Диван. Глава 3 (Владимир Голисаев) / Проза.ру

      Ох, и смеялся же Поттер, когда Арчибальд показал ему список товаров, завозимых в Россию английскими купцами! Смеялся, потому что просто не ожидал увидеть столь объёмный документ. А позже удивлялся, что список был не рукописным, как обычно, а отпечатанным! Мосли с удовольствием показал Дэвиду недавно появившуюся новинку, которую Поттер ещё не видел – пишущую машинку «Ремингтон».
      – Купил сначала для себя из первой сотни, выпущенных фирмой в 1874 году. Прекрасно работает. Сейчас всё делопроизводство в Форин-офисе ведём только отпечатанными текстами.
      – А кто же это печатает?
      – Появилась новая профессия – машинистка. У нас служат специально обученные женщины, подписавшие бумаги о неразглашении государственной тайны. Печатают они с рукописных текстов, когда всё отпечатано – проверяют, а затем, рукописные и отпечатанные тексты сдают каждый вечер начальнику канцелярии. Копировальную бумагу тоже сдают. Благодаря изобретению копировальной бумаги, теперь можно иметь сразу несколько экземпляров отпечатанного текста. Так что, тот список, над которым вы так смеялись, можете взять с собой, чтобы лучше подготовиться к отъезду. Но не показывайте его никому. Он для служебного пользования.
      Надо сказать, что везём мы в Россию многие товары. Частично, она их производит, но низкого качества. Многое не производит. И мы везём книги, карты, гравюры, мебель, одежду. Всевозможные скобяные изделия, лошадей, экипажи, шляпы, кожи, лекарства. Почти все предметы обихода, комфорта и роскоши. Список, как вы видите огромный.
      – А с чего началась вообще эта торговля с Россией? Я совершенно вне этой темы. Живу в Брентвуде почти отшельником – весь в медицине и созерцании прекрасных лугов Эссекса. Нет, ещё поглощаю сыр из Эппинг-Форест – я думаю, лучший сыр Британии.
         – Вся история началась с флота. Точнее, с Питера Первого. Есть флот - есть и политика и торговля! Я не знаю другого подобного царя, или короля, который бы лично поехал в Голландию учиться судостроению. Да не просто наукам, а, взяв в руки топор, получить чин «добрый корабельный плотник»! А Питер Первый это сделал! Но, там же, в Голландии, он понял, что голландцы, как судостроители, лишь практики. Они не способны к проектам и расчётам. Тогда отправился к нам, в Англию, по моему, это было где-то в 1698 году. Три месяца изучал, как наши мастера строят корабли. После этого, отстранил от строительства российских кораблей голландцев и выписал в Россию шестьдесят наших, английских мастеров. Голландцев оставил только как судоводителей.
      Он, царь Питер, понимал, что надо учить морскому делу своих, русских. И тогда он в 1701 г. издал указ об учреждении в Москве первой в России школы «Математических и навигацких, то есть мореходных хитростью искусств учений». В школе изучали арифметику, геометрию, тригонометрию с практическим приложением этих наук к геодезии и к мореплаванию, а также навигацию и астрономию. Учителями в школе были, конечно же, англичане: хороший математик и астроном Генри Фарварсон и два преподавателя собственно «навигацких» наук — Стивен Гвин и Ричард Грейс. В 1715 году Питер Первый открыл в Санкт-Петербурге Морскую Академию – заведение гораздо более высокого ранга, чем Навигацкая школа. Вы видите, как последовательно действовал этот царь?
      При Питере Первом в Россию из Англии стали прибывать моряки, инженеры, математики, врачи. Многие из них остались в России на долгие годы и внесли большой вклад в развитие Петербурга. А в 1704 году прибыл первый корабль с нашими купцами.
      Собственно, с этого корабля начала развиваться торговля, а где торговля – там и дипломатические отношения.
      В 1734 году англо-российский торговый договор придал Британии статус страны наибольшего благоприятствования. С этого времени мы заняли ведущее положение в русской внешней торговле, которое, понятное дело, и сейчас сохраняется. В 1753 году в Петербурге появилась Англиканская церковь, а в 1770 - открылись Английский клуб и Английский театр.
      Но зато Россия, с нашей помощью, за четверть века создала мощный военно-морской флот, корабли которого строились не хуже, чем где бы то ни было в Европе.
      Наш посол Джеймс Джеффрис писал в 1719 г. первому лорду Британского Адмиралтейства, что русский флот и флот Англии — это два лучших флота в мире. Тревожась по поводу растущей морской мощи России, посол советовал отозвать из Петербурга корабельных мастеров-англичан. А кто вы думаете, был главным строителем Балтийского флота? Отвечаю – английский корабел Питер Браун.
