Глава 6
- Мы прерываем передачу в связи с экстренным сообщением. Группа неизвестных террористов, предположительно пять человек кавказской национальности, полчаса назад в городском саду захватила экскурсионный автобус с детьми. Требования террористов пока не известны. К месту происшествия, в экстренном порядке, стянуты силы милиции и ОМОНа. В ближайшее время, ожидается прибытие специального отряда по борьбе с терроризмом. К месту событий отправлена наша съёмочная группа. Буквально через несколько секунд ожидаем прямое включение.
Валентина Семёновна и Паша прильнули к телевизору. Денис относил чашки в раковину (сегодня была его очередь мыть посуду). Комментатор замолчал, ожидая включения выездной группы. Похлопал пальцем своё правое ухо, поправляя микронаушник. Экран разделился пополам, сдвигая комментатора влево, а на правой половине, на фоне решетки городского сада, появился молодой, светловолосый парень с микрофоном в руке и в бронежилете поверх лёгкой джинсовой куртки.
- Алло, Виктор? – Диктор сделал очень озабоченное лицо – Виктор? Вы нас слышите?
- Олег? Да, я Вас отлично слышу. Мы только что развернули аппаратуру. За ограду нас пока не пускают, проводится срочная эвакуация детей, посетителей и персонала аттракционов городского сада. Наш оператор выбирает точку для съёмки, с которой можно будет показывать происходящее на приближении камеры. Олег?
- Что известно, к настоящему времени о заложниках и террористах? Виктор?
- Террористов, предположительно, пятеро, все они, похоже чеченцы, по описанию дежурного на автостоянке. Они прибыли сюда на «Жигулях» шестой модели, как стало известно, машина со вчерашнего дня числится в угоне. Сейчас возле неё дежурит наряд милиции. Есть опасения, что автомобиль может быть заминирован. К нему никого не подпускают, дожидаясь приезда сапёров. Террористы прибыли на автостоянку около двух часов назад и находились в машине. Когда подъехал автобус с детьми, они выскочили из машины с оружием в руках и захватили автобус. У одного из террористов был замечен предмет, похожий на кейс. Террористы заставили водителя проехать по аллее на центральную площадь с аттракционами и там остановились. На сколько мне известно, пока они никаких требований не выдвигали, но привлекли к себе внимание предупредительным выстрелом в воздух из автомата Калашникова, посеяв панику среди посетителей горсада. Срочно были оповещены все службы безопасности и через несколько минут, горсад был оцеплен. Террористы не собирались скрываться. Очевидно, акция была продумана и подготовлена заранее. О заложниках известно, что автобус был заказан четвёртой школой-интернатом для запланированного выезда детей на экскурсию по городу с посещением аттракционов в городском саду и планетария. В автобусе находятся тридцать четыре ребёнка младшего школьного возраста, три женщины-воспитателя и водитель автобуса. Все они оказались заложниками. У террористов, предположительно имеется взрывное устройство.
Кто-то подал парню с микрофоном бумажку. Он быстро пробежал её глазами, кому-то кивнул и продолжил:
- Только что стало известно, что террористы выпустили одну женщину с требованием доставить им мобильный телефон для переговоров. С ней же передали предварительные условия освобождения заложников. Они требуют десять миллионов долларов наличностью и транспортный самолёт большой грузоподъёмности. Способный взять на борт автобус с террористами и заложниками. Как только самолёт доставит их на одну из баз талибов в Афганистане, и заложники и самолёт будут беспрепятственно отпущены. В противном случае – взрыв.
Включилась вторая камера, с большим приближением показывая захваченный автобус, одиноко стоящий на небольшой площадке, среди увеселительных аттракционов. Изображение не четкое, но было видно, что в автобусе происходит какое-то движение. В кадре появились две фигуры, приближающиеся к автобусу. Одна из них, видимо отпущенная с требованиями женщина. Если это она, то почему она возвращается? Неужели долг ответственности за своих воспитанников выше страха за свою жизнь? Да, наверняка это она – педагог-воспитатель. Скорее всего, вопрос о том, что выбирать: безопасность детей или своя личная безопасность, для неё вообще не вставал. Она не думала о себе, она шла к своим детям. Рядом с ней шёл мужчина в тёмных брюках и светлой рубашке. Он шёл с поднятыми руками. В одной руке держал небольшой тёмный предмет, надо полагать – затребованный террористами телефон. Комментатор снова заговорил за кадром:
- Вы видите, как к захваченному террористами автобусу с детьми, возвращается педагог школы-интерната, её сопровождает офицер областного управления ФСБ с телефоном для установки канала и условий связи. Мы потрясены героическим поступком женщины, добровольно отдающей себя в руки бандитам, ради защиты своих подопечных детей. Я не знаю сейчас ни её имени, ни фамилии, но мы обязательно сообщим вам о ней всё, что сможем узнать. Народ должен знать своих героев!
«Вот тебе на! – Подумал Денис – этого ещё не хватало!» Женщина и «фээсбэшник» были уже недалеко от автобуса, когда Денис включил прибор. Экран замер, обозначив тёмной линией смену полукадров, а спустя несколько секунд покрылся ровным, матовым свечением. Это чрезвычайно удивило Дениса. Значит, не всё остаётся неподвижным при загадочном действии прибора и возможностям его есть какой-то физический предел! Всё остальное вокруг послушно замерло. Стеклянным стержнем застыла струя воды под краном, искрящимися шариками повисли в воздухе брызги, отлетевшие от посуды и раковины. Денис провёл пальцем через струю воды. Струя изогнулась и разорвалась, причём палец остался сухим, словно это была не вода, а очень густой гель. Струя воды так и осталась в том положении, которое придал ей Денис, утончаясь к месту разрыва и изгибаясь в направлении приложенного усилия. А вот экран телевизора, пусть какое-то, едва уловимое мгновение, но всё-таки действовал. Почему? «Бог мой! Свет! Скорость света конечна и неизменна. Так вот где предел чудесных возможностей прибора! Всё-таки мировые константы вы, зелёненькие друзья, уважаете!» В те несколько секунд, в течение которых Денис наблюдал картинку на экране, он видел остаточное свечение люминофора. Так бывает, если выключить телевизор, работавший с большой яркостью и контрастностью в тёмной комнате. Какие-то мгновения бледная картинка всё ещё остаётся на экране, хотя питание выключено, но чтобы увидеть это явление, необходимо, чтобы глаза привыкли к темноте. Денис хотел, было поэкспериментировать, но оставил эту идею на потом. Не для этого он включил сейчас прибор. Посмотрел на Пашу и Валентину Семёновну, сконцентрировавших своё внимание на передаче. Странно и довольно неприятно видеть и ощущать восковую неподвижность хорошо знакомых и близких ему людей. Хотя он знал, что с ними ничего не случится, и видел их такими же вчера, всё равно его покоробило. Зрелище, навевало неприятные мысли, и Денис переключился на другую тему. Он включил прибор, чтобы приостановить ход трудно предсказуемых событий, развивающихся в городском саду. Взял, так сказать, тайм-аут, дабы хорошенько подумать, стоит ли ему вмешиваться. Должен он это делать, или нет? Утром, на остановке, времени для раздумий просто не было, да и выбора, собственно, тоже. Всё было вполне очевидно. Не сделай он ничего – ребёнок был бы мёртв. Сейчас же, ситуация ему казалась несколько иной. Террористы пока только угрожают. Приведут они свою угрозу в исполнение или нет, ещё не известно. Денис, конечно, может легко предотвратить и эту опасность, но какой резонанс сверхъестественное вмешательство вызовет в обществе? Телевидение и пресса буквально взорвутся от такой сенсационной бомбы. Как всё может отразиться, впоследствии, на нём самом? Денис видел, какой эффект произвело на окружающих даже незначительное, по своей сути, применение прибора. Можно, без преувеличений, легко догадаться, какой поднимется шум, если он своим способом обезвредит террористов. Сегодня же обо всём будет известно в Москве, и займутся этим феноменом очень серьёзные ребята. Это не Пашин кроссворд! Здесь есть о чём подумать, тем более что у него уже имеется ахиллесова пята. Он сам себе её устроил нелепой вчерашней выходкой с бомжем. Гена единственный человек, знающий его в лицо и видевший его способности. Именно он может оказаться вольным или невольным Иудой. А так ли велика опасность, как рисует её воображение? Захочет ли Гена сообщать о нём. Вчера он показался Денису не глупым человеком. А если и сообщит, поверят ли бомжу? В такой ситуации могут поверить. Проверят, во всяком случае, обязательно. Составят фоторобот и будут его искать. Скверно. А что ему, собственно, могут предъявить в качестве обвинения? Ничего! Да и он, в принципе, может всё отрицать. Мало ли, что померещилось пьяному бомжу! Перед законом он чист, но в поле зрения тех, кому всё следует знать, он всё-таки попадёт, а это не приятно. Чертовски не приятно! Если его фигура мелькнёт ещё в каком-нибудь экстраординарном эпизоде, в Дениса крепко вцепятся спецслужбы. Играть в «прятки» с этой командой, Денису совсем не хотелось.
