Глава 2
Денис пробрался к костру, когда солнце уже готово было коснуться горизонта и первые разведгруппы москитов начали свою работу. Раздвинув кусты, он вышел на свободную от зарослей поляну, в центе которой горел небольшой костёр. У костра сидела девочка, судя по фигуре, лет четырнадцати – пятнадцати, игравшая с белым шустрым козлёнком.
Обернувшись на шаги Дениса, девочка вскрикнула и бросилась было бежать, но, сделав несколько шагов, остановилась. Со страхом и интересом, приоткрыв рот от удивления, смотрела на Дениса. Любопытство и осторожность боролись в детской душе. Отдав предпочтение первому, она всё же была готова в любую секунду рвануть наутёк. Не желая пугать ребёнка, Денис медленно подошёл к костру и остановился широко улыбаясь. Улыбка, у всех народов мира означающая добрые намерения, сделала своё дело – девочка оставалась на месте. Несколько минут они изучали друг друга не решаясь приблизиться. Девочка из страха, Денис же опасался, что она испугается и убежит.
Одежда девочки выглядела весьма необычно и странно. На ней было длинное платье из какой-то грубой материи, собранное многочисленными продольными складками. Под грудью платье подвязывалось верёвкой, как показалось Денису. Бёдра охватывал широкий кожаный пояс с пришитыми к нему ракушками. Вместо пряжки, пояс стягивался кожаными шнурками. К поясу, при помощи кожаных шнурков подвязана небольшая сумка из овечьей шкуры. Голову и плечи прикрывал широкий белый шарф или накидка. Один конец шарфа окутывал шею девочки. На голове шарф удерживался обручем из двух свитых лоз, искусно оплетенным тонкими кожаными полосками. «Как у арабов»: подумал Денис. Широкие и длинные рукава платья полностью скрывали руки девочки. Создавалось впечатление, что платье явно на несколько размеров больше, чем нужно девочке. Видимо её это совсем не тяготило. Денис понял, что такой наряд обычен у её народа. Обувь девочки скрывала трава, и нельзя было понять, во что она обута, да и обута ли.
Вид Дениса привёл девочку, надо полагать, в гораздо большее изумление. Она рассматривала пришельца из под низко опущенного на лицо шарфа, охваченная всё больше возрастающим интересом, постепенно вытесняющим страх. Денис продолжал молча улыбаться, не решаясь однако двинуться с места.
Возникшую неловкую паузу, первым нарушил козлёнок. Он прыгнул к девочке, потёрся о её ноги, затем подбежал к Денису. Ткнулся мордочкой в колено и, глядя в лицо, видимо стал ожидать ответной реакции. Денис присел и погладил козлёнка. Удовлетворённый козлёнок вновь резво поскакал к девочке. Остановился у её ног и заблеял. Наверное, приняв поведение козлёнка за добрый знак, девочка подняла руки вверх, ладонями к небу, затем опустила, скрестив их на груди, звонким мелодичным голосом произнесла: «Яхве!» и поклонилась.
Денис, расценив это как приветствие, повторил всё в точности и присел у костра, продолжая улыбаться. Подобрал сухую ветку и подложил в огонь. Возможно этот жест окончательно успокоил девочку. Она подошла к костру, присела на корточки, и откинула с лица покрывало. Увидев лицо девочки, Денис невольно вздрогнул. На него смотрела Катя! Юная, но всё же Катя! Её глаза, её нос, губы. Поразительное сходство! Если бы не возраст девочки, Денису трудно было бы доказать, что это не его новая знакомая. Несмотря на крайнее изумление, он всё-таки сдержал себя и даже сохранил улыбку на лице. Девочка улыбалась в ответ Денису, поглаживая козлёнка.
Вдруг, почему-то смутившись, она оставила козлёнка, отвязала от пояса сумку, вынула из неё лепёшку и протянула Денису. Он взял угощение и с благодарностью наклонил голову. Девочке явно понравился жест Дениса. Она улыбнулась шире, и достала из сумки небольшой кожаный бурдюк, вмещавший около полулитра какой-то жидкости. С поклоном, подражая Денису, она протянула бурдюк ему. Денис принял и бурдюк, не забыв о вежливом ответном поклоне. От волнения чувство голода притупилось. Он догадывался, что и девочка, удивительно похожая на Катю, да и вся долина вряд ли принадлежат его миру. Возможно он вообще на другой планете, сходной условиями жизни с Землёй. Одежда девочки, весь её облик был живой иллюстрацией из школьного учебника истории, повествующем о первобытнообщинном строе. Не вязалась с картинками из учебника только одна деталь туалета девочки – белая накидка или шарф на её голове. В учебниках почему-то древних женщин изображали с непокрытой головой, ограничиваясь только повязкой или лентой, поддерживающей волосы. Впрочем, одеяние девочки походило на арабский женский костюм, и покрывало, в этом случае было к месту. Вот только обручи на голове арабские женщины вроде бы не носят. Может он действительно в каком-нибудь районе Сахары и девочка из арабского племени? Но непонятным, внутренним чутьём, он догадывался, что это не так. Его не оставляла мысль, что он столкнулся с чем-то более глубоким и древним. Как бы там нибыло, голод требовал своё.