      Я, во время нашего пути в Санкт-Петербург, расскажу вам, Дэвид, о многих очень достойных представителях нашей страны, которые прославили себя в России, став буквально её великими сынами.
      Одного из них – вашего коллегу, господина Роберта Эрскина вы, конечно, знаете!?
      – Арчибальд! Нет в Британии врача, который бы не знал, в большей, или меньшей степени, историю жизни этого знаменитого человека. Мистер Эрскин, до отъезда в Россию, был профессором медицины и философии в Оксфорде, в котором позже и я учился. Знаю, что он сделал и для России.
      – Браво, Дэвид, браво! Я знал, что у вас замечательная память. Но теперь, мой друг, возвращайтесь домой и как можно быстрее приступайте к процессу сборов. На следующей неделе прошу вас ещё раз прибыть ко мне. Будет известно место нашего проживания. А этот вопрос, согласно моей задумке, один из главнейших. И ещё. Прошу вас к следующему приезду привезти список всего того, что необходимо по медицинской части. Нам ведь потребуется время для заказа.
      За неделю Поттер успел сделать в Брентвуде многое. Главное, он подписал контракт с солидной риэлтерской фирмой о сдаче дома внаём на три года, с правом дальнейшей пролонгации контракта, при его письменном уведомлении об этом. Уведомил письменно городской банк, что средства от сдачи дома внаём будут поступать на его счёт здесь, в Брентвуде. А после беседы с Мосли открыл в Barclays Bank счёт, чтобы часть своего немалого жалования оставалась в Британии.
      Очень важно ему было определить, что взять с собой в Россию, ведь отправляется он надолго. Мосли посоветовал Поттеру самому написать список необходимых вещей и сверить его со списком товаров, поставляемых в Россию из Британии.
      – Как бы в этом списке не утонуть – думал Дэвид, рисуя табличный реестр и выводя с левой стороны наименования групп, а справа – то, что следовало взять из этой группы:
   1. верхняя одежда       а) зима - стёганое ратиновое пальто, мех. безрукавка
            б) весна
            в) лето
            г) осень
   2. головные уборы       а) зима


   3. обувь             а) зима

   4. носки             а) зима

      Вечером Дэвид отложил в сторону длиннющий, но аккуратно составленный список, куда вошло и нижнее белье, и постельные принадлежности, и столовая посуда, и столовые приборы. Список включал в себя и ещё множество вещей, окружающих человека, незаметно входящих в его быт, но замечаемых очень быстро при их отсутствии.
      Продолжать составление списка пока не имело смысла. Арчибальд ясно же сказал, что многое будет зависеть от места их проживания, размеров и количества комнат. Теперь Поттер взялся за список лекарств, инструментов и антисептического перевязочного материала. В Лондоне заметили, что планировать и брать следует самое необходимое. В Санкт-Петербурге есть английские аптеки.
      – Хорошо, возьмём, примерно, на полгода. Из Британии в Санкт-Петербург сейчас достаточно часто ходят суда – и Поттер старательно составлял этот реестр.
      В этот раз он въехал в Лондон в чудесную летнюю погоду. Да и весь путь до Лондона был в этот раз хорош, пейзажи, открывавшиеся перед его глазами, радовали глаз. Но, как только пейзажи скоро наскучили, тотчас к нему в душу забрался червь сомнений.
      – Зачем тебе это надо? Ну, какой из тебя шпион? Ты же врач. Врачуешь тела и души своих пациентов у себя в Брентвуде, да и деньги неплохие имеешь. Тебе что, их не хватает? Да у тебя того, что ты имеешь в банке за службу в Индии, хватит на две твои жизни. Детей у тебя нет. Кому оставишь всё свое состояние? Тебе сорок шесть лет. Да, здоров, как шортхорнский бык, но, дружок мой, уже сорок шесть. Природу хочешь обмануть?
      Поттер замотал головой, отгоняя из головы сомнения – о чём речь, когда даже диван ему во сне сказал, что в 1878 году он будет в России!
      – Нет, если сейчас не уеду, то так и буду стариться в Брентвуде. А сейчас, прямо какой-то приток сил появился, как после долгой прогулки. Я же замечаю, что и душой помолодел. Уже мысли о русских женщинах пришли, причём, надо сказать, правильные мысли!
      Поттер предстал перед Мосли в хорошем настроении и с улыбкой, которую прятал в бороду, чтобы придать себе вид, пристойный заведению.
      – Вот это приятно, вот это настрой – подметив это, воскликнул Арчибальд, тоже являя на свет улыбку. – У меня тоже радость на сердце и добрые новости!
