Снится мне сон: мы с мамой пришли на кладбище. Странное это место, недалеко от нашего барака в березовой роще, что возле «прожекторного» завода. Там когда-то действительно было кладбище; его снесли до моего рождения, а из рощи сделали парк отдыха.
Во сне всё было ещё более странным: откуда-то там взялось огромное древнее здание среди берёз. Это даже не здание, а серо-жёлтая скала, в которой вырублены пещеры. Ни окон, ни дверей там не было, только чёрные дыры входов в несколько ярусов, куда по лестницам поднимались люди с венками и цветами. Они исчезали внутри и никто не возвращался обратно.
Мы зашли внутрь, там почему-то никого не было. Длинные–предлинные едва освещённые коридоры без окон; в них вырубленные в стенах глубокие ниши с каменными гробницами прямоугольной формы. Мы легко выдвигали их - как ящики комода, долго рассматривали засохшие съёженные мумии мертвецов. «Мам, кого мы ищем?» - спрашиваю я.
«Бабушку…»
Должен же быть запах? Но запаха не было. И было не страшно, а странно всё: мы брали мумии руками, они рассыпались на куски, как глиняные, с глухим стуком падали на пол…
Я проснулся от этого постукивания. Такое далёкое приглушённое... А потом ещё хруст ножниц, режущих ткань.
Вспомнил: это бабушка, и как хорошо, что она жива! Это её ножницы режут тряпки за стеной в летней кладовке. Несколько дней назад она по частям принесла целый ткацкий станок из дерева; сама собрала его и теперь сбивала из разноцветных полосок длинные пёстрые дорожки. Мы ходили с ней в магазин за нитками на маленьких деревянных катушках - принесли целую сумку. Как только катушки освободятся от ниток, я построю из них луноход, или царь-пушку.
Дома никого, сёстры ушли в школу на сбор металлолома. Вспомнил, как вчера мы бежали домой; многих ребят уже искали родители. Нас почти не ругали, потому что все были вместе, гурьбой, и никто не потерялся, а вот Вовке и Наде досталось от строгого отца.
Скучно. На печке в сковородке теплится какая-то еда. Открыл крышку, и меня обдало пряным запахом тушеной с рыбой картошки. Ух! С лучком, перцем, лавровым листом – вкуснятина! И с юшкой. Папа так говорит: с водичкой, значит с юшкой.
Собрался поесть, а тут и бабушка появилась:
- Пойди-ка ты умойся. Нельзя так.
После завтрака я услышал дружный топот детских ног: увидел в окно пробежавших мимо девчонок – Лариску и Нинку. Они с криком кинулись к качелям: «Кто вперёд, кто вперёд, тому красный самолёт!..» И я выбежал во двор за ними.
Место на качелях они уже заняли, рядом на песочнице сидели Андрей и Вадик – они перебирали стёклышки из разбитого калейдоскопа и достали оттуда зеркала. Мне тоже интересно из чего он.
Потом неразлучные друзья попытались его собрать, но не тут-то было – он не собирался. Зеркала решили отдать Толику на постройку перископа, а цветные стеклышки - девчонкам.
Появились из школы старшие: сначала Люся и Надя, а потом и мои сёстры. Вова и Толик принесли сумку, собранную вчера в полуразрушенном доме. Высыпали содержимое на пол в беседке. Чего там только не было: наперсток и веретено, серп, отвертка и молоток, катушки с проволокой и гирьки от весов, подстаканник и медный колокольчик, открытки, шило, счёты, свинцовые грузила…
Тонкую медную трубку схватили старшие мальчишки и начали спорить: кто первый нашёл её. Оказалось, что и Вовка и Толик хотят сделать из неё "поджиг" - небольшое ружьё, похожее на первые ружья средневековья.
- Ну, зачем тебе такая длинная трубка? Из неё дробинка далеко не вылетит, – спрашивал Толька.
- А я распилю пополам и сделаю двуствольный мушкет!
В конце концов, они договорились. Надя - она видимо представляла, о чём идёт речь, - предложила:
- Вы распилите трубку на две равные части, и каждый сделает по ружью. Чьё ружьё дальше стрельнет, тот победитель. Соревноваться-то будет интереснее.
Идея захватила мальчишек. Трубка была быстро распилена на две части.
Я с интересом наблюдал, что они будут делать дальше.
