недолго: на корабль напали пираты знаменитого Барта Робертса, и, пусть они и оставили горемык в живых, мальчишку Эдди вместе с некоторыми другими матросами пираты забрали в порт Теплых ветров.
На пиратской базе наш герой как раз и познакомился с капитаном Мартином Ризом и согласился стать бортовым врачом, отчего среди команды получил отчасти шутливое прозвище «Мясник».
Риз плавал под флагом Барта Робертса на новеньком, но уже потрепанном в нескольких жарких боях фрегате «Больная Мэри», в распоряжении которого было двадцать четыре орудия и пять дюжин головорезов.
Несколькими днями ранее, аккурат на той же неделе, когда Риз и завербовал Эдди, состоялась очень важная для капитана встреча. Пусть отправной точкой в повествовании истории нашего героя была встреча с Ризом, но отправной точкой в истории головокружительных путешествий самого капитана была встреча с Болталой.
«Болтала» - прозвище одного из неизменных друзей пиратов — наводчиков. Если бы не вклад этих славных ребят, то, вполне вероятно, что мы бы вообще никогда не услышали о таких знаменитых личностях, как тот же Черный Барт. Болталу можно было легко отличить от разношерстной толпы моряков по его невпопад угрюмому внешнему виду и скрытным манерам. Под его темно-серым капюшоном была идеально выбритая со всех сторон голова сорока-пятидесятилетнего мужчины, крепким напиткам он всегда предпочитал кофе, который употреблял вне всякой меры, несмотря на тогдашние расценки. Но уж денег у него хватало — наводчикам всегда полагалась хорошая мзда за полезные сообщения.
Откуда сам Болтала получал сведения, было довольно трудно уследить. Сами пираты знали только то, что с ним разговаривал каждый матрос, хоть краем глаза видевший паруса на горизонте, за что тот скромно угощал информатора вином или кофе, в зависимости от настроения.
Эдди не раз удивлялся несуразности клички Болталы, так как манеры указывали в нем человека до страшного скрытного.
Итак, в тот день Мартин Риз получил от своего наводчика сообщение о проходящем всего в двух неделях ходу к западу пухлом голландском грузовом галеоне, и именно этот маршрут и выбрал капитан. В распоряжение Риза поступила карта с направлением и максимально подробным описанием корабля.
Вскоре «Больная Мэри» вышла из порта на сумасшедшей скорости. Эдди все никак не сиделось на месте, и только стоя на носу корабля он мог чувствовать хоть какое-то умиротворение. Он прекрасно знал, что в начале путешествия для доктора работы не так уж и много, но после первой же перестрелки к нему должны будут плотным потоком поступать раненые. И, как оно часто бывает — если раненый выздоровеет, то моряки назовут это чудом Божьим, а если умрет — то это будет ошибка самого врача. Но, быть может, грозное прозвище «мясник» сыграет свою роль...
Иногда к нему подходил капитан Риз и подбадривал юнгу — сам Мартин выглядел весьма живо и был для команды настоящим идолом. Длинные черные волосы, ярко-синий мундир, позаимствованный у какого-то французского капитана, три пистолета за поясом, всегда выбритое лицо и немного мрачный взгляд карих глаз — все это зачаровывало и давало понять, что те пять дюжин бандитов пойдут за ним и в огонь, и в воду, и в адскую бездну.
- Уже третий день пошел, а ты все такой же задумчивый, - раздался голос за плечом Эдди. Это был капитан.
- Судьба только один раз предлагает стать пиратом. И то, далеко не каждый день, - и снова повернулся к бушприту.
- Ты первый на этом корабле, кто воспринял этот выбор так трагично. Советую спуститься, команда тебя с собой сама не познакомит.
Эдгар последовал совету. На верхней палубе было не так уж много народу, но вот внутри царила совсем другая атмосфера. Несмотря на то, что Риз запретил пить и играть в азартные игры во время плавания, моряки не чувствовали себя стесненно. Тут и там царил жизнерадостный галдеж: кто пел песни, кто чистил оружие, кто травил байки, а кто уплетал за обе щеки то, что взял у кока.
- Вот ты не веришь, Боб, а я своими глазами видел! - эта фраза первее других вклинилась в слух Эдди и заинтересовала его во вдумчивом выслушивании беседы. Принадлежала она толстоватому и небритому мужчине, ковырявшему ножом бочку, за которой помимо него, как за столом, сидело двое собеседников. В ответ ему последовал резкий и малость неприятный смех, один из сидевших встал и ушел.
- Вот увидишь! - бросил ему вдогонку говоривший, оторвав свои руки от ножа, и, повернувшись к Эдди, недовольно поздоровался, - Ты Мясник, надо думать. Я Хофф. Вот Билл, - он указал на второго сидевшего за бочкой, - а этот сумасброд, - Хофф указал в сторону ушедшего, - это Карлос.
- Из-за чего вы спорили? - спросил Эдди.
- Да не слушай ты его, Мясник, - сказал второй собеседник — рослый и загорелый Билл, смотревший на низковатого Хоффа сверху вниз, - Нашему ирландцу по голове пришло хорошенько. Ты, Хофф, ерунды не рассказывай! Даже если ты и видел этого своего призрака, то, я считать умею, тебе было лет семь.
- Я тогда плавал на «Обманщике» под флагом Роджера, еще когда вы под стол не сгибаясь ходили!
В ответ последовал громкий хохот, на этот раз смеялись всей палубой
- Название-то сам придумал? - послышался голос Карлоса.
Хофф замолчал на несколько минут. Эдди сел напротив него и спросил:
- А что за призрака ты видел?
Ирландец ответил не сразу, и, до того, внимательно и недоверчиво рассматривал юнгу.
- Шхуну видел, со спущенными парусами да в открытом море. Когда мы с «Обманщика» к нему поближе подошли, глянули — а на борту нет никого. Вот знай себе урок: увидишь подобный знак — жди беды!
- С чего бы мне тебе не верить? Но почему беды-то ждать?
- Когда обратно плыли, в шторм попали. Да такой, что до земли из нас только половина добралась.
Эдди промолчал в ответ. Через несколько мгновений к ним подошел Билл и принес пару яблок.
- Ты, старина, только голову нашему новенькому своей ерундой не заполняй! А то увидишь знак какой — попросим его тебе рот зашить. У тебя что горошина по палубе катится — беды жди.
Ночью этого же дня Эдди отстоял свою первую вахту на «Больной Мэри» вместе с Биллом. Они почти не переговаривались, но моряк успел лишний раз пробубнить в адрес Хоффа несколько резких выражений и спросить юнгу, откуда он родом и где научился «зашивать» людей.
Под самое утро Эдгар, выспавшийся перед вахтой, все равно почувствовал сильную усталость, и стоило ему облокотиться о мачту, у него тут же начали слипаться глаза. Но тут-то и произошло нечто новое.
Раздался резкий голос Билла:
- Мясник! Штирборт, ближе к носу!
Эдди незамедлительно вытащил подзорную трубу и начал смотреть вперед: на горизонте белели паруса, отражавшие свет солнца, выглядывавшего из моря с противоположной стороны — с востока.
Не успел он опомниться, а Билл уже соскочил с рей грот-мачты и по снастям спустился к палубе. После чего подбежал к рулю, где был сигнальный колокол.
Раздался резкий звон. Первым на палубу вышел сам капитан — он глянул в подзорную трубу, спокойно произнес: «вот и наш голландец», и, повторив колокольный сигнал, крикнул уже во весь голос:
- Сверстать всех наверх!
Экипаж отреагировал во мгновение ока. Эдди растерялся: ранее ему не приходилось быть непосредственным участником морского сражения, и, пусть судовому врачу предписывалось, не высовывая носа, сидеть в лазарете, он действительно хотел принять участие в бою.
Капитан еще довольно долго разглядывал галеон, пока команда, зевая, озиралась по сторонам.
- Мистер Фог, - начал капитан, - подготовьте обе батареи, будем маневрировать. Не хочу, чтобы потом пришлось чиниться, как в прошлый раз.
Тут же послышался пронзительный голос Фога: «Все слышали? По местам!», после чего он, вместе с пятнадцатью канонирами, спустился на батарейную палубу.
- Господа, - продолжил Мартин, - нас сегодня ждет солидный куш! Голландцы без золота по морям не ходят, но мы их заставим! Удача благоволит нам!
Послышались одобрительные крики, удивительно, что не выспавшиеся за ночь пираты так сильно приободрились после такой короткой речи. Под возгласы боцмана, с которым Эдди еще не успел лично познакомиться, моряки развернули все паруса — от бизани до кливера. Корабль понесся с еще большей скоростью.
- Эдгар, как врач, вам надлежит подготовить лазарет, - одернул зазевавшегося юнгу Риз.
- Да, капитан...
Они быстро настигали неповоротливый галеон. Эдди то и дело слышал ругань боцмана и грохот заряжающихся орудий с батарейной палубы. Пришлось даже заложить уши смоченной ватой, опасаясь внезапных выстрелов, но вместо этого послышались недовольные возгласы.
Эдди снова поднялся на палубу. Голландский корабль был уже очень близко. Испуганные торговцы только и успели повернуть его кормой, на которой было написано нечитаемое название. Но обратить внимание следовало на другое: они подняли белый флаг.
- Мистер Фог, разрядить левую батарею, мы заходим с правого борта. Кидд, поднять паруса! - команды Риза сыпались на экипаж похлеще иных ядер.
Половина команды осталась на «Больной Мэри». Среди них Эдди узнал старых знакомых — Карлоса и Хоффа.
- Не хочу сглазить, малыш, - заговорил Карлос со слабым испанским акцентом, - но ты молодец.
- Что я сделал? - недоуменно спросил Эдди.
- Неужели ты сам не заметил? Нам раньше никогда такая удача не попадалась! Нам должно было идти до голландца не менее недели, но пришли всего через четыре дня! Так этого мало, трусы без боя сдались! И все это произошло в твою вахту, Мясник.
- Не сглазь, Карлос, - заговорил по-вчерашнему угрюмый Хофф, - мальчишка и вправду хорош, пускай и пороха не нюхал, но это может и боком выйти.
- Да брось!
- Ничуть! Ну-ка сплюнь!
Моряки разругались. Оставшийся экипаж не сдерживал смеха, наблюдая их небольшую ссору. Эдди воспользовался моментом, и, пока Хофф и Карлос не обращали внимания на него, отошел от них подальше.
Корабли были сцеплены кошками, между бортами были проложены доски. По ним туда-сюда прогуливался боцман.
- Привет, Мясник. Тэд Кидд, боцман. Я смотрю, ты с Хоффом и Карлосом подружился.
- Да, сэр, - мешкая, ответил Эдди.
- Вы, новички, всегда такие забавные — у вас еще остались манеры, которые здесь не к лицу. Знай себе субординацию, да и не называй никого «сэром». Ребята нашли на борту кое-какие лекарства, вот только читать бумаги к ним тебе будет Фог. Не думаю, что ты знаешь германский.
- Спасибо, Кидд.
- Вот, другое дело, Мясник. Я слышал, как матросы Барта о тебе говорили в порту. Все не терпится увидеть тебя в действии.
Послышался свист. Фог подозвал к себе Кидда, и боцман мигом оказался на галеоне.
Эдди заметил, что при значительно большем по отношению к «Мэри» размере голландского судна, галеон был загружен настолько сильно, что палубы обоих судов были почти на одном уровне. Доски все равно лежали под углом — борт легкого фрегата был все-таки чуть ниже.
Часть команды, ушедшей на голландец, связала матросов-пленников веревками, а некоторых из них, оставленных несвязанными, держали на мушке. Кидд позвал с борта «Мэри» еще десяток человек и пираты принялись переносить груз на борт своего корабля. Капитан Риз еще некоторое время говорил с боцманом, а потом вернулся на Мэри.
- Капитан, Кидд говорил о лекарствах.
- Да, тут неплохой лазарет внутри. Везли они на своей посудине по большей части провиант. Часть его мы позаимствуем. Золото тоже нашли.
- А что будет с экипажем?
- Они в нас не стреляли, и мы не будем. Как погрузимся, отправимся обратно.
Все произошло именно так, как и сказал Риз. Короткое путешествие переходило в свою завершительную стадию. Эдди весь оставшийся день переписывал рецепты под диктовку Фога. Находка была в полной мере удачной: на голландском корабле оказался немалый набор лекарственных трав и многое другое: от бинтов до невероятно дорогого хризолитового порошка, который было решено продать в ближайшем порту.
«Мэри» отправилась обратно. Возникла вполне ожидаемая проблема с ветром, столь сильно подгонявший корабль на запад, но теперь мешавший плыть обратно. Навигатор предложил поменять курс, и «Мэри» направили на север, где, в дальнейшем курс изменили на восточный.
Эдди неплохо сдружился с Хоффом, Карлосом и Биллом. Особенно для себя он отмечал важность дружбы с ворчливым ирландцем: если ты подружился с самым суеверным человеком на корабле, то, считай, ты подружился со всеми.
Во время плавания также случился непредвиденный случай, также положительно сказавшийся на репутации Эдгара. Один из моряков по неосторожности свалился с рей бизани, сильно повредив руку.
Для Мясника было нетрудно наложить шину на руку несчастного и выписать ему немного прекрасного успокаивающего рома из заваленного голландскими трофеями трюма.
С момента отплытия «Больной Мэри» из порта Теплых ветров прошло чуть более недели, как произошло еще одно важное в жизни экипажа событие. Капитан заметил чудо еще раньше стоящего на вахте и скомандовал изменить курс.
Впереди, недалеко от устья реки стояли на якорях два корабля. То были старые боевые галеоны, сцепившиеся друг с другом, как во время абордажа. У обоих были сломаны мачты, разнесенные в пух и прах корпуса, а обломки, плававшие вокруг них были похожи на густое масляное пятно.
На обоих остовах были видны опознавательные знаки, и именно это заставило моряков Риза перекреститься: на кормах обоих кораблей было выведено: «Энгано», а со сваленных мачт свисали черные флаги.
- Неужто Роджер? - удивленно воскликнул Кидд, отводя от глаза подзорную трубу, - Флаг не наш, не Робертса.
Для этих вод повстречать корабли других пиратов было большой редкостью. Разбойники под флагом Черного Барта наводили недюжинный страх на всех вокруг.
- Видно живых? - спросил Эдди у Кидда.
- Никого...
- Призрак... - послышался Эдди голос Хоффа из-за спины, - Жди беды, «Мэри».
Риз отдал приказ встать на якорь рядом — остовы точно не сели на мель, и путь к ним был безопасен.
На борту действительно не было живых. Более того, некоторые мертвецы попарно были похожими друг на друга как две капли воды. Словно два зеркальные отражения вступили в бой, бой насмерть. Казалось, в этом сражении не выжил вообще никто, отчего ополоумевший Хофф крестился, не переставая.
Эдди снова было не по себе — ему казалось, что команда подумает, что он и вовсе бесполезен, а так он мог бы помочь выжившим. Но их не было. Единственное, что он мог сказать капитану, это то, что судя по невыносимо жаркой погоде и относительно пристойному состоянию тел, сражение состоялось не более двух суток назад. Риз поблагодарил врача, скомандовал боцману проверить трюм и зашел в капитанскую каюту призрака.
Но через несколько мгновений Риз выбежал наружу.
- Воды сюда! И Эдгара.