Денис откусил кусок лепёшки, оказавшейся свежим пшеничным хлебом, правда, приготовленным не известным ему способом. Лепёшка пришлась по вкусу, несмотря на то, что насквозь пропиталась дымом костра. Он развязал горловину бурдюка, вынул деревянную заглушку и понюхал содержимое. Запах скисшего козьего молока не оставлял никаких вариантов для размышлений. Денис не любил кисломолочные продукты, предпочитая только свежее холодное молоко, но, опасаясь обидеть девочку, попробовал. После сырой рыбы, жирная и приятная на вкус простокваша, показалась ему божественным нектаром. Как только первые кусочки пищи коснулись желудка, руки и челюсти начали действовать автоматически, наплевав на этикет. В мгновение ока, Денис проглотил и лепёшку, и простоквашу из бурдюка. С виноватым видом вернул пустой бурдюк девочке и поклонился в знак благодарности.
С неприкрытым детским любопытством, раскрыв от удивления рот, она наблюдала за каждым движением Дениса. Сообразив, что должно быть он очень голоден, она, спохватившись, достала из сумки ещё одну лепёшку и кусок подкопчённого сыра. Отдала их Денису с поклоном. Денис, поклонившись, принял еду. Вдруг, подумав, что они, со стороны, наверное, походят на пару вежливых японцев, рассмеялся. Девочка в ответ тоже засмеялась, хлопнув в ладоши. Козлёнок заблеял. Денис легко управился со второй лепёшкой и сыром и, опять-таки кивком, поблагодарил. Девочка ответила тем же и, похлопав рукой по пустой сумке, дала понять, что у неё больше ничего нет.
Денис не знал, что делать дальше, но девочка, видимо окончательно убедившись в доброжелательности незнакомца, взяла инициативу в свои руки. Она поднялась и, с лёгкостью мотылька, помчалась к реке. Набрала полный бурдюк воды, и принесла его Денису. Он отпил немного, вернул бурдюк, и попытался показать девочке, что он уже сыт. Она поняла его жесты и довольная звонко хлопнула ладонями. Остатками воды из бурдюка девочка загасила костёр, сложила пустой бурдюк в сумку, сумку ловко привязала к поясу. Отошла на несколько шагов, обернулась и с улыбкой поманила за собой Дениса.
Никакого выбора в этой ситуации у Дениса не было. Приходилось либо довериться девочке, либо оставаться один на один с ночным мраком и москитами. Полагаясь на удачу, он встал и, не переставая улыбаться, пошёл за ней, на ходу отбиваясь от комаров. Которые, надо сказать, не на шутку донимали его уже давно. В первые минуты встречи, и во время еды, он терпел их укусы, опасаясь резким движением испугать девочку. Но сейчас его терпению пришёл конец. Увидев насколько москиты досаждают ему, девочка остановилась, снова развязала сумку и достала закрученную спиралью небольшую раковину, похожую на изящный кувшинчик. Засунула в раковину палец, и извлекла что-то тёмно-коричневое, напоминающее смазку для механизмов. Мазнула себе лоб и края одежды. Затем с поклоном протянула раковину Денису. Денис захватил пальцем тёмную, жирную мазь, пахнущую копчёной рыбой, намазал лицо, руки и искусанную шею. Москиты шарахнулись от мази, как чёрт от ладана. Зуд в укушенных местах стал затихать. Облегчение испытала не только шея, но и душа Дениса. Он с довольной улыбкой поклонился и вернул раковину девочке. Она снова радостно хлопнула ладошками и засмеялась.
Таким образом, мирные намерения обеих сторон были обозначены и контакт установлен. Удивляло немного только то, что ни девочка, ни Денис, даже не попытались заговорить друг с другом, словно им обоим было хорошо известно, что это бесполезно.
Девочка вела Дениса через заросли дикого винограда к пологому холму, краснеющему в последних отсветах ушедшего за горизонт солнца. Денис шёл слегка прихрамывая на правую ногу. Видимо всё-таки сказывалось ушибленное бедро, или полная непригодность его городских туфель к местным условиям. Должно быть девочка это заметила. Подобрала суковатую палку и предложила её Денису. Денис никогда не пользовался ничем подобным, но сразу же оценил преимущества посоха. Идти, опираясь на посох, оказалось гораздо легче. Особенно палка пригодилась при переправах через многочисленные ручьи у подножья холма.
Вскоре они поднялись на вершину холма и остановились у вертикально стоящей каменной плиты. На относительно плоской стороне камня Денис увидел начерченный красной глиной треугольник вершиной вверх, обрамлённый тремя рядами волнистых линий. Полезно смотреть научно-популярные фильмы. Денис сообразил, что перед ним пограничный знак с символом племени. Подобными знаками с древнейших времён родовые племена отмечали границы своих владений. Как правило, помимо выполнения территориальных функций, они имели ещё и культовое значение. Поэтому, такие знаки могли быть и внутри племенных территорий. Они устанавливались в особо почитаемых или памятных местах.
