Мы с Митькой зажались в угол. Из кухни опять доносились пьяные крики отца. "Спиногрызы!" , "Вся жизнь к чертям", и четкий стук стеклянной бутылки об стол.
- Ты не бросай меня, пожалуйста, Ви, - тихо прошептал брат.
- Я старше тебя на 7 минут, я ответственна за тебя, я никому не дам тебя в обиду! - с детской серьезностью отвечала я, успокаивая его.
С этим надо было что-то делать, как-то учиться в школе, неуклюже объяснять учителям бесконечные синяки и ссадины.
- Когда нас заберут от него? - всхлипывал раз за разом Митька.
- Скоро, совсем, скоро, - отвечала я.
День за днем никто не приходил, не тыкал отцу повестку в суд, не лишал родительских прав. А я все надеялась на то папино, ещё не до конца пропитое сознание. Верила, что в давно добром сердце что-то екнет.
Но нет. С каждым днем моя вера угасала, надежда возрастала. Митька постоянно смотрел на часы ,мысленно умоляя их приблизить следующий день, и ещё один, и ещё. Часы превращались в дни, дни в недели, недели в года. В нашей жизни ничего не менялось, даже пьяные крики отца оставались одного содержания. Все эти годы я хотела лишь одного - чтобы мой Митя вырос настоящим мужчиной, чтобы у него были друзья, чтобы он мог жить полноценной, насколько это возможно, жизнью. Чтобы влюблялся, чтобы, несмотря ни на что, умел сострадать, чтобы совесть имел и честь. И он рос таким, днями работал, ночью учил уроки. У меня же было наоборот. Я расправлялась с домашним заданием днем, а ночью бежала в одну из забегаловок, надевала бейдж "Кафе "Экватор. Официант Виолетта", белый фартук и прыгала с подносами и меню до пяти утра.
И так каждый день. Нам уже исполнилось 16, а мы все ждали, пока нас заберут. И Митька с сожалением смотрел на стрелки часов, но совсем другим взглядом. Казалось, он стал ненавидеть время. Оно играет с нами уже слишком долго.
- Ви, бросай работу, пожалуйста, - все повторял он. - Ты видела себя в зеркало? Так нельзя. Тебе нужно отдыхать, Ви, слышишь?
- Нам надо что-то есть, во что-то одеваться. Мы должны, в конце концов, содержать отца. Нас ещё не забрали, Мить. Мы рано позрослели. Я старше, я ответственна. Ты должен учиться и поступить в университет. Ты должен выбиться в люди, Мить. Я для этого стараюсь.
- А как же ты, Ви? - качал головой брат. - Пойми, я без тебя никуда не поеду.
Я не находила, что ему ответить. Я просто знала, что когда-нибудь, мы выкарабкаемся из этого дерьма и будем счастливы.
- Волкова! С вещами к директору, - в дверь кабинета математики проснулась голова завуча.
- Что натворила? - шепотом спросил меня вечный сосед по парте Илья.
- Не знаю. Позвоню, - ответила я.
- Ви, я всегда с тобой, - обеспокоенно посмотрел на меня друг.
К двери кабинета я подошла ,полная всяких разных догадок. Больше всего меня беспокоило, что кто-то узнал о работе, что заставят уволиться. Я вздохнула и потянула дверь на себя.
Внутри сидел Митька, в глазах которого читался возбужденный интерес.
- Ну, теперь можем начинать, - поправил очки Олег Юрьевич.
- Ребята, собирайте вещи, вы едете в интернат, - сказала женщина, сидящая рядом с ним.
- Дождались, Ви, дождались, - сгреб меня в охапку Митя. - Теперь тебе не нужно работать! Не нужно , Ви!
Я не могла поверить, что то "скоро", о котором я обещала брату много лет назад, наконец-то наступило. Около минуты я не могла проронить ни одного слова. Где-то снаружи трелью промчался по коридорам звонок. Дверь распахнулась, на пороге стоял озадаченный моим уходом Илья.
Я улыбнулась.