Внутри оказался единственный выживший. Точнее, еще живой — капитан одного из двух «Энгано» лежал рядом со своим мертвым двойником, у него были ранены обе ноги, и бедняга даже не мог двигаться. И, пусть ему и не грозила смерть от потери крови, но ржавая сабля в руках трупа сделала свое: инфекция убивала капитана. Эдди сообщил Ризу, что осталось ему не более двух часов.
Умирающий был еще в сознании. Риз обратился к нему на идеально поставленном испанском. Эдди не понял этого разговора, смог лишь разобрать немного знакомые слова «ромпекабезас» и «азтекас» - «головоломка» и «ацтеки». После недолгого разговора Риз достал пистолет и прострелил испанцу голову.
- Он сам попросил, - сказал капитан, подошел к разнесенному в щепки столу, рядом с которым лежала чудом сохранившаяся дубовая шкатулка, и, взяв ее с собой, добавил: - Нам больше нечего здесь делать, Эдди.
Пираты еще некоторое время перетаскивали награбленное другими пиратами на «Мэри», порядочно осевшую под тяжестью груза, и, вскоре, корабль продолжил свой путь. Перед своим уходом, моряки подожгли оба остова, тем самым почтив погибших и избавив себя от необходимости хоронить бедняг. Риз долгое время казался чем-то озадаченным, о при этом не раздосадованным — судя по всему, это было вызвано беседой с капитаном галеона. Единственное, на что он позволил себе отвлечься, как раз и было сожжение остовов.
- К беде это приведет, вот увидите, - ворчал Хофф.
На этот раз никто ему не отвечал. Моряки были одновременно рады и напуганы. С одной стороны, на них свалились огромные сокровища, но с другой слова Хоффа, которые они считали вздором, оказались правдой. И теперь все ждали беды.
- Ладно еще, почтили испанцев, может Море сжалится над нами...
- А как же то, что мы стащили их золото? - возразил Эдди.
- Это добро им уже не нужно, да и не в нем дело. Дело в том, что именно мы повстречали эти два корабля, первыми, понимаешь?
- Э-э-э, - замешкался Эдгар, - честно говоря, не понимаю.
- Значит это испытание, посланное для нас! Быть может, на пути нас ждут патрули, или и того хуже — шторм.
Но ожидаемого ирландцем шторма не было. Погода не менялась. Корабль шел очень медленно, на третий день пришлось даже сойти на берег и пополнить запасы пресной воды. И только через двое суток после остановки они вернулись в порт Теплых ветров...
Когда-то, до прихода сюда Барта, это место было полувоенной французской колонией, основным промыслом которой было обслуживание военных: починка судов, снабжение моряков оружием и припасами. Также здесь располагались склады для ремонтных работ, несколько лесопилок, грузовые доки да форт с немалой тюрьмой и эшафотом.
Но теперь все стало по-другому. Разве что корабли чинят, как и прежде. Местное поселение сильно разрослось за счет постоянного притока отбросов общества со всех северных карибов, огромных запасов награбленного Черным Бартом золота и того же форта, переоборудованного жителями в настоящую неприступную цитадель, с которой мог справиться разве что линейный флот. Теперь на ранее спокойных улочках не прекращалось веселье. Пирату, что может погибнуть сегодня-завтра, куда выгоднее уничтожить свой капитал быстро, шумно и пьяно, чем что-то там копить.
В большей степени население острова было представлено ремонтниками, торговцами, детьми и женщинами. Последних было более остальных — как говорят сами пираты, в порту Теплых ветров никому никогда не откажет в общении белогрудая красавица.
Часто здесь устраивали казни пленных моряков военных флотов, согласившихся в свое время на поимку пиратов, и, позже, отказавшихся к ним присоединиться.
Как и обычно, здесь можно было найти Болталу, который бы за определенную плату сообщил, куда плыть дальше. Для пиратов северо-восточного Карибского моря, плававших под флагами Барта, не было места лучше, чем порт Теплых ветров.
Мартин Риз отпустил команду на четверо суток в вольную. Известно, куда отправились соскучившиеся по азартным играм, алкоголю и женщинам моряки. На «Больной Мэри» же остались сам Риз, боцман Кидд, Эдгар да несколько дежурных моряков.
Боцман вытачивал ножом из деревяшки какую-то фигурку, а капитан, вооружившийся инструментами плотника, аккуратно вскрывал шкатулку, найденную на корабле-призраке. Эдди прогуливался по палубе взад-вперед, после чего подошел к ним.
- Чего не веселишься, малыш? - спросил боцман у Эдди.
- Неохота. Нужно еще продать хризолитовый порошок, даже не знаю куда с ним идти. К аптекарю или к ювелиру.
- А для чего этот порошок? - поинтересовался капитан.
- Для лечения отравлений...
- Вот-вот, Риз, - обратился Кидд сразу к двум собеседникам, - мы уже разговаривали с тобой на тему, что голландские офицеры выходят в гальюне драгоценными камнями.
Все трое засмеялись, боцман даже выронил свою заготовку из рук.
- Только если экипаж хочет их убить, - добавил Риз.
Кидд, смеясь, скатился с табурета на палубу, чуть не поранившись о свой же нож. Эдди быстро перестал смеяться — видимо, из-за того, что он не слышал старого разговора о голландских офицерах.
- Все шутки травите? - послышался голос Фога, вернувшегося из городка.
- Куда без них? - ответил боцман, - что там у корабелов?
- На складе лежат четыре новенькие немецкие кулеврины, предлагаю поставить их нам на нос, на верхнюю палубу.
- Принято, сообщи корабелу, половину суммы на пушки и переоборудование сразу возьми, - сказал капитан, а потом посмотрел на странное приспособление, изображение которого держал в руке Фог, - а это что?
- Называется книппелем. Тут он не в масштабе нарисован, на самом деле эти две части по бокам, - Фог указал пальцем на иллюстрацию, - это по сути ядра.
- А зачем соединены?
- Лишать врага рангоута, теоретически еще можно разрезать каких-нибудь неудачников напополам этой самой соединительной перемычкой.
- Ну ты и изверг, Фог. Ну и их закупи, посмотрим как они на деле работают, - ответил капитан.
- Я еще буду нужен?
- Пришли кого-нибудь с отчетом и иди себе пьянствовать.
- Отлично, спасибо, кэп.
Во время этого разговора Риз смог отворить шкатулку, и, теперь, все внимание Кидда и Эдди было приковано к его содержимому. Безразличный же Фог уже плыл на шлюпке к пирсу.
Внутри ларца лежало странное приспособление. Это были литые золотые диски разного диаметра, искусно обработанные индейскими мастерами, соединенные вместе в центре и способные вращаться относительно центральной же оси. На каждом из дисков были выгравированы очертания Карибских островов — такие, какими их видели индейцы. Причем, складывалась эта головоломка по-разному — можно было нехитрыми вращениями дисков получить изображения северо-восточной части моря вместо северо-западной. Или южной. И одним из вариантов была подробная карта архипелага с проложенным через острова маршрутом. «Антилы» - безошибочно сказал Кидд, вертя в руках золотую игрушку, словно кричавшую: «разгадай меня».
- «Ромпекабезас де лос азтекас» - произнес Риз фразу, сказанную капитаном «Энгано».
- А что тебе он тогда сказал-то? - спросил боцман.
- Сказал что это зашифрованная карта, которая должна указывать на какую-то волшебную точку.
- Волшебную?
- Только не говори, что ты не заметил, что эти два корабля, на которые мы наткнулись, были полностью одинаковыми.
- Ну... - нетерпеливо произнес боцман.
- Это был один и тот же корабль. Этот испанец, как он сказал, пересек время поперек.
Последовало минутное молчание.
- Этих испанцев... да с этими испанцами, Риз, ты сам знаешь, что с ними бы сделали другие испанцы лет так триста-четыреста назад? Я не суеверен, но даже по мне это дурно пахнет. Еще и индейцы эти. Риз, знаешь что эти самые индейцы делали с этими самыми испанцами лет так двести назад?
- Успокойся, Кидд, пока что я просто изучаю. Ты тоже, смотрю, времени не терял, книги на голландце нашел, историю изучаешь. Да и, чем черт не шутит, представь, что будет, если мы сами станем частью этой прекрасной истории? Вот эта штука как раз и гарантирует нам дорогу в эту самую историю.
- Ну... не знаю... Ты меня почти убедил, но мне все равно боязно. Ересь это все.
На момент отплытия о цели путешествия знала вся команда, но, как ни странно, никто не шептался и не ворчал. Даже суеверный Хофф. Все моряки словно преобразились: за четыре дня в порту от их усталости не осталось и следа. Капитану даже не пришлось убеждать кого-либо — достаточно было сказать: «Ну а что?».
«Мэри» держала курс на юго-восток, к Антилам. Кидд и Риз большую часть времени сидели в капитанской каюте, травили разговоры о прошлом, пристально изучали золотую головоломку, и, лишь иногда выходили наружу. Фог изучал кулеврины и книппели, за все плавание он ни разу не упустил возможности «пострелять по мишеням» каждый раз, когда по близости было хоть что-нибудь, что сойдет за мишень. В свободное от сворачивания и разворачивания парусов время на своем, не занимаемым никем, кроме его самого, сидел Хофф, и все также ворчал и пытался привлечь к себе внимание.
Единственным, кто постоянно и без перерывов трудился, был только кок. Эдди видел его только тогда, когда спускался за едой — внешний вид судового повара совершенно не соответствовал его деятельности. Эдгару всегда при слове «кок» приходили в голову круглых и усатых французских поваров, распивавших между делом дорогое вино. Но не этот... Здесь стряпчий был худощавым, нелюдимым, и всегда нервным человеком, в профиле напоминавшим Юлия Цезаря. Местный кок действительно умел и любил готовить, никого до своих котелков не допускал и даже посуду мыл сам. Даже выбривал совершенно все волосы на голове — лишь бы в варево не упало что.
Эдди все сидел без дела. Он начал подумывать, что судового врача они взяли «для документа» - быть может, Риз был обязан нанять его на свою «Мэри», потому, что так Барт сказал. Барт вообще много что сказал — раньше флаг назывался флагом, а теперь - «веселым Роджером».
Время и попутный ветер неумолимо приближали «Больную Мэри» навстречу своей странной судьбе. Целью маршрута Риза были четыре острова вулканического происхождения стоявшие друг к другу весьма близко, между которыми предполагалось проплыть. А потом развернуться и пройти маршрут между островами еще раз. Странный и бессмысленный индейский ритуал.
Через полторы недели после отплытия острова, наконец-то, были найдены. Они были действительно очень близко — нескольким кораблям пришлось бы идти друг за другом. На одном из островов был огромный утес, что было неестественно для вулканических островов, и Эдди несколько раз испугался, что сверху на корабль грохнется часть скалы.
Но все, кроме него самого, были совершенно спокойны. Медитативное состояние капитана Риза распространилось на команду. Вокруг царило ощущение рутины и усталости.
И только кок работал, единственный на корабле.
Как и задумывалось, «Мэри» дважды прошла между островами. Во время разворота пришлось ждать вечера, когда ветер переменится и позволит преодолеть маршрут.
- Это какой-то ритуал? - спросил Эдди у Риза.
- Безусловно, Эдгар. Остается только гадать, что с этим делали индейцы.
- Если оно вообще работает.
- Не веришь ты в загадки... А ты представь, что эти варвары могли делать с таким приспособлением. Это же страшнейшее оружие!
- И теперь оно у нас.
- Ты не рад? - с легким удивлением в мертвых карих глазах спросил капитан.
- В руках пирата любая ерунда становится оружием, а любое оружие — средством к наживе. И еще более страшным оружием.
Но, словно ничего не происходило. Эдди ожидал, что «пересечение времени поперек» будет хоть мало-мальски ощутимым. Или, экипаж вместе с капитаном что-то делают неправильно. Или эта головоломка не работала.
II
Трудно передать то ощущение, когда перед тобой только море, а нос корабля покачивается вверх-вниз, отбивая ритм. Медленный - свой, корабельный. Зимой воздух несколько холоднее, отчего не каждый может так выйти и стоять на палубе.
Но Эдди это было по нраву. Неужели они действительно попали в прошлое? Еще день назад он думал, что ничего не произойдет, а этим утром и направление ветра изменилось, и воздух стал холоднее — не иначе как зима наступила. Но еще вчера был самый разгар лета...
Эдгара съедало чувство тревоги. Команда вела себя так, как будто ничего и не было — возможно, из-за отстраненного поведения капитана, а, быть может, все боялись подать вид — все-таки, этой ночью свершился странный индейский ритуал. И, словно, все вокруг подстроилось под стать текущему состоянию — небо было загорожено серыми тучами до самого горизонта, лил мелкий дождь, ветер дул часто и сильно, пробирая до костей и загоняя всех в каюты.
«Больная Мэри» неслась в порт Теплых ветров, неизвестно, зачем. Капитан Риз то и дело выходил из своей каюты и проходил по полупустынной палубе вдоль, смотрел на кливер, после чего возвращался обратно. Он что-то планировал и очевидно волновался. Но Эдди не стал спрашивать.
Редко случаются те дни, когда от самого утра и до глубокой ночи ты не произносишь ни единого слова. На «Мэри» так уже длилось три дня. Эдгар порой задумывался над тем, что он вовсе разучился говорить. Изредка лишь доносились команды боцмана Кидда — поднять паруса, убрать паруса, смена караула. И, вот, на четвертый день с отправления в порт Теплых ветров, матросы расшевелились.
- Карлос, - заговорил Билл, - Я, ведь, не так давно с вами плаваю...
- Ну да, - ответил испанец, уплетая квашеную капусту, - полгода как, не больше.
- И я ни разу не видел, чтобы наш кок хоть с кем-нибудь разговаривал.
- Боишься его, Билли? - усмехнулся Карлос, - ну он... как бы тебе это кратко предоставить...
- Нелюдим! - послышалось с палубы.
- О! Да, нелюдим, - продолжил Карлос, - но, согласись, готовит он волшебно.
Этот маленький разговор расшевелил экипаж. Прошло еще каких-то два часа, как вся команда гудела разговорами. А Повар-мизантроп спас всех моряков на корабле, даже и не ведая этого.
- А он вообще говорить умеет? - спросил Билл.
- Да ты, что, шутишь?... Да, он конечно же... Постой... - запнулся опьяненный долгожданной беседой Карлос, - А, ведь, действительно...
На корабле стало намного спокойнее - все то напряжение, копившееся целых три дня, быстро сошло на нет, и, тем самым, наконец, позволило заниматься рутинными делами. Как ни странно, в той странной атмосфере невозможно было даже читать книгу, но это уже в прошлом. Жаль, что погода все-таки осталась такой же, какой и была — все то же угрюмое небо и все тот же холодный ветер.
К моменту возвращения в порт Теплых ветров настроение всего экипажа стало прежним — всех распирало изнутри от желания делать хоть что-нибудь помимо сворачивания и разворачивания парусов. Капитан в одиночестве думал над чем-то, Кидд швырялся приказами о сворачивании и разворачивании парусов, Фог изучал кулеврины, кок молча готовил стряпню, Хофф ворчал. Но Эдди не сиделось на месте — молодой ум не давал юноше покоя.
Он все время хотел поговорить с капитаном или с Киддом — но первый заперся в каюте изнутри, а второму было не до разговоров. И вот, что тревожило Эдгара — если они действительно попали в прошлое, то им нельзя делать ничего из таких вещей, которые бы повлияли на экипаж «Мэри» из прошлого. Проще говоря — если старый Риз умрет, то и нынешний — тоже. Если старый Риз не достанет ацтекскую головоломку, то вообще непонятно, что произойдет с нынешним.