На другой чаше весов жизни стольких детей! Насколько опасна ситуация? Если автобус с детьми захватили действительно чеченцы, то эти чокнутые ваххабиты во имя своего Аллаха пойдут на всё, даже на самоуничтожение. Это правда. Денис знал, что на такой шаг способны только фанатики и люди загнанные жизнью в тупик, из которого нет иного выхода. Он уже видел, по телевизору, штурм авиалайнера спецназом, если не изменяет память – в Ленинградском аэропорту, видел безрезультатные действия тренированных бойцов, видел взрыв и гибель людей. Там была возможность незаметно подобраться к самолёту. Цель с так называемыми слепыми секторами. И то, всё закончилось катастрофой. Здесь же, остеклённый, как аквариум автобус, да ещё на открытом месте. Спецназовцам, подойти к нему незамеченными, практически невозможно. Обмануть чеченцев вряд ли удастся, эти ребята - тёртые калачи. Денис вспомнил Будённовск, там они себя показали. Пойдёт ли власть на уступки террористам? Нет, не пойдёт! Власти хватило позора в Будённовске. Дабы не прослыть мягкотелой властью, они пожертвуют не одной сотней детей. По плану террористов, самолёт должен лететь в Афганистан, но ведь и дураку понятно, что талибы не выпустят обратно ни детей, ни самолёт. Если же и согласятся, то потребуют значительно больший выкуп. На пример – компенсацию потерь в Афганской войне. Такой шанс они не упустят. Власть это понимает, прекрасно понимает и ни за что на это не пойдёт. Следовательно - штурм неизбежен, а вместе с ним крайний риск для заложников. Автобус, разумеется, штурмовать не будут, там девяносто девять процентов гарантии полного провала операции. Скорее всего, будут торговаться, усыпляя бдительность террористов, возможно, привезут деньги, будут сопровождать автобус в аэропорт, а вот там, или по дороге, штурмовать будут обязательно и чем всё закончится – одному Богу известно. Необходимо принять решение. Итак, во избежание непредвиденных последствий своего вмешательства, он может выключить прибор и следить за развитием событий по телевизору. А вдруг в результате штурма погибнет хоть один ребёнок? Как сможет он тогда смотреть на своё отражение в зеркале? Возможно ли, на всю жизнь взвалить на себя не лёгкий груз чужой боли и смерти? А, ведь призвали именно его не зря. Прибор не подарок, а орудие, при помощи которого, он должен выполнить свою миссию. В него верят. Может быть, именно для этого случая он наделён столь необычными возможностями. Он согласился с предложением, теперь это его работа.
Минусов, конечно, много. Денис не знал, сможет ли он сделать всё так, чтобы не попасть под подозрение. Он не представлял даже, что собственно нужно делать в таких случаях. Никогда не имел дела с взрывчаткой, да и с оружием тоже. Террористов же, видел только по телевидению. И всё же, обладая силой столь уникального прибора, он не сомневался, что сможет во всём разобраться на месте и дети будут спасены. Ну что же, в этом есть даже свои плюсы.
Сейчас он находится за спинами своих коллег. Они увлечены происходящим, и не видят его. Всё случится на их глазах, а он будет только наблюдателем вместе с Валентиной Семёновной и Пашей. Он даже не выходил из комнаты – алиби «железобетонное»! Таким образом, окончательно развеются все сомнения Валентины Семёновны, да и Паша увидит, что чудеса творятся не только в их районе. Теперь – вперёд! Денис осмотрелся, зрительно зафиксировал своё положение в комнате, и потихоньку открыв дверь, вышел в коридор.
До городского сада было добрых полчаса ходьбы, но Денис не спешил. Не хотел вспотеть так, чтобы вдруг, ни с того – ни с сего, в их кабинете появился запах конюшни, по его возвращению.
Он шёл по странно омертвевшему городу, не вольно сравнивая картину с «Газовым поясом» Конан Дойла. Было очень похоже на фантазию сэра Артура, только «трупы» не валялись в беспорядке, а находились в нормальных, естественных для живых людей положениях и позах. Игнорируя всеобщую «замороженность», сентябрьское солнце жарило во всю мощь своих топок, словно это была последняя возможность прогреть землю и всё живое, перед наступлением зимней стужи. Жара и полное безветрие, оказались плохими попутчиками – Дениса быстро одолела жажда. Свернув в первый попавшийся на пути магазин, достал из прилавка-холодильника банку Кока-Колы. Открыл на ходу, но на удивление ни одного пузырька газа не вылетело из банки. Поднёс банку ко рту, с намерением выпить её залпом, но и с этим не хитрым, казалось бы, делом, возникло затруднение. Жидкость упорно не хотела покидать родную тару. Денис потряс её, сдавил с боков, и только тогда густой комок коричнево-чёрной массы наконец-то стал нехотя выползать из отверстия. Денис впихнул его в рот – возникло ощущение прохлады, но утолить жажду не удавалось. Погонял вязкий Кока-Кольный гель во рту, но, сильно сомневаясь, что сможет ли проглотить его не подавившись, выплюнул всё на землю. Бесполезную теперь уже банку, швырнул в урну. Потерпев поражение с попыткой напиться, Денис решил хотя бы покурить по дороге. Но и газ из зажигалки, как назло, выходить не собирался. Он выругался вслух, не слыша своего голоса. Похоже, в этой «замороженности» только с твёрдыми телами дела обстоят вроде бы нормально. На его счастье, в небольшом скверике по пути, попалась развёрнутая на скорую руку шашлычная. Кавказцы большие мастера таких общепитовских импровизаций, в прочем, не только кулинарных. Любой удобный пятачок городского пространства, они в один миг приспосабливают под нужды своего весьма доходного бизнеса. Дела горцев-кулинаров Дениса не интересовали, его привлёк огонь. В мангале тлели угли с неподвижными язычками пламени над ними. Очень странно было видеть всегда живой огонь застывшим, как на фотографии. Правда на фотографии огонь получается всегда слегка размытым – не в резкости, как говорят фотографы. Здесь же огонь выглядел, хоть и неподвижным, но определённо живым, как на прекрасно выполненной картине. Денис поднёс руку к мангалу и чуть не обжегся. Слава Богу, с жаром всё в порядке, теперь удастся и покурить. Курить Денису хотелось даже больше чем пить. Он выкатил кочергой яркую головешку и, наклонившись, прикурил. С наслаждением затянулся табачным дымом. Стало легче. Отходя от мангала, он чуть не наткнулся на крепкого парня в тенниске с тремя шампурами в руках. Денису давно не приходилось лакомиться шашлыками – не по карману было удовольствие. Не удержавшись, он двумя пальцами аккуратно снял с шампура сочный кусок ароматного на вид мяса, положил в рот. Наслаждаясь непередаваемым вкусом зажаренного на огне мяса, разжевал и, не задумываясь, проглотил. Испугался, что подавится, но напрасно. Мясо прошло нормально и уютно улеглось в желудке.
