Конкурс Копирайта -К2
Объём 27 132 зн.
I
Ночь тихо и незаметно опускалась с востока, летний зной сменялся вечерней прохладой, вода, струящаяся в каналах, радовала запоздалых путников веселым говором. В княжестве, где-то в центре континента, вечером жизнь с улиц перекочёвывала в маленькие и не очень дворики. Стоял август 1890 года.
На востоке все не просто так, любое слово, дело, событие или встреча к чему-то. Во дворе большого дома собрались на сход главы одного влиятельного клана. Это были умудренные опытом седые старцы. Немало они повидали за свой век и знали, как устроена реальная жизнь - кто, где и почем. В ту пору мир начинал потихоньку меняться, на смену старым отношениям в общество стали проникать новые, основанные на совсем иных принципах, чем прежние. Внешний мир менялся, рушились старые системы ценностей, региональные державы уже стояли на пороге перемен, а мир маленького княжества на окраине цивилизации все ещё жил по старому своду законов «Ясса».
Старцы, удобно расположившись на софе под раскидистым сливовым деревом, пили ароматный зеленый чай. Это был большой дом, с ухоженным садом. Он принадлежал одному из глав клана. Благодаря своим толстым стенам и надежным слугам в доме можно было спокойно обсуждать различные вопросы, не опасаясь длинных ушей посторонних.
Старейшины клана думали, как в изменяющихся условиях сохранить семью, клан, чтобы он мог противостоять угрозам нового мира. Ведь если клан не объединить, не сделать его более гибким, то он не сможет приспособиться к предстоящим изменениям. Так думали старцы. Они неторопливо обсуждали эту проблему, взвешивая каждое слово. На востоке ничто не терпит суеты.
Молодняк тем временем резвился рядом на полянке. Их родители готовили шашлык и иногда прикрикивали на иного малыша, пробегающего слишком близко к огню мангала. Царил дух беззаботного веселья, но лишь для непосвященных. Соддавоя тоже приглашали на сбор, но он был не любитель таких посиделок и под благовидным предлогом отказался.
Старики же никак не могли прийти к единому мнению о том, как все же им объединить клан, сделать его более сплоченным, дружным, чтобы никто из соклановцев не чувствовал себя обделенным. Кто же должен возглавить новую волну? Самая старшая ли Чуппимба- ханум - придворный звездочёт, знающая толк как в движение небесных светил, так и дворцовых интригах, или самый младший Аёр-бай, с хорошими связями. Третий - известный купец Пстирма-ханум, объехавшая немало стран, знающая обычаи и традиции разных культур. На встрече были и представители региональных филиалов клана, которые имели свое мнение по этому поводу, но тактично молчали.
В самый разгар обсуждения из красивых резных ворот вошел странного вида человек. Что удивительно, его пропустили без лишних слов. Халат у него был не нов, местами потерт, лицо выражало усталость, сапоги поношены. Сам сгорбленный, взгляд в пол. Но стоящий на страже хозяйского дома дворецкий учтиво приветствовал новоприбывшего. При приближении к софе новый гость перестал сутулиться и, к удивлению присутствующих, преобразился. Стал выше, лик светлее и благороднее, его походка стала уверенной и взгляд властным. Он небрежным движением плеч скинул свой запыленный халат в ловкие руки слуги, который появился как из-под земли. И тут сидящие ненароком увидели великолепную изнанку халата, она была подбита дорогим китайским шелком, но вот незадача - уголок подкладки отстал от краешка халата. Кое-кто из сидевших заметил за ней темный блеск тончайшей кольчуги из дамасской стали.
Кем был этот странный человек? Немногие в городе могли узнать в нём влиятельную и таинственную фигуру Мушукур-бека из секретной стражи князя. Это был истинный хозяин дома.
Все разом замолчали. Бек вымыл руки и, сладко улыбнувшись, присел к столу. С ним поздоровались, как это водится на востоке. После приветствий Мушукур-бек как бы невзначай спросил, мол, о чём шла столь оживленная беседа? После неловкой паузы Аёр-бай подобострастно сообщил, что они обсуждают перспективы клана, вопросы оптимизации организационной структуры...
