Я намеревался покинуть станцию до ночи. Но чуть задержался, и в итоге входы-выходы закрыты до утра. Придется ночевать. Устроился у небольшого костра, вокруг которого сидели несколько путников и очередной наряд часовых. Спать пока не хотелось. Сидевшие по очереди травили байки и разные страшные истории. Слово дошло до часового, которого все уважительно называли Кузьмич, хотя ему было не так уж и много лет, только седой он был полностью.
- Хрень все это, все ваши истории… Я вот вам историю расскажу, несколько лет назад со мной случилась. Можете мне не верить, иногда мне самому кажется, что это был просто сон. Итак, слушайте.
…Поднимались мы на поверхность впятером с Полиса. Опыт подобных рейдов у нашей группы есть. Странно, но все было тихо. Нет, мутантов мы слышали, рев их, вой, но на нас не нападали. Ну, а мы старались двигаться как можно быстрее. Путь наш лежал почти на окраину, ну, там еще церковь старая, почерневшая вся стоит. Весь город почти в руинах, а церкви хоть бы что. Только купола, которые золотом блестели, теперь черные, как сажа, и стены, которые белоснежными были, теперь тоже черные. И стоит та церковь, как маяк среди океана. Но стала она пристанищем для мутантов всяких, а не для рода человеческого. Крышу облюбовали себе твари летучие, а во дворе всегда других мутантов полно…
В общем, старались мы держаться от нее подальше. Решили обойти, но напоролись на целую стаю собак-мутантов, еле отбились. И поспешили поскорее оттуда ретироваться – иначе очень скоро на выстрелы и запах крови все мутанты в округе сбегутся. И проход только мимо той церкви остался. По-тихому прошли мы ее и решили привал устроить. И вдруг смотрим – дом стоит, целый. Да какой дом! Какие раньше в деревнях были, бревенчатый, с калиткой и заборчиком, все как положено… Я аж глазам своим едва поверил. Меня, когда я маленький был, до Катастрофы еще, родители на лето в деревню к бабушке отправляли, у нее такой же дом был… И мутантов поблизости не видать, тишина. Ну, мы осторожненько зашли за калитку – никого… Не поверите, даже крыс нет! Ну, мы туда-сюда, все тихо. Заходим в дом – кухонька, табуреты стоят колченогие. У меня даже душу защемило…
Тут слышу, зовет нас Колян с одной из комнат. Заходим туда, а там… Мама моя дорогая! Кровать, а на ней девушка лежит… Белая вся, холодная, пульс не прощупывается. Само собой, что мертвая, только не попортилась совсем… Я так прикинул, сколько же она тут так лежит, мне чуть дурно не стало… А дальше такое началось, что нам всем чуть дурно не сделалось. Стоим мы, значит, размышляем, что с ней делать – так оставить или похоронить, человек же все-таки. А она вдруг возьми и глаза открой. Мы остолбенели все, а она раз – и села на кровати… Ну, у Коляна нервы не выдержали, самый молодой среди нас был, заорал он благим матом и давай по этой… ну, мертвой, палить почем зря. Изрешетили мы ее, словно дуршлаг из нее сделали…
Выскочили мы из дома, стоим, дух переводим, отдышаться пытаемся. Коляна аж трясти начало. Вдруг совсем тихий то ли стон, то ли писк из сарайчика того… Осторожненько заглядываем, а там такое… Весь сарай изнутри перегородками на загоны разделен, а там мутанты! Словно мы на ферму попали, где их разводят… Из ближайшего загона на нас собака-мутант смотрит, а у нее под пузом щенки возятся… Из другого загона какой-то хруст доносится. Не стерпел я, заглянул. Ох, мамочки! Одна из летучих тварей! И хрустит чем-то… Присмотрелся, аж вспотел сразу – нога человеческая у нее из пасти торчит… В дальних загонах еще какие-то твари шевелятся… У нас тут у всех чуть крышак не съехал. Расстреляли мы тогда по два рожка каждый, и крылатую тварь, и собаку-мутанта вместе с щенками, всех порешили… Визгу и реву было, когда мы их стреляли… Выскочили мы из сарая, стоим, трясущимися руками автоматы перезаряжаем, потом холодным обливаемся… И вдруг со всех сторон вой… Словно все мутанты в округе завыли разом…
Не стали мы дожидаться, рванули оттуда, что было сил. Долго еще тот вой слышался… Наконец, вроде затихать начал. Решили и мы привал устроить, тем более, что сумерки уже. Нашли здание какое-то полуразрушенное, забрались туда. Крот фляжку со спиртом достал, всем налил. Проглотили мы его, даже не почувствовали… Уж чего мы только не видели, но с таким впервые столкнулись. Только нас чуть отпускать начало, как часовой сигнал подает – мутанты! Повскакивали мы, автоматы похватали, смотрим. Мутанты вокруг нашей стоянки кружат. Собак только с десяток, а в стороне еще какие-то тени мелькают. Тогда уже стемнело, не разобрать было, что там за твари. До утра мутанты вокруг нас кружили… Пробиваться через них, да еще ночью – чистое самоубийство. Так мы до утра глаз даже не сомкнули, на рассвете только, когда мутанты потихоньку расходиться начали, прикорнули чуток. Разбудил нас всех Пашка-Шпала. Человек, говорит, идет. Мы смотрим – шагает посередине дороги мужик, спокойно так вышагивает, словно нет рядом мутантов никаких. Ни костюма защитного, ни противогаза, ни респиратора, ничего. Какой-то балахон на тело накинут. Из оружия – только ружье. Старое, охотничье двуствольное… А сам здоровый амбал, высокий, лицо бородатое и волосы на голове в хвост уложены. Это идиот какой, что ли? Кто же в таком виде на поверхность сунется?!