Затягиваясь сигаретой, Денис продолжил свой путь, петляя среди прохожих-манекенов. Сейчас он чувствовал себя посетителем города-музея. Когда-то читал, что есть такие в Америке, изображающие жизнь «Дикого Запада». Чуть было не упал, споткнувшись о болонку, которую вела на поводке полная дама средних лет. Как много ему ещё предстояло узнать в этом, совершенно не похожем на привычную реальность, жутком и одновременно очень интересном мире! Он словно маленький ребёнок, делая первые шаги, познавал огромное, непонятное и манящее пространство бытия. Ему предстояло вновь пережить всё с самого начала: удивляться, обжигаться, спотыкаться и падать, но продолжать идти и осваивать новые просторы с упорством малыша. У Дениса дух захватывало от этих мыслей. Настолько всё вокруг казалось новым и интересным!
На движение в этом сюрреалистической реальности приходилось затрачивать значительно больше времени, чем он ожидал, так как постоянно вынужден был то и дело обходить различные препятствия в виде людей, машин, собак, кошек и даже голубей. Но, с другой стороны, он мог где угодно переходить улицу, свободно разгуливать по проезжей части, не подвергаясь опасности быть сбитым. Обходя людей, Денис невольно всматривался в их лица. Большинство ему не нравилось. Почти все выражали сосредоточенную озабоченность – тяжёлая печать нелёгкого времени резких социальных перемен. Забота о выживании в новых условиях, заставила людей замкнуться в себе, оградить свой внутренний мирок от внешней агрессивности. Скорее всего, сработал инстинкт психологической самозащиты. Сейчас эти застывшие лица являли собой кричащую картину народа, застигнутого врасплох судьбой. От вида их становилось тоскливо на душе. На общем унылом фоне выделялась одна не молодая пара. Странно было видеть в осенний, но по-летнему жаркий день, даму в бежевом плаще и малиновом берете в стиле пятидесятых. На берете красовалась брошь, усыпанная фальшивыми бриллиантами. Наряд явно не вписывался в современный стиль, но даму это, по-видимому, нисколько не смущало. Её спутник был одет в тёмный клетчатый пиджак и чёрную фетровую шляпу, пережившую, наверное, не один десяток лет. Они весело и беззаботно над чем-то смеялись. В окружении всеобщей суетливо-настороженной загнанности жизнью, они казались воскресшими «динозаврами» спокойных былых времён помпезного социализма. Увлечённый их жизнерадостностью, Денис решил немного пошутить. Снял с них головные уборы. Шляпу надел на голову женщины, надвинув на левую бровь, а беретом увенчал пожилого мужчину. Развернул берет брошью, как кокардой, вперёд и лихо заломил его набок. Представив их удивление, улыбнулся и продолжил свой путь.
Больше, до самого горсада, он не делал остановок. Чем ближе подходил Денис к своей цели, тем труднее становилось идти. У самого же горсада, пришлось буквально протискиваться в толпе зевак. Поразительно, до чего же развито в народе чувство любопытства! Они готовы лезть даже под пули, но непременно всё увидеть своими глазами. Миновав милицейский кордон, он вздохнул с облегчением.
Прямо под входной аркой стоял бронированный фургон тёмно-серого цвета, с неизвестной Денису эмблемой на дверях – пучок молний, разящих свившихся в клубок змей. Рядом стояли пять человек, экипированные как игроки американского футбола. На головах почти чёрные, похожие на мотоциклетные, шлемы с необычными забралами, как маски у сварщиков. Бронированные доспехи закрывали тело от паха до шеи. Защищены были так же руки и плечи. На поясе в специальных отделениях, размещался целый арсенал различных приспособлений и боеприпасов. В руках автоматы какой-то новой конструкции, не бедре в специальной кобуре из чёрного пластика пистолет. На левой стороне груди, почти у плеча, рукояткой вниз прикреплён нож замысловатой формы. Ну – прямо «робокопы»! Денис впервые так близко видел спецназовцев и с большим интересом рассматривал каждую деталь их снаряжения и экипировки. «Не хватает только ракетной установки на спине»: с усмешкой подумал Денис. Запакованные в броню бойцы, напомнили ему крабов, грозных на вид и беспомощных, по сути. У двоих, вместо автоматов в руках длинноствольные винтовки с оптическими прицелами. Это, очевидно, были снайперы. Пятёрка суперменов внимательно слушала полковника внутренних войск или полковника милиции (рты открыты у обоих), получая указания или совещаясь. Остальные ещё не успели вылезти из фургона. Один повис на подножке, каска следующего высовывалась следом. «Наверное, это и есть спецотряд по борьбе с террористами. Бог мой! Неужели решили штурмовать автобус прямо здесь?!» В ближайших аллеях стояло несколько милицейских УАЗов и ГАЗ–66 внутренних войск. Здесь же в милицейском «ПАЗике» располагался, надо полагать, оперативный штаб. В нём и вокруг него толпились до двух десятков милицейских и военных чинов. Утолив мальчишеское любопытство, разглядыванием вооружения бойцов спецотряда, Денис двинулся к захваченному террористами автобусу с детьми. Проходя мимо одной из милицейских машин, Денис увидел знакомое лицо: «Ба! Никак сам старший лейтенант Онищенко! Ну, ты гнида, у меня попляшешь». Вот и подвернулся случай наказать негодяя. Он вынул из кобуры лейтенанта-беспредельщика табельный пистолет и запасную обойму, сунул себе в карман, решив на обратном пути выбросить их в пруд. Подумал, что бы сделать ещё, но решил, что этого пока хватит. Потеря табельного оружия и боеприпасов – уже немало. За такую небрежность могут попереть из органов. Если же и не попрут, то он ещё что-нибудь придумает. Теперь старший лейтенант Онищенко у него на особом счету. Денис твёрдо решил, что этот человек должен сполна ответить за свои преступления.
Примерно через пятьдесят метров, миновав аллеи, он натолкнулся на кольцо оцепления, в котором были задействованы солдаты внутренних войск. Они залегли с интервалом метров пять друг от друга, используя кусты, деревья, скамейки и урны в качестве укрытия – кто как смог. Отсюда хорошо просматривалась центральная площадь с аттракционами и одиноко стоящий автобус. Денис направился прямо к нему, решив на месте определиться в дальнейших действиях. Достал прибор и переложил его во внутренний карман куртки, опасаясь случайно отключить. Жаль, не предусмотрена система, защищающая от случайного нажима. Возможно, защитный механизм и существовал. На таком аппарате он просто обязан быть, но Денис не знал, как им пользоваться. «Ещё один промах – укорил себя Денис – дома было достаточно времени, чтобы выяснить, а сейчас придётся действовать с максимальной осторожностью».