Бек хлопнул в ладоши два раза, появился слуга - время плова. Из дома поспешили вереницы прислужников, за столом воцарилась тишина. Скоро слуги ушли, а на скатерти осталось блюдо с еще обжигающими пальцы дымящимися кусочками мяса и притягивающими взоры искрящимися ломтиками бараньего сала. Рассыпчатый рис был подкрашен персидским шафраном. Головки чеснока, целиком брошенные в котел, вобрали в себя вкус мяса и специй. Горка янтарной, почти прозрачной морковной соломки, смешанной с еще более прозрачными колечками замечательного местного лука, россыпь бухарского золотого кишмиша и кашгарского нута, зерна афганского граната, щедро посыпанные на блюдо перед подачей, не оставляли никого равнодушным. Особый вкус кушанью придавал набор специй: барбарис, стручки красного и горошинки черного перца, индийская зира и многое другое, чего простые смертные никогда в плове не видели. Все собравшиеся ели это удивительное лакомство в необычной тишине. Затем последовал зеленый чай и сладости.
Лишь когда вечерняя трапеза была завершена, Мушукур-бек вновь обвел всех старцев пристальным и холодным взглядом. Он сказал, что организационный вопрос касательно клана требует очень взвешенного решения. Каждый думал, что лучшей кандидатурой на пост главы клана является он сам, но все тактично молчали… Терзания и муки амбиций были недолгими. Чуппимба-ханум выдвинула кандидатуру Бека, все остальные лишь согласились. Аёр-бай же не удержался от столь привычной и обиходной в быту лести. Бек воспринял эти проявления лояльности как должное, дал своё молчаливое согласие еле заметным движением головы.
II
Княжество, имея уникальное физико-географическое положение, было как будто создано для ведения транзитной региональной торговли. Она велась в основном с Персией, Кашгаром, Афганистаном, Индией, Тибетом, Сибирью и Поволжьем. Самое перспективное направление в торговле было Поволжье и Сибирь. В год грузооборот составлял в среднем караван из 3000 верблюдов, для сравнения, в Персию шло не более 600 верблюдов. Один верблюд мог перевезти около 288 кг товара, обычный переход каравана занимал от одного до нескольких месяцев в зависимости от региона следования. Стоимость же провоза товара в караване зависела от множества факторов как, например, оплата охраны, откат разбойникам за получение «тамги», то есть гарантии безопасного прохода через территорию контролируемую группировкой, услуги караван-баши. Он знал все торговые маршруты, колодцы, надежные караван-сараи и ключевые фигуры на пути следования из точки А в точку Б. При таком методе ведении торговли многие коммерческие риски снижались в разы, ибо если следовал малый караван, то повышалась вероятность его грабежа. Так получалось, что за каждым таким караваном присматривал кто-то из влиятельного клана, и потому нападения были чреваты для грабителей…
Соддавой проснулся рано утром, неспешно умылся, плотно позавтракав, отправился на базар, где у него была своя лавка. Ему было чуть больше двадцати лет. Сам он был из земледельцев, только его бабка по отцовской линии была из кочевого рода. Его предки земледельцы выращивали овощи, пшеницу и хлопок, владели землями тем и жили, родня же из кочевников занималась заготовкой шкур животных, разведением лошадей и коз, и периодически грабила проходящие караваны. Но это случалось лишь тогда когда мстные владетели отказывались проводить ярмарки где земледельцы обменивали свой товар у кочевников. Соддавой же занялся совсем иным делом чем его предки. Он торговал изысканными восточными сладостями, пряностями и зеленым китайским чаем. Оборот был неплохой, молодой купец занимался торговлей, раз в два–три месяца его караваны ходили на Поволжье, в Тибет, Персию и Афганистан.