      – Что, уже ясно с нашим проживанием – хотел спросить Поттер, но удержал себя и вместо этого вежливо спросил – Вот как?
      – Да, Дэвид. По многим вопросам есть полная ясность. В том числе, по важнейшим. Итак, что мы имеем.
      Наше Адмиралтейство распорядилось выделить для нас паровую шхуну «Ньюпорт». Это бывший четырёхпушечный военный корабль, переквалифицированный в исследовательское судно. «Ньюпорт» проводил гидрографические работы в Средиземном море, вернулся для небольшого ремонта, отдыха команды гидрографов и пополнения провианта и воды. Мы отходим из Саутгемптона в начале августа. На судне будут только члены нашей дипломатической миссии и экипаж. Груз у нас посольский, в Кронштадте мы наш груз не предъявляем к проверке и не платим таможенные сборы. Следовательно, имеется возможность провезти с собой беспошлинно как можно больше товаров, которые не портятся. Это касается и вашего медицинского списка, Дэвид. Но это и виски, и эль, и портер, и мебель для обустройства кабинетов.
      По нашему проживанию.
      В нашем с вами распоряжении половина первого этажа дома на Английском проспекте. У каждого из нас будет отдельный вход, большая прихожая, ванная с титаном для горячей воды, ватерклозет, спальня, большой кабинет. У вас, Дэвид, очень большой, чтобы вы могли в нём принимать больных и производить небольшие хирургические вмешательства. Поодаль, большая кухня с отдельным, как говорят в России, «чёрным ходом». Там же, две небольших комнаты для прислуги. Гостиная у нас с вами будет общая. Это большой зал с колоннами, где можно будет осуществлять наши с вами приёмы, устраивать балы. В гостиную можно попасть из вашей и моей прихожих. Что ещё? Обещали мне, что в гостиной будет стоять хороший рояль фабрики J. Becker. Да, в нашем доме установлено водяное отопление, но есть и несколько хороших печей, которые почему-то называют «голландками».
      Так вот, в гостиной стены нам задрапируют гобеленами, а стулья купим на месте, наши, или немецкие, их надо много. К ним прикупим и низкие кофейные столики – они и у нас модны, а уж в Санкт-Петербурге,… Что вы хотите спросить, Дэвид?
      – Меня интересует кабинет. Может быть, разобрать и перевезти туда, в Петербург свой? Я к нему привык, знаю, где что находится с закрытыми глазами.
      – Пожалуй, это идея! Я об этом не думал, но, наверное, это хорошее решение. Скорее всего, и я свой заберу. Да, не забудьте книги. На русском мы купим в России, однако, нам не надо забывать и своих выдающихся соотечественников.
      Они долго ещё беседовали на разные темы, но, что интересно, а Поттер ждал эту тему, – Арчибальд не произнёс ни слова о Кавказе.
      – Хорошо, Дэвид. Возвращайтесь в Брентвуд, занимайтесь сборами и упаковкой ваших вещей. У вас на всё есть месяц. Через месяц вы приедете в Лондон и поможете с упаковкой всего того, что относится к медицине. Упаковка должна быть герметичной. В конечном результате это должен быть большой деревянный сундук, или сундуки с надписью – Поттер, медицина. Точно также прошу вас запаковать личные вещи. Да-да! Всё должно быть упаковано в сундуки. Кроме лошадей, которых мы собой тоже везём. Позже расскажу, зачем.
      – Арчибальд! Что и мебель в сундуках?
      – Да, мой друг. Иначе мы её просто не довезём. Не волнуйтесь, «Ньюпорт» имеет грузоподъёмность больше пятисот тонн. Так что, пакуйте в сундуки свой кабинет, да не забудьте всё подписать!
      Вы помните, Дэвид, как я вам когда-то сказал ещё в Индии: «Мы ещё молоды, не всю же жизнь нам находиться здесь, в Бомбее! Настанет день, когда мы с вами, Дэвид, пройдём по проспектам Санкт-Петербурга, подышим воздухом Балтийского моря»! И это сбывается! Я уже заранее влюблён в этот город!
      – Арчибальд! Может, я что-то недопонимаю, но вы совсем недавно говорили мне, что мы отправляемся в Россию, чтобы всячески противоборствовать ей?
      - Дэвид, личное моё отношение к России и задачи, которые я должен с большим рвением выполнять, а я буду это делать – это абсолютно разные вещи.
      Отвечу вам, возможно чуть неточной в словах, но точной по смыслу фразой, которую когда-то произнёс уже ушедший в мир иной премьер-министр Генри Джон Темпл, лорд Палмерстон: «У Британии с Россией пересекаются интересы, значит, мы должны делать всё, чтобы противоборствовать ей»!