Он подходил к автобусу сбоку, со стороны водительской двери. Не доходя нескольких метров, остановился, ошеломлённый странной картиной – опираясь ладошками на стекло, казалось прямо ему в глаза, смотрели испуганные дети. В каждом окне по двое детей, но для их возраста, фигуры казались слишком высокими. Несколько секунд, Денис, недоумевая, смотрел на детские лица, пытаясь понять причину. Вдруг он сообразил! Его передёрнуло от гнева! Дети стояли во весь рост на сиденьях. Эти ублюдки выставили их в качестве живого щита от снайперов! Скоты! Перепугать детей до такой степени! Сейчас он пожалел, что не взял один из ножей спецназовцев. Денис готов был своими руками перерезать горло каждому подонку. Он бросился, было бежать к дверям, но заставил себя успокоиться, перешёл на шаг и даже остановился. «Спокойно – уговаривал он себя – только не эмоции. Это работа, парень! Это твоя работа. Делать её ты должен хладнокровно и профессионально. Ты должен делать только свою работу! Судить, выносить приговор и карать, не в твоей компетенции. Учись быть профессионалом». Денис несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Разум постепенно взял верх над гневом и озлобленностью. Почувствовав, что он в состоянии контролировать себя, снова посмотрел на окна автобуса, на всю жизнь, запоминая эту чудовищную картину, беспомощность, ужас и надежду в глазах детей. Какая жалость, что он не может сфотографировать и показать всему миру эти лица. Детская память быстро сотрёт пережитый кошмар, но взрослые обязаны помнить это – помнить всегда. Стоп! А почему, собственно, он не может фотографировать? Вокруг полно репортёров! Нужно только взять у кого-нибудь камеру и снять. Ладно, это потом. Сейчас следует разобраться с террористами.
Денис обошёл автобус. В десяти – двенадцати метрах от двери автобуса, замерли на подходе «фээсбэшник» с телефоном и учительница. Они оставались в тех же позах последних кадров телетрансляции, только сейчас Денис видел их с другого ракурса. Денис подошёл к ним. Офицер был без оружия, только телефонный аппарат в руке. Карманы брюк вывернуты наружу. Надо же! Этой детали Денис не видел ни в одном полицейском боевике. Лицо сосредоточенное, но спокойное. Губы сжаты. Денису отрадно было видеть хотя бы одного представителя силовых структур в действительно настоящем, благородном деле, идущего на смертельный риск, выполняя свой долг. Этот человек не походил на лоснящихся от жира, продажных, наделённых неограниченной властью шакалов в форме. Женщина «шла» в шаге за офицером. Денис внимательно присмотрелся к ней. Обыкновенная, скромно одетая школьная учительница. В глазах пустота и отрешённость. Она шла, как на заклание, вряд ли осознавая героизм своего поступка. Так надо, вот и всё. Да…, так надо. Это её дети, это её работа. Она не может их бросить. Она должна быть с ними, а если потребуется, она прикроет их собой. Потому, что так надо! Денис целую минуту смотрел на хрупкую женщину и восхищался ею. Он готов был поклониться ей до земли, и поклонился бы, искренне, но только ей одной без театрального пафоса. К сожалению, он не вправе даже на это. Чтобы хоть как-то выразить ей свою признательность, Денис сорвал с ближайшей клумбы охапку поздних осенних цветов и вложил их в согнутую в локте руку женщины.
Повернулся к автобусу. В приоткрытую дверь, наполовину высунулся один из террористов, державший под прицелом автомата подходившую пару. На вид, ему было около тридцати лет. Денис не смог бы определить кто он: чеченец, осетин или ингуш, их там сам чёрт не разберёт. Но то, что лицо было явно кавказской национальности, бросалось в глаза сразу. Всё-таки, не сдержав порыв гнева, Денис плюнул в его нагло ухмыляющуюся рожу, вырвал из рук автомат, открыл до конца дверь, и, ухватив бандита за шиворот, с силой швырнул его на асфальт. Отложил автомат в сторону и, наклонившись над террористом, обыскал все его карманы. В специально пришитом к внутренней стороне джинсовой куртки двойном кармане, он обнаружил два запасных рожка к автомату, полностью снаряжённые патронами. Из боковых карманов изъял три «лимонки». В каждой чека стояла на месте. Для надёжности, спусковые скобы притянуты к корпусу скотчем. Кроме сигарет, зажигалки и складного ножа, в карманах бандита больше ничего не было. Денис сложил всё отобранное у террориста к ногам «фээсбэшника», предварительно разрядив автомат, и зашёл в автобус.
Один террорист сидел на переднем сидении у двери. Рядом с ним действительно стоял кейс, возможно нашпигованный взрывчаткой, на коленях лежал автомат. Эта тварь, прикрываясь ребёнком, наблюдала за приближающимися. Трое других, рассредоточившись по проходу, следили за подходами к автобусу со всех сторон. Дети сжались на боковых сиденьях, кроме тех, кого заставили стоять перед окнами. Две воспитательницы бледные и испуганные сидели на заднем сидении, ожидая своей участи, не в силах что-либо предпринять. Водитель находился на своём месте, понуро опустив голову на грудь. Денис пересчитал детей. Все оказались на месте. Сидевший у двери бандит, очевидно, был главным, во всяком случае, выглядел он старше остальных. Лет сорок или чуть более.
В первую очередь, Денис собрал оружие у всех террористов, разрядил его и сложил к ногам офицера ФСБ, где уже лежали автомат, гранаты и нож первого бандита. Затем, приступил к исследованию карманов кавказцев. Его добычей стали ещё шесть гранат, два пистолета и два ножа. Всё это он прибавил к, уже и без того, приличной куче оружия. У двоих террористов нашлись ещё сигареты и зажигалки. Более ничего. «Ко всему подготовились сволочи! – Подумал Денис – никаких опознавательных знаков». Теперь его внимание сосредоточилось на кейсе. Взрывчатка ли это? Сработает ли бомба, когда он станет её выносить? Ответов на эти вопросы у него не было. Он вообще ничего не знал о взрывных устройствах кроме принципа действия ручной гранаты, с которым знакомили ещё в школе, а затем в армии. Оружие и военная техника его не очень-то интересовали – выходит напрасно. Никогда не знаешь, какие знания могут пригодиться в жизни. Сейчас он стоял перед фактом, и с этим неприятным фактом волей – неволей приходится что-то делать. Убрать, во всяком случае, подальше от детей. Уняв волнение, Денис стал рассуждать спокойно. Если движение остановлено во всём мире, с какой стати бомба должна действовать? Она также «заморожена», как и всё остальное. Это одно. Другое: террористы совершенно спокойно переносили кейс в руках, значит там нет какого-нибудь маятникового взрывателя, или он не задействован. Действительно, в автобусе могло произойти любое случайное движение и послужить причиной взрыва. Их акция только в начальной стадии, следовательно - взрыватель, действующий от толчка, можно смело исключить. Выносить бомбу можно без всякого опасения. Убедившись в логичности своих рассуждений, Денис всё-таки очень осторожно, как драгоценную китайскую вазу, поднял кейс и медленно, стараясь не делать резких движений, вынес его из автобуса. Но куда эту хреновину, чёрт возьми, девать? Оставить его где-нибудь поблизости, Денис не решался. Мало ли что может произойти при отключении прибора времени. Осмотревшись вокруг, он отнёс кейс за кирпичную трансформаторную будку, метрах в пятидесяти от автобуса. Поставил на землю. Хотел было вернуться, но подумал, вдруг эта гадость рванёт, когда он отключит прибор. Ведь бомбу сразу не обнаружат. Лучше, конечно, её обезвредить. Но как? Не тащить же кейс черепашьим шагом через весь город? Нужно попробовать разрядить эту адскую машинку. От такой мысли «мурашки» побежали по коже. Денис уже знал на опыте, что в обездвиженном мире многое происходит иначе, чем в привычном бытие. Например: другие свойства приобретают вода, газ. Свет, похоже, не меняет свои традиции, и брошенный камень летит, как положено, а вот звук не распространяется совсем, Денис может выполнять любые физические действия с тем же эффектом, как и в обычном подвижном мире, только бесшумно. Видимо, в этом странном мире такая роскошь, как живой звук совершенно не нужна, да и с кем, собственно, здесь общаться. Звук звуком, но как поведёт себя механизм, если он придаст его частям ускорение? Продолжается ли движение электрического тока? Денис ничего, разумеется, не знал, а ведь именно от этих, неизвестных ему новых физических свойств материи, зависела его жизнь, при попытке обезвредить взрывное устройство. Но и так оставлять эту чёртову игрушку тоже нельзя. Хочешь – не хочешь, а раз взялся выполнять свою новую работу, придётся доводить её до конца.