В порту все было также, как и в момент отправления — сильно жарило солнце, дул восточный ветер, ни одного намека на присутствие Барта Робертса на острове, крики и ругань моряков, и две новенькие кулеврины на складе.
- Жаль, мы все денежки просадили, а, капитан? - спросил Фог, вернувшись на «Мэри» от корабелов, - И вообще, мы всего два дня назад отплыли за голландцем.
- Вот оно как... - заговорил Риз впервые за неделю, - меня на днях посетила одна идея...
В каюте кроме них находилось еще двое — Кидд, читавший книгу по истории на германском языке, и сам Эдди, наконец-то добравшийся до беседы с кэпом.
- Мы слушаем, - выдохнул Фог.
- Сейчас пойдешь пьянствовать, дай только договорю, - огрызнулся Риз на заскучавшего канонира, - Итак, помните, на призраках «Энгано» были найдены тела всех членов обоих экипажей? А тот капитан, которого мы видели с Эдгаром, был капитан, как раз отправившийся в прошлое. Я долго думал, что будет, если нарушить череду событий, ведущую из прошедшего в грядущее, и, как я понял, не произойдет ничего.
- Как, ничего? - переспросил Эдди.
- Капитан, которого мы видели, убил собственного себя из прошлого, и остался жив. - успокаивающимся голосом проговорил Риз.
- Очень крутая идея, кэп, я пойду, - и Фог начал двигаться к двери.
- Стоять! - на этот раз говорил Кидд, - каждый раз, когда мы причаливаем, тебя словно на крыльях несет в кабак. Потерпи немного. Мы тут дня два еще пробудем, уж точно.
- Спасибо, Теодор, - обратился Риз к боцману, и продолжил, обращаясь ко всем: - Может, ограбим самих себя?
Этот момент был одним из тех редких, когда мертвые карие глаза Риза становились живыми и неестественно энергичными — поймав на себе такой взгляд, ты во всем соглашался с его обладателем. И да, только Фог воспротивился этой идее:
- А чем мы круче самих же себя? Будем как этот испанец.
- Я все продумал, - сказал Риз, - застанем их врасплох у «Энгано».
- Ты хотел сказать «нас»? - вырвалось у Кидда.
- Нет. «Мы» - это мы, а «они» - кучка жалких слабаков по сравнению с нами нынешними. Отправляемся через три дня. Фог — иди пей свой ром, а мне нужно к Болтале.
Эдди пересчитал деньги со своей доли. Вышло немало — до того он их особо не тратил, но сейчас ему действительно стоило забыться в алкоголе — за плечами уже довольно много странных, пугающих вещей, да и впереди ждало его нечто туманное и странное. После третьей порции чрезвычайно дорогого виски в голове у редко выпивающего Эдгара всплывала единственная фраза Мартина:
«Мы» - это мы, а «они» - кучка жалких слабаков по сравнению с нами нынешними.
Эдгар выглядел очень странно в сравнении с остальными посетителями кабака — он пил крепкий алкоголь наедине с самим собой, смотрел на грубо обработанные доски стола, да прикрывал свои ярко-голубые глаза ладонью. Шиллинг уходил за шиллингом, но веса в кошельке все равно не убавлялось... Периодически он отвлекался от своих, уже порядком запутавшихся друг в друге, размышлений, и смотрел по сторонам: кое-где мелькали знакомые лица пиратов Риза. К нему даже подошел один из них:
- Мясник! Ты... ты, это самое, чего такой угрюмый?
Эдди хотел было что-то ответить, но не успел разинуть рта, как его собеседник продолжил:
- Мясник, мы тебя обожаем! Тебя даже этот, ирландец наш одобряет, а он вообще всех ненавидит, и только и знает, что... что... А, неважно. Тебе наверно трудно так много имен в голове держать, а? Нас так много, и черт его запомнит, а?
- Ну да... - ответил удивленный внезапной сменой тем Эдди.
- Как меня зовут, помнишь? Не? - собеседник задал ожидаемый вопрос.
Эдди попытался вспомнить. Но, из-за выпитого, он не смог даже попробовать вспомнить — на эти попытки память отвечала полной пустотой. Причем, учитывая, что перед ним сидел довольно-таки колоритный моряк — худощавый и сильно загорелый европеец, со стрижкой средней длины, усами и бородкой.
- Да не горюй ты, Мясник, я Сид. Я канонир, мной вот этот... - Сид указал в дальний угол помещения, где можно было заметить Фога, играющего в карты, - вот этот злодей командует. Ты же, Мясник, ведь еще не видел, как мы всякие посудины на доски разносим! Этот Фог — и стрелок, и командир от Бога.
Эдди не знал, что сказать.
- Да я гляжу, ты совсем грустный, Мясник. Не буду тебя мучить своей, этой, болтовней, обращайся к нам, если что. Не стесняйся. Мы за тебя горой!
Эдди снова задумался. Стоило-то несколько раз поговорить о чем-то с Хоффом, да отстоять вахту, и его все полюбили. А что, если бы они наткнулись на патруль той ночью? Что бы произошло тогда?
На следующий день Эдди пришел в себя, как ни странно, на корабле. Он сделал себе отвар из трав, взятых в баночке с голландца с надписью: «обезболивающее», и через несколько минут был в норме. На корабле были только вахтер и капитан. Даже кок — и тот ушел по делам на сушу. Эдгар не сходил с корабля,довольствуясь чтением книги. Под вечер он почувствовал голод, одновременный с сильным нежеланием спускаться на одну палубу вниз за лежавшей там провизией, но тут случилась удача — на корабль вернулись Билл, Сид, Хофф и парочка других, захватившие с собой вкусную пищу с городка.
- Завтра последний день, а послезавтра отплываем. - сообщил Риз, спустившийся к шумной компании, - Эдгар, в лазарете все в достатке?
- Да, еще с голландца.
Дальше время снова стало тянуться, словно ниточка меда с ложки — когда смотришь на саму ниточку, то кажется, что мед по ней течет очень медленно, но когда посмотришь вниз — оглянешься на прошедшее время — увидишь, как много меда натекло. Много для такой тонкой ниточки, разумеется. Весь следующий день прошел в приготовлении снастей к плаванию и отдраиванию палубы до блеска.
- А что тебе Болтала сказал? - спрашивал Кидд у капитана.
- Спросил, почему мы не в море еще, - засмеялся Риз, - голландца упустили. В-общем, даже и не ругался он, а просто отчитал. Сказал, Барту не доложит, хотя мог бы.
- Значит, завтра плывем к «Энгано»?
- Да, я тут подсчитал, ты перепроверь, если выплывем прямо сейчас, то успеем подготовить засаду. Если будет проблема с ветром, можем малость опоздать, но будем придерживаться того же пути, что и они.
- Риз, как мы с ними справимся в открытом бою? - не унимался Кидд.
- У нас как минимум два новых орудия, возможность засады и книппели. Корабль легче, команда отдохнувшая. Можем даже разок подбить и просто ждать, пока они утонут. С таким-то грузом.
Отплыли точно по плану, как и сказал Риз.
Ветер был точь-в-точь таким же, как и в первое плавание Эдди на борту «Мэри». Корабль несся на невероятной скорости прямиком к могиле испанских галеонов. И к могиле одной из двух одновременно существующих «Больных Мэри». Команда немного волновалась. Хофф то и дело твердил: «зря Риз играет с Дьяволом в догонялки», а остальной экипаж нервно посматривал на ирландца, уплетая стряпню невозмутимого кока. Именно во время этого плавания Эдди узнал, что капитан играет на скрипке — из каюты Риза доносились нежные музыкальные переливы, которым, словно нарочно успокаивая моряков, подвывал ветер, разгуливающий меж снастей. Отгонявший облака от насиженных звездами мест. Даривший мимолетное ощущение свободы.
Все-таки расчеты капитана не оказались столь точными — засаду подготовить не удалось. В тот день ярко светило солнце, освещавшее паруса вставшей на якорь рядом с двумя остовами «Больной Мэри», которые так быстро были замечены в подзорную трубу Кидда.
- Разнесем издалека? - спрашивал Фог у Риза.
- Цельтесь в корму, - ответил капитан.
Канонир жестом подозвал восьмерых пиратов, тех, которых между делом он тренировал в стрельбе из дальнобойных кулеврин. Эдди хотел было спуститься вниз и заложить уши воском, но его отвлекли Карлос и постоянно пытавшийся напомнить о себе Сид.
- Смотри, Мясник, они нас только-только заметили, а поделать ничего не смогут! - воскликнул Сид.
Фог закричал:
- Кто попадет с первого залпа — после боя получит тройной ром! Заряжай!
Стрелки подготовили орудия — протолкнули пороховые патроны и ядра вслед за ними вглубь стволов.
- Целься!
Прошло еще несколько мгновений, пока канониры двигали все четыре орудия, выверяя траекторию, да подготавливая фитили.
- Огонь!
Фитили были подожжены, и, в следующее же мгновение палуба завибрировала от оглушительного грохота выстрелов. Словно скандинавские божества сидели внутри этих кулеврин... Пусть, Эдди и успел подготовиться к выстрелу — плотно закрыл уши и раскрыл рот, но в ушах все-таки сильно звенело. Далеко впереди по очереди взвинтилось вверх три сильных всплеска и один взрыв — одно из ядер попало в цель.
Раздались радостные возгласы команды.
- Джонни, с меня ром, как и обещал. Заряжай!
Следом за ним, словно точно подобравший идеально тихий момент Кидд скомандовал:
- Собрать кливер, фок-мачту и брамсель! Чего уставились? Сейчас и в нас полетит!
И действительно, «противник» быстро пришел в движение. Через еще один залп кулеврин Фог скомандовал готовить батареи: противник уже разворачивался и, через некоторое время, мог расстрелять нос «Мэри».
Эдди не успевал даже оценивать ситуацию вокруг себя — так быстро события сменяли друг друга. Вот - стреляют дальнобойные кулеврины, вот — слышны возгласы: «подбили киль!», вот - кричит Риз: «поднять паруса, зайдем с кормы!», вот - Фог кричит на канониров, а теперь — корабль стоит перпендикулярно своему же двойнику прямо позади того.
Но все было бы слишком просто, если бы вражеский капитан — все тот же Риз — не приказал бы развернуть орудия так, чтобы нападающие были на линии огня. Едва Кидд заметил это, «Мэри» сотряслась от трех прямых попаданий.
Все пространство между кораблями было устлано едким густым дымом, непонятно, как целились стрелки Фога, но тут же в ответ противнику обрушился сокрушительный залп всех корабельных орудий правой батареи.
В ответ не последовало ничего, а Риз уже крикнул: «Кошки к бою! На абордаж!»...
И потом начался хаос, который был чем-то упорядоченным лишь для самих пиратов: все они разбились на группы по 3-4 человека, и сражались в этих самых группах — были группы, поражавшие врага на расстоянии с мушкетов, были группы, сражавшиеся на борту вражеского корабля, были же и такие, кто сторожил борт «Мэри», попутно стреляя во врагов, перебирающихся на борт.
К Эдди подошел Фог:
- Мясник, у нас четверо раненых после контратаки, какого дьявола ты делаешь на верхней палубе?
Эдгар незамедлительно спустился в лазарет. Что далее происходило снаружи — ему до того уже не было дела. Раненые поступали с чрезмерной скоростью, после самого боя ему приходилось следить одновременно за двенадцатью изувеченными моряками. Вскоре к нему даже подошел Сид и предложил помощь.
- Как-то ты тогда был со мной очень любезен, - заговорил было Эдди, предлагая Сиду отвлечься от многочасовой работы.
- Ну я не ошибался, кишка у тебя не тонка, - ответил тот, - я тебе только подавал банки всякие и прочее, а ты... ты даже глазом не моргал, когда ковырялся внутри живота Джонни.
- Его зовут Джонни? - Эдгар взглянул на одного из полумертвых пиратов, которому шальная пуля угодила прямо в почку. Орган был превращен в фарш, и его пришлось удалить, - когда очнется, скажи ему грустную новость.
- Какую же?
- Больше алкоголь ему нельзя. Перепьет — откажет вторая. Он умрет и ему ничто уже не поможет.
- Ты, мясник, воистину ужасен здесь, в лазарете, - выдохнул Сид, - повезло нам, что без потерь обошлось.
Эдди не выходил наружу еще двое суток — он не отходил от раненых ни на шаг, а сменять себя позволял только на время четырех-пятичасового сна. Еду ему заносил кок лично, и, внутри лазарета, даже он делал удивленную мину — удивленную и от количества крови внутри помещения, и от совершенно невозмутимого Эдгара. Однако в течение двух дней восьмеро членов экипажа вернулись к работе, а остальные стремительно поправлялись.
Корабль тем временем взял курс обратно, на порт Теплых ветров. Добычи оказалось действительно немало - «Мэри» снова очень сильно осела под весом сокровищ. Риз и Кидд иногда спускались к Эдди — рассказать новости.
- Неужели никакой жалости ты не чувствовал, кэп? - говорил Эдгар, - Ты же приказал пустить на дно сам себя!
- В том то и дело, я думал, что так оно и будет — что я не смогу этого сделать... Но, я так и не понял, почему, но меня охватил сильнейший гнев. И не только меня.
- Все наши ребята просто сгорали от злости, - добавил Кидд, - а противник, как начался абордаж, полностью прекратил сопротивление. Они — наоборот — паниковали.
- Ну вы представьте, - продолжил Эдди, - вы забираете с корабля-призрака золото, Хофф орет, что так неправильно, и вы ждете беды. И тут на вас обрушивается, как кэп сказал, «сильнейший гнев», причем вас же. Только малость постаревших.
- Да, Эдгар, - ответил Риз, - слишком много прошло событий и слишком много видов сменилось перед глазами во время того сражения. А ты оцениваешь все со стороны. Спасибо тебе.
- Не стоит ли теперь бояться вам капитана Риза, пришедшего по наши души из будущего? - съязвил Эдди.
И зря съязвил.
Риз вышел из помещения, проорал наверх: «Полный вперед!», сам зашел в каюту и схватил все три свои пистолета и заткнул их за пояс. После чего он снова успокоился.
Качка усилилась — моряки услышали команду.
Через несколько дней они вернулись в порт Теплых ветров, но теперь капитан дал экипажу всего два свободных дня. На дежурстве стояли семь человек, а борт, смотревший от порта, он приказал зарядить.
На корабль были поставлены еще четыре кулеврины, которые, по словам Фога, только привезли на склады корабелов. И еще появилась такая новинка, как книппели...
Эдди решил почаще бывать рядом с капитаном. Иначе все новости будут проходить мимо него. И так они и зашли вместе к Болтале, который сам первым начал беседу с ними.
- Недавно в порт зашел «Ночной ворон» капитана Уильямсона, - произнес Болтала своим низким голосом в своей любимой медленной манере.
- И? - сказал Риз.
- Уильямсон принес дурные вести... Кто-то охотится на вас, ребятки.
- Кто? - лицо Мартина резко изменилось на тревожное.
- Некий английский адмирал, черт бы побрал вас вместе с вашей посудиной. Вы, конечно, гору денег привозите, но вот только британцев нам тут не хватало. Сначала придет два корабля, потом весь его флот, потом, если нам повезет и мы отобьемся, пригонят линейный флот. А он в каких-нибудь трех месяцах отсюда. Ты, Риз, даже наверное и представления не имеешь о линейных кораблях.