У камня девочка опустилась на колени, подняла руки к небу, произнесла «Яхве» и, скрестив руки на груди, склонилась в глубоком поклоне. Денису ничего не оставалось делать, как в точности повторить весь ритуал, чем заслужил очередную улыбку девочки. Покончив с незатейливой церемонией, они продолжили путь. Сумерки уже начали сгущаться, когда, с верхушки второго холма, Денису открылась панорама поселения племени. Без сомнения, девочка привела Дениса к жилищам своего рода.
Поселение располагалось на невысоком полуострове у излучины реки между двумя соседними холмами. На один из них только что поднялись Денис с девочкой. Река, изгибаясь петлёй, с трёх сторон омывала полуостров, в изобилии снабжая посёлок водой. Такое местоположение поселения имело ещё и стратегическое значение. К посёлку невозможно подойти скрытно. Местность облегчала оборону поселения, при необходимости. План посёлка простой и рациональный. В центре главной и единственной площади, правильной круглой формы, возвышался большой белый шатёр. Вокруг площади, тремя концентрическими кругами располагалось несколько десятков хижин, покрытых тёмными тканями. За хижинами, ближе к реке, полукольцом посёлок окружали многочисленные загоны для скота. Центральный шатёр, высотою превышавший все хижины и выделявшийся белым цветом полотнищ, был либо жилищем вождя племени, либо культовым сооружением. Денис издалека увидел, что шатёр охраняется двумя вооружёнными копьями воинами. Шатёр видимо считался священным, ибо даже вездесущие дети, бегавшие по всему посёлку, не подходили близко к шатру. В этот вечерний час в посёлке было многолюдно. Из многих хижин в темнеющее на глазах небо поднимались струйки дыма. Между хижинами сновали женщины с плетеными корзинами. У порогов некоторых хижин группами сидели мужчины, обсуждая итоги дня, или строя планы на завтра. Между хижинами, как угорелые, носились голые ребятишки. Идиллия первобытной жизни сопровождалась блеющим хором скота, сгоняемого в загоны.
Денис остановился, завороженный представшей перед ним картиной. Его чувства раздвоились. С одной стороны его тянуло к этим людям, с другой, не зная, что его там ждёт, одолевала тревога. Дикари ведь! Что им придёт в голову? Мелькнула мысль – бежать! Но он понимал, что бежать уже поздно, да и куда? При его-то способностях, мужчины племени настигнут в два счёта, а вот тогда вряд ли придётся рассчитывать на гостеприимство. Остановилась и девочка, терпеливо ожидая его решения.
В посёлке их заметили. Некоторые женщины остановились. Поставив корзины на землю, они смотрели в их сторону, переговариваясь между собой. Мужчины встали. Не торопясь пошли навстречу, настороженно всматриваясь в Дениса. Девочку они наверняка узнали.
Девочка мягко взяла руку Дениса и, улыбаясь, слегка потянула, давая понять, что им нужно спуститься в посёлок. «Ну что же, - подумал Денис – как говорится, жребий брошен», и пошёл вниз, ведомый за руку девочкой. Не представляя, какая его ждёт участь, слепо доверившись уверенности девочки, Денис шел послушно, как ягнёнок. Приближаясь, он понял, какое сильное оживление в посёлке вызвало их появление. Оставив свои дела, люди вышли им навстречу. Впереди всех шёл старик с посохом в руке. Голову старика покрывала такая же белая накидка, как у девочки. Его сопровождали десятка два воинов с копьями. Несколько поодаль, беспорядочной толпой, приближались и остальные жители посёлка. Всего, на первый взгляд, около трёх или четырёх сот человек. По видимому, их с девочкой приход не оставил равнодушным ни одного человека в племени.
Денис с опаской всматривался в их лица, но ничего, кроме искреннего удивления и любопытства, не обнаружил. Более того, ему показалось, что людей заинтересовала не столько его личность, сколько его одежда. Выбежавшие вперёд толпы ребятишки, смеясь показывали друг другу на его колпак из листа. Старик обернулся, махнул посохом, пригрозив детям, и ребятня тут же исчезла за спинами взрослых. Но сдержать интерес детей к чему-то необычному – задача практически невыполнимая, уже через несколько секунд, любопытные детские лица стали выглядывать из-за юбок матерей.
Не доходя около сотни метров, старик остановился. Вместе с ним остановилось и всё племя. Девочка продолжала тянуть за руку Дениса. Только когда они подошли почти вплотную к старику, она остановилась. Девочка приветствовала старика уже знакомым Денису ритуалом. Так как эту нехитрую церемонию он усвоил неплохо, то его приветствие прошло почти синхронно с девочкой. Всё племя ответило тем же, только старик, видимо удивлённый чёткими действиями Дениса, немного запоздал. Девочка подошла к старику, взяла его за руку и на непонятном мелодичном языке начала свой рассказ. Девочка подкрепляла своё повествование достаточно красноречивыми жестами, и Денис понял, что речь идёт об обстоятельствах их встречи. Старик, не перебивая, внимательно слушал рассказ девочки, изредка, не скрывая удивления, посматривая на Дениса. Денис же, с клоунской улыбкой на лице, кивал окружившим их воинам, пытаясь подавлять страх, идущий откуда-то снизу живота. Воины добродушно улыбались ему в ответ, не проявляя ни малейшей тени беспокойства или настороженности. Вместе с тем, они, так же как и старик, внимательно слушали девочку. Как ни вглядывался Денис в глаза людей, ничего, кроме удивления и искреннего интереса, он не замечал. На многих лицах читалось радостное возбуждение, как будто его прихода давно ждали. Постепенно он проникся доверием к этим простодушным людям и страх исчез.