Шпала тут решил мужика того о мутантах предупредить, рванул с укрытия нашего на дорогу, а тот уже почти с нами сравнялся. Ну, Шпала спускается к нему, орет ему что-то, а тот вдруг ружье вскинул да как всадит по Шпале сразу из двух стволов…
Мы заорали, палить вроде хотели, а он куда-то вдруг с дороги скрылся, не видно его нам. Сидим, ждем, когда вылезет. И дождались… Полезли мутанты толпой, словно солдаты в атаку пошли… Первых двух тварей, которых теперь приезжими принято называть, мы еще на подходе завалили, но их там еще с пару было. Да и собаки-мутанты, падлы, шустрые… В общем, ворвались они всем скопом в наше убежище… Через несколько минут все почти кончилось – Колян лежал, истекая кровью из разорванного горла; Витька-Малек хрипел, пуская кровавые пузыри – от правой руки у него осталась жалкая культя, из разорванных штанин проглядывали ноги, прогрызенные до костей; из разорванного живота вывалились кишки… Крот был жив, хотя изрядно изранен, да я еще пока дышал – новенький бронник сделал свое дело, хотя и был полностью изрезан когтями мутантов. Если б не он, то сейчас я лежал бы в куче своих кишок, как Малек. Открытые рваны жгло, словно огнем, с раны на голове лилась кровь, заливая мне лицо… С трудом я удерживал сознание, чтобы не провалиться в беспамятство…
Мутанты почему-то не торопились добивать или жрать нас. Приезжие умотали прочь, а собаки уселись напротив нас, ожидая чего-то. Вслед за мутантами в наше убежище вошел тот мужик, нисколько не смущаясь сидевших мутантов, а те не обратили на него никакого внимания.
Мужик тот слегка потрепал ближайшего мутанта по холке, и направился к нам. Достал откуда-то огромный нож, наклонился над Витькой-Мальком. Взмах руки и голова Витька отделилась от тела. Просящее заскулила одна из собак-мутантов. Не оглядываясь, мужик небрежно бросил ей голову Малька. Заметив, что мы еще живы, он неспешно приблизился к нам.
- А, живы еще… - мужик наклонился, вытер свой тесак о костюм Крота.
- Кто ты такой? – прохрипел Крот.
- Тебе это уже без разницы, - ответил незнакомец, обыскивая карманы Крота. Достал фляжку, сделал приличный глоток. Голос его не выражал абсолютно ничего, словно робот говорил. Руки продолжали обыскивать карманы Крота. Обыскав, переключился на убитых, начал обыскивать их.
- Что мы тебе сделали?
- Что?! Что сделали? – незнакомец резко обернулся к Кроту, - Напали на мой дом, перебили ни в чем неповинных зверушек, и ты спрашиваешь, что сделали?
А тем временем «зверушки» сидели рядом, плотоядно облизываясь… Незнакомец обернулся к ним, погладил пару подползших к нему, снова повернулся к Кроту.
- Убийство у вас в крови. Зачем вы ворвались ко мне в дом? За что убили целый выводок? Мало вам было смертей? Спали и думали, как бы убить побольше себе подобных… Доигрались ведь, живете сейчас под землей, как крысы… И продолжаете убивать друг друга…
- А ты значит, с мутантами живешь? – снова прохрипел Крот, - Разводишь их, как скотину? Зверей разводишь… Зверовод хренов…
Я попытался пошевелиться, но тело пронзила острая боль, и я невольно застонал. Незнакомец повернулся ко мне, посмотрел внимательно мне в глаза.
- Тоже живой… Ну, живи пока…
- Что с нами будешь делать? – спросил Крот.
- То, что вы заслуживаете, - ответил незнакомец и снова посмотрел на меня. – А ты вернешься обратно, под землю… И объяснишь всем, что ваше время прошло. Теперь здесь другая жизнь… А вы, если хотите жить, живите себе под землей, и не стоит пытаться диктовать свои правила новой жизни…
Он с легкостью поднял меня, закинул к себе на плечо и направился на улицу, больно ударив меня головой об остаток стены. Прежде, чем потерять сознание, я увидел пожиравших Шпалу мутантов снаружи, и собак-мутантов, набросившихся на Крота и трупы остальных товарищей.
… Кузьмич замолчал, пыхтя самокруткой.
- Ну, а дальше-то что, Кузьмич? – спросил кто-то.
- А дальше я очнулся в лазарете, мои рассказы сочли за бред раненого… - Кузьмич последний раз затянулся горьким дымом и поднялся. Пришла его очередь караулить. – А мне потом сказали, чтобы я язык за зубами держал…
- А не боишься рассказывать-то?
- После тех мутантов уже ничего не боюсь. Да и кто мне сейчас поверит, несколько лет уже прошло…
Кузьмич ушел. Некоторое время все обсуждали его рассказ, после постепенно начали укладываться спать. Я тоже поудобнее улегся на своей старой шинели и постарался уснуть. Но еще долго сон не приходил ко мне.