- Ты издеваешься, Болтала? - лицо Риза стало обычным, «недовольным жизнью», а мертвые карие глаза буравили наводчика.
- Видишь ли, - издевающимся тоном продолжил Болтала, - Линейные корабли — это такие штуковины, что раз в восемь больше твоей «Больной». И пушки у них в два-три ряда расположены. И команда у них мощнее — и количеством, и подготовкой. И ранг у них не твой, не шестой, а первый-второй...
- ...Хватит.
- ...и когда они собраны вместе, это называется «линейный флот». И если он долбанет по нашему форту, то нам конец. Полный. Это, Риз, не игрушки, а королевский флот. Флот Ее Величества, понимаешь?
- Хватит меня отчитывать! - обозлился Риз, - я понятия не имею, откуда он узнал про нас. И откуда Уильямсон узнал про него?
- Ты «Ночного ворона» видел вообще?
- Нет.
- Это торговый галеон, оборудованный как раз для того, чтобы швартоваться в английских портах. У нас еще есть такие испанец и голландец. Думаешь, откуда мне сообщили наводку на голландскую посудину?
- Голландцы сейчас в торговом соглашении с англичанами?
- Да, идиот! А значит, тот корабль, что ты не разнес в щепки, вез деньги для англичан, болван! И как ты собираешься все исправить? Хочешь еще пару неприятных новостей?
- Давай.
- Уже половина свободного флота Черного Барта покоится на дне морском.
Не прошло и двух часов, как «Мэри» взяла курс на Антилы. Пришлось плыть через опасные для навигаторов Бермудские острова — Карибское море было решено обогнуть, дабы не наткнуться на английский флот.
То, что капитан был чем-то сильно обеспокоен, тотчас же передалось команде. Все были угрюмы и неразговорчивы — когда Эдди заметил это, он, не надеясь расшевелить Риза, лег в гамак с книгой.
Корабль все еще был осевшим — пираты не успели потратить все награбленное. Раньше доски «Мэри» трещали при каждом покачивании корабля на волнах, но теперь фрегат просто угрюмо бороздил полотно поверхности моря, не решая даже приподнять носа. Единственное, что могло бы привести все в движение, было штормом, который и то избегал «Больной Мэри».
Иногда в настроении команды были просветы, Эдди пользовался этими моментами.
- Почему корабль так называется? - спросил он.
- Наши корабелы так его назвали. Это чистокровный пиратский фрегат, - отвечал Кидд, - а как назвали, так и назвали.
Эдгар решил не продолжать беседы, хотя ему было что сказать. Как корабль назовешь, так он и поплывет, и в данном случае — команда была нездорова. Трудно сказать, болезнь та была не биологического характера, не психического, и даже не мифологического. Просто экипаж сам по себе создавал гнетущую атмосферу вокруг себя.
Хофф то пил чай, то жевал табак, попутно понося всех и вся проклятиями. Карлос ковырялся в своем оружии. Билл и Сид пропадали на верхней палубе, работая со снастями. Фог, предсказуемо, чистил кулеврины. Кидд пропадал в капитанской каюте. Кок готовил.
Никто не обращал внимания ни на узкий проход между островами, ни на тот самый угрожающе высокий утес. Даже корабль развернулся как будто сам по себе, словно команда вообще не участвовала в маневрировании. Сам развернулся и сам поплыл вперед. Так оно и прошло — следующее путешествие в прошлое.
III
Когда стоишь на носу корабля, в сознание, словно сама по себе прокрадывается мысль - «все, что я делал раньше, было неправильно». Огромная скорость корабля и холодный попутный ветер, подгонявший его, создают мнимое ощущение свободы, от которой поначалу удивительно легко, но с каждым разом все хуже, а под конец уже тошнит.
Тошнит от свободы — хочется заняться хоть чем-нибудь.
Свобода угнетает.
«Больная Мэри» держала курс к тому самому месту, где все началось. Риз решил пустить того голландца ко дну, попутно взяв еще немного драгоценностей из его трюмов.
Эдди слонялся без дела туда-сюда. Как-то раз он даже зашел в капитанскую каюту — без спроса, но капитан приветливо встретил его. В глаза Эдгару бросилась странная схема, находившаяся на столике. Там лежала карта Карибского моря, приколотая к столу ножами в тех местах, где были и порт Теплых ветров, и место встречи с голландцами, и «Энгано». Между собой ножи были соединены разноцветными ленточками. Красная соединяла порт, голландцев, «Энгано», и возвращалась в порт обратно. Желтая — только «Энгано» и порт. Также на ручке ножа в месте с голландцами была привязана зеленая лента.
- Зеленая — это мы? - спросил Эдди.
- Как же быстро ты сообразил, - ответил капитан.
Ветра не сменялись. С каждым новым вдохом все сильнее становился запах тлена, от моря хотелось куда-то деться, убежать... Мир казался чересчур беспечным по отношению к мореплавателям, так просто нарушавшим законы физики ради своей наживы. И эта пугающая беспечность оставляла после себя невероятно сильный осадок. От которого было хуже всего. От которого и возникали и тошнота от свободы, и запах тлена в холодном попутном ветре.
Голландцев было решено взять на абордаж и, после захвата груза, потопить. Команда молча точила шпаги и чистила мушкеты, кок молча готовил, капитан молча смотрел мертвыми карими глазами по направлению корабля, и единственными, кто прерывал эту поруку молчания, были лишь тупые чайки.
Так прошло несколько долгих и тягучих, как смола, дней. Эдгар от скуки даже начал помогать обычным матросам заниматься парусами. Он сильнее остальных скучал по земле.
Если отбросить в сторону чаек, то поруку молчания прервал Сид. Он что есть мочи закричал «Вижу «Больную Мэри» и голландца!» с верхней палубы.
Во мгновение ока Фог собрал канониров. Восемь кулеврин со страшным грохотом разнесли корму «Мэри» из прошлого.
- Отлично, они не могут маневрировать, - произнес Кидд.
- Палите по левой бортовой батарее, зайдем к ним слева, - скомандовал Риз, надевая свой синий «парадный» мундир.
Приказ капитана был исполнен: к тому моменту, как «Больная Мэри», отмеченная в схеме капитана зеленой ленточкой, подошла вплотную к красной, у последней на левой батарее торчали только три орудия. И для того, чтобы опередить противника, Риз заранее скомандовал Фогу зарядить правую батарею.
Вот, наконец, Фог и испытал книппели. Ими он приказал зарядить треть орудий, и направить их на паруса.
Прогремел оглушительный залп, «красный» фрегат местами был прострелен насквозь. Часть пиратов была уничтожена рухнувшими мачтами и прочими частями оснастки. Корабль был уничтожен. После чего остатки команды были добиты картечным залпом и точечным расстрелом из вычищенных до блеска мушкетов.
Через остов были перекинуты доски, на команду голландца, уже до того связанную заботливыми «красными», поначалу вообще не обращали внимания, но после чего Риз лично подошел к ним и произнес:
- Пойте «Короля Ричарда».
- Сэр... - недоуменно ответил голландский капитан.
Риз достал из-за пазухи один из своих пистолетов и выстрелил в матроса галеона, прострелив бедняге шею. Голландец несколько мгновений смотрел на мучения моряка, задыхавшегося и корчившегося в немалой луже собственной крови, разраставшейся с каждым мгновением все сильнее и сильнее.
- «Короля Ричарда». Живо!
Дрожащим голосом, без интонации, кто-то из пленников начал петь. Позже песню подхватили и остальные голландцы...
Чего ещё нельзя у нас украсть?
-Вот, эти мысли!.. Жаль, они грустны...
И песню, что могу я написать,
Чтоб стали сердца жалобы слышны...
Друзей так много! - Все они бедны,
Чтоб выкуп за мою свободу дать...
Что ж, рыцари с печалью не дружны...
Но кто велик в плену не унывать?
Уж год второй моя неволя длится.
Послушай мои жалобы, темница.
Корабль был сожжен вместе с экипажем. «Мэри» отправилась далее.
Все члены экипажа большую часть времени молчали. Эдди заметил, что такое уже было — именно тогда, когда они впервые отправились к Антилам. И во второй раз это самое молчание длилось намного дольше. Периодически из каюты Риза доносились звуки скрипки, да слышалась ругань боцмана. Единственная беседа, в которой довелось поучаствовать Эдди произошла на его с Сидом вахте.
- Когда хочется спать, в голову ломятся безумные мысли, - прервал многодневное молчание Сид.
- Например?
- Вот в данный момент — трудно сказать — мысль это или ощущение... Чувствуешь себя куском бифштекса, проколотого вилкой. А вилку эту ощущаешь не как боль, а как нечто холодное, твердое и... абсолютное, что-ли, пронизывающее тебя насквозь, с ног до головы.
- Ты действительно сильно устал.
- Да худо мне. Я не болею, не грущу, да вот только чувствую — худо. И не хочется ничего, даже если задуматься малость об этом — и спать тоже не хочется.
- Прости, дружище, но такие вещи я лечить не умею.
- Так я и говорю, что я не болен. Просто весь мир — это котлета. И где-то должны быть видны части металлических столовых приборов. Я это чувствую, да вот не вижу...
Эдди вспомнил эти слова на следующий день, когда встал на корме и начал смотреть за борт. Его тут же пронзило это ощущение — словно есть некая жила, а то и не одна, а возможно и вообще все сущее из этих жил и состоит. По этим жилам по земле текут реки, а в море ходят течения. Вокруг них строятся города, и объекты мыслей людей — тоже где-то там, в связи с этими «зубцами вилки». И если бы не они, мир был бы чем-то бездушным...
Он часто вспоминал недавнее сожжение голландца — стоило беднягам допеть «Короля Ричарда» до конца, Риз тут же приказал уничтожить галеон. Никому, в том числе и самому Эдгару это не показалось это жестоким или вычурным. Пусть и с сильным акцентом, но пленники пели одну из лучших старых английских песен.
Все найденные книги, которые только мог прочитать Эдди, были прочитаны. Со скуки врачу, не допускавшемуся до нескучных операций со снастями, приходилось убивать время за наблюдением облаков в небе. Время тянулось так долго, что становилось стыдно за каждую впустую потраченную секунду. Но... корабль исхожен вдоль и поперек, он был слишком мал для того, чтобы гулять без скуки. Он стал темницей.
Очередное многодневное молчание было прервано очередным сигналом:
- Вижу «Больную Мэри».
На этот раз противник должен был оказать сильное сопротивление — четыре дальнобойные орудия и легкий вес корабля заставляли задуматься. Но, к великому удивлению, Риз разглядел в трубу только сильную панику на маячившим впереди фрегате.
- С чего это бы им? - спросил Кидд у Мартина.
- Ну как же. Они шли убивать самих себя из прошлого, а напоролись на самих себя из будущего.
- А что может быть страшного?
- Да вот восемь кулеврин, например.
- И только?
- Да черт их знает... гляди, Теодор, они застрелили нас с тобой и вешают белый флаг!
И действительно, враг сдавался. Но как только две «Мэри» поравнялись, Риз скомандовал «Огонь».
- Зачем же их уничтожать? - спросил Эдди у Кидда через несколько часов после кровавой и вероломной расправы.
- Нам не нужны лишние наши же «близнецы» в море, - ответил боцман.
Эдгар заметил про себя, что все эти победы даются морякам слишком просто и быстро. И какое расточительство — корабль можно было и угнать. Но с другой стороны, кто этого Риза может понять? Команда сомневается в его действиях, но все равно сильно любит за битком набитый золотом трюм. Боцман и Фог за ним хоть в дьявольскую пасть прыгнут, притом не сильно требуя ответа на резонный вопрос «зачем нам это делать?».
Корабль медленно направлялся в порт Теплых ветров. Снова настало молчание, Эдди начал понимать, почему он чувствует себя здесь чужим. Сам экипаж — как организм — в нем нет незаменимых частей. Всегда нужен капитан, нужен боцман, нужны канониры, нужны матросы. И если какая-нибудь часть этого организма выйдет из строя, то ее направят к Мяснику. Нет ведь органа, который лечит другие органы. Их всех лечит врач. Другой, отдельный организм.
В порту Теплых ветров была все та же погода, что и в прошлый раз. Это уже надоедало. Эдди снова продал хризолитовый порошок, Фог снова купил книппели и кулеврины — на этот раз прозапас. И снова Риз встретился с Болталой. И снова...
- Недавно в порт зашел «Ночной ворон» капитана Уильямсона, - медленно отчеканил Болтала.
- Где-то я это уже слышал... - задумчиво произнес Риз, - И что же сказал капитан Уильямсон?
- Что ты, Риз, болван! Не знаю как, но ты подставил нас, теперь по морю рыщет разъяренный английский адмирал. Что ты сделал с голландцем?
- Потопил.
- И зачем? Они, скорее всего, везли ценный для англичан груз, нет?
- Нет, Болтала, - язвительно произнес Риз, - Черта с два там ценного. Порошочек хризолитовый, задницу лечить. Да голландская же валюта. Да что толку тебе объяснять, я его уже дважды останавливал.
Что? - недоуменно переспросил Болтала.
- Заткнись. Мне кажется, это кто-то из твоих дружков облажался, а ты, наезжая на меня и моих ребят, отводишь глаза Барту. Засунь своего адмирала себе поглубже, наберись смелости и скажи Барту, какой ты сказочный идиот.
Болтала молчал в ответ. Риз молча поднялся из-за стола и вышел из душного трактира. Только на третий день он отдал команду держать курс на Антилы.
- Что-то мне не нравится этот Болтала, - сказал Кидд Мартину.
- Он не просто что-то скрывает, он хочет уничтожить нас.
- Не может ли это быть из-за «Энгано»?
- Нет, Теодор. Если бы хоть кто из его сподручных нашел «Энгано», то тут же взялся бы за головоломку — или доставил бы ее Барту, или забрал бы себе.
- Да быть может этого адмирала и нет вовсе. Просто пугает.
- И зачем ему нас пугать?
- Корабль ему нравится, быть может. Хочет чтобы ты сдался и оставил его в порту. Или он замышляет что-то против Барта, а мы — средство. Мол мы сдадимся, все наложат в штаны и последуют нашему примеру. И Барт останется один.
- Стой! Нам нужны англичане или голландцы. Если они ни в каком не в союзе, то... - Мартин не успел договорить, тут же побежал в свою каюту — думать над картой.
Зеленая лента — схематичное изображение Мартина на его карте - плавно превратилась в схематичное изображение очередной цели...
IV
Впереди только море. «Мэри» несется на сумасшедшей скорости вперед. Стоишь у бушприта и думаешь, чем же все-таки манит эта удушающая свобода. И, когда эти мысли настолько надоедают, что хочется убежать от них, как угодно, пусть даже и выбросившись за борт, все внезапно меняется.
Как просвет в затянутом тучами небе, пришла пора команде снова «ожить».
- Я был прав! - выкрикивал Хофф.
- Да был, был, - отвечал Сид, - только вот бед я никаких не вижу. Ну, повстречали мы корабль-призрак, ну и что с того? Где твой шторм?
- Ой, Сид, беду накликаешь... - возмутился ирландец, - станем мы, как бедняги с «летучего голландца».
- Это как же? Мы ведь не собираемся огибать мыс Доброй Надежды.
- Они и не огибали его, дурень! - Они встретились с кораблем-призраком, как раз!