О том, что старик является вождём или главой племени, догадаться было не трудно, но Денис отметил ещё одну примечательную деталь. Только глава племени и девочка носили белые покрывала. Кроме них, ни один человек в своём одеянии не имел ни одной детали белого цвета. Сопоставив это открытие с тем, что и самое почитаемое место в поселении – центральный шатёр также отличался своей белизной, Денис сделал вывод, что белый цвет – отличительный признак культовой и светской иерархии. Следовательно, девочка занимала, видимо, второе место в табеле о рангах, после старика.
Внимательно выслушав девочку, старик кивнул в знак того, что он её понял, задал несколько вопросов, на которые девочка ответила звонкой скороговоркой. Повернувшись к Денису, старик обратился к нему на своём языке. Не дождавшись ответа, повторил свой вопрос на других, известных ему наречиях. Ничего не понимающий Денис мог только улыбаться в ответ. Непонятливость Дениса совсем не обидели старика. Поняв, что от его вопросов никакого толка не будет, старик весело рассмеялся, положил руку на плечо Дениса, и движением посоха пригласил его идти в посёлок. Сам пошёл рядом, не снимая руки с плеча Дениса. Девочка пошла по другую от Дениса сторону, довольно улыбаясь соплеменникам. Следом двинулись воины, сопровождавшие старика. Люди почтительно расступились перед вождём и гостем и, сомкнувшись сзади, последовали за ними. Шествие возглавлял белый козлёнок, поминутно поворачивавший голову к девочке и блеявший безумолку.
В такой торжественной обстановке, с почётным эскортом воинов, в сопровождении всего народа и с лопухом на голове, Денис вошёл в поселение неизвестного племени. Пройдя степенным шагом сквозь ряды хижин, процессия остановилась на площади перед белым шатром. Старейшина опустился на колени перед задёрнутым входом в шатёр. Его примеру последовали все люди племени, кроме часовых, неподвижно застывших по обе стороны входа в шатёр. Воздев руки вверх, многоголосый хор дружно воскликнул «Яхве» и все склонились в глубоком поклоне до земли. Денис предпочёл вместе со всеми отдать дань уважения их обычаю. Ритуал повторился трижды. Затем, воины из свиты помогли старейшине подняться, и он, пригласив жестом Дениса следовать за собой, направился к ближайшей хижине. Народ стал спокойно расходиться по своим делам, и только дети щебечущей стайкой провожали старейшину, Дениса и девочку к хижине.
Резиденция главы племени внешне ничем не отличалась от остальных хижин его сородичей. Стены представляли собой круг из вбитых в землю кольев высотой в рост взрослого человека, переплетённых сухими виноградными лозами и тростником. По кругу, вдоль всего периметра, хижина была обложена увесистыми, тщательно подобранными камнями. Кровля складывалась из жердей, куполообразно сходящихся к центру. Всё строение покрывалось несколькими слоями грубой серой ткани. У единственного входа в хижину, были воткнуты в землю четыре толстых кола. Два непосредственно у самого входа, а два повыше, на расстоянии трёх шагов от хижины. На колья натягивалось полотнище такой же серой ткани, образуя навес. Вход прикрывался пологом, сотканным из козьей шерсти. Для большей прочности, хижина по всему периметру обкладывалась тяжёлыми камнями, а прорытая неглубокая канавка вдоль стен, предотвращала попадание вовнутрь воды в дождливую погоду. Слишком уж примитивным казалось такое жилище человеку двадцатого века, но оно надёжно укрывало жильцов от всех капризов погоды. Нехитрое сооружение напоминало юрту среднеазиатских кочевников, но конструктивно было гораздо проще.
Старейшина откинул в сторону полог и, гостеприимно улыбаясь, жестом, понятным любому человеку, пригласил Дениса в хижину. Девочка вошла вслед за ними. Внутри, пол хижины покрывал толстый слой овечьих шкур, стены занавешены шерстяными покрывалами. В центре, отгороженный двумя рядами плоских камней, располагался очаг. Очаг показался Денису слишком маленьким. Он решил, что хозяева используют его только для освещения и, возможно, для обогрева хижины в холодные ночи. Слой шкур на полу оказался настолько толстым, что Денис шёл по нему, как по матрацу. На полу, у стен хижины, лежал целый ряд чем-то набитых козьих шкур, сшитых в виде продолговатых подушек. На стенах висели сумки, бурдюки и различные орудия, назначение которых Денис не знал. Где-то за стеной кудахтали куры.
