или о ремстройняньках
и производственной этике…
Как-то в нашем многоэтажном доме, в одной из квартир нашего подъезда потёк водопроводный стояк, как потом выяснилось, на стыке железобетонного перекрытия одного из верхних этажей. Вызвали ремонтников-сантехников из домоуправления. Те, проверив предполагаемые варианты, повозившись немного, обнаружили место протечки. Потребовались сварщик и его помощник, которые через некоторое время прибыли, потребовалось сварочное оборудование, которое им подвезла их «автомашина-летучка», и потребовались им кусок новой стальной трубы, сгон, вентиль, которые, поискав немного, они вскоре тоже нашли. Провозились часа четыре, то и дело отпуская смачные выражения то нейтрального, то направленного характера. Наконец сделали дело, устранили неисправность. И сразу вся эта ремстройбригада начала по-быстрому сматываться, оставляя после себя горы строительного мусора не только в квартире, где была протечка, но и на лестничной клетке около дверей других квартир. В это время я возвращался домой и как раз подходил к двери своей квартиры, а там увидел куски отбитой штукатурки и отрезанные части истекающей ржавчиной демонтированной стальной трубы. Спросил проходивших мимо меня ремонтников: «Ребята, а это я должен за вами убирать?..» На что получил обстоятельный ответ: «А то кто же!.. Ты чего, мужик?.. Ты того?!... Когда к тебе приходят электрики или телевизионщики, они что, убирают что ли за собой?..» И таким образом настроив меня на деловой лад после их трудового подвига, они, захватив свой инструмент, гордо удалились… Недели через две пришли электрики. Пришли заменять электросчётчики. Насорили около электрощитков на лестничных площадках, пустых бутылок пивных порасставили под щитками и около квартирных дверей!.. Проходя мимо, а они как раз работу закончили и собирались уходить, спрашиваю их: «Ребята, а это я должен за вами убирать?..» На что получил опять такой же, как под копирку, обстоятельный ответ: «А то кто же!.. Ты чего, мужик?.. Ты того?!... Когда к тебе приходят сантехники или телевизионщики, они что, убирают что ли за собой?..» И таким образом настроив меня на деловой лад после их трудового подвига, они, захватив свой инструмент, гордо удалились... Недели через две пришли телевизионщики устанавливать оборудование для кабельного телевещания. Я на этот раз был дома. Они как чувствовали, позвонили в квартиру и попросили табуретку либо крепкий стул. То есть, ребята пришли работать под потолком в электро- и телеящиках и распредкоробках даже не захватив элементарной стремянки, налегке, в надежде, что каждый житель в каждой квартире ждёт их с распростёртыми объятиями, держа в каждой руке по крепкому стулу. Оказывается, не в первую квартиру звонили, но, посмотрев на их грязнучую обувь, жильцы не спешили выполнять их просьбу. Так они долго ходили по квартирам, пока не наткнулись на нашу. Пришлось дать им крепкий стул, предварительно накрыв его сиденье газетой. «Да ты чего, дядя, всё равно газета твоя слетит!..» - сказал моложавый мастер местного телевидения, взяв из моих рук стул. «Так может быть тебе чистую тряпицу дать, чтоб не изуродовали стул-то?» - спросил я. «Не надо никакой тряпицы, стул он и есть стул!..» - последовал убедительный ответ широкой души опытного в таких делах человека. Через минуту он уже стоял ботинками на сидении стула, а ненужная ему газета лежала на бетонном полу рядом. Я, чтобы не выглядеть крохобором в глазах передовой молодёжной части населения, закрыл дверь и удалился к себе в квартиру заниматься делами, от которых меня отбили, про себя отметив, что стул теперь придётся выбросить. Что же, не без потерь, зато будем иметь тридцать каналов кабельного телевидения вместо обычных восьми, хотя и восьми вполне хватало, и их некогда было смотреть. Но не тут-то было. То «дядь, дай водички…». То «дядь, дай то…». То «дядь, дай сё…». То «какой кабель из двух оставить, какой оторвать, в зале или на кухне?..». То «дядь, перепутали, а может так оставить, обойдёшься?..» и так далее… Когда работа была закончена, а лестничные площадки были заполнены обрывками кабелей и оплёток, остатками вырванных плат, демонтированных распредкоробок, пачек из-под сигарет, окурков и иного мусора, и наша квартира, как впрочем и другие, осталась с одним работающим телевизором вместо двух, с пояснением для любопытных, что «на каждую квартиру один ввод», они, отдав мне часов через пять развихлявшийся в соединениях и перепачканный насмерть стул, начали удаляться, я их, уже зная заранее ответ, дружески спросил: «Ребята, а это я должен за вами убирать?..» На что получил обстоятельный и жизнерадостный всё тот же ожидаемый ответ: «А то кто же!.. Ты чего, мужик?.. Ты того?!... Когда к тебе приходят сантехники или электрики, они что, убирают что ли за собой?..» И таким образом, опять настроив меня на деловой лад после и их трудового подвига, мудрые мастера кабельного телевидения, захватив свой инструмент, тоже, как и предыдущие мастера своего дела, гордо глядя на меня, непонятливого, свысока, быстренько смотались восвояси.
«Да, - подумал я, - есть головы у наших мастеров на плечах, мозги соображают у них в одном направлении, чтобы рукам и ногам меньше работать, а больше отдыхать! Ну и головастые же у нас в России, видимо самые головастые в мире, сантехники, электрики и телемонтёры!.. Обмен опытом поставлен на высочайший уровень!.. Пора в штатные расписания их ремстройконтор, и им подобных, вводить должности ремстройнянек!.. И безработицы меньше станет, если каждого «сильно делового» мастера будет обслуживать нянька, которая и будет «сопли» за ним вытирать!..»