Проверить результат воздействия на механизм он может. Денис отошёл подальше от кейса и достал из кармана пистолет лейтенанта Онищенко. Осмотрел «Макар». Обойма на месте, патронник пуст, флажок предохранителя поднят. Всё точно – по инструкции. Молодец, старший лейтенант Онищенко! Денис снял предохранитель, отвёл затворную раму назад. Она поддалась на удивление очень легко. Обычно, чтобы преодолеть сопротивление возвратной пружины, приходится прилагать значительное усилие. Отпустил затвор, но рама так и осталась в крайнем заднем положении, не собираясь возвращаться и досылать патрон в патронник. Создавалось впечатление, что пружины вообще нет в пистолете, но она была на месте. Пружина бездействовала. Странно, обойма полная, вставлена на место и фиксатор не удерживает удерживать затвор. Денис вынул обойму и убедился в её снаряжении – через прорези блестели красновато-жёлтые гильзы. Может возвратная пружина действительно отсутствует? Бред. Чтобы «мент» выехал на такое задание с неисправным оружием? Это не возможно! Денис вставил обойму обратно и резким толчком вперёд закрыл затвор, загнав патрон в ствол. Затвор закрыт, но теперь курок ни в какую не хотел фиксироваться во взведённом положении. Принудительно удерживая его пальцем, Денис потряс пистолет. Каким-то образом фиксатор всё-таки зацепил курок. Пистолет готов к выстрелу. Подняв оружие вверх, Денис нажал на спусковой крючок. Никакого эффекта! «В этом мире огнестрельное оружие бесполезно»: заключил Денис. Такой вывод даже слегка разочаровал его, но эксперимент удался. Пружинные механизмы, в условиях остановленного времени не дееспособны. Отлично! Можно не опасаться механического взрывателя. Теперь необходимо проверить работу электрического тока в этих условиях. Нужно найти рабочую розетку.
Денис направился к ряду киосков на центральной аллее. Ни в киосках, ни около них не было видно ни одного человека. В одном киоске двери остались распахнутыми настежь. «Срочная эвакуация» - вспомнил Денис. Он зашёл за прилавок и отключил от розетки кассовый аппарат. Отвёртки под рукой не было, и он просто вырвал провода из розетки. Замкнул концы. Искрения не было. Попробовал пальцами – тоже ничего. Решился прикоснуться языком к оголённым проводам, чтобы узнать даже о слабом электрическом токе, но всё равно ничего не почувствовал. А что, если электричество отключили по всему горсаду? Нет, неоновые лампы в стеклянном шкафу-холодильнике продолжали слабо светиться, значит, ток всё-таки был. Во всяком случае, в момент остановки времени, электрическая сеть функционировала нормально. Течение электротока прервано прибором времени. Что же, электродетонатор так же отпадает. Вполне очевидно, что в режиме остановленного времени, все физические процессы так же останавливаются, кроме, что весьма вероятно, оптических процессов, связанных со световыми скоростями. Как бы там ни было, теперь он может спокойно приступить к разоружению взрывоопасного кейса. Если там действительно есть мина. Денис собрался уже покинуть киоск, но его взгляд «споткнулся» на коробке с шоколадом. Взял из коробки плитку чёрного шоколада (что делать - слабость сладкоежки), развернул обёртку, и, откусывая большими кусками вкуснейший в мире российский шоколад, пошёл обратно к кейсу.
Доев шоколад, Денис положил кейс набок и попытался открыть. Вопреки всем ожиданиям, чемоданчик оказался не заперт. В кейсе находились два свертка, туго перемотанных не прозрачным скотчем несколькими слоями. Судя по выпуклостям, внутри, кроме взрывчатки, находились либо стальные шарики, либо что-то другое, предназначенное для увеличения поражающего действия бомбы. Размерами они напоминали обыкновенные строительные кирпичи, но немного больше. Рядом лежала чёрная пластмассовая коробочка, от которой к свёрткам отходили по два спаренных провода, и «сухой» мотоциклетный аккумулятор, питавший электронный блок в чёрной коробочке. Вся «начинка» была тщательно прикреплена к стенке кейса прозрачным скотчем. Первым делом, Денис вытащил провода из свёртков с взрывчаткой. Они оканчивались латунными стержнями. Денис понял – электродетонаторы. Он оторвал провода от аккумулятора, и, отодрав скотч, вынул электронный блок из кейса. Сходил к собранному им арсеналу за ножом и с его помощью вскрыл коробку. На небольшой плате ручной (довольно грубой) распайки он сразу же узнал схему приёмника радиоуправления. Ему приходилось чинить нечто подобное в китайских игрушках. Правда эта схема выглядела намного солиднее и, вероятно, радиус действия был в сотни раз больший, чем у радиоуправляемых игрушек. Интересно, ни у кого из террористов он не обнаружил передатчик, между тем обыскивал их очень тщательно. Это значило, что передатчик находится у кого-то в городе, или за пределами города, области или даже страны. «На глаз» он не мог установить, на каких частотах работает эта аппаратура. Кто-то контролировал ситуацию, и мог привести бомбу в действие в любое время, не считаясь с жизнями боевиков. Дьявольский план, но эти нелюди просчитались. На вмешательство Дениса они никак не могли рассчитывать. Он отковырнул ножом несколько деталей в приёмнике и, оторвав их от платы, выбросил в кусты за трансформаторную будку. Взрывчатки, на первый взгляд, было явно многовато. Неужели тот самый, пресловутый пластид? Похоже именно он. Денис не знал взрывную силу пластиковой взрывчатки ни в тротиловом эквиваленте, ни в каком либо другом. Если же правда то, что он слышал об этом зелье, то автобус и людей должно было разнести в клочки. Слава Богу, с бомбой уже покончено. Денис сорвал с проводов детонаторы, бросил, теперь уже бесполезный, блок радиовзрывателя обратно в кейс, закрыл его и присоединил к куче оружия у ног «фээсбэшника». Детонаторы, усмехнувшись, сунул офицеру в карманчик рубашки. Вернулся в автобус. С большим трудом стащил с сиденья «главаря» террористов. Тот весил никак не меньше сотни килограммов. Вытащить наружу такого борова, оказалось ещё сложнее. Отдышавшись, принялся за остальных. Денис просто валил их в проход и за ноги волок к выходу, нисколько не заботясь о том, что, цепляясь за острые выступы молдингов и ступенек, рвётся одежда и серьёзно ранится кожа боевиков. Ему наплевать на этих уродов. Дениса заботило только одно: как бы во время этой тяжёлой работы, случайно не отключить прибор. Выложить его не решался, не зная, не «окаменеет» ли сам, удалившись от прибора на какое-то (неизвестное ему) критическое расстояние. Мешался пистолет в кармане. Денис положил его на сиденье. Надо не забыть! После каждого удалённого из автобуса террориста, отдыхал не менее десяти минут, по (для него одного) текущему времени. Наконец, последний оказался на асфальте перед автобусом.