- Что вы оба чепуху мелете? - вмешался Билл, - Они плавали под началом капитана дер Деккена, везли они, понимаете ли, молодожен. Дер Деккену понравилась невеста, и жениха он, понимаете ли, убил. А невеста потом сама за борт бросилась. Вот потом он в шторм и попал! Два сумасброда, - Билл обошел взглядом и Хоффа, и Сида.
- Интересно-интересно, - раздался позади голос Фога, - а я слышал, что они были прокляты за то, что не помогли в трудный час команде другого корабля, которого испанцы потопили.
- Как бы эта легенда не стала явью, - возразил Хофф, - очень уж правдоподобно звучит: «команда нашла проклятое сокровище индейцев, за что вечность бороздила морские просторы». И, самое страшное, вечность эта будет только для нас вечностью. И ни для кого другого.
Команда снова стала веселой и беспечной, как и подобает пиратам. Моряки точили шпаги и чистили орудия. Корабль снова направлялся в порт Теплых ветров, а капитан, долго размышляя, прикрепил синюю ленту к изображению порта, а после чего к «Энгано».
Чего ещё нельзя у нас украсть? -
Вот, эти мысли!.. Жаль, они грустны...
И песню, что могу я написать,
Чтоб стали сердца жалобы слышны...
Друзей так много! - Все они бедны,
Чтоб выкуп за мою свободу дать...
Что ж, рыцари с печалью не дружны...
Но кто велик в плену не унывать?
Уж год второй моя неволя длится.
Послушай мои жалобы, темница.
Мои бароны! Где же ваша честь!
Лелеяло не вас ли Сердце Льва?
Не стыдно ли вам слушать эту песнь?
В ней - горечью рождённые слова!
Пусть тема этой песни не нова -
Но это всё, что ныне в сердце есть -
Хоть мысль о судьбах Божиих права,
Но жду от вас спасительную весть!
Что может в мыслях узника родиться?
Ты слышишь мои жалобы, темница!
На этот раз Риз даже не стал дослушивать и приказал расстрелять всех. И Кидда, и Фога, и Эдди, и всех остальных. На лицах жертв навсегда застыл невероятный ужас — ужас возмездия за все надругательства над законами здравого смысла. В глубине души все они ждали этого момента.
- Что будем делать с кораблем? - спросил Кидд.
- Я так подумал, Теодор, - ответил капитан, - раз уж добыча досталась нам настолько легкой кровью, то возьмем эту посудину под наш флаг.
Сейчас моряки находились в бухте Теплых ветров, недалеко от порта и на борту «Больной Мэри», вот только не своей, а принадлежавшей двойникам из прошлого, отмеченным желтой лентой и казненным после исполнения «Короля Ричарда».
- Кэп, прости, что отвлекаю, - вмешался Хофф, - очень уж интересно стало... А как же вы назовете корабль?
Мартин задумался.
- Кэп, назови его «Сердитым ирландцем», - донеслось со стороны выбрасывавших трупы с привязанными к ним ядрами за борт. Раздался громкий смех, а Хофф только и успел покраснеть.
- Действительно, - сквозь смех выдавил из себя Риз, - так и назовем!
- Сумасброды... - буркнул, уходя под палубу сердитый ирландец.
Когда смех стих, к капитану подошел Фог:
- Кэп, Тэд, Мясник... скажите, как долго вы двое будете здесь потешаться? У нас внизу Болтала сидит.
Все четверо спустились вниз, куда наспех моряки бросили связанного Болталу.
- Ну и что будем делать с ним? - спросил Фог, глядя в лицо несчастного.
- Если бы нам не нужна была информация об чертовом адмирале, бросили бы его в камеру, - медленно произнес Риз.
На некогда каменном лице Болталы постепенно проклевывалась богатая мимика.
- Вот и улетучилась вся твоя деланая крутизна, - продолжил Фог.
- Не был бы он таким слабаком, - медленно, передразнивая Болталу, произносил Риз, - пропустили бы его под килем «Мэри». Но придется пытать.
- Заморим голодом? - спросил Кидд.
- Действительно, неплохая идея, Теодор. Через два-три дня сам все расскажет.
После этого Болталу развязали, вынули у него изо рта кляп и бросили в камеру там же, на «Ирландце».
Команда Риза провела в порту Теплых ветров еще сутки, причем большую часть времени разыскивала остатки «желтой» команды. На «Ирландца» была поставлена вторая пара дальнобойных кулеврин, Болтала голодал, кок с «Мэри» молча готовил еду. Также Кидд стал капитаном нового корабля, и потому нашел в порту второго кока, боцмана и человек пять матросов. Риз же назначил новым боцманом «Мэри», а также ответственным за связь между кораблями, Фога.
- Капитан? - осторожно, медленно заходя в каюту, произнес Эдди.
- Да, Эдгар?
За все время в каюте Риза не произошло почти никаких изменений — разве что прибавилось лент на карте, да и пришлось убрать скрипку — с Киддом теперь не поиграешь.
- На «Ирландце» ведь потребуется второй врач? Или мне придется курсировать между кораблями?
- Ты останешься на «Мэри». По крайней мере, если не будет непредвиденных ситуаций. Кидд и сам неплохо штопает, до тебя он лечил ребят. Выходило, сам понимаешь, не так, как у тебя, но было складно.
- А кто новый боцман у Кидда?
- Роджер Фокс. Плавал с нами год назад, потом решил пожить в свое удовольствие на суше.
- И последний вопрос.
- Да.
- Почему Фога зовут «Миссис»?
- Почему ты не спросил у команды?
- Фог подслушивает и ругается.
- Ты, наверно, заметил, что Фог — единственный, к кому я обращаюсь по фамилии. Его имя — Николь.
- Николь Фог?
- Да, вот что случается, когда ты наполовину чертов француз. Такой серьезный человек — и у него женское имя. Несладко команде придется, Фог умеет муштровать, поговори с канонирами. Ты, вроде как, с Сидом общаешься.
Корабли шли к месту встречи с «Энгано». Риз решил устроить там засаду третьей, «зеленой» команде, как раз там, где они когда-то напали на команду «желтую», расстреляв корабль неприятеля с кулеврин.
Прошло еще три дня после прибытия к «Энгано» прежде, чем они дождались противника. Стояла все та же жара, морякам было нечего делать, и все приложились к общему делу раскола Болталы. Бедолага почти полностью сошел с ума от доносившихся запахов вкусной и не наспех приготовленной еды, и, после долгой пытки голодом, все-таки выдал свою тайну:
- Адмирал Киркман, да-да-да, это он! У него там три корабля первого ранга, и еще... еще двенадцать второго! О, да! Да-да-да. И команда всего в тысяча триста человек!
- И зачем ему мы?
- Он искал вообще не тебя, Риз! Я подслушивал твоих салаг, они говорили... о да, об «Энгано»! Киркман преследовал его очень давно, очень уж ему хотелось стать богатым, жить во дворце и пить французское винище!
- А ты? Откуда ты его знаешь?
- Ты, Риз, дурак! О, да, я служил у него восемь лет, верой и правдой!
- И как же ты попал к Барту?
- Сам пришел.
Риз выхватил из-за пазухи пистолет и прострелил Болтале голову. После этого прошло по меньшей мере три часа — Мартин давно вернулся на борт «Мэри» - как с «Ирландца» поступил сигнал о приближающемся враге.
Риз долго смеялся, смотря в подзорную трубу на лицо самого себя. «Зеленый» Мартин долго не мог пошевелиться, но позже отвернулся и что-то скомандовал. После этого вся «зеленая» команда оживилась - «зеленый» Николь Фог приказал «зеленым» канонирам подготовить к бою «зеленые» же кулеврины. Но этим делом не ограничилось — на обеих сторонах «зеленой» «Мэри» открылись батарейные люки — враг уже не хотел сдаваться.
Не успел Эдди до конца оценить обстановку, как из-за его спины, с кормы, донесся крик Фога: «Огонь!», и все восемь дальнобойных орудий выстрелили. Через мгновение послышалась команда Кидда с борта «Ирландца». И такой же залп.
- Шевелитесь, салаги! Мы приближаемся, порох поберегите! Риз, командуй батареям!
После чего под палубой послышались суетливые движения заряжания. Риз не очень громко командовал.
Но враг был уже не тем, что прежде.
«Зеленая» «Мэри» хорошенько получила по носовой части; им ничего не оставалось, кроме как остановить корабль и развернуть его правым бортом.
Вмиг на «Ирландце» послышался грохот и крики — неприятель целился туда. Тот факт, что вражеской артиллерией командовал тот же Фог, что и на «Мэри», быстро дал о себе знать: выстрелы оказались дьявольски точными. «Ирландцу» снесло фок и бушприт, а одного из моряков — самого несчастного, разнесло на куски от попадания ядра в торс.
Но «зеленых» сносило ветром в сторону флота Риза. «Мэри» и «Ирландец» обошли врага с кормы и носа, не оставив на взятом в тиски корабле ни одного живого места.
Мартин решил на этот раз не направляться в порт Теплых ветров — побоялся адмирала Киркмана и его пятнадцати линейных кораблей. После небольшого общения с Киддом и Фогом они решили направиться в бедный испанский порт «Малая Саламанка», даже не добираясь до «Энгано». Эдди пришлось подолгу находиться в лазарете — все также не отходя от раненых ни на минуту, почти не отвлекаясь на сон или еду.
Время от времени к нему заходили старые знакомые и сообщали новости.
Так, например, Эдди узнал, что в Саламанке на «Мэри» и «Ирландца» повесят новые флаги.
- Мясник, - говорил Карлос, зашедший в лазарет с Сидом, принеся еду для Эдди и больных, - Слушай, что наш Сид придумал!
- И что же? - усталым голосом спросил Эдгар.
- Предположим, что мы будем таким же образом отправляться в прошлое еще несколько раз. То есть с каждым разом будем натыкаться на самих же себя из прошлого, все чаще и чаще, так?
- Ну да, - ответил Эдди.
- Так смотри, Мясник, меня уже половина команды поддержала. Найдем в порту какую-нибудь милую девчонку, посадим на корабль. В следующий раз, когда мы будем брать «Больную Мэри» на абордаж, заберем такую же девчонку в плен.
- Сид, - сквозь смех высказал Эдди, - твоя идея забавна, вам не надо будет в порту тратиться на девок, но есть несколько подводных камней.
- Каких же?
- Вот попадем мы в беду — расстреляют нас, предположим. Оторвет девчонке ногу. И что, за борт ее?
- Действительно... Здесь я не подумал.
- Девок ваших кормить надо будет, лечить, развлекать, будет не пиратский корабль а плавучий бордель. Это тебе, скорее всего, наш капитан сказал.
- Да...
- Баба на корабле — жди беды. Это Хофф сказал.
- Да... - понуро ответил Сид.
- И та часть команды, которая тебя не поддержала — были мужики в серьезном возрасте, так?
- Да! - на этот раз с живостью ответил Карлос, - Что я тебе, дурень, говорил?
Прошло еще несколько дней, сколько — Эдди не знал. Он не выходил из лазарета, выводя вылеченных моряков по одному, и также, позже всех остальных, услышал крики на верхней палубе:
- Разворачивается! Нам хана!
Эдгар выбежал наружу — даже в предрассветных сумерках его немного ослепило, и он еле разглядел огромный английский фрегат, поворачивающийся левым бортом прямо к носу «Мэри».
- «Уайтвинг», - донесся с кормы голос капитана, - под началом Киркмана. У него не только линейные корабли, все-таки.
Фог орал на матросов, расставляя всех по местам и приказывая зарядить ядрами правую батарею. Фог приказал сбросить левый якорь, е останавливая шедшее на небольшой скорости судно.
Последовал сильный толчок - «Мэри» резко развернулась. В этот же момент «Уайтвинг» выстрелил — несколько снарядов угодили в бок разворачившегося фрегата — с борта «Мэри» в воду рухнули все четыре правые кулеврины.
- Цельтесь прямо в орудия! Нельзя позволить им выстрелить! - грозный рев Фога доносился с нижней палубы, - Готовься! Огонь!
Некоторые ядра пробили «Уайтвинг» насквозь - после чего на этих канониров обрушился весь гнев «Миссис» Фог — не сберегли порох, ядро не разорвалось внутри, а банально пробило борт.
Но все-таки этот выстрел оказался решающим. На батарейную палубу рухнула палуба верхняя, похоронив под собой две трети команды.
- Заряжай картечь! Загружай по одному картузу!
Пока канониры «Мэри» перезаряжали орудия, по «Уайтвингу» прошлась батарея «Сердитого Ирландца», а паникующая команда рейдера, начавшая было абордаж «Мэри», мигом сдалась.
- Кэп Риз! - донеслось снизу.
- Да, Билли-бой? - крикнул капитан, спускаясь под палубу.
- У нас течь!
Мои бароны! Где же ваша честь!
Лелеяло не вас ли Сердце Льва?
Не стыдно ли вам слушать эту песнь?
В ней - горечью рождённые слова!
Пусть тема этой песни не нова -
Но это всё, что ныне в сердце есть -
Хоть мысль о судьбах Божиих права,
Но жду от вас спасительную весть!
Что может в мыслях узника родиться?
Ты слышишь мои жалобы, темница!
Малая Саламанка оказалась портом настолько бедным, что жители согласились помочь пиратам с ремонтом кораблей. Кое-кто даже согласился вступить в команду.
Риз запланировал снова идти к Антилам, даже начал готовить фиолетовую ленту и обдумывать дальнейшие маршруты. Всем очень понравилась идея с захватом судна, и было решено продолжать эту новую традицию. Риз даже назначил Кидда ответственным за набор и подготовку капитанского состава.
Во время пребывания на Саламанке — а именно между моментами окончания ремонта и отплытия — все разбрелись кто куда. Кок молчаливо ходил на местный рынок и покупал еду, Фог искал замену для потерянных орудий, Сид шарился по борделям, а Эдди неспешно ходил по побережью туда-сюда, смотря то в небо, то под ноги.
Когда все снова вернулись к своей работе, а корабли отчаливали, то, казалось, малая Саламанка стала еще меньше — часть людей присоединилась к команде Риза, несколько деревьев были срублены на мачты, несколько лавок были полностью раскуплены. А два корабля продолжили свое путешествие...
V
Уселся на бушприт и смотришь под ноги — то место, где идеально ровная гладь воды разбивается о форштевень и делится пополам, вскипая яркой белой пеной, кажется единственным неизменным. Неизменно меняющим все вокруг.
А справа — другой корабль. Под тем же флагом. Установленным на малой Саламанке — вроде бы, все тем же Веселым Роджером, но другим. Этот флаг был не черным, а серым, а под черепом с костями красовались пять коротких вертикальных линий.
- Куда держим курс, кэп? - спросил Эдди у Риза.
- За новыми кораблями, в порт Теплых ветров. Думаю, не стоит даже тратить на экипажи, гоняющиеся друг за другом, время или силы. Просто угоним корабли. Там, к слову, еще остался Болтала. Можно будет поиздеваться над ним.
Снова началось то же самое полусонное и непонятное состояние. Хандра. Эдди снова засел за книги...
Это самое состояние сошло на нет снова только тогда, когда корабли прибыли в порт.
«Желтый» и «Синий» корабли было очень просто забрать. Капитан последнего только что убил своего двойника, выслушав «Короля Ричарда». Захватить трофейные корабли не затратило больших сил. В порту никто даже не обратил на них внимания. Фрегаты были переименованы в «Синеволосую Анну» и «Короля Ричарда», и, как и собирался капитан, порт был оставлен. Теперь они снова двигались к «Энгано».
