И зачем я, проснувшись, посмотрела в окно, там настоящий ноябрь: серо, сыро, туман. От этой картины уже с утра испортилось настроение. Подошла к зеркалу: верхнюю губу раздуло простудой. Вид ещё тот! Ну, не всё ж время ходить красивой и неотразимой, похожу несколько дней с раздутой губой. Настроение испортилось ещё больше.
На работе кто-то из мужчин пошутил:
- Как-то неудачно тебе силикона в губы накачали.
Весь день работала, как папа Карло. Под конец года навалилось столько рутинной работы, что никак не могу вылезти из завала.
Юля весь день, не отрываясь, смотрит в компьютер, Марина максимально мне помогает, за что я ей очень благодарна.
Вечером, смазав губу мазью, легла раньше в постель с толстым глянцевым журналом. Иногда в таких журналах среди вороха «мусора» попадаются интересные очерки, например, об Грэми Грине. Оказывается, он всю свою жизнь записывал сны.
«Когда живёшь долго, любая привычка становится ритуалом, а записывать свои сны Грин приучил себя с шестнадцати лет. Точнее, это ему посоветовал психоаналитик, к которому его отправили прогрессивные родители – ведь это была весьма нетрадиционная практика для 1920 года. Психоаналитик давно в могиле, а Грэм вот жив, и уже шестой том заполняется его убористым почерком. Как оказалось, это очень удобно для писателя: как минимум, два романа были основаны на сюжетных ходах, которые Грину попросту приснились».
Я заснула с твёрдым намерением начать записывать свои сны. Утром мучительно вспоминала сон, записала канву сюжета, и всё ещё с раздутой губой поехала на работу. Она распухла ещё больше. Было впечатление, что лицо перекосило, как от флюса. Но мой внешний вид мало меня волновал. Весь день я думала только о том, как вечером буду писать сон, как Грин. Это оказалось не так просто, как я думала.
Мысли путались, ускользали, а когда мне всё-таки удавалось схватить их за хвост, то они не соединялись в плавные предложения. Я промучилась до четырёх утра, в результате у меня получился первый рассказ.
«В большом светлом и празднично оформленном зале что-то вроде презентации. Идёт розыгрыш автомобиля «Мерседес» стоимостью шестьсот тысяч евро. О, чудо! Мой билет выиграл. Ура!
Мне автомобиль не нужен, я не умею водить, но мне приятно, что именно я выиграла. В толпе мелькнуло знакомое лицо. Это муж моей подруги. Он крутой бизнесмен и в гараже у него стоит пять таких «Мерседесов».
Но я подхожу к нему и предлагаю свой билет ему. Он наклоняется к моему уху и шепчет:
- Какая ты наивная. И ты веришь в выигрыш? Всё это туфта. Тебе потом придумают тысячу причин, почему ты не можешь получить автомобиль.
А праздник продолжает набирать обороты. Все перешли в другой огромный зал, где стояли длинные столы, на которых были всевозможные блюда. Среди икры, лобстеров и других невиданных деликатесов я выбрала блюдце с пшённой кашей. Стою в сторонке и с наслаждением ем кашу. Когда съела последнюю ложку, я проснулась.»
Написав последнее слово "я проснулась", я заснула.
С большим трудом разомкнула веки в семь часов утра. За окном ещё темно. Надо собираться на работу.
Я вышла из дома. Моросит дождь, пасмурно, сыро, ветрено, голые деревья, чёрная земля. Одним словом, ноябрь во всей своей красе. Я раскрыла над собой зонтик. Под ногами остатки опавшей листвы. Идя к остановке метро, хотела «тормознуть» такси, но передумала: не люблю такси, беру его в крайнем случае. Сегодня, наверное, не крайний случай.
Когда вышла из метро на поверхность, уже падал снег и сразу таял на мокром асфальте. Первый снег в этом году…