Дорога же в Кашгар была более сложной, вместо верблюдов приходилось пользоваться лошадьми, но прибыль с товара была в четыре раза больше. В Кашгар Соддавой вёз сукно, кораллы, золотую и серебряную нить, сахар и стеклянные товары с Поволжья. Из Кашгара в княжество молодой купец привозил зеленый жасминовый чай, китайский шелк, фарфор. А также серебряные китайские ляны, они очень ценились в Тибете и были прекрасным товаром для обмена на козью шерсть. Позже, в Кашгаре из этой шерсти ткали прекрасные теплые шали. Их можно было продать очень выгодно.
Весна 1881 года была особо удачна для Соддавоя, бизнес шёл в гору, торговый оборот увеличился вдвое. Можно было уже подумать о расширении дела. Иногда он отправлялся вместе с другими купцами посетить интересные места с точки зрения торговли и расширения кругозора. Был он и в Яркенте, Тебризе, Мешхеде, ездил и в далекий Сингапур и близкий Кабул, Дели, Агру. Несколько раз бывал в Истамбуле, Берлине и Вене. Но вот побывать в северной империи пока ему не доводилось, такие города как Троицк, Барнаул, Новгород были еще неизведанными. Так минуло 9 лет.
К 30 с небольшим у Соддавоя был свой маленький, но вполне процветающий бизнес. Караваны с его верблюдами, груженными самими разнообразными товарами, без особых проблем бороздили просторы континента. В городе его хорошо знали, было много знакомых и друзей.
III
Как-то раз Соддавой встретил на базаре Пстрыма-ханум. Она приходилась ему близкой роднёй. После привычных приветствий ханум спросила его, чем он занимается. Ее простодушный родственник, не таясь, поведал ей о своих успехах и планах на будущее по расширению дела.
После той встречи прошел год, в бизнесе начали возникать какие-то непредвиденные трудности: то разбойники ограбят караван, несмотря на охранную «тамгу», то на таможне в день прихода товара повысят сборы, то лошади отравятся тухлой водой. И почему-то постоянно, когда возникали такие проблемы, Соддавой видел то тут, то там мелькающее лицо Аёр-бая. Ко всем мелким проблемам, которых было много, еще и вышло распоряжение княжеского двора о том, что лавки, торгующие товарами из Кашгара, должны облагаться тройной податью. При таком раскладе торговать было не выгодно, доходы едва перекрывали расходы. Делать было нечего, нужно было придумывать новые ходы. Соддавой наладил покупку саксаула по оптовым ценам и продавал его по розничным в местный форт, речную Сырдарьинскую флотилию, из шкур выделывал меха и кожу, шил сапоги и шубы. То есть перешел на новые рельсы торгового дела.
Однажды его лавка и две мастерские по выделке шкур сгорели. Все случилось нежданно. Вместо процветающего дела остались лишь головёшки. За день до этого молодой купец видел Аёр-бая, который о чем-то говорил с Пстырма-ханум в торговой гильдии, куда он зашел по делу.
На базаре поговаривали, что это был умышленный поджог, но по факту не было ни каких концов, так что ничего уже было нельзя сделать. Знакомые и друзья начали себя как-то странно вести, занять денег на восстановления торгового дела Соддавой не мог, все те, кто раньше с ним радостно здоровался и вместе ел душистый плов, прятали глаза и перебегали на другую сторону улицы, другие шепотом говорили, что на них самих давят, правда не уточняли кто.
Соддавой так и не смог восстановить своё дело, время шло, надвигались холода. Неожиданно у порога его дома появилась Пстырма-ханум, которая пригласила бедного погорельца к себе на работу. Это был выход из трудного положения. Дел было много, то товар отвезти в район Семиречья, то съездить в Нуратау – горы, лежащие близ княжества. Там Соддавой закупал сухофрукты, арбузы, орехи, пастилу из ягод, лекарственные травы, а также шкуры оленей, которые выгодно продавал на региональных рынках. Торговля приносила прибыль. Пстырма-ханум была довольна. В первый год работы на ханум Соддавой верил в возможность вновь открыть свое дело. Оставалось лишь упорно работать, не сдаваться, проявлять инициативу и находить новые торговые пути.