- Мы ходим по этому маршруту так часто, что скоро будем по пути натыкаться на самих же себя, - говорил Фог.
Прошло несколько дней пути, одновременно молчаливых и оживленных, серых и ярких. Эдди стоял у бушприта и глядел вперед, и не заметил, как к нему подошел Риз.
- Представь, Эдгар, в этот же момент где-то там другой, но до боли в глазах похожий на меня Мартин говорил толь похожему на тебя Эдгару, что команда сама себя с тобой не познакомит.
- Вроде бы — столько времени прошло с того момента, а на самом деле — ни прошло ни минуты.
- В такие минуты, заметь, обращаешь свой взгляд в прошлое, даже не на того тебя, который сейчас знакомится с командой, а на себя вчерашнего, и хочется сказать: «Ба, какой же я был идиот...».
- Ненавидите себя вчерашнего? - спросил Эдди.
- Да, и оно так всегда. Пройдет хоть какое-нибудь событие, и уже через сутки видишь, как же ты по-идиотски поступил.
- И при этом мы ходим по одному и тому же маршруту?
- Я выбирал путь скорее наобум, но теперь — у нас есть конкретный план действий.
- А что же будет в конце?
- Не знаю. Может, мы купим всю Европу, разделим и будем воевать друг с другом. Может, нам навстречу плывет Мартин Риз, старый, с бородой до колен, и тридцатью кораблями под собственным флагом. И ненавидящий меня нынешнего.
- И вы готовы так просто сдаться самому себе?
- Он будет умнее меня. И могущественнее. Тогда я, как ненужный элемент, должен быть убит. Все честно.
Эдди стало грустно от того, что капитан так просто распоряжается своей жизнью и жизнями членов команды.
По дороге к «Энгано» пиратам попался торговый французский галеон. Эдгару показалось, что деньги доставались ребятам Риза слишком просто. Эту озабоченность поддержал Хофф:
- Вот увидите! Скоро-скоро придет час расплаты! Наш капитан слишком легкомысленно относится к индейскому колдовству!
Удивительно, что Хофф был единственным, кто мог говорить подобные вещи про Риза, не получая при этом кнутом по спине.
Проходил день за днем. Расплаты, разумеется, никакой не было. Единственное что, пираты попросту устали от засад у «Энгано». Но на этот раз засада была устроена более интересно: все четыре корабля были замаскированы под остовы, и встали на якорь рядом с испанскими галеонами. От «зеленой» «Мэри» по ути не нужно было ничего — Ризу просто не был нужен второй обладатель головоломки.
Но первыми пришли не «зеленые», а самые первые. Тот самый Риз и вся его команда, впервые прибывшая сюда, удивленная и перепуганная, еперь она была напугана еще сильнее — ведь рядом с галеонами покоились еще четыре остова «Больной Мэри».
Команды всех четырех кораблей под серым флагом Риза спрятались на нижних палубах. От прибывающих кораблей не нужно было что-либо оставлять, и, потому, было решено подпустить их поближе.
- Кэп, давайте хотя бы боеприпасы подберем! - предлагал Фог.
- Если они останутся на плаву, безусловно.
Время растягивалось. Через редкие щелочки в корпусе можно было наблюдать за приближением «красной» «Мэри». Риз забрал себе самую большую из тех, что зияли в левой половине корабля, просунул через нее подзорную трубу, и, задержав дыхание, смотрел.
- Мистер Фог, пусть канониры приготовят орудия, - полушепотом произнес он.
- Ждать команды на открытие люков?
- Безусловно. Мы не должны выдавать себя. Зарядите только левую батарею, мы не будем маневрировать.
С кормы послышался приглушенный голос:
- Миссис Фог... Чем заряжать будем?
Последовал тихий смех.
- Молчать! - приказал капитан, - сейчас не время и не место! Уильям Гейтс — десять ударов кнутом.
После того, как батарея была полностью заряжена, Риз выждал несколько минут.
- Лишь бы Теодор зарядился тоже.
- Почему вы уверены, что он приказал зарядить орудия? - спросил Эдди.
Капитан угрюмо хмыкнул в ответ.
Но вскоре всем стало известно, что Кидд успел зарядить батарею «Ирландца» - от застигнутой врасплох команды ни осталось ни следа, а корабль был разрушен настолько сильно, чтобы не быть способным оказать отпор, и настолько умеренно, чтобы при этом не тонуть.
- Ваш навык заметно вырос после стычки с «Уайтвингом», Фог, - поблагодарил капитан канонира за искусно выполненную работу, - можете подбирать оставшиеся боеприпасы.
Корабль был вычищен, но до прибытия еще двух «Мэри» оставались считанные часы. За это время все фрегаты были выстроены так, чтобы образовывать собой коридор, в конце которого находились «Энгано». Капитана поверженной команды — Риза из прошлого — а точнее его тело, было повешено на реях «Синеволосой Анны». На все эти действия ушло, что удивительно, меньше часа.
Мир, словно, вымер. - Лев попался в плен!
Мои нормандцы - даже те — молчат.
Я знал о том, что это мир измен,
Что не сыскать в нём верной дружбы клад,
И мудрости пришедшей я не рад:
Не сокрушить бесчестья мощных стен...
Есть благо - в преклонении колен.
И это всё, чем ваш король богат!
Умчалась прочь удачи колесница!
Послушай песню узника, темница.
Король Филипп мне клялся другом быть.
Едва узнал, что я в плену, и вот:
Спешит мои владенья захватить,
Чем я владел - без совести берёт.
И клятвопреступленье - не гнетёт.
Спасти и не помыслил, защитить
Того, с кем для Христа ходил в поход.
Он честь свою решил похоронить...
И с этой мыслью трудно мне ужиться.
Послушай песню Ричарда, темница.
Вскоре были уничтожены «Мэри», помеченные желтой и зеленой лентами.
- Что будете делать с «синими», капитан? - спросил Эдди.
- Да плевать на них. Они еще долго будут думать, где же «зеленые». Двигаем в Саламанку. Мне нужно больше экипажа — отплывем к Антилам и нападем на «фиолетовых» себя.
- То есть на нас «нас»?
- Да, на нас «нас». Только это уже будем не мы «мы», а мы «они». А мы «мы» будем отмечены серой лентой. Си?
- Си... - растеряно ответил Эдди.
День проходил за днем, и все только-только забыли о воплях Хоффа, как случилось то, о чем он говорил.
- Вот увидите! Скоро-скоро придет час расплаты! Наш капитан слишком легкомысленно относится к индейскому колдовству!
Это была вахта Эдди и Карлоса, и на этот раз они принесли сонной команде совсем не радостные вести. Далеко на горизонте белели паруса кораблей британского королевского флота. То были три фрегата.
- Данная стратегия не раз применялась Черным Бартом, господа! - говорил команде Мартин, мы вешаем белый флаг, и готовим батареи.
Но в ответ не последовало одобрительных возгласов, а только лишь шепотки.
- Кэп, мы сделаем это, но неужели нет других вариантов?
- Боюсь, что нет. Их орудия дальнобойнее и мощнее наших, команда почти что вдвое больше. Вспомните «Уайтвинга». Мы не сможем одолеть их в отрытом бою. Только хитростью.
Команда не задавала никаких вопросов. Флаги на всех кораблях были спущены, а орудия были заряжены разрывными ядрами — самыми ценными в арсенале Фога.
Впереди, с приведенными в боевую готовность орудиями, шли три корабля - «Эскалибур», «Штормовой» и тот самый «Уайтвинг». Все были фрегатами пятого ранга под началом ни разу не встречавшегося Ризу, но уже изрядно надоевшего ему, адмирала Киркмана.
Капитан «Эскалибура» кричал в бронзовый рупор:
- Пираты Мартина Риза! Немедленно сложите оружие и выходите на палубу! Вы арестованы, не вынуждайте нас обрушивать на вас гнев королевского флота Британии!
Риз, было, опустил винтовку и начал вытаскивать из-за пазухи пистолеты, сам же приказал рулевым поравняться с «Эскалибуром». Корабли выстроились так, что последний был посередине, с двух сторон был заблокирован «Мэри» и «Королем Ричардом», чуть дальше, также по бокам, расположились «Уайтвинг» и «Штормовой», и на самых краях - «Ирландец» и «Анна». Разумеется, окруженные с обеих сторон «Мэри» и «Ричард» были заряжены с обеих сторон.
Только капитан «Эскалибура» приготовился к абордажу «Мэри», на его корабль обрушился огонь разрывными ядрами. Фог скомандовал целиться в область между верхней и батарейной палубой, отчего после залпа первая рухнула на вторую. «Ирландец» и «Мэри» тут же прошлись залпом по «Уайтвингу», разнеся его в щепки — английский фрегат успел только снести грот флагмана Риза. Но команде «Ричарда» не стоило мешкать - «Синеволосая Анна» уничтожила весь правый борт «Штормового», который, в свою очередь, изрешетил «Короля Ричарда».
Флот Риза понес по-настоящему серьезные потери — один из четырех фрегатов незамедлительно пошел ко дну, находчивый Фог успел предупредить залп «Штормового»по «Мэри», приказал развернуть кулеврины и прошелся по борту англичанина, ниже ватерлинии.
«Штормовой» накренился вправо и перевернулся, обнажив форштевень стороной к «Синеволосой Анне».
Часть моряков была взята в плен, а часть — расстреляна на месте. Но пленные тоже недолго просидели связанными.
Король Филипп мне клялся другом быть.
Едва узнал, что я в плену, и вот:
Спешит мои владенья захватить,
Чем я владел - без совести берёт.
И клятвопреступленье - не гнетёт.
Спасти и не помыслил, защитить
Того, с кем для Христа ходил в поход.
Он честь свою решил похоронить...
И с этой мыслью трудно мне ужиться.
Послушай песню Ричарда, темница.
По дороге к Саламанке не предвиделось никаких врагов, и потому команда снова позволила себе расслабиться. Разве что Эдди был занят — пришлось заштопывать моряков «Ричарда», зашивать мертвых, снова почти не спать и не есть.
- Безбрежный океан, связывающий континенты, - читал Риз, - Смилуйся над нами, не желающими покорить тебя, но скромно просящими твои дары. Сегодня в рундук Дэйви Джонса попала команда «Короля Ричарда», да смилостивится Океан над ними.
- Аминь, - повторила команда.
- Судьба унесла у нас жизни двадцати семи моряков — опытных канониров, славных головорезов, хороших парней. Их жертва была предначертана судьбой. Выпьем за их души! Аминь!
- Аминь!
Это было первое, что сделали моряки, причалив к Саламанке. «Ирландец» и «Анна» не нуждались в ремонте, «Мэри» пришлось заменять всю грот-мачту, вместе с парусами.
На флаг была поставлена новая черта, в порту были набраны новые матросы — корабли были просто битком забиты моряками.
По прошествии трех дней в Саламанке снова осталось только пиратское золото и половина населения. Пираты довольно быстро отремонтировали флагман, набрали провизии и отправились к Антилам.
Корабли ходили между островами аккуратно, друг за другом. Если раньше со стороны казалось бы, что «Мэри» ждет чего-то, то теперь все выглядело действительно, как какой-нибудь ритуал.
VI
Холодный ветер с силой бил в лицо. Эдди, как обычно, стоял на своем любимом месте — на носу позади кливера. Туда-сюда сновали замерзшие испанцы. Раньше он не замечал их, но теперь постоянные разговоры на неизвестном ему языке начинали Эдгару сильно надоедать. Погода была очень странной — стало намного холоднее, чем раньше — был самый разгар зимы, словно их забросило в прошлое немного дальше.
Эдди почувствовал, что позади него стоит кто-то.
- Капитан?
- Наши планы немного поменялись, Эдгар, - послышался голос Мартина.
- Что будем делать?
- Пойдем в порт Теплых ветров. Давненько мы не посещали его. Сколько помню, зимой там еще был Барт.
- Только не говорите, что будете его грабить!
- Нет, что ты, - сквозь смех проговорил капитан, - у нас силенок не хватит. А вот денежки давно пора потратить. Сколько уже месяцев у нас все под завязку забито? Десять? Одиннадцать?
- И что же будете покупать?
- Пару быстрых и маневренных кораблей, хочу оснастить их кулевринами или чем-нибудь вроде того. Нам сильно не хватает дальнобойной поддержки в бою.
- А где найдете канониров для них?
- У Фога уже есть несколько вариантов среди канониров «Мэри» - назначить их командирами, и там уж сами пусть учат новичков стрелять. Да, здесь станет попросторнее, «Больная Мэри» больше не будет подставляться под удар, так что теперь ты сможешь работать в спокойствии.
- Поработаешь тут в спокойствии, когда тебе раненые с трех кораблей поступают.
- Что поделать, Эдгар? Потерпи — соберем флот, разнесем Киркмана, - отшутился Риз.
По ночам стало происходить нечто непонятное. Во время вахты моряки начали замечать, что кое-где сами по себе начали переворачиваться склянки, тушиться огни.
- Призрак! - последовало логичное умозаключение Хоффа, которое на этот раз все поддержали. Далее мог бы последовать бунт, если бы не действия капитана и Эдди. Риз всячески пресекал дурные мысли, а Эдди же проявил удивительную находчивость — как-то раз во время своей вахты он оставил на палубе несколько порций сухого пайка.
На утро еда пропала, а Эдди начал делать это же каждую ночь. Вскоре «нападения» на огни и склянки прекратились, а команда во главе с Хоффом поблагодарила Мясника-экзорциста.
И все, кроме него, Риза и Фога, позабыли об этом. Но после этого Эдди стал оставлять еду каждую ночь, а наутро она пропадала...
Зимой порт Теплых ветров совсем не оправдывал свое название. Дожди лили постоянно и с такой силой, что из трюмов кораблей приходилось постоянно вычерпывать воду. А самое страшное — промок почти весь порох, а потому было решено дождаться команды первой, «красной» «Мэри» в порту. Те навряд ли что-либо поймут, и у Риза будет огромное преимущество.
Эдди сидел в трактире и пил пиво, молчаливо глядя на дно кружки. Мир вокруг него словно потерял краски — стал серым, монотонным, одно только пиво не меняло свой цвет — как та редкая отрада, как вознаграждение за выполненную работу. Шум людских голосов стал настолько заурядным, что Эдгар и вовсе перестал его замечать — разве что слух ловил беспорядочные восклицания, содержащие слово «Мясник».
Он сидел и пил пиво, резко контрастировавшим с посеревшей кожей и бесстрастным, безэмоциональным выражением лица. Как вдруг напротив него сел другой он.
Он «он».
Растерянный паренек смотрел на него, пытаясь понять, отчего ему становится все страшнее и страшнее. Еще не выцветшее лицо смотрело прямо на Эдди, несильно отвлекавшегося от пива. Он все сильнее сжимал своей серой рукой кружку, чувствуя злобу. Она приходила из неоткуда, вскипала сама по себе, также, как и страх растерянного паренька.
- Т-т-ты! Ты... к-к-к-кто? - спросило лицо.
- Заткнись, - выдавил из себя Эдди.
- Н-н-но ты... такой же, как я! - еле проглатывая мистический ужас, продолжило лицо.
Эдди молчал в ответ. Поначалу ему захотелось встать и уйти, но потом его начало съедать желание прострелить лицо насквозь.
- Ответь мне!!! - паникуя, выкрикнул растерянный паренек.
