Когда-то давным-давно, а точнее в 1956-1957 гг. я после окончания Университета и аспирантуры переехал вместе со своей семьей из родного Ленинграда в город Минск, где меня приняли на работу в Институт биологии Академии наук БССР. Я с женой и дочерью Олечкой некоторое время снимал маленькую комнату (в ней помещались только две раскладушки) на окраине Минска. Мы жили не слишком удобно, но счастливо. Однажды ко мне обратилась редколлегия стенной газеты института с предложением написать заметку. Я долго ломал голову над возможным содержанием моей заметки и, в конце концов, сотворил немудреную басню по волнующей меня тематике. Редколлегия после бурного обсуждения отвергла мою басню, но не за низкие художественные достоинства, а из-за существа моего высказывания по вопросу, который волновал всех сотрудников института. Однако текст басни стал известен в кругах институтской общественности. Спустя некоторое время в высоких инстанциях обсуждался вопрос о выделении сотрудникам института жилплощади в только что отстроенном доме рядом с академией. В те, уже очень далекие времена в Советском Союзе бездомный гражданин не мог просто купить жилплощадь за свои деньги, даже если он прилично зарабатывал. Жилье давали от государства за какие-то успехи гражданина на поприще строительства светлого реального социализма. У меня успехов не было, но была примитивная басня, как-то затронувшая авторитет решающих мою судьбу инстанций. В результате эти инстанции выделили моей семье комнату в трехкомнатной квартире нового дома. Эта комната явилась основой моего жизненного благополучия и начальным этапом моего восхождения по жилищной лестнице. Через некоторое время я нашел работу в Ленинграде, и мы с женой сумели обменять нашу комнату в Минске на комнату большой коммунальной квартиры в родном городе. Через несколько лет мы обменяли эту комнату на две комнаты в той же квартире. Разумеется, все это на всех этапах нашей обменной деятельности делалось за хорошую доплату обладателю лишней жилплощади. Далее на четвертом этапе восхождения я получил целую отдельную трехкомнатную квартиру от Всесоюзного Института Растениеводства, куда я переместился в ходе очередного шага по карьерной лестнице. Естественно мне пришлось за это немыслимое благо отдать свои две комнаты в коммунальной квартире в казну Института. Затем через несколько лет, когда мой сын создал собственную семью, наша квартира была обменена на двухкомнатную и жилплощадь для семьи сына. Это был пятый этап моего жилищного пути. Далее на шестом этапе мы с женой переехали в другую, более удобную двухкомнатную квартиру. Затем я купил кооперативную двухкомнатную квартиру улучшенного качества. Это было время, когда в СССР появились более широкие возможности обзаведения жилплощадью. В новой квартире мы с женой не жили ни одного дня. На седьмом этапе я пережил бурный обмен моей необжитой дорогой кооперативной ленинградской квартиры на маленькую двухкомнатную квартиру в блочной пятиэтажке в Москве. Моя же дочь со своим мужем осталась в нашей старой двухкомнатной квартире в Ленинграде. И наконец, сейчас я пишу эти строки в восьмом по счету пункте моей квартирной дороги, считая от того первого, полученного за поэтический опыт в Минске, ставшем столицей суверенного государства. Вот и вся история жизни одной российской семьи на протяжении более полувека. А вот и текст той судьбоносной басни:
Вопрос о норах
Когда ужу нужна квартира,
Готов на улице оставить он полмира.
.....
Однажды ёж окончил институт
И дал согласие поехать в лес соседний.
Забрав жену, ежат, вещичек пуд,
Явился на работу в день осенний.
Медведь его приветствовал радушно
И шумно обещал златые горы,
Предупредив ежа великодушно,
Что, к сожаленью, заняты все норы.
Короче, год прошел, а ёж в лесу кочует,
То у лисы, то у бобра ночует.
Там малышей хозяин-пёс облает,
А тут иголки в споре ёж ломает.
Но вот закончена постройка новых нор,
Бездомные обрадовались звери,
Но не открылись перед ними двери
И прекратили свыше бесполезный спор.
Ужи, в лесной совет попавшие случайно,
А впрочем, как, то остается тайной,
Из старых нор поспешно выползали
И в новые сквозь щели пролезали.
Хоть нет зубов змеи, но ползать есть уменье,
Вопрос хотел бы ёж задать:
"Скажите..." А быть может помолчать,
Оставив при себе свои сомненья.
1958