IV
Однажды Пстырма-ханум пригласила Соддавоя к себе на резиденцию, где стала описывать, какие интересные возможности появятся, если открыть свое представительство в Троицке. Там дюже как хороши ярмарки и товара много всякого заморского. Да и сам Мушукур-бек рекомендовал ему совершить эту поездку. От такого предложения при таком раскладе уже отказаться было нельзя.
Поездка может быть увлекательной, приключения, новые впечатления, знакомство с другой культурой, да и по торговле можно научиться чему-то полезному. В каждой стране имеются свои тонкости и хитрости ведения торговых дел. Коммерция, однако! Два месяца дороги на верблюдах в караване, всего это обойдется в 108 рублей, к примеру дорога в Индию стоила 128 рублей. А тут такая возможность, посмотреть такую большую страну, где по улицам ходят медведи и очень холодно, как он слышал на базаре.
После основательных сборов Соддавой отправился в составе большого каравана в Троицк. По дороге попадались различные города и селения, где он внимательно изучал, что пользуется спросом, какие товары необходимы. Хороший купец должен очень внимательно наблюдать и видеть, чем богата земля, какие товары в избытке, а каких мало, не забывая при этом оценивать состояние дорог и мостов. Два месяца прошли незаметно.
По приезде в Троицк, как и было оговорено с хозяйкой Пстырма-ханум, молодой купец направился к её хорошему знакомому - господину Пойзену. Немец был давним другом ханум, они вмести вели когда-то торговые дела. Сейчас же он был представителем европейкой компании в северной империи, неплохо владел несколькими языками, разбирался в этнографии. Как в последствии узнал Соддавой, Пойзен был также знаком с Мушукур-беком еще по работе последнего в одной ближне-восточной стране. А пока что усталый Соддавой перебрался на постоялый двор, который держал господин Пойзен, и разместился там.
Пойзен вводил в курс дела молодого Соддавоя, показывал основные торговые маршруты, какие товары пользуются особой популярностью у жителей северной империи, как вести дела и прочие тонкости торгового дела.
V
Так незаметно проскользнуло время, отведенное на пребывание в городе. Пора было обратно домой. Соддавой уже думал потихоньку отправляться в путь. Но вдруг пришёл гонец с письмом от Пстырма-ханум, в котором она настоятельно рекомендовала перед отбытием увидится с господином Пойзеном и лишь после этого отправляться с караваном назад домой.
Делать нечего, нехотя молодой купец сел на коня и отправился с визитом к немцу. Тот его встретил очень тепло, накрыл знатный стол со всевозможными яствами, фруктами и кофе. Говорили о будущем, возможных вариантах развития ситуации как в Европе, так и в Азии, господин Пойзен часто подливал кофе Соддавою. Разговор был интересный, немец всё время улыбался, это последнее, что запомнил молодой купец.
Местность расплывалась перед глазами, оглядевшись, Соддавой с изумлением обнаружил, что лежит не на лавке в теплой горнице, а где то в овраге, да еще заваленный ветками. Верхней одежды не было, кошелька тоже. Спотыкаясь, нетвердой походкой, выбравшись из оврага молодой купец увидел, что находится где-то в совершенно дикой местности.
Немного оклемавшись, Соддавой направился, куда глаза глядят, часа через три он набрел на пастухов, которые и показали ему в какой стороне находится город.
К утру следующего дня Соддавой усталый, помятый, добрался до города и сразу пошел к представительству Пойзена. К его удивлению оно было закрыто, ставни заколочены. Расспросив местных жителей, он узнал, что вчера по дню все сотрудники вместе с немцем срочно погрузили вещи на повозки и покинули город. Это вызвало в городе определенные слухи, говорили, мол, что господин Пойзен до этого получил весточку от гонца и после тут же собрался и дернулся домой.
Пстырма-ханум даже не повела бровью, узнав о том, что её друг господин Пойзен исчез бесследно, да еще и прихватил при этом товар и имущество незадачливого Соддавоя. Она лишь сказала, что нужно больше работать, слушаться старших и не задавать идиотских вопросов.