Старейшина опустился на пол, подложил под локоть одну из подушек и пригласил Дениса последовать его примеру. Полулежать, опираясь на плотный валик подушки, оказалось очень удобно. Денис благодарным кивком выразил старейшине своё полное удовлетворение, тот, засмеявшись, хлопнул ладонями. «Наверное, таким образом они выражают согласие и одобрение»: подумал Денис. Он тоже усмехнулся и громко хлопнул ладонями. Старик одобрительно кивнул. Взаимопонимание налаживалось. Денис чувствовал, что не только он, но и старейшина всячески старается наладить между ними контакт. Из литературы, научно-популярных фильмов и передач Денис знал, что люди оторванных от внешнего мира племён крайне подозрительны и не так-то легко подпускают к себе незваных пришельцев. Тем более, не сразу открывают им свои жилища. Обычно требуется длительное время и большое терпение, для того чтобы расположить к себе аборигенов затерянных миров. Не редко бывало и так, что неопытность или излишняя самоуверенность исследователей, приводили к трагическим последствиям. Не обладая совершенно никаким опытом в этой области, Денис решил не проявлять никакую инициативу, полностью положившись на мудрость и такт старейшины. Внутренним чутьём он чувствовал, что такой открытый и радушный приём ему оказали неспроста. Возможно, девочка, которой он сумел понравиться, убедила старейшину и соплеменников в добрых намерениях Дениса. Наверняка, так оно и было, но не только это.
Старейшина снял с головы кожаный обруч, размотал и откинул белую накидку. Денис смущённо снял импровизированную шляпу из лопуха, о которой только сейчас вспомнил, вызвав искреннюю улыбку старейшины. Не зная, куда девать свой авангардистский головной убор, переминая его в руках, с надеждой посмотрел на девочку. Она поняла замешательство Дениса, протянула руку, и с улыбкой прибрала злополучный лопух. Старик что-то сказал девочке, и она выбежала из хижины. Через пару минут она вернулась с охапкой хвороста, сложила его в очаг и, ловко пользуясь огнивом, развела огонь. В свете очага, Денис подробнее рассмотрел старейшину, а тот, в свою очередь, с нескрываемым изумлением изучал внешность Дениса. Старик был одет в длинный халат с широкими рукавами, из такой же грубоватой ткани, как и платье девочки. Почти весь его живот опоясывал широченный кожаный пояс с тремя рядами пришитых раковин. Денис вспомнил рамку из трёх волнистых линий вокруг треугольника на каменном знаке. Видимо это был отличительный знак главы племени. Раковины также украшали края рукавов халата. На груди старейшины поблёскивало тройное ожерелье из мелких ракушек. Ноги старика обуты в нечто вроде кожаных сапог или скорее чулок, перевязанных ремнями у щиколоток. Волосы старика совсем седые, хотя на вид ему было шестьдесят или чуть больше, Лёгкие морщины у глаз и на лбу говорили и о возрасте и о жизненном опыте. Правда лицо, выглядевшее моложе, совсем не гармонировало с серебряно-седыми волосами, ровными волнами ниспадающими на плечи, и бородой, заплетённой в две одинаковые косички, перевязанные тонкими шнурками из кожи и доходящие до середины пояса. Умные, внимательные глаза, изучавшие Дениса, казались не подверженными действию времени вообще. В них читался многовековой опыт ни одного десятка поколений.
Старика же, несомненно, поразил вид Дениса. Его короткая стрижка, бритое лицо. С особым интересом он рассматривал брюки и туфли. Тонкая ткань рубашки привела его в неописуемый восторг. Поскольку белый цвет считался священным, вполне возможно, что вылинялые почти до белизны джинсы и светло-кремовая рубашка, были расценены как отличительная черта принадлежности к высшей касте. Поэтому Денис и удостоился такого почётного приёма. Впрочем, это было только предположение.
В хижину вошли три женщины. Одна принесла лепёшки, другая жареную баранину, а третья бурдюк с козьим молоком. Денис с удивлением обнаружил, что посудой им служили такие же плотные листья, как и тот «лопух», из которого он сотворил себе шляпу. Теперь он понял, насколько был смешон в этом уборе. С тем же успехом он мог выйти в город с кастрюлей на голове. Надо отдать должное сдержанности жителей посёлка, только дети проявили признаки внимания к этому необычному обстоятельству.
Поклонившись старейшине, женщины удалились. Старик жестом пригласил Дениса к «столу». Денису очень понравился сочный бараний шашлык даже без каких-либо приправ. Он не отказался бы и от второй порции, но скромно выразил старейшине признательность за угощение и дал понять, что уже сыт. Впрочем, через некоторое время оп понял, что действительно наелся и даже переусердствовал. Лёгкое чувство голода было остаточным явлением, которое быстро прошло, сменившись несильной изжогой от жирной баранины. Девочка внесла обёрнутый куском холста плоский камень с выдолбленной серединой, наполненный подогретой на углях водой. Они со старейшиной вымыли руки и вытерли этим же холстом. Девочка вынесла камень наружу, вернулась и, выбрав себе подушку, уселась рядом со стариком. В юном лице девочки и в лице старейшины, Денис улавливал общие черты. Наверняка, она была его родственницей – дочерью или внучкой. Что ж, Денису повезло, что он встретился именно с ней. Может, именно ей он обязан столь тёплой встречей. Позже, наблюдая быт племени, он понял, что люди никогда не ели внутри хижин. Даже в дождливую пору они обедали под навесом у входа, но ему, как почётному гостю, старейшина оказал особую честь.