Эх, закурить бы! Дальше, по центральной аллее, за киосками, развернули летнее кафе, а там наверняка орудуют шашлычники – как-никак самое доходное место. Денис бросил взгляд на лежащих на асфальте террористов. Их нужно бы связать, но чем? Ничего подходящего по близости не было видно, да и связывать людей Денис не умел. Разве что «бабьим» узлом. Впрочем, здесь ментов – хоть отбавляй и у каждого есть наручники. Вот и решение проблемы. Склонный к юмору Денис, не поленился перетащить террористов к ближайшему фонарному столбу, разложил террористов звездообразно вокруг столба головами к центру. Растянул руки так, что они почти соприкасались. Получился забавный «лежачий» хоровод. Правда, роль новогодней ёлки выполнял столб. Это зрелище вызвало улыбку на лице Дениса. Немного отдохнув, он пошёл по центральной аллее к летнему кафе. Там действительно нашёлся мангал шашлычников, а на мангале дюжина шампуров с уже слегка подгоревшим мясом. Здесь, как и по всему горсаду, никого не было. Увидев шашлыки, Денис почувствовал, что, перетаскивая здоровых мужиков, проголодался. Взял три шампура с мясом, насыпал в чистую пластиковую тарелку салат из большущей кастрюли, нашёл хлеб, кетчуп, майонез и плотно пообедал. Прикурил от мангала. «Замечательно – подумал он – здорово трудоустроился! Даже подвиги могут подождать». Посидел в тени, спокойно покурил: «Ну-с, обеденный перерыв закончен – за дело!»
У центрального входа собрал у милиционеров пять пар наручников и вспомнил, что хотел сфотографировать живой щит из детей. Оглянулся в поисках репортёров, но вдруг понял – из затеи ничего не выйдет. Пружины в этом мире не работают! Значит, фотоаппараты бесполезны. И тут он увидел оператора с видеокамерой, снимающего приезд спецотряда. Камера большая, на штативе. Работала в автономном режиме от аккумулятора. Электрокабеля Денис не обнаружил. А вот это находка! Теперь его идея осуществима. Камера работала на запись. Сейчас, конечно, её действие было приостановлено, как и всё вокруг, но, когда Денис выключит прибор, она продолжит запись. Отлично! Нужно взять камеру, отнести и установить перед автобусом, направив на детей в окнах, и она зафиксирует всё, что он хотел. Осмотрев камеру, убедился, что она действительно включена на запись. Заглянул в окуляр. Маленький экранчик, как и телевизор, матово светился без изображения. Денис подумал, что не сможет сфокусировать камеру на детях. Была ли у неё включена автофокусировка, он не знал. В профессиональных камерах столько всяких «спецприбамбасов», что разобраться в них не просто, даже имея на руках инструкцию. Поэтому, не став ломать понапрасну голову, он отсчитал шаги от камеры до объекта съёмки (фургона со спецотрядом), решив установить её на таком же расстоянии перед автобусом с детьми, резонно предположив, что на этой дистанции камера уже сфокусирована. Поднял камеру вместе со штативом. Она оказалась не такой тяжёлой, как выглядела.
Вернувшись на центральную площадь с аттракционами, отсчитал нужное количество шагов и установил камеру перед автобусом, нацелив её на детей в окнах. Затем сцепил наручниками террористов так, что правая рука одного бандита, оказались замкнутой с левой рукой другого, соединив всех в единое кольцо. В таком положении они смогут только беспомощно барахтаться. «Вот удивятся. Сволочи!» Ключи от наручников опустил в карман «фээсбэшнику», где уже покоились детонаторы. Денис вошёл в автобус и тщательно, сантиметр за сантиметром, обследовал всё, куда смог добраться. Террористы могли оставить ещё какой-нибудь «сюрприз», на случай провала. Не смотря на достойные сыщика усилия, он больше ничего опасного не нашёл.
Решив, что его миссия выполнена, забрал с сиденья пистолет Онищенко и пошёл к выходу из парка. На обратном пути он уже нигде не задерживался, остановился только у пруда, чтобы выбросить, как задумал, пистолет и обойму с патронами. Наконец он вернулся в свой кабинет в институте. Посмотрел на часы, они показывали без четверти шесть. Ничего себе! «Подвиг» занял целых три часа! Правда, эти три часа прожил только один Денис. Скажется ли это время на биологических часах его собственной жизни? Ещё один вопрос без ответа. Да и Бог с ним! Лучше уж прожить недолгую, но интересную жизнь, чем влачить долгое и скучное существование.
В их кабинете, как и следовало ожидать, ничего не изменилось. Не могло измениться – прибор работал безотказно. Валентина Семёновна и Паша, по-прежнему сидели в тех же позах, в которых их оставил Денис, и внимательно смотрели на пустой экран телевизора.
Денис осмотрел себя в зеркале. Вроде бы всё в порядке. Обратил внимание на пыльные туфли, пришлось вытирать носовым платком. Снял куртку, повесил её на место. Жаль, не запомнил, как именно она висела, но, подумав, что такой пустяк несущественен, не стал на нём зацикливаться. Перевёл стрелки своих часов назад, сверившись с настенными часами. «Странно – подумал он – если, во время работы прибора, все механизмы отказывались работать, то почему его часы продолжали идти, как ни в чём, ни бывало? Очередная загадка. Сколько их ещё впереди?» Решив, что ответы будут постепенно приходить сами собой, сосредоточил внимание на возвращении в действительность. Встал на своё место у раковины. С минуту постоял, привыкая к атмосфере их кабинета. Психологически возвращаясь на три часа назад, вспоминал, о чём шла речь в передаче, старался эмоционально настроиться на момент включения прибора. Это оказалось не так-то легко. За три часа вне времени он испытал и пережил довольно многое. На его счастье, он не был в центре внимания коллег и вряд ли они заметят в нём существенные перемены. Тем более что события сейчас должны принять другой оборот и полностью овладеют вниманием зрителей. Наконец, решив, что он готов - выключил прибор. Телевизор ожил, вода потекла. Ни Валентина Семёновна, ни Паша даже головы не повернули в сторону Дениса. Для них он никуда не исчезал. А вот на экране всё резко изменилось. Отпрыгнула в сторону испуганная учительница, выронив цветы, споткнулся о кучу оружия и чуть не упал «фээсбэшник», выронив телефон. Валентина Семёновна и Паша вскрикнули одновременно, чуть не оглушив Дениса, и повернулись к нему. Денис так скривился от боли в ушах, что получилась вполне естественная мина крайнего удивления. Они только мельком взглянули на него, как бы приглашая обратить внимание на происходящее, и тут же снова прильнули к экрану телевизора. Женщина, в недоумении разводя руками, бросала взгляды то на цветы, то на оружие. Офицер схватил телефон, выпрямился и, поднимая руки, повернулся к автобусу. Через секунду его руки стали опускаться. Очевидно, он увидел трепыхающуюся связку террористов. Глянув себе под ноги, подпрыгнул на месте от удивления, смешно передёрнув ногами. Паша вскочил со стула. Чуть ли не носом уткнувшись в экран, пытался рассмотреть подробности в нечётком изображении.
