Улица Ротшильда в Ришоне — одна из центральных. Тут тебе и фонтан, и пальмовая аллея с бассейнами, и множество кафешек, где уже с утра местные тунеядцы коротают время за чашечками кофе. Они завтракают. Нет бы дома поджарить картошечки да с селедочкой или квашеной капустой, да с пивком. Так нет! Подавай им круассанов!
Я было тоже хотел так попробовать, да языка не знаю. Как с официанткой поговорить? Правда одно слово она поняла — кофе. Принесла. А когда написала сколько стоит чашечка!.. Да за такие три чашки я смог бы бутылку купить! Но один раз попробовать можно. Сижу, курю, по сторонам глазею. Вижу, идут солдаты с солдатками. Солдаты ничего — такие расхлябанные, воротники расcтегнуты, рукава закатаны, все с автоматами. Правда, рожки отомкнуты. Значит палить ни с того ни с сего не станут. Зато солдатки! Глаз не отвести. Уж до чего наши девки хороши, но тут гляделки проглядел, слюни распустил, и сразу возникло желание желания.
Солдаты свернули в парк, развалились прямо на газоне, достали бутылки с водой. Пьют, смеются, и офицер с ними. Запанибрата. Чудно, ей Богу.
Но, думаю, пора мне делом заняться. Через пару дней уезжать, так нужно для друзей подарков накупить. Глядь, а за кафешкой как раз магазинчик с разными побрякушками. Че деньги зря тратить. Уж больно здесь водка дешевая да вкусная. А друзьям привезу магнитики на холодильник или брелочков несколько. Захожу в магазинчик. Вдруг чувствую тень на меня упала. Поднимаю голову и даже обрадовался. Сразу понял - наша баба зашла. Такая дебелая, ростом метр восемьдесят, блондинка килограммов на девяносто пять, а может и побольше. Присмотрелся — вижу крашеная. Ну, да это ладно. Может подсобит с продавцами поговорить. А она несет себя с достоинством. Сразу видно, что большой человек в России. Может директор овощной базы или даже рынка. В общем важная такая. Подходит к цацкам, щупает, выбирает. Думаю, пусть купит, тогда уж я ее спрошу чего-то. Нельзя даме мешать при купле, обидеть может. Она что-то спрашивает продавщицу. А та так улыбается неловко, руками разводит: мол не понимаю. Наша дама обращается к другой, та тоже виновато руками разводит — ни бельмеса, мол. И тут дама говорит: «Да что ж это такое!» И с таким, вижу, уже даже с раздражением: «Столько русских тут ходит. Могли бы уже научиться по-русски разговаривать! Ничего, черт возьми, не понимают!»
Правда, она сказала другие слова, да мне неудобно их вслух произнести. А тут еще рядом две женщины оказались. И надо же, тоже русские. Их-то я не признал. Потому, что скромненькие такие. Одна в толстых очках на библиотекаршу похожа, другая, наверное, училка. Вся из себя такая интеллигентная, серенькая. Библиотекарша тихонько так говорит: «Это вы к ним приехали, а не они к вам» И тут дама как гаркнет: «А ты заткнись! Не с тобой разговаривают!» У библиотекарши от неожиданности глаза в очки уперлись. А училка хотела что-то сказать, да поперхнулась, и слова у нее застряли в глотке. И правильно. Нечего встревать, когда хозяйка Земли разговаривает.