Чего только не бывает на востоке…. Соддавой через доверенных лиц узнал, что за время его отсутствия Пстырма-ханум полностью переключила все прежние торговые связи, контакты, знакомых и друзей на себя. Так, что Соддавой остался ни с чем. Как сказал один знакомый купец, такое бывает, когда старшие не хотят, чтобы молодые имели свои альтернативные источники финансирования. Клану не нужны самостоятельные люди, они должны быть зависимыми. Увы, об этом Соддавой узнал слишком поздно.
VI
Подумав, Соддавой понял, что нужно как можно скорее покинуть этот непредсказуемый клан. Будучи слишком эмоциональным человеком по своей натуре, он на следующий день отправился в торговый дом, где властвовала ханум. Соддавой прямо сказал: «Я ухожу от Вас и выхожу из клана, мне не нравиться всё это, счастливо оставаться»!
Пстырма-ханум расплылась в широкой улыбке, но огоньки враждебных глаз выдавали ее истинное состояние. Она, с обычно не свойственным ее грубой натуре восточным лукавством, предложила Соддавою присесть, он хоть и не хотел, машинально повиновался. «Ох уж этот восточный этикет, как часто плохие люди используют его с выгодой для себя», - подумал он в тот момент. Она предложила ему ароматного китайского чая, на этот раз Соддавой усилием воли отказался, уж слишком памятны были его посиделки в Троицке. Между тем Пстырма-ханум стала ему рассказывать пространные восточные притчи, иносказательная суть которых, в контексте ситуации, сводилась к банальным угрозам, намекам на всесилие клана и на незавидную судьбу ослушавшихся. После она елейным голоском предложила Соддавою не принимать скоропалительных решений, а еще раз все хорошенько обдумать без эмоций.
Соддавоя душила обида и возмущение, но огромным волевым усилием, взяв себя в руки, он, так же широко улыбаясь, вежливо попрощался с ханум и, пообещав ей подумать над сказанными ей словами, направил свои стопы скорее из храма зависти и злобы на свежий чистый воздух под чистое бирюзовое небо. Увы, за своими последними приключениями он и не заметил как к порогу его дома пришла чудная красавица… весна. Скоро Навруз, подумал Соддавой. Он сам не заметил, как ноги привели его на базар. Его внимание привлекли большие котлы, вокруг которых толпились люди. В них варили сумалак - праздничное весеннее блюдо. Соддавой не удержался и купил себе целых две косы сумаляка, еще горячую слоенную лепешку, заказал большой чайник чая. Трапеза немного успокоила его. Затем он прошелся по торговым рядам, покатался на карусели, заходил в лавки торговцев восточными сладостями. Его было поднимающееся настроение омрачил один непримечательный с виду факт. Стоило ему зайти в полупустую лавку или базарную чайханку, как она сразу же полнилась людьми. Более внимательный взгляд уловил знакомые лица – он их видел несколько раз в конторе Пстырма-ханум или во дворе Аёр бая. Остаток дня ушел на то, чтобы отвязаться от хвоста…
Измученный и усталый Соддавой брел по одной из темных улочек и наткнулся на одного купца – своего старого знакомого. Тот сообщил ему шепотом, что Бек и клан включили его Соддавоя в «чёрный список». Незаметно пожав ему руку, купец сказал напоследок: «Держись, тебе бы лучше как можно скорей покинуть город, за тобой придут люди Аёр-бая на следующий день после праздника Навруз»! Значит, у него оставалось всего-то пару дней. Тяжесть навалилась на Соддавоя, перехватило дыхание, ноги подкосились. Так вот до чего они могут дойти! Казалось бы, такой оборот дела логически вытекал из всего произошедшего раньше, но все равно не укладывался в голове. Что делать?! Бежать! Куда? А может искать заступничества, у кого?! Утро вечера мудренее, - подумал Соддавой, надо хорошенько выспаться и на свежее голову решать, что делать. Дав для верности еще несколько кругов по пригородному кварталу, Соддавой добрался до своего старого заброшенного дома, где он уже давно не бывал и потому, его там стали бы искать в последнюю очередь.