- Эдгар! - послышалось за спиной трясущегося от гнева Эдди, - застрели дебила.
Это был Кидд.
- Эдгар? Так ты — это я? - спросило лицо.
- Мясник! Чего ждешь? - не обращая внимания на лицо, продолжил Кидд.
- У меня нет оружия.
Кидд вытащил из своей сумки пистолет, неторопясь зарядил его и положил на стол перед Эдди. Все это время растерянный паренек медленно прирастал к стулу, едва оставаясь в сознании от страха.
- Теодор, скажите мне, - сказал Эдди, направляя пистолет на юного «Мясника», - мы приходим в ярость при виде них. Они же наоборот, ссутся в штаны. Почему?
Эдгар нажал на тяжелый курок. Вспыхнула искра на кремне, раздался гулкий звук выстрела, и тут же — сочный звук простреливаемой черепной коробки. Растерянный паренек откинулся назад, воздев простреленное насквозь лицо кверху, раскрыл рот, из которого потекла кровь. Просидел так секунды три, после чего рухнул навзничь вместе со стулом. Весь трактир бесстрастно наблюдал за тем, как Эдди и Кидд бесстрастно наблюдали за растерянным пареньком, только что ни за что убитым.
- Это все индейцы и их магия, - сухо произнес Кидд.
- Кровь в пиво попала, - сухо произнес Эдди.
Весь экипаж «Больной Мэри», только что прибывшей в порт, был вырезан. Сам же фрегат был взят штурмом, переименован в «Цепеша» и, таким образом, присоединился ко флоту Риза.
- Здравствуй , Мартин — послышался в трактире до боли знакомый голос.
- Привет, лысый, - ответил Риз.
- Грубовато обращаешься. Есть заданьице от Барта.
- Знаю, знаю, Болтала. Голландец, да?
- Откуда знаешь?
- А от адмирала твоего, Болтала.
Наводчик хотел было встать и достать оружие, но Риз точным и сильным ударом сабли отрубил ему левую ногу. Болтала взвыл от боли, рухнул на пол и закрыл лицо руками.
- Хоть бы за ногу взялся, крыса, - произнес Фог.
- Откуда Киркман знает о карте? - повелительным тоном спросил Риз.
- Из отчета капитана галеона «Энгано», - растерянно выдал окровавленный Болтала.
- Отчета?
- Вот черт... - сказал Болтала.
- Давай, выкладывай. Тебе уже нечего терять.
- «Ночной ворон» Уильямсона причалил к Гаване. Там стоял «Испепеляющий» - флагман Киркмана. Уильямсон просто забрал отчет у одного и передал его другому. Даже не заглядывал, дурень.
- Уильямсон с вами заодно?
- Ловить шайку Барта — задачка не из простых. Кроме меня тут еще много агентов.
- Спалим чертов порт дотла. Как-нибудь, - с этими словами Риз прострелил сердце Болталы.
Пираты довольно долго пробыли в порту. За это время кончился сезон дождей, уступив место переменчивому солнцу. Как и хотел Риз, он купил две бригантины, оснастил их дальнобойными орудиями и дал им имена «Черный Джек» и «Лилим».
Теперь под началом Риза было шесть кораблей.
Вскоре пришли четыре «фиолетовых» корабля. Пятая «Мэри» была пущена ко дну, а остальные три корабля были взяты на абордаж.
Моим друзьям поведай, песнь моя:
Я не был к ним коварен никогда.
В стране своей или в чужих краях
Богатства не жалел я и труда, -
К друзьям спешил на выручку всегда, -
Я их любил, не ведом был мне страх!
Что дружба ваша?.. Нет её следа...
На вас надежда - потерпела крах.
На выручку ли кто сюда примчится?
Ты слышишь песню Ричарда, темница.
И на равнине рог не протрубит...
На шлеме больше не увидят дрок...
И за Христа уже не будет битв,
Когда от благочестья мир далёк...
Я в заточении и одинок.
И только песни и слова молитв
Остались мне. Да смилуется Бог!
Паломнику на небо - путь открыт.
Что Бог судил мне, - то и приключится.
Очисть слезами - грешника, темница...
- Что за черт... - произнес Карлос.
- Значит, на «Больной Мэри» была женщина... - выдохнул Билл.
- И она перерезала себе горло, - добавил испанец.
- Но... у нас же нет женщины на корабле.
- Не тот ли это призрак, которого приручал наш Мясник?
Вечером уже последовало объяснение происходящего от Хоффа.
- Если убить капитана, призрак превратится в мертвую женщину!
«Мэри» была прочесана вдоль и поперек, но, как ни странно, никакой девушки не было.
Но еда по ночам все равно пропадала. Теперь даже Фог, Риз и Эдди с долей скептицизма согласились с суеверной точкой зрения Хоффа. Просто потому, что в происходящем не было совершенно никакой логики.
Весь флот Риза вышел к Антилам. По пути снова были изменены флаги — теперь на них красовались семь линий.
Команда точила ножи. Эдди скучал без работы. Кок молча готовил. Еда по ночам все также пропадала. Серый Мартин прикреплял белую ленту к карте.
Скоро они пойдут топить «Испепеляющего»...
VII
- Впереди три корабля! - кричал Сид.
- Вот это да... - вздохнул Фог, - вот так-то нас забросило.
Флот Риза вышел из Антил и оказался позади другого флота Риза. Корабли последнего едва мелькали на горизонте, но Серый Мартин хотел догнать неприятеля за счет меньшей осадки судов. Так и произошло — первой командой Мартин прокричал: «Полный вперед!»... «Черный Джек» и «Лилим» были несколько быстрее остальных кораблей — бригантины все-таки были немного легче толстых фрегатов. Но это было на руку Ризу — быстрые и дальнобойные корабли первыми настигнут цель и навяжут им бой.
Но погоня была довольно долгой — три корабля с шестью линиями на флаге, помеченные серой лентой в капитанской карте, изменили курс. Теперь они двигались не в сторону порта Теплых ветров, а черт знает куда.
- Испугались, - говорил Риз
И им было чего бояться. Пираты Мартина трижды превосходили преследуемых числом, а их стороне были и ветер, и морские течения. Как сказал Фог: «Ей-богу, да я бы сам испугался... Интересно, о чем сейчас они думают».
Во время своей вахты Эдди глаз не спускал с неприятеля. На «Мэри» было невозможно отследить, куда же по ночам девается еда — она исчезала только лишь тогда, когда никто не смотрел. Но сейчас, прикрываясь расстоянием, Эдди хотел проследить.
Вот растерянный паренек Мясник тащит наверх мешок, забитый сухарями и банку с пресной водой. Спускается. И проходит время — пять, десять минут, двадцать, тридцать. Эдди уже начал было сомневаться в своем эксперименте, как вдруг со стороны кормы «шестипалой» Мэри начал двигаться странный силуэт. То была девушка с черными волосами и в белом платье, тощая, словно сама Смерть. Точь-в-точь такая, которую нашли моряки на остове «Мэри» в порту Теплых ветров. Только живая. Вот она забирает мешок и банку, колоссальным усилием тащит их к своему тайнику, по дороге переворачивает склянку — на этот раз вовремя, и исчезает в антрисоли под капитанской каютой.
Эдди покрепче схватился за рапиру и проделал тот же путь на борту «семипалой» Мэри. Стараясь не шуметь и не подавать виду, прячась даже от Карлоса, он направился к антрисоли.
Но внутри ничего не было. Только... старые мешки да пустые банки.
- Может, она меняет свое местоположение, - подумал вслух Эдгар.
Так прошло еще двое суток. Преследуемые взяли северо-восточный курс и зашли по нему весьма далеко.
- Они что, в Европу собрались? - шутил Фог.
Но шутки шутками — до теплых вод Гольфстрима они все-таки добрались. Там же Риз и похоронил их, забрав себе два уцелевших корабля. Мартин долго думал, как же их назвать, и, так и ничего и не придумав, назвал их «Седая Анна» и «Серая Мэри».
На «Серой Мэри», после долгих поисков был найден труп исхудавшей, но все же весьма красивой девушки, в антрисоли под капитанской каютой. Несчастная перерезала себе горло.
И на равнине рог не протрубит...
На шлеме больше не увидят дрок...
И за Христа уже не будет битв,
Когда от благочестья мир далёк...
Я в заточении и одинок.
И только песни и слова молитв
Остались мне. Да смилуется Бог!
Паломнику на небо - путь открыт.
Что Бог судил мне, - то и приключится.
Очисть слезами - грешника, темница...
- Плыть навстречу Гольфстриму очень трудно, - ворчал Фог, - повезло нам, что до порта Теплых ветров недалеко.
А в порту у них было свое дело. Флоту из одиннадцати кораблей нечего было бояться какого-то там форта, пусть даже он и был переоборудован по приказу Барта. Морякам было уже все равно, какую стратегию использовать - вешать ли на «Мэри» белый флаг, притворяться остовом или бомбить ставший родным порт — им было слишком скучно думать обо всем этом, они просто выполняли приказы.
И в тот день порт Теплых ветров был уничтожен. Огнем из трех сотен орудий, как дальнобойных, так и ближних — Риз вероломно превратил порт в руины, похоронив там же команду самой первой «Мэри» - если в прошлый раз «шестая» команда вырезала бедолаг в порту, то теперь этой самой «шестой» команды не было — она по частям направлялась в Северный океан, и «первые» были все еще живы. Пока не пришли «седьмые».
Они «мы».
Чуть погодя, после того, как форт и поселение были основательно разрушены, Серый Мартин отправил десант, с единственным приказом — забирать все, кроме пленных.
Естественно, приказ был выполнен именно так, как и требовалось. Команда уже давно не задавала лишних вопросов, несмотря даже на то, что на разных кораблях порой встречались одни и те же люди, просто из разного времени — Ризу иногда было лень или жалко убивать хороших специалистов. Таким образом на «Лилим» появился второй Николь Фог, а на «Сапфире» - второй молчаливый кок.
- Думаю, это донесется до чертова Киркмана, - сказал капитану Кидд.
- Этого я и добиваюсь, Теодор.
И действительно, команда Риза осталась в бухте неподалеку от руин Теплых ветров, дожидаясь флота адмирала. Под началом Серого Мартина было шестнадцать кораблей — этого уже было достаточно для того, чтобы объявить войну какому-нибудь небольшому государству. Но Риз хотел поквитаться с Киркманом.
Целый флот — из одного и того же корабля.
Но во время ожидания адмирала произошла очередная вспышка хандры. Все снова стало монотонным и однообразным. Каждый день походил на самого себя предыдущего, как две капли воды. Это душило и не отпускало, создавало ощущение того, что ты находишься в мире как в тюрьме, где гниет разум. Гниет от скуки, пытаясь нащупать внутри себя зубчики той самой вилки, которая пронизывает тебя так же, как аморфный кусок мяса. Даже провизия по ночам пропадала как-то неохотно, даже Хофф перестал ворчать, а Фог кричать и раздавать удары кнутом за неповиновения и нарушения дисциплины. Потому что их и так не было.
Казалось, что бухты не существует. Существует только «Больная Мэри», а все, что происходит снаружи — обман зрения.
Даже, когда в порт Теплых ветров вошел флот Киркмана из шести линейных кораблей во главе с «Испепеляющим», никто под серыми флагами не был ни радостен, ни удивлен.
Риз выждал момента, когда англичане частично высадятся на берег, после чего приказал зайти в бухту Теплых ветров. Начался самый ожесточенный и самый безэмоциональный бой. Серый Мартин, как его прозвала собственная команда, смотрел на «Испепеляющего» своим мертвым взглядом, засунув кисть правой руки в складку на серо-синем мундире, когда-то позаимствованным у одного французского капитана.
- Заряжай бомбы! Целься меж деками!
Три корабля были уничтожены сфокусированным залпом всех фрегатов Риза. Еще один был расстрелян из орудий бригантин. Два же монстра, будучи загорождеными от залпа другими, уже пущенными ко дну, монстрами, были приведены в боевую готовность. Среди них был и «Испепеляющий» - чудовище, спущенное на воду при личном наблюдении королевы Британии.
Из-за полыхающих остовов виднелись клубы стреляного дыма — Киркман начал контратаку. Одним залпом флагман уничтожил четыре фрегата Риза, тут же подключился и второй, утопивший еще двух.
- Мы потеряли «Сапфир» и «Седую Анну», кэп! - кричал Билл.
- Передай со штирборта — целиться в «Испепеляющего», - скомандовал ему Риз, после чего повернулся к левому борту и прокричал Карлосу: - Все со стороны бакборта — цельтесь во второй корабль, - после повернулся к спуску: - Мистер Фог, батарея правого борта готова?
- Да, капитан.
- Развернуть корабль! - скомандовал Риз рулевым.
Корабли Киркмана обслуживались лучшими из лучших — они перезарядились значительно раньше, и следующим залпом утопили обе бригантины, «Синеволосую Анну» и неплохо прошлись по «Ирландцу». Но это был их последний выстрел.
Ответный огонь пустил «Испепеляющего» ко дну. Риз своим мертвым взглядом наблюдал за паникой на флагмане врага. Второй же корабль был на плаву, но попадание между деками сделало его неспособным вести огонь. После сильнейшего картечного обстрела экипаж последнего корабля сдался.
- Вот и все, адмирал Киркман! - довольным тоном произнес Риз.
- Слава Серому Мартину! - доносилось со всех кораблей Риза. Длительная хандра снова закончилась.
Сестра, принцесса... Помни обо мне,
Будь праведна... И расскажи друзьям,
Что я любил их, что в чужой стране
Христу, наверно, душу я отдам.
Даны невзгоды в очищенье нам.
Я за грехи - их заслужил вполне.
Молись, молись же, как молюсь я сам,
Чтоб в адском вечном не гореть огне!
Кто заточен, тому свобода снится.
Очисть слезами - короля, темница
«Покоритель» был отправлен обратно: без ремонта и всего с тремя людьми на борту — весь остальной экипаж был повешен на реях.
- Больше нас никто не будет беспокоить, - вздохнул Мартин.
- Куда пойдем теперь? - спросил Эдди.
- Дождемся «зеленых» - они остались последние. Потом — к Антилам — в последний раз. Вернемся сюда и разнесем тут все к чертям.
- Нас «нас»?
- Нас «их».
Риз приказал идти в сторону «Энгано» - через несколько суток навстречу должны были прийти «зеленые». Что и произошло — фрегат был потоплен, едва флот Риза поравнялся с ним.
Перед тем, как в последний раз нырять в прошлое, Серый Матин решил наведаться в несчастную Саламанку — нужно было починить корабли и нова пополнить стремительно угасающий провиант. На восьми одинаковых кораблях Риза можно было встретить по три одинаковых испанца за раз.
- Раньше вы ни за что бы не приказали нанимать в одном и том же порту одинаковых моряков, кэп, - беспокоился Кидд.
- Теодор, у нас нет времени мотаться по островам и выискивать команду.
- Как бы не произошло бунта...
Но капитана ничего не волновало. Снова началась эта хандра.
В последний раз.
VIII
Впереди был все тот же порт Теплых ветров. Эдгара тошнило уже от одной мысли о нем. До боли в глазах знакомый пейзаж пути от Антил до базы Барта.
- В такие минуты, заметь, обращаешь свой взгляд в прошлое, - послышался голос Риза, - даже не на того тебя, который сейчас знакомится с командой, а на себя вчерашнего, и хочется сказать: «Ба, какой же я был идиот...».