- Илюша... - я сделала один шаг ему навстречу и мгновенно упала на пол. Дальше - темнота, какие-то размытые голоса, тени. Я была в полусознательном состоянии, слабо поворачивала голову и пыталась что-то сказать. Мне стало страшно. Очень страшно...
- Молодые люди, девушке нужен покой! - гневно шептал мужской баритон.
- Мы братья, - обиженно отвечали родные голоса.
- Я отец, - скромно прозвучал хриплый бас.
Илья с Митькой обернулись. Перед ними, в белом халате, с цветами и мандаринами в руках, в костюме , стоял тот, от кого мы бежали столько лет.
- Уходи! - Митя перекрыл ему доступ к двери. - Как у тебя , сволочь, совести хватило сюда придти! - плевался брат.
- Дмитрий, перестань, - беспомощно отозвался отец и положил ему руку на плечо.
Митька брезгливо поморщился и скинул её.
- Не трогай меня. К Виолетте одному тебе зайти я не позволю.
Я открыла глаза и немного привстала.
- Митя.
Брат мгновенно вскочил со скаймейки подбежал ко мне. Илья рванул следом за ним. Последний взял меня за руку:
- Ви, я всегда с тобой!
- Ви, я собрал наши вещи, Ви, - улыбался Митя.
- Хорошо, наконец-то, - сил говорить почти не было.
- К тебе тут, папа пришел... Позвать?
- Подожди , что со мной? Только скажи мне правду, - попросила я.
- У тебя обострение идиотизма. В переводе с языка твоего брата - сильное переутомление, - усмехнулся Илья. Шутит, значит все хорошо.
- Зови, - разрешила я.
Возле кровати стоял мужчина, которого я не видела уже много лет. Тот, с кем мы пошли за руку в первый класс, а потом устроили настоящий праздник.
- У наших детей сегодня важный день, - повторяла мама, улыбаясь.
- Да, милая, - обнимал её папа.
Ко мне пришел человек из детства, стыдливо прячащий глаза за букетом моих любимых гербер.
- Выйдите, ребята, - попросила я.
Папа взял меня за руку, приложил к губам и затрясся в приступе лихорадочных рыданий. Он останавливался и просил прощения, называл себя чудовищем, признавал вину.
- Я так хочу тебе верить, папа, но , кажется, я разучилась, - грустно сказала я.
- Ты меня не простишь? Ви, не прощай, прошу, не прощай меня. Таких не прощают.
- Простила, как-то только увидела твое лицо, когда сообщили об аварии, но мы все равно уедем, папа. Конверт с деньгами, сколько сможем , мы будем отправлять без обратного адреса, - решительно сказала я.
Глаза отца вновь наполнились слезами. Казалось, слез ему хватит на всю оставшуюся жизнь.
- Я так боюсь потерять вас, Ви. Когда мне сказали, что мою девочку забрали на скорой, я вылил водку в раковину. Меня охватил ужас. Я стоял , как вкопанный, когда на меня налетел Митька. Я думал, что он ударит меня.
- Мой Дима - человек чести. Он бы никогда не поднял руку на старшего человека. У тебя вырос замечательный сын, папа. Сам вырос. Без тебя. И он всего добьется.
- Ви, ты моя мудрая девочка, что мне сделать, чтобы вы остались? у меня больше никого нет.
- Все, что нужно было, ты уже сделал. Мы не останемся. Разговор окончен.
Глаза, полные отчаянья, несчастья, боли умоляюще смотрели на меня.
- Выздоравливай, доченька. И не прощай старика.
Дверь палаты хлопнула. Я повернула голову вверх, чтобы сдержать больные слезы. Я всегда любила его, любила и не чаяла души в моем папочке, даже больше, чем в маме. А теперь, теперь я отказываюсь жить с ним под одной крышей.
- Ви... - Илья все также держал меня за руку. - Ви, я люблю тебя. Я с тобой до конца, всегда. Ты же знаешь. Мне плевать на все это. Ближе вас с Митькой у меня никого, - он обнял меня.