Соддавой так устал и вымотался за прошедший день, что спал сном младенца без задних ног. Ему приснился сон, где они всей семьей еще не называвшейся кланом сидели за одним столом, во главе которого был его настоящий глава, давно ушедший из жизни добрый и умный человек. Во время своего правления он много сделал для княжества. Провел дороги, мосты, наладил торговлю, дал послабления местным ремесленникам и дехканам, от чего казна княжества полнилась, а большинство людей прониклись к нему уважением и любовью. Его большая семья грелась в лучах этой славы и любви и, казалось бы, ничто не омрачало их будущее. Соддавой проснулся. Он был очень впечатлен этой встречей пусть и во сне и проникся добрым намерением вернуть в клан ту атмосферу доброты и любви. Он подумал мы ведь все люди, зачем вредить друг другу, зачем бороться за власть, ведь если бы не эта дурацкая борьба, всем было бы так хорошо жить. Надо просто доверять ближнему и любить его, уметь прощать.
VII
Соддавой проснулся ясным и теплым весенним утром, завтра будет Навруз! Как ему хотелось уйти от кошмаров последних лет и наконец-то зажить новой нормальной жизнью. Прикупив, как это водится на востоке, сдобные лепешки, отборные фрукты и знаменитую исфаханскую халву, молодой купец направил свои стопы в сторону дворца главы клана, как в шутку называли богатый двухэтажный особняк Мушукур-бека.
Чем больше он думал, тем ясней осознавал, что клану нужны перемены, пересмотр старой устаревшей концепции развития. Поделившись своими выводами с Мушукур-беком, Соддавой рассказал ему свою концепцию развития клана, суть которой сводилась к тому, чтобы перестать заниматься внутренними разборками, объединить усилия всех членов клана и верхушки в едином направлении созидания. К чему бессмысленная перетяжка канатов перед новыми временами, которые уже идут семимильными шагами, нужно единить клан, чтобы выдержать удар надвигающейся стихии. Все же образованные люди, нужно во главу угла в отношениях в клане ставить дружбу, кровные узы, доверие и прощение. Бек сказал, молодец ты говоришь дело, нужно это все обсудить со старейшинами, я с ними поговорю и завтра снова встретимся.
На следующий день довольный Мушукур-бек сообщил, что все главы клана восприняли предложения Соддовоя хорошо и были полны энтузиазма. Дела вроде бы пошли в гору, все вместе рука об руку начали трудиться на благо семьи. Соддавой со своей стороны указал на наиболее перспективные направления, связанные с транзитом товаров в другие страны, а также о необходимости вводить на местный рынок новые промышленные товары, такие как швейные машинки «Зингер». Это настоящая «золотая жила»! Эти идеи стали приносить реальную пользу и прибыль. Однако, Соддовой всё время чувствовал какое-то скрытое беспокойство, вроде все было просто замечательно, но чего-то его продолжало тревожить. Иногда, Соддавой замечал, что за ним стали ненавязчиво и более профессионально приглядывать ребята Мушукур-бека, а раньше такого не было…
По прошествию некоторого времени его пригласила к себе Чупимба-ханум. Она стала ни с того, ни с сего угощать его заморскими фруктами и поить вкусным княженичным шербетом. Говорила между делом о том, что нужно более усерднее работать и обещала, что следующей весной будет снаряжен большой караван в Восточную Европу. Это последнее, что помнил Соддовой, голова была мутная. Опять, опять пронеслось в голове молодого купца, так глупо попал в ловушку. Он понял, что его отравили уже во второй раз. Однако, на этот раз, чтобы придать себе уверенности перед коварной ханум, Соддавой глотнул одно индийское средство, очищающее кровь и придающее человеку бодрость. Может поэтому отрава не вырубила его совсем. Он очнулся раньше, чем этого ожидали. И теперь он еще как-то мог с трудом управлять своим телом, а голова на удивление просветлела. Первым делом, осмотревшись, Соддавой обнаружил, что дома никого нет, но на улице крутятся подозрительные люди. Двери дома были на распашку… Он осторожно закрыл их на засов. Пора делать ноги, подумалось ему, времени оставалось мало, начинало светать… Он, стараясь не шуметь, стал собирать деньги, документы, самое необходимое в дорогу. Что-то звякнуло, когда он вытаскивал из сундука свой походный набор торговца. На улице послышались торопливые шаги нескольких человек, через минуту дверь дома стала сотрясаться от мощных ударов… Что же делать! В доме каждого купца есть секретный лаз, как раз для таких случаев…
Начинало светать, Соддавой весь в пыли, багополучно выбрался из города через один из лазов контрабандистов. И устремился в пустыню, место всех тех кому не повезло в жизни, там можно было укрыться на время у кочевников из рода бабки со стороны отца.