- Происходит нечто странное – кричал комментатор – офицер и женщина остановились. Офицер пытается связаться по телефону со штабом. Ничего не понятно. Террористов не видно. Я только что видел, как по центральной аллее пробежали бойцы спецотряда по борьбе с терроризмом. Кажется, начался штурм!
Тем временем, на экране стали появляться фигуры солдат, осторожно приближающиеся к автобусу. «Фээсбэшник» замахал руками, призывая их двигаться быстрее. Женщина осторожно подошла к чему-то тёмному на асфальте, затем бросилась к автобусу. Паша вслух проклинал плохое качество картинки. Валентина Семёновна смотрела молча, прикрыв ладонью рот. Денис, бросив недомытую посуду, подсел к ним и с неподдельным интересом, стал наблюдать за феерически быстрым развитием событий. Камера продолжала бесстрастно фиксировать каждую секунду разыгрывающейся драмы. Учительница вышла из автобуса, следом за ней стали выходить дети по одному. Она принимала их, касаясь рукой головы каждого ребёнка, считая или успокаивая. К ней подошёл водитель автобуса и стал помогать группировать детей. Подбежали солдаты, окружили всех плотным кольцом, загородив сцену действий от камеры и телезрителей.
- Невероятно! – продолжал комментатор возбуждённым голосом – заложники отпущены. Похоже, террористы сдались, или их сумели обезвредить без единого выстрела! Всё произошло так быстро! Сказать что-либо уверенно я пока не могу. Сейчас все заложники в сопровождении охраны направляются сюда к центральному выходу. Надеюсь, скоро мы узнаем, что же случилось. Пока я попрошу прокомментировать происходящее заместителя начальника Областного Управления Внутренних Дел, полковника милиции Рыжова Александра Владимировича.
На экране появился комментатор и суховатый полковник лет сорока-пяти.
- Александр Владимирович, - переходя на заискивающий тон, обратился комментатор к полковнику – что Вы можете сообщить нашим зрителям о событиях на эту минуту?
- Пока ничего определённого сказать не могу. Нам известно только одно и это главное – преступники полностью обезврежены, дети и взрослые заложники на свободе и в безопасности.
- Вы можете рассказать, как проводилась столь молниеносная операция? Как-то не верится, что террористы сдались, даже не начав переговоры.
Полковник задумался. Было видно, что ему не просто ответить на такой щекотливый вопрос, не зная ещё мнения начальства.
- Пока без комментариев. Будет проведена пресс-конференция, и там вы сможете получить исчерпывающую информацию – уклончиво ответил полковник, тем самым, снимая с себя груз ответственности – Сейчас, прошу прощения, меня ждут мои обязанности.
- Спасибо, Александр Владимирович.
Полковник вежливо кивнул камере и исчез из кадра. Комментатор остался явно не удовлетворён столь скупым, по сути ничего не прояснившим комментарием высокого милицейского чиновника, но, демонстрируя выдержку профессионала, продолжил:
- Угроза жизни детей миновала, и это действительно главное, хотя в этой истории очень многое остаётся не понятным. Я бы даже сказал – совсем ничего не понятно. Нашу съёмочную группу по-прежнему не пускают к месту происшествия. Только что детей привели к оперативному штабу. Вместе с ними женщины-педагоги и водитель автобуса. К сожалению, мы не можем вам их показать. Сейчас освобождёнными заложниками занялись врачи скорой помощи.
Спустя несколько минут, в течение которых оператор тщетно пытался заснять действия у штабного автобуса, к журналисту подошёл строго одетый мужчина лет тридцати-пяти с каким-то значком на лацкане пиджака. Сказал ему несколько слов, журналист кивнул в ответ.
- К нам подошёл сотрудник ФСБ с заявлением. Представьтесь, пожалуйста.
- Майор Плотницкий. – Строгий майор сдержанным кивком поприветствовал телезрителей – Я уполномочен заявить следующее: Произошло нечто невероятное и неожиданное, но это факт. Террористы были обезврежены без участия сил внутренних войск или милиции. Наш сотрудник, посланный для связи с террористами, обнаружил их лежащими на земле вокруг столба освещения и сцепленными наручниками друг с другом. В стороне находилось сложенное оружие и обезвреженное взрывное устройство. Сейчас изучением этих фактов занимаются специалисты.
- Вы хотите сказать, что террористы сложили оружие и сами сковали себя наручниками?!
- Нет, это не так, – по лицу офицера было прекрасно видно, с каким трудом майор ФСБ выдавливал из себя сенсационное сообщение. Видимо начальство решило выложить правду первыми, не дожидаясь её неизбежного проявления и нападок со стороны прессы – наш сотрудник подходил к автобусу вместе с учительницей, пожелавшей вернуться к детям. Он отлично видел встречающего их террориста в дверях автобуса с оружием в руках, а через мгновение, все террористы оказались на асфальте сцепленные наручниками. Оружие, непонятным образом, возникло прямо под его ногами. От неожиданности он выронил телефон и повредил его, поэтому не смог сразу связаться со штабом.
Заявление представителя службы отнюдь не склонной к шуткам, выбило комментатора из колеи. Он часто заморгал глазами, пытаясь осознать услышанное.
- Вы говорите совершенно невероятные вещи! Вы можете как-то объяснить это?
- Нет. Я уже сказал, что этим занимаются специалисты. Извините у меня всё.
Не говоря более ни слова, майор покинул кадр. Камера продолжала снимать комментатора, растерянно хлопающего ресницами.
- Виктор? – Голос диктора программы новостей – Виктор, Вы слышите нас?
- Да, Олег, Вы сами слышали заявление майора Плотницкого. К сожалению, мне нечего добавить к сказанному.
- Спасибо, Виктор.
Включилась студия. Диктор отложил в сторону бумаги и поднял к камере озабоченное лицо.
- Как вы видели, события пришли к быстрой и весьма необычной развязке. Будем ждать пресс-коференцию, которая, как нам сообщили, состоится завтра в десять часов утра. Мы будем знакомить вас с поступающей информацией. Оставайтесь с нами.
Сразу же покатился блок рекламы, и Денис выключил телевизор.
- Ну, дела…а! – Протянул Паша – Определённо в нашем городе действуют потусторонние силы.
- Слава богу, хорошие силы. – Добавила Валентина Семёновна.
- А с ними и шутники. – Вставил Денис.
- Хороши шуточки! В мгновение ока разоружить и сковать пятерых террористов! Хотелось бы мне познакомиться с этими шутниками. – От возбуждения Паша почти светился – Интересно, что будут говорить на пресс-конференции?
- Наверняка будут молоть всякую чушь, а правду всё равно никто не узнает. – Предположил Денис.
- Но сейчас уже никто не будет сомневаться в существовании потусторонних сил. Это вам не кроссворд! Свидетелей целый город!