- Именно это сейчас говорит Мартин на «фиолетовой» «Мэри», там, впереди.
- Беспечные, спокойные.
- Вы неспокойны?
- И да, и нет. Я словно успокоился, мне больше не хочется убивать своих двойников и гнаться за чем-либо. Кажется, будто все мои жадность и злоба улетучились, и осталась какая-то пустота. Как же я давно ее не ощущал, с тех самых пор, когда мы впервые попали на «Энгано».
- Вы боитесь.
- Да, теперь я значительно слабее самого себя. Прошлого. Снова улетучивается тяга к жизни, снова хочется забыться в том беспечном сне.
Последовала долгая пауза — Эдди почувствовал сильный поток ветра, бьющий в лицо, и развернулся назад. Капитан стоял лицом к бушприту, как и до того.
- Эдгар, каждый раз, когда мы возвращаемся с Антил, ты стоишь здесь, словно ищешь что-то. Или гонишься за чем-то.
- На самом деле мне здесь просто нравится. Ощущение свободы.
- От которого уже тошно.
- Да, хочется каких-нибудь обязательств.
Их разговор был весьма долгим, но прекратился он из-за выстрелов с двух кораблей, шедших позади.
- Бунт... - вымолвил Риз.
Команда тут же разошлась по местам, Фог приказал зарядить орудия и приготовиться к тяжелейшему бою, то же самое произошло и на остальных пяти кораблях, в том числе и на «Ирландце».
Бунтовщики потопили два корабля Риза, пробив их ниже ватерлинии. На что в ответ на них обрушился картечный обстрел сразу с двух сторон.
- Очень жаль, но расстрелянные мятежниками корабли не дойдут до порта Теплых ветров, - сообщил Фог капитану.
- Я это уже понял. Просто хотел убедиться, что осталось всего шесть кораблей.
- Что поделать, даже картечь перебила все важные детали кораблей мятежников. Чинить придется долго.
- Нам следует поменять курс, мистер Фог. Направляемся в Саламанку.
Так и было решено. Двум кораблям нужен был срочный ремонт, да и надлежало каким-нибудь образом дождаться «седьмую» команду. Моряки сошлись во мнениях, что придется отплыть от Саламанки, а после чего разнести весь порт вместе с «белым» флотом.
Но что-то пошло не так...
Риз долго думал, где же он мог просчитаться, разглядывая на горизонте флот «белого» Риза, состоявшего из восьми кораблей и направлявшегося в испанский порт значительно раньше ожидаемого времени.
- Наступает то время, когда понимаешь, что ты в чем-то все-таки уступаешь вчерашнему себе... - произнес капитан.
Пираты монотонно заряжали орудия, чистили мушкеты и точили сабли. Риз понимал, что нужно что-то сказать, но команда не нуждалась в ободряющей речи. В конце концов настроение капитана всегда передавалось экипажу. Даже на другие корабли. Потому он просто смотрел в подзорную трубу, на «Больную Мэри», помеченную семью черточками на сером флаге.
Одному только Эдди хотелось убежать куда-нибудь, но... куда? Мир, даже сейчас, казался иллюзией, нарисованной кем-то вокруг корабля. Словно с «Мэри» не произойдет ничего, что все происходящее вокруг — театральная постановка.
Первыми выстрелили они.
Они «мы».
Впервые враг превосходил числом, и был практически равен в умении. Но никто даже и бровью не повел. Слышались только команды «Огонь!», залпы, «Заряжай!», снова «Огонь!», снова залпы.
Было трудно разобрать — кто побеждал, а кто — нет. Два человека, являющиеся по сути одним и тем же, смотрели друг на друга своими мертвыми глазами, не отводя их ни на минуту. Первый удар по «Мэри» пришелся на носовую часть, где так любил стоять Эдди. Второй снес фок. Третий...
Когда Эдгар чувствовал, что все вокруг темнеет, и он вот-вот потеряет сознание, кто-то коснулся его руки. Схватился за запястье. В полумраке сознания от сильного оглушения он уже не смог разобрать, жив он или мертв, не мог видеть вокруг себя ничего, но одно он знал точно: рука, коснувшаяся его, принадлежала девушке.
- Мясник! Очнись! - пронесся голос Сида.
- Ты нам нужен! - сказал Хофф.
- Эдгар! Подъем! - приказал капитан.
- Проснись... - сказал Эдди.
Вокруг был закат. Яркое оранжевое зарево, впервые за все то время, проведенное на «Мэри», было все-таки оранжевым, а не серым. Оранжевым, где-то на краях небосвода переходившим в розовый, а затем — в фиолетовый и в иссиня-черный. Впервые за все это долгое время океан снова запах тленом, подтверждая то, что в нем есть жизнь.
Над ним, склонившись, стояли Сид, Хофф и Риз.
- Где... все? - вымолвил Эдди, пытаясь руками схватиться за лоб так, чтобы остановить головокружение.
- Все кончено. Мы разбили их! - сказал Сид.
- А наш флот? - спросил Эдди.
- Осталось два корабля, «Ненавистник» и «Ирландец», - бесстрастно сказал Риз.
- А команда?
- Выжило двадцать человек, - сказал Сид, - если бы не твое ранение, выжило бы больше.
- Я... ранен?
- Тебя оглушило, мы думали ты уже ласты склеил, - почти не ворча, сказал Хофф.
Осталось всего два корабля, и те оказались в весьма плачевном состоянии. «Мэри» была разрушена, а Эдди очнулся уже на борту «Сердитого Ирландца».
- Хорош был корабль... - с печалью произнес Хофф.
- Старик, - сказал Эдди, - а ведь тем призраком была девушка.
- В смысле? Настоящая?
- Да. Я более чем уверен в этом.
Теперь можно было спокойно отправляться в Саламанку. Риз решил не набирать там матросов, а только починить корабли на те деньги, что остались в трюмах.
- Но что мы теперь будем делать? - спросил Эдгар.
- Можем продолжить скитаться по этому времени. Все равно мы здесь остались одни. А можно...
- Снова отправиться к Антилам?
- Почему бы и нет? Никто не застрахован от неудач. Мы можем начать все сначала.
- Вы хотите этого?
- Нет, но это лучше чем оставаться здесь и жрать корки, подбрасываемые Бартом.
- Ну что же... Жаль, но мы потеряли Кидда и Фога.
- Никто не застрахован от неудач.
- Хорошо. Вы меня убедили.
Через некоторое время корабли снова были приведены в норму и были направлены в сторону Антил. Эдгару показалось, что он нащупал тот зубчик от вилки, о котором говорил Сид. Это чувство пронеслось по позвоночнику и осело где-то в животе. Трудно понять, где именно вокруг живота Эдди должны были ходить реки или строиться города, но это чувство стало сильным и незабываемым.
Но хандра не спадала. Возникало такое чувство, что вот-вот, и все кончится. Что команда Мартина доживает свои последние дни. Что закончились времена, когда можно было спокойно смотреть на собственного двойника и выпускать в него пули с каменным лицом и холодным сердцем.
-Черт, да это же наши двойники! Это же ненормально, сверхъестественно, а мы смотрели на них так, словно все было нормально и обыденно, - говорил Эдди капитану.
-В этом моя вина, - отвечал Риз, - Вы — хорошая команда, не задаете лишних вопросов и никогда не идете против меня. Ну, кроме того раза...
Во время последней вахты до Антил Эдди снова оставил сухой паек на верней палубе и меланхолично отошел в сторону, нюхая табак. Не закончил он насвистывать «Короля Ричарда», как, обернувшись, заметил, что на месте еды уже лежала записка. Эдгар подошел и развернул ее: на плотном листе бумаги, на котором с обратной стороны были схематично изображены книппели, карандашом было написано «Грасиас».
- Не булькает, - почти безмолвно прошептал Эдди.
IX
- ...Капитан-пират Серый Мартин. Вы и ваша команда приговариваетесь к смерти через повешение за преступления перед Британской державой...
Шел дождь, но на улице столпились люди. Все хотели видеть, как на эшафот медленно пройдут девятнадцать человек. В толпе было много людей — и англичане, и голландцы, и испанцы. Все, кому когда-либо насолил Серый Мартин. И не только они. Горожане и моряки, торговцы и корабелы — все столпились на главной площади Сент-Киттса. Среди них был и Эдди.
Он был закутан в плащ с капюшоном, на его ухе, почти незаметном из-за одежды, блестели четыре серебряные серьги кропотливой индейской работы, он держал за руку свою прекрасную невесту и смотрел вперед, на казнь Серого Мартина.
- ...Грабеж, измена, убийство подданных Британии...
Эдди вспомнил тот день. Тогда, в тумане, они держали курс к «Энгано», как раз с Антил. Они наткнулись на два остова «Мэри», сцепленных и оставленных. На борту уже не было никого в живых.
- Это наши бунтовщики, - сказал Риз, - но... что с ними стало?
Кожа на трупах была желтоватая и отечная, а лица, даже мертвые, остались красными.
- Это... Желтый Джек!
Этого возгласа Эдди хватило для того, чтобы все мигом ретировались с корабля-призрака и убрались восвояси, даже не оборачиваясь. Желтая лихорадка была одной из тех болезней, перед которыми суеверные пираты испытывали панический страх. Да и те, кто не отличался суеверностью, сильно боялся подхватить ее. Уже спустя много часов все улеглось, и разве что Хофф забыл проворчать: «корабль-призрак, жди беды».Он уже привык. Но беда пришла.
Сквозь пелену тумана было трудно различить идущие справа и слева корабли. Фрегаты. «Мэри». На верхушках развевался черный флаг веселого Роджера.
Эдди и Риз оглянулись: Сзади просвечивала еще одна «Мэри», а у бушприта стоял, буравя взглядом мертвых глаз, капитан Мартин Риз, в бело-синем военно-морском мундире.
- Капер... - вырвалось у настоящего Риза, - седьмой...
- Мы в ловушке, - воскликнул Эдди и глянул еще раз на Риза-капера. Рядом с ним стоял капер-Мясник и надменно улыбался.
- Наступает то время, когда понимаешь, что ты в чем-то все-таки уступаешь вчерашнему себе... - произнес Мартин.
Они были зажаты в карман шестнадцатью кораблями капера Риза. А впереди...
- «Испепеляющий»... - выдохнул Эдди.
Раздался голос Киркмана, кричащего в рупор:
- Капитан Серый Мартин. Вы арестованы.
- Черта с два! - высказал Риз, достал из кармана головоломку ацтеков — тот самый артефакт, из-за которого все началось - и выбросил ее в море. Диски невообразимо тонкой работы, немыслимо дорогие и священные для индейцев блеснули в затянутом туманом и почти непроницаемом для солнечных лучей воздухе и навсегда сгинули в морской пучине.
Эдди хотел было подумать — у других Ризов должны были остаться диски, но не тут то было — тоящий в нескольких шагах от него Мартин позаботился о каждой копии головоломки еще тогда, когда они были «седьмыми». А если Киркман преследует их, то двойник Мартина уничтожил и свою... Или спрятал.
Дальше произошло немыслимое... Эдди снова почувствовал, как кто-то схватил его за запястье, и с силой потянул за собой. Его вела та самая девушка, которая была «призраком Больной Мэри».
- Бери банку и ныряй! - полушепотом и с сильным испанским акцентом сказала девушка.
Банка была пуста, но девушка вручила ее Эдгару дном вверх. Он прыгнул за борт, а следом за ним и она. Единственное, о чем Эдди думал сейчас, было: «Чертов Сид и его идея с девушками оставила меня в живых...», он долго ждал, прежде чем сделать вдох из перевернутой банки. Вода была чудовищно холодной и следить за дыханием в ней было трудно.
Сверху загрохотали выстрелы, в воду начали падать части «Ирландца».
Ждать пришлось долго, девушка время от времени всплывала наверх и незаметно наполняла банки воздухом.
И в итоге только они и спаслись.
Шел сильный ливень, но на улице столпились люди. Барабаны, отбивавшие ритм в руках британских солдат, словно входили в свой, потусторонний резонанс с дождем, создавая ощущение подавленности. Словно играл орган. Этот миг растянулся на много лет вперед. Люди не дышали. Среди них было много кого — солдаты, бывшие пираты — все, кто прямо или косвенно относился к Ризу. Каждый направил свой взгляд вперед, даже Эдгар, впоследствии представившийся мне Робином и рассказавший всю эту удивительную историю.
-...Капитан Серый Мартин, вы имеете право на последнее слово!
- Последнее слово... - вымолвил Риз, -
Чего ещё нельзя у нас украсть? -
Вот, эти мысли!.. Жаль, они грустны...
И песню, что могу я написать,
Чтоб стали сердца жалобы слышны...
Друзей так много! - Все они бедны,
Чтоб выкуп за мою свободу дать...
Что ж, рыцари с печалью не дружны...
Но кто велик в плену не унывать?
Уж год второй моя неволя длится.
Послушай мои жалобы, темница.
Мои бароны! Где же ваша честь!
Лелеяло не вас ли Сердце Льва?
Не стыдно ли вам слушать эту песнь?
В ней - горечью рождённые слова!
Пусть тема этой песни не нова -
Но это всё, что ныне в сердце есть -
Хоть мысль о судьбах Божиих права,
Но жду от вас спасительную весть!
Что может в мыслях узника родиться?
Ты слышишь мои жалобы, темница!
Мир, словно, вымер. - Лев попался в плен!
Мои нормандцы - даже те — молчат.
Я знал о том, что это мир измен,
Что не сыскать в нём верной дружбы клад,
И мудрости пришедшей я не рад:
Не сокрушить бесчестья мощных стен...
Есть благо - в преклонении колен.
И это всё, чем ваш король богат!
Умчалась прочь удачи колесница!
Послушай песню узника, темница.
Король Филипп мне клялся другом быть.
Едва узнал, что я в плену, и вот:
Спешит мои владенья захватить,
Чем я владел - без совести берёт.
И клятвопреступленье - не гнетёт.
Спасти и не помыслил, защитить
Того, с кем для Христа ходил в поход.
Он честь свою решил похоронить...
И с этой мыслью трудно мне ужиться.
Послушай песню Ричарда, темница.
Моим друзьям поведай, песнь моя:
Я не был к ним коварен никогда.
В стране своей или в чужих краях
Богатства не жалел я и труда, -
К друзьям спешил на выручку всегда, -
Я их любил, не ведом был мне страх!
Что дружба ваша?.. Нет её следа...
На вас надежда - потерпела крах.
На выручку ли кто сюда примчится?
Ты слышишь песню Ричарда, темница.
И на равнине рог не протрубит...
На шлеме больше не увидят дрок...
И за Христа уже не будет битв,
Когда от благочестья мир далёк...
Я в заточении и одинок.
И только песни и слова молитв
Остались мне. Да смилуется Бог!
Паломнику на небо - путь открыт.
Что Бог судил мне, - то и приключится.
Очисть слезами - грешника, темница...
Сестра, принцесса... Помни обо мне,
Будь праведна... И расскажи друзьям,
Что я любил их, что в чужой стране
Христу, наверно, душу я отдам.
Даны невзгоды в очищенье нам.
Я за грехи - их заслужил вполне.
Молись, молись же, как молюсь я сам,
Чтоб в адском вечном не гореть огне!
Кто заточен, тому свобода снится.
Очисть слезами - короля, темница
Шел сильный дождь. Под конец пела вся толпа, и только солдаты вместе с палачом стояли и молчали.