Через несколько лет Соддавой увидел маленький караван с изнуренными путниками в них он узнал своих лютых «друзей». Курбаши предложил разграбить караван и продать путников в рабство. Соддавой ответил: не мешайте им идти своей дорогой...
VIII
Внезапный порыв ветра раскрыл окно, и занавес стал развиваться в безумной пляске. Он задел стопку пыльных книг на подоконнике в тот момент когда Соддавой пытался совладать с раскрывшимися створками. Ему на ногу упала книга. Он очень давно хотел ее прочитать по совету мудрого наставника, но как-то не получилась. Соддавой поднял ее с пола и она раскрылась на какой-то странице. В свете полной луны можно было читать. Его заинтриговало название главы: «благие намерения ведут в ад». В книге были собраны жизненные ситуации подходящие под это определение. В одной из коротких притч рассказывалось о добром человеке взявшимся помогать душевнобольному. В результате чего он сам почти что сошел с ума. Эта притча показалась ему очень знакомой. Теперь в его памяти стали сплывать моменты из прошлого уже в другом свете. Непонятные раньше детали, теперь с очевидность указывали на то, что родные главы семьи завидовали его власти и всячески злоупотребляли его добрым отношением и любовью к ним. Остаток ночи Соддавой провел в раздумьях. Если сам глава семьи, чью память до сих пор уважали жители княжества, не смог направить свою семью человеческую дорогу, куда уж ему… Теперь он только окреп в своем первоначальном решении. Надо уходить из под ока клана и как можно скорее.
Дождавшись рассвета, Соддавой отправился в горы. Минуло 8 лет после этих событий, клан за это время растерял былое уважение, многие торговые люди на закрытых посиделках обсуждали то, как главы расправляются со своими членами в попытках их объединить. Так на слуху у всех была загадочная история исчезновения двух влиятельных представителей клана в провинции. Хотя ходили слухи что в пустыне в заброшенном колодце кочевники нашли два узнаваемых халата на которых были коричневый пятна.
Теперь в умах простого люда, ремесленников и торговцев этот клан уже не ассоциировался с его прославленным настоящим главой, который при жизни даже со своими врагами так не обходился.
Что до Соддавоя, то он в горах познакомился с научной экспедицией из Европы. Так как он хорошо изучил особенности и историю места где жил, то стал незаменимым советчиком в их исследованиях. Экспедицию хорошо знали в округе, даже местные разбойники. Сын главаря банды был проводником экспедиции и получал не плохое жалование. Плюс все необходимые закупки шли через него, так что проблем ни с разбойниками, ни с местным начальством у них не было.
Однажды, пересекая пустыню, они наткнулись на павшего верблюда и груду тюков рядом с ним. Видимо это был небольшой караван, который стремился как можно быстрей покинуть эту местность. Этим объясняется почему путники оставили груз. Проводник экспедиции заинтересовался тюками, вдруг его внимание привлек странного вида халат. Из под серых лохмотьев проглядывала сталь…
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2012
Свидетельство о публикации №21209061129
рецензии
http://www.proza.ru/comments.html?2012/09/06/1129