- Ты плохо знаешь людей, Паша, они никогда не признают того, что не укладывается в их жалкие мозги. Немного пошумят и скоро забудут. В истории человечества было сколько угодно подобных явлений, начиная с первобытных времён. Мне кажется, что только дикари относятся к ним серьёзно, так как они гораздо ближе к природе, чем мы, а потому и воспринимают неординарные вещи как должное.
- А вот здесь, Денис, Вы не правы. – Вступила в дискуссию Валентина Семёновна – Во все времена были и в цивилизованном мире люди, которые очень серьёзно относились ко всему необыкновенному. У всех народов существуют свои предания, былины, мифы, саги и тому подобное, то, что мы называем народным фольклором. В них-то и отражены аналогичные события. Я думаю – это наш техногенный век с его доминирующим научным материализмом убил в людях способность воспринимать мир на духовном уровне.
- Сдаюсь, Валентина Семёновна, - Денис карикатурно поднял руки – но согласитесь, что большинство никогда не примирится с тем фактом, что не они являются пупом Земли. А их, между прочим, подавляющее большинство, и им, хоть кол на голове теши, всё равно ничего не докажешь, пока не увидят своими глазами и не пощупают своими руками.
- К сожалению, это правда. Если подобные проявления сверхъестественности не станут регулярными и очевидными, о них действительно скоро забудут, но не все. – Валентина Семёновна подняла указательный палец – Я-то уж точно не забуду. Знаете, до сих пор я всё это воспринимала только умом, следуя цепи логических рассуждений, но порой меня тоже донимали сомнения, но после такой демонстрации просто глупо отгораживаться от очевидного. Мне кажется, что всё произошедшее неспроста и готовится нечто более грандиозное. То, что мы видели, это что-то вроде подготовки людей к тому, что, возможно кардинально изменит наше бытие.
- Конец Света?
- Может быть. Только, я думаю, не следует воспринимать его как катастрофу. Катастрофой это явление окажется скорее для тех, кто сейчас властвуют над миром и считают себя полноправными и единственными хозяевами жизни. Это им, прежде всего, не нравится соседство потусторонних сил и проявления аномалий. Они, используя свою власть и средства, стараются искоренить из сознания людей даже мысли о том, что они не одни в этом мире. Признание существования более могущественных и более разумных сил, им, власть имущим, крайне не выгодно, ибо этим неизбежно они поставят под сомнение своё право на власть. Они привыкли чувствовать себя всемогущими вершителями судеб, причём не только людских. Именно в этом заключается высшая цель стремления к власти. Они – боги Земного Олимпа для нас пигмеев. Наша судьба должна зависеть от них и только от них! Есть церковь, и хватит вам. Церковь им не помеха. Она всегда была их опорой в духовном порабощении человечества. Что нам диктует церковь? Непротивление, покорность. Отдай Кесарю кесарево, а Богу божье, но главное – Кесаря не тронь! За это власть подпускает церковь к кормушке. Мирская жизнь и церковная не антагонизм. Сожительство власти с церковью – симбиоз выгодный для обеих сторон. Зачем им ещё какие-то третьи, не зависящие от них силы? Власть мирская и власть духовная уживались всегда, начиная с вождей племён и шаманов и заканчивая президентами и Священным синодом. Вот Вам, Денис, и ответ на Ваш вопрос – почему люди не хотят воспринимать всё то, что не исходит из реального, то есть видимого и осязаемого мира. Им просто не дают возможности принимать многогранный мир, с детства прививая неприязнь к любым проявлениям анормальности. Почему все наши «Тузы» ходят гоголем и гребут, гребут, будто у них сто жизней впереди? Да только потому, что им очень нравится тешить чувство собственной значимости в этой жизни. Они тратят огромные деньги на совершенно не нужные вещи только для того, чтобы показать другим своё превосходство. Пигмеи же им подражают, завидуя и, в тоже время, обожествляя олигархов. Вот, голая правда нашей жизни. Бог где-то там, далеко. Сколько ни молись, булка хлеба с неба не упадёт, а вот они, если захотят, могут бросить кость с барского стола. Наша же участь – вымаливать у них эту кость, уповая на их милость. Они земные боги перед нашими глазами, и конкурентов они не потерпят! Вы много видели добрых пришельцев в американских фильмах? Почти все сценарии на одно лицо. И во всех экспансия инопланетян представляется как прямая угроза земной цивилизации. Положительными героями инопланетяне бывают, пожалуй, только в комедиях.
- Ну, … Вы, Валентина Семёновна, прямо таки ярый коммунист! – Денис был восхищён её речью.
- Да бросьте, Денис, Вы ведь прекрасно понимаете, что коммунисты отличаются от наших современных хозяев только окраской, да более опасными амбициями.
Паша, молча с интересом, слушал диалог корифеев, не решаясь вставить что-либо от себя, видимо опасаясь ляпнуть какую-нибудь глупость.
- С Вами трудно не согласиться – серьёзно сказал Денис – всё это вполне очевидно, но меня больше интересует роль церкви, точнее даже не самой церкви, а религии вообще. Церкви, секты, культы и их подобия преследуют вполне определённую цель – собственное обогащение. Помнится, кто-то из западных дельцов сказал: «Хочешь быстро и много заработать, не прилагая особых усилий - придумай новую религию!» Это понятно. Хотя, не справедливо было бы не упомянуть об огромной, на мой взгляд, созидательной роли религии. Ведь религия всегда задавала жизненные нормы, моральные ценности и идеалы, к которым стремятся истинно верующие люди. Веками эти идеалы укоренялись в семьях и передавались из поколения в поколение. Религиозная мораль помогает людям сдерживать звериные инстинкты и оставаться людьми. Мы видим, к чему приводит воинствующий атеизм, не менее опасный, чем крайний религиозный фанатизм. Но я говорю о другом аспекте религиозной философии. В Библии, да и в других мировых религиозных учениях приоритетной считается не реальная жизнь, а недоступный нашим чувствам тонкий мир, причём главная цель этих учений сводится к призыву поверить в него, понять, научиться взаимодействовать с ним и, в конечном итоге, войти в него.
- Ваша логика мне понятна. Я тоже думаю, что религиозная идеология, в философском смысле, имеет более глубокие корни и явно дана нам свыше. Церковники же используют её как орудие в своих целях. Но для меня всё ещё остаётся много непонятного и противоречивого в библейских текстах.
- Вы говорите о возможной подготовке глобальных перемен в нашем бытие третьими силами. Не кажется ли Вам, что это будет насилием над человечеством?
- Возможно. Но, может быть наступил именно тот момент, когда их вмешательство стало необходимым. В Библии, кстати, прямо об этом говорится в откровении Иоанна Богослова – апокалипсисе. Не забывайте, что мы тесно связаны с тонким миром и также как он на нас, мы тоже оказываем влияние на него. Вспомните, на протяжении всей истории человечества нам постоянно (подчёркиваю это слово) указывался правильный путь, но мы всегда выбирали свой. В настоящее время развитие наших технологий и особенно военных, вполне возможно представляют для них непосредственную угрозу. Они просто вынуждены обезопасить себя.
- Уничтожив нас?
- Нет, изменив нас. Пусть даже принудительными методами, как родители иногда прибегают к принудительным мерам воздействия на своих детей в воспитательных целях.
Беседа затянулась надолго, но большую пользу из дискуссии Валентины Семёновны с Денисом извлёк Паша, начиная кое-что понимать и по-новому осмысливать извечные моральные ценности.