Старик, о чём-то задумавшись, смотрел в очаг и теребил косичку бороды. Девочка не сводила с Дениса восторженных глаз. Денис не знал, что ему делать и терпеливо ждал действий старейшины. Наконец старик прервал молчание. Он скрестил руки на груди и, глядя Денису в глаза, произнёс:
- Арам.
Денис, расценив это, как очередное культовое действо, повторил жест старика и ответил:
- Арам.
Старик улыбнулся, а девочка весело рассмеялась. Старейшина повторил всё сначала. Увидев, что Денис снова собирается подражать старейшине, девочка остановила его мягким прикосновением. Сложив руки на груди, он сказала:
- Лолу – и улыбнулась.
Тогда до Дениса дошло – они таким образом представились, назвав ему свои имена. Денис, показывая, что он их понял, указал пальцем на девочку и произнёс её имя, затем, указав на старейшину, назвал его имя. Старик нахмурился и недовольно покачал головой. Лолу схватила руку Дениса, прижала указательный палец к остальным, и отрицательно покрутила головой, не переставая при этом улыбаться. Денис сообразил, что допустил бестактность. В их племени, оказывается, не принято указывать пальцем, возможно, этот жест считался крайне неприличным. Ну что ж, спасибо за урок. Денис, с видом извиняющегося ученика, кивнул и слегка развёл руки в стороны. Старик улыбнулся и хлопнул в ладоши. Ошибка Дениса была понята, прощена и забыта. Обрадованный таким исходом, Денис скрестил на груди руки и произнёс своё имя.
- Дыниз – повторил старик и широко улыбнулся.
- Дэниз – вслед за ним произнесла его имя Лолу и рассмеялась, хлопая ладонями.
Денис, в свою очередь, повторил их имена, смехом и хлопками подтверждая своё восхищение. Таким образом, официальная церемония представления сторон состоялась. Обе стороны остались довольны друг другом.
Арам придвинулся к Денису, пощупал ткань рубашки и вопросительно посмотрел на него.
- Рубашка – Денис похлопал по рукаву.
- Рубажка – повторил Арам, и понимающе кивнул.
Денис решился потихоньку притронуться к халату старейшины.
- Ихтын – произнёс Арам улыбаясь.
- Ихтын – повторил Денис и кивнул. Лолу радостно захлопала. Барьер неловкости между ними исчез. Арам показывал Денису различные предметы обихода, называя их на своём языке. Денис с усердием прилежного ученика повторял. Первый лингвистический урок сопровождался весёлым смехом и хлопками Лолу. Они увлеклись, забыв о времени. Между тем, в долину спустилась ночь.
Денис с беспокойством стал поглядывать на выход из хижины. Дело в том, что его уже давно тянуло в туалет, а как решить этот деликатный вопрос, он не представлял. Его тревогу заметила Лолу. Шепнула что-то на ухо старику. Арам в ответ улыбнулся и кивнул. Лолу поднялась, взяла Дениса за руку и потянула к выходу. Денис понял, что Лолу догадалась о его проблеме и, смущаясь, пошёл за ней.
Посёлок опустел. Только стражники у белого шатра о чём-то беседовали, присев на корточки. Их копья лежали рядом. Увидев Лолу с Денисом, они вскочили, схватив копья. Девочка махнула им рукой, и часовые снова присели, продолжая прерванную беседу. Лолу провела Дениса между хижинами, и вывела к загонам для скота, между которыми специально оставляли узкие проходы к реке. У загонов всполошились собаки, но узнав Лолу, успокоились. Правда, некоторые с ворчанием косо поглядывали на Дениса. Лолу подошла к собакам, погладила некоторых, что-то им сказала и они завиляли хвостами в ответ. Обернувшись, она рукой позвала Дениса к себе. Денис подходил с опаской, посматривая на крупных собак, больше похожих на волков. Собаки окружили Дениса, обнюхали и, видимо удовлетворённые осмотром, вернулись к загонам.
По узкому проходу Денис с Лолу вышли на лужайку и она, нисколько не стесняясь Дениса, подняла платье и тут же присела. Денис смутился и отвернулся. Может быть, свободное оправление естественных потребностей и не считалось зазорным в племени и никого не смущало, но для Дениса такое вольное поведение было всё-таки неприемлемо. Он отошёл подальше. Не в силах более терпеть, закатил глаза и излил всю душу в это нехитрое дело. Лолу была немало удивлена, тем как Денис управился, не снимая одежду, но вида не подала. Вернувшись к загонам, Денис задержался, всматриваясь в усыпанное крупными бриллиантами звёзд, ночное небо. Такое ясное небо и такое множество ярких, переливающихся звёзд, он не видел никогда. Он узнал знакомые созвездия – Кассиопею, Большую медведицу, без труда отыскал полярную звезду. Если бы Денис серьёзно увлекался астрономией и лучше знал звёздное небо, возможно, он заметил бы небольшие отличия в расположении звёзд знакомых созвездий, но такими знаниями он не располагал. Звёзды казались гораздо ближе, чем обычно, и всё же, это были знакомые с детства звёзды. Значит он на Земле в северном полушарии. Пустыня вполне может быть Сахарой, а долина плодородным оазисом.
