На открытии памятника Петру Ивановичу Багратиону выступал высокий, худощавый мужчина.
- Где-то я его видела? – подумала Екатерина.
Внимательно слушая выступающего, она уже поняла, что не только его видела, но и слышала. Голос был такой особенный, узнаваемый.
- Его не наградили за Бородинское сражение. Только выдали деньги. И в этом была несправедливость. И в том, как Багратион страдал пред смертью, тоже была несправедливость. И в том, что он был не в своем доме, а в доме своих друзей Голицыных. И здесь он тоже был один. И друзей не было в доме. Шла война. И удержаться на одном месте можно было, только если ты ранен, и не можешь идти рядом со своими войсками, - говорил выступающий.
Он еще говорил о том, как страдал Багратион, который был создан только для войны, который ее чувствовал и понимал. И о том, что Барклай де Толли искал смерть оскорбленный тем, что он был смещен со своей должности, а Багратион был неуязвим, и что смерть не тронула того, кто ее хотел, и сразила того, кто был молод и горяч, и защищен своей храбростью. Кто был связан с каждым солдатом не только жаждой боя, но и жаждой победы.
- Вспомнила, - сказала себе Екатерина.
Все говорившие вспоминали и Императора Александра I, и его слова и перед войной 1812 года и после Бородинского сражения. И вспоминали цитатами из книги «Император Александр I. Его жизнь и царствование» историка Николая Шильдера, без ссылок на автора. Из выступления стало понятно, что выступающий и есть тот автор книги о Петре Ивановиче Багратионе.
- Как мне с ним познакомиться, - стала думать Екатерина.
После выступлений у памятника все разошлись, но не так далеко, ожидались Багратионовские чтения, вторые в селении Симы в честь памяти Багратиона. К ним готовилось общество, носящее имя Багратиона. Историк стоял с несколькими женщинами, и по тому, как они разговаривали, это были хорошо знакомые люди. Екатерина, приближаясь к группе, надеялась, что в их разговоре возникнет какой-то перерыв, и она тогда сможет подарить свою книгу известному историку. Но такого промежутка никак не получалось, и оставалось только одно, подойти совсем близко, пока на лицах говорящих не появиться удивление, от присутствия нового безмолвного собеседника. И это, произвело свой эффект. Сначала женщины оглянулись, но не узнали пришедшую, а потом и историк стал смотреть пристально, и был готов уже ответить на вопрос, который витал в воздухе.
- А что она хочет от нас?
- Извините, только минуту мне нужно, - сказала Екатерина.
- Пожалуйста, - ответил истерик.
- Евгений Викторович, хочу вам подарить свою книгу о генералах Шильдерах.
- А вы что тоже Шильдер? Кто вам Николай Шильдер?
- Да, есть родословная.
- И что вы пишите?
- Пока только о директоре Царскосельского лицея Владимире Александровиче Шильдере получилось три книги. И это обо всех трех генералах Шильдерах. Есть здесь и об историке Николае Шильдере.
- За книгу спасибо, а по репрессиям книгу можете прислать по почте.
Екатерина отошла, но ей казалось, что она не сказала главного, что таких, как она много, и в этом тоже есть смысл, что историей занимаются не только историки, но и любители, и это занятие очень важное для них, и не только для них. Она ходила вокруг памятника Багратиону, и все повторяла для себя объяснения своим занятиям, но обращалась она не к себе, а к невидимому собеседнику. Вот и в библиотеке она видела людей, которые находили и передавали в музеи свои находки. Были и юные историки, для которых потом, во взрослом состоянии, это будет служить якорем детства, который поможет и дальше им держаться за счет хорошей памяти о прошлом.
- Нет, все же, не сказала я Евгению Викторовичу, что хотела, - думал Екатерина.
И опять появился промежуток времени, когда в перерыве конференции в музее селения Симы под Владимиром, когда историк Евгений Викторович оказался один. Спутниц историка не было, и никто не мог помешать встрече профессионала и любителя.
- Еще раз вас приветствую, - сказала Екатерина, обращаясь к историку.
- Рад ещё раз видеть, - ответил историк.
- Конечно, для меня передать это крошечное произведение в ваши руки уже большая удача. Но писать мне дальше или нет, это уже выбор, который сделан давно. Мне важно ваше внимание. И, в случае поощрения, будет морально легче идти дальше, но и при отрицательном вашем мнении, мое движение не остановится.
- Слушаю вас, - сказал историк.
- Тогда я расскажу, почему наши занятия непрофессионалов важны, - ответил любитель истории.
Встреча в библиотеке Владимира это встреча вообще всех непрофессионалов. Здесь и Александр Сергеевич, молодой человек, который всех и собрал, и который пишет стихи, а по специальности юрист. И молодые люди, которые писали свои работы о войне 1812 года, на конкурс. И конкурс придуман, чтобы они эту историю знали, знали ее маленький кусочек. И Елена Сергеевна, музыкант, которая бережет могилу погибшего в потоке беспощадной жизни в своей собственной стране выпускника Императорского Александровского лицея Пазухина. И Вадим Дмитриевич, инженер, который едет и фотографирует, и фиксирует историю этой жизни, и стал настоящим профессионалом своего дела. И тоже собирает исторические материалы. А такой период в жизни, как годы репрессий, вообще, может вернуться только благодаря родственникам погибших, потому, что материалы следствия только им и передаются. И Кира Михайловна, которой немало лет, едет, чтобы связать то, что происходило двести лет назад с тем, что происходит сейчас.
- Знаете, мы расширяем пространство, в котором вы существуете и работаете. Ваш круг узок, и вы сами читаете и слушаете друг друга. Правда, и выступаете, и видят вас уже тысячи. Но мы, это те, кто рядом. И как не абстрактна, и далека, история давних событий, но когда рядом человек этой историей интересуется, то он самое главное, что рядом. И все неожиданно оживает, становится близким одним своим штрихом, - продолжала излагать любитель историку свои взгляды.
- Интересно.
- То, что делаете вы, это работа, и это главное. А то, что делаем мы - это увлечение. И результаты этого увлечения могут быть и значительными и маленькими, но человек идет по своему маленькому кусочку истории и ухаживает за своим садиком. Кто-то огромные поля засевает, а кто-то на своей грядке выращивает несколько ягод клубники. Так вот, мы на этой грядке клубники, и вот маленькими ягодками можем и вас угостить.
Возникла пауза. Екатерина поняла, что она задерживает историка, а историк чувствовал, что для него потуги маленького исследователя не так и важны. И кивнув друг другу, они разошлись в разные стороны. И Екатерина пошла, смотреть музей в селении Симы. Под окнами музея на площади шел праздник. Но Екатерине не удалось там побывать, только изредка она видела в окно, когда проходила мимо, как под уже собирающимися серыми облаками, пели песни. Одни пели, а другие продавали пироги, и поделки и пироги.