Весь кишлак в предгорьях Памира покрыл цветущий урюк.
Запах стоял такой, что не было сил надышаться.
Ему тогда было восемь.
Жили они на второй улице от магазина. Отец ушел как-то в горы и пропал.
С тех пор прошло три года. Был ещё младший братик, толстый и не смышленый.
И был страх.
С этим страхом он просыпался утром и с ним ложился вечером на кошму, постеленную на полу. Ватага пацанов, чуть старше его, каждый день ловила его и била. Он убегал. Иногда ему удавалось это, и он забирался на старое раскидистое дерево во дворе и часами сидел, спрятавшись в его кроне от всего мира. Врагами были все. Шишкарил у них самый сволочной из них – Наби.
Сидя между веток, он вынашивал планы мести, потом забывал, потом снова думал об этом.
А был он очень светл лицом, почти бледным.
И это совсем не нравилось тем подросткам, которые жили с ним в одном кишлаке.
Шли дни, годы.
Когда призвали в армию, у него был небольшой недовес.
Тогда у всех высоких парней был недовес. Военком приподнял свои тяжелые веки, удивленно глянул на его белое лицо, совсем не похожее на те, которые целый день проходили перед ним, и сказал – «Интернационалистом будешь».
Потом Афган. Казалось страх навсегда покинул его. На войне некогда бояться.
Ранение в ноги и в спину от мины-лягушки, на которую он наступил, а она выпрыгнула за его спиной на пол-метра вверх и жахнула.
Он успел упасть и прикрыть голову руками.
Госпиталь, ампутация ног... Ему не повезло – выжил.
Через два года и три месяца он вернулся.
Дома ничего не изменилось. Младший брат вырос и уже «косил» от армии.
Мать всё также мыла полы в конторе. И только дерево, где он когда-то прятался, стало совсем маленьким. Оно напомнило ему отравленное страхом детство.
Пацаны, которых он помнил с детства, почти все разъехались – кто в город, кто на заработки, в Россию.
Ночами он громко скрипел зубами, стонал и просыпался от своего крика.
Вставал на костыли, выходил на улицу и курил, глядя на серп луны.
Потом возвращался, нащупывал под подушкой гранату – армейский трофей – и долго лежал, глядя в потолок.
Ночами хорошо вспоминалось. Но его страх никуда не делся. Как избавиться от него ?
Он хотел всегда доводить все дела до конца. А планы мести его мучителям, так и оставались без дел.
Однажды он дошел до соседней улицы, к дому Наби. Дома была его старая мать. Она вышла во двор, поговорили. Он расспросил о её сыне. Оказалось, что сын уехал в Россию, сейчас в большом городе, работает на стройке и живет в общаге. Дала адрес.
Сборы были не долгими. Попутками он доехал до Душанбе, а там сел на поезд.
На четвертые сутки поезд привез его в суету и гарь большого города.
В руках у него были костыли, а за плечами – рюкзак, в котором лежала граната РПГ, аккуратно завернутая в кусок брезента.
Адрес общаги он нашел, когда уже было совсем поздно.
Во дворе, на лавочке сидели люди, пили пиво, курили. Свет из окон освещал лица.
Наби он узнал сразу и окликнул его на родном языке. Тот вскочил, подбежал и распахнул по обычаю объятия.
Было всё просто.
Он выдернул чеку и прижал гранату между ними, бросив костыли.
Страха больше не было...