Появился он здесь не случайно. Денис понял – в этой долине его ждёт не просто какое-то очередное испытание. Его прислали сюда выполнить своё предназначение. Денис почувствовал это так ясно, словно получил прямой сигнал от звёзд. На короткое время его охватило неприятное чувство курсанта, попавшего из училища на фронт. Неужели в этом раю затевается что-то страшное и этих добрых простодушных людей ждёт беда? Денис опустил голову.
Лолу терпеливо ждала его у ограды загона. Денис, извиняясь за задержку, кивнул ей. Лолу понимающе улыбнулась, и они вернулись в хижину старейшины. Лолу настолько хорошо, без слов, понимала Дениса, да и он её тоже, что ему показалось, со временем им вообще может не понадобиться язык. Даже интересно развивать способности телепатического общения.
Первый, чрезвычайно насыщенный приключениями день в Золотой долине закончился. Денис с наслаждением вытянулся на мягких шкурах, подложив под голову подушку. У ног Лолу посапывал белый козлёнок. Тёплая, доброжелательная атмосфера племени Арама растворилась в душе Дениса, и он уснул с улыбкой на лице.
* * *
Дениса разбудили куры, поднявшие несусветный шум, казалось прямо над его головой. Спросонья, пару минут не мог понять, где он и что с ним случилось, но память быстро восстановила все последние события. Ещё не зная, радоваться ли наступившему дню, или сожалеть о потерянном цивилизованном мире, он поднялся. Ни Арама, ни Лолу в хижине не оказалось. Понимая, что изменить он всё равно уже ничего не сможет, Денис решил настраивать себя на необходимость устраивать новую жизнь в новых условиях. Оглядев свою изрядно потрёпанную одежду, вздохнул и вышел их хижины. Солнце совсем немного поднялось над горизонтом. Денис сообразил, что сейчас если не раннее, то всё же утро. По уже знакомому пути направился к реке. Встречные жители посёлка, увидев его, улыбались, скрестив руки на груди, кивали и говорили: «Шалло!». Денис также приветствовал их. Поздоровавшись, люди шли по своим делам, больше не обращая на него внимания. Денис отметил эту перемену. Если вчера его появление вызвало всеобщий интерес и оживление, то сегодня с ним общались так, как будто он давно живёт среди них. Только дети по-прежнему пожирали его любопытными глазами. Попытки некоторых подбежать к нему, строго пресекались старшими. Денис догадался, что интерес к его персоне в людях вовсе не угас. Наверное, Арам как старейшина запретил беспокоить его.
Прошёл по проходам между загонами, в которых ни скота, ни собак уже не было. Спустился к реке. Умылся. Долго полоскал во рту, пытаясь придумать, как в таких условиях чистить зубы. Выросший в совершенно другом, узкоспециализированном мире, где многое за тебя делают другие, в условиях первозданного бытия, Денис чувствовал себя самым беспомощным существом. Чем он сможет помочь племени, если не в состоянии даже себя прокормить? Сейчас Денису казалось, что пославшие его сюда, или ошиблись, или сыграли с ним довольно неприятную шутку. Мрачные мысли прервала подбежавшая весёлая и жизнерадостная Лолу. Она принесла кусок холста, видимо в качестве полотенца, и, завёрнутый в лист, какой-то белый порошок. Поприветствовав Дениса, Лолу опустилась у воды на колени, омыла лицо и продемонстрировала, как с помощью порошка и листьев, в их племени чистят зубы. «До чего же смышленая девчонка!»: подумал Денис. Лолу предугадывала всё. Денис взял в рот немного порошка и почувствовал резковатый, но приятный вкус мяты. Спасибо Лолу – вывела из очередного затруднения.
Они возвращались вместе, но сегодня от вчерашней молчаливой Лолу не осталось и следа. Зная, что Денис её не понимает, она, тем не менее, говорила с ним. Показывала на небо, солнце, деревья, называя их на своём языке. Денис повторял по нескольку раз каждое слово, прекрасно осознавая, что чем быстрее он освоит этот язык, тем проще вольётся в среду племени.