Если бы не этот человек, я бы давным давно сломалась. Я уткнулась носом в его плечо, самое надежное на этом свете, и закрыла глаза.
- Я люблю тебя, - прошептала я.
- Митька на работу побежал, я с тобой до утра буду, - решительно произнес Илья.
- Да, будь, мне с тобой спокойнее.
Так мы и просидели, весь вечер, всю ночь.
С каждым днем здоровый цвет лица ко мне возращался, самочувствие улучшалось. Я была в предвкушении чего-то нового,новой жизни. Но , когда я смотрелась в зеркало, вся боль и воспоминания возвращались, возвращались через шрам, тянущийся от нижней губы до шеи - неудачный разговор с папой, и розочка от бутылки пошла в ход.
Прошлое, оно навсегда останется в наших с Митькой душах, - размышляла я, глядя в зеркало.
- Ви, моя Ви, - улыбнулся Илья, обняв меня сзади. - Я долго думал, и решил спросить.
- Ты можешь спрашивать все, что угодно, И.
- Давай обвенчаемся? - бархатная коробочка была прелестна.
Я чуть не задохнулась от приступа счастья.
Наши с Ильей отношения были весьма и весьма необычными. Мы всегда были втроем. Я, Митя, Илья. Они с братом с 1 класса были всегда вместе. Потом постепенно я тоже стала с ним общаться. Класса с пятого мы стали неразлучны. Мы с Ильей стали лучшими друзьями. Потом поняли, что в друзьях не нуждаются так, как мы нуждаемся друг в друге. Мы приросли друг к другу. Он был тем светом в конце тоннеля все эти годы, это он давал мне силы идти дальше.
Я стояла в палате босиком, с распушенными волосами, в его оранжевой безразмерной футболке. С кольцом на безымянном пальце. Я улыбалась, Илья подхватил меня на руки и закружил. Два года, и мы обвенчаемся. Два года. Все станет по другому.
Детдом.
В этом месте, казалось, было так же жутко ,как дома. Только дома я видела взрослого потерянного человека, с феерично интересным прошлым и пустым будущем. А в детдоме я видела тех, у кого пустое несчастное прошлое, и не предвещающее счастья будущее. Два года мы с Митькой проживем. Жили же раньше.
Время полетело быстро. Мы углубились в учебу ,звонили отцу раз в месяц, приходили раз в месяц. Он выпивал, но не в таких количествах , как раньше. И не каждый день. Он старался, было видно.
Так, незаметно утекало время...
Эпилог.
Сегодня на улицах города N празднично, весело и шумно. Родители выбрались прогуляться с детьми в весенний парк аттракционов, покатать своих чад на лошадях , купить безполезные красочные вещицы.
Возле входа в парк сидел мужчина преклонных лет, держка в вытянутой вперед руке кепку. Люди сегодня были на редкость щедры. Мужчина не был пьян, ни чуть.
Мимо проходило пятеро человек. Девушка с длинными, черными как смоль волосами и сияющей улыбкой на лице. Так её сегодня осчастливил тот , что держал её за руку - высокий молодой человек в темных джинсах и светлой куртке, с искренне счастливым, но тоскующим по кому-то взглядом. Рядом шли трое неразлучных - хрупкая девушка, с синими, не погодам мудрыми глазами, в такого же цвета пальто, молодой человек с улыбкой, полной радости, и , маленький мальчик между ними.
Девушка в синем пальто зацепилась взглядом за арку на входе в парк. За мужчину, сидящего с кепкой. Ви с Митей подошли к нему, не веря глазам. Связь с отцом прервалась три года назад.
- Папа, - от избытка чувств Ви обняла его.
- Вставай, отец, пора домой... - положил ему руку на плечо Митя и взял у него кепку с мелочью.
Мужчина, вытерев сухой ладонью слезы, встал.
- Женя, - это твой дедушка, - Илья наклонился к сыну и подтолкнул его вперед, к деду.
Отец сел на корточки и вытянул руки вперед...