У хижины их встретил Арам с приветливой улыбкой и прищуренными от яркого солнца глазами. Приветствовав Дениса уже знакомым выражением и жестом, Арам позвал его в хижину, а Лолу дал какое-то поручение. В хижине Дениса ожидал новый сюрприз. Оказывается, Арам приготовил ему одежду. На мягком полу лежали: халат, пояс с рядом ракушек, кожаные сапоги, больше похожие на бахилы и длинная рубаха с короткими рукавами. Ткань рубахи выглядела тоньше, чем грубое сукно халата, но всё-таки не сравнимая с привычным Денису бельём. Словами и жестами Арам объяснил, что намерен переодеть Дениса. Идея, прямо сказать не вызвала восторга, но, учитывая своё положение, Денис не стал возражать старейшине. Он снял рубашку. Снимая джинсы, он чуть было не привёл в отчаяние Арама, расстегнув молнию. Увидев впервые этот процесс, Арам видимо подумал, что Денис порвал брюки. Денис понял. С улыбкой снова застегнул молнию, затем опять расстегнул. Рядовая для человека двадцатого века деталь одежды, привела старейшину в неописуемое удивление и восторг. Но стоило Денису снять брюки, как новое открытие повергло в ещё большее изумление Арама. Конечно, старейшине никогда не доводилось видеть трусы, точнее плавки с вышитым логотипом фирмы изготовителя. Денис собрался натягивать на себя рубаху, но Арам остановил его, давая понять, что с плавками тоже придётся расстаться. Это требование уже встретило невольный протест Дениса. Арам понимающе улыбнулся, но настоял на своём. Пришлось подчиниться. Хорошо хоть Лолу не было в хижине. Денис натянул рубаху. Непривычная грубоватая ткань неприятно покалывала тело, но, по сравнению с песком, вполне терпимо. Надел сапоги и халат. Арам помог правильно расправить складки и завязать кожаные тесёмки. Старик сам опоясал Дениса и показал, как нужно вязать ремешки пояса. Старейшина отошёл на три шага, осмотрел обновлённого Дениса и довольно закивал головой. Затем из свёртка или мешка достал белое покрывало, возложил на голову Дениса и закрепил свитым из лозы обручем с кожаной оплёткой. Денис подумал, что неспроста старейшина отметил его белым цветом. Арам, наверняка, знал намного больше, чем думал Денис. Денис попробовал подвигаться в новом одеянии. Одежда казалась настолько свободной, не стесняющей никакого движения, что Дениса не оставляло чувство наготы. Арам остался доволен преображением Дениса. Хотя Денис и не знал языка, но понял главное – он принят, и наделён всеми правами и обязанностями народа племени Арама. Денис хотел собрать свои старые вещи, но Арам мягко отстранил его, сам всё аккуратно сложил и спрятал в тот же меховой мешок, из которого достал белое покрывало. Сочтя церемонию переоблачения законченной, Арам позвал Дениса наружу.
Выйдя из хижины, Денис невольно вздрогнул. Вся центральная площадь оказалась заполненной народом. Вид Дениса вызвал возглас одобрения, волной прокатившийся по рядам соплеменников. Лолу хлопала в ладоши и радостно смеялась, её поддержали и остальные. Старейшина жестом призвал людей к тишине и обратился к народу с тожественной, но короткой речью. Люди расступились, образовав свободное пространство перед Арамом и вокруг белого шатра. Двое мужчин, с длинным свёртком, вышли вперёд и стали напротив старейшины и Дениса. Арам что-то сказал им. Мужчины поклонились ему, подошли к Денису, положили свёрток на землю и развернули. Один поднял короткое копьё и вручил его Денису, второй засунул за пояс Дениса каменный нож. Поклонившись, мужчины подобрали холст и вернулись в ряды зрителей. Арам взял Дениса за руку и обвёл вокруг белого шатра. При этом со всех сторон неслись приветственные возгласы, хлопки, смех и добрые пожелания. Обойдя шатёр, Арам остановился перед входом. Весь народ племени опустился на колени и, как накануне, трижды провозгласил имя Бога. Вот так просто, без анкет и лишних формальностей, Денис получил вид на постоянное место жительства. Ему повезло, так как первый бюрократ в племени Арама ещё не родился. «Эх, цивилизация, – подумал Денис – как много мы потеряли в стремлении облегчить себе жизнь! Как много нагородили ненужного. А главное – доведя формализм до абсурда, почти полностью утратили простое доброе человеческое отношение друг к другу».
Закончив ритуал, Арам, в сопровождении всего племени, повёл Дениса к небольшому зелёному холму в стороне от посёлка. На холме их поджидали три десятка женщин, собравших праздничное угощение для всех жителей поселения. Весь этот день был посвящён новому члену племени. Люди веселились, пели свои любимые, простые, но мелодичные песни. Девушки и молодые парни демонстрировали танцы своего народа. Чуть ли не каждый житель посёлка старался представиться Денису и что-нибудь подарить. Перед ним уже лежала дюжина поясов, костяные шила, каменные топоры, ножи, рыболовные крючки, куски тканей, мотки шерсти и множество предметов, о назначении которых он не имел ни малейшего представления. Дети одаривали его фруктами и орехами. Опасаясь ненароком обидеть даже детей, Денис принимал и пробовал угощения. Если бы не заступничество Лолу, его животу пришлось бы сегодня туго.
Несмотря на праздничное настроение и всеобщее радушие, Денис уловил в лицах многих признаки ещё не ясной тревоги. Люди смотрели на него не только с удивлением и восторгом. Он увидел в их глазах ещё и надежду.