Вова сплющил молотком конец медной трубки - Толик сделал тоже самое. Потом оба по очереди стали пилить свои трубки треугольным напильником возле сплющенного конца: нужно сделать отверстие для поджигания заряда. Пропилив отверстие на одну треть в глубину, мальчишки стали крепить стволы к прикладу. Приклад у Вовки был почти как настоящий – деревянный, от детского игрушечного автомата с которого сняли ствол, - он примотал трубку к нему изолентой, а Толик взял обычное ровное полено, обстругал его рубанком, а трубку прикрутил алюминиевой проволокой. Его ружьё получилось похожим на старинную пушку с длинным и тонким стволом.
Оба ружья мне понравились. Ружьё Толика даже больше. Гладко обструганное полено он разрисовал простым карандашом какими-то узорами, а потом процарапал их перочинным ножичком и подкрасил чёрной тушью. Получилось так здорово, что и Вовка задумался: как бы изукрасить приклад своего оружия. Долго ничего не мог придумать, а потом почистил приклад шкуркой и заново покрыл его лаком. Тоже получилось красиво.
Оказалось, что в ствол нужно забить заряд из пороха, а потом вложить туда дробинку. Заряд поджигался через пропиленное в трубке отверстие.
- Где же вы порох возьмёте? – спросил я.
- Порох взять негде. Я как-то украл немного у деда – он у нас охотник – так меня ремнём… - сказал Толик.
- Вместо пороха мы спичечные головки настрогаем! – продолжил Вова. – Принеси-ка лучше спичек из дома, если сможешь.
Бегу домой, но бабушка возле печки чистила картошку для борща. Пришлось отступить – спички у неё на виду.
Я заглянул в беседку посмотреть, чем занимаются девочки. О, они тоже время зря не теряли – в беседке стало уютнее. Появились новые вещи: утюги на тумбочке, застеленной старой скатертью, картина на фанере, аккуратно прибитая к столбику, поддерживающему крышу беседки, подсвечник и много других уютных мелочей. Девчонки помыли там пол, заменили в вазе цветы (одуванчики), принесли старые весы и счёты. Они собирались играть в магазин.
Пока я бегал, Вадик и Андрей принесли спички и спичечных головок ребята наскоблили довольно много – почти полкоробка. Вова и Толик насыпали в свои стволы спичечной серы, и уплотнили его вязальной спицей. Потом каждый вставил в дуло ружья по дробинке; она свободно каталась по медной трубке. Всё было готово к стрельбе.
Девчонки тоже выбежали из беседки – посмотреть первые стрельбы.
- Если взрослые увидят ваши ружья – отберут и ещё наподдают ремнем по жопе! Пожару наделаете.
- Вот дурра! Какой пожар от дроби! Она же не взрывается! – кричал Толька Люсе.
Стрелять всё-таки решили за беседкой, всё ещё завешенной старыми покрывалами, что частично скрывало нас от окон. Нарисовали цель – несколько кругов внутри друг друга, - и повесили её на дровяной сарай. Я ждал громкого выстрела, но дробинки с лёгким «пыхом» вылетели из стволов; ни одна из них не долетела до стены сарая. Тогда Вовка и Толик решили приблизиться к цели; стреляли уже с трёх метров. Дробинки не оставляли на мишени никаких следов, определить кто куда попал было невозможно. Кроме того дробинки терялись в траве. Это совсем не радовало.
Вдруг на белый лист мишени прилетела огромная оса – шершень! Она чуть-чуть не попала под летящую дробинку – совершенно случайно – и тяжело жужжа, скрылась в щели соседней двери дровяного сарая.
- Ух, ты! Они в нашем сарае… У них там гнездо! – закричал Вадик.
И, действительно, мы увидели, как в эту щель то и дело залетали и вылетали шершни.
Вадя побежал домой за ключами от сараюшки. Дома у него никого не было и это позволило ему взять ключ без всяких вопросов.
В углу над поленницей дров у самой крыши мы увидели круглое бурое гнездо и несколько жужжащих крупных насекомых.
Они взлетели в нашу сторону, и мы кинулись в рассыпную, оставив двери открытыми. Страшно.
Кто-то сказал, что укус шершня может быть смертелен. Мы ещё не знали, что шершни на самом деле, менее агрессивны, чем осы или пчёлы.
- Давайте по гнезду залпом стрельнём и быстро двери закроем, как только они на нас полетят!
Вова и Толик стали готовить ружья. Сера от спичечных головок кончилась, но к всеобщей радости Андрюшка принёс горсть дымного пороха, которую отсыпал у отца из банки. С порохом дробинки вылетают куда как дальше.
Мальчишки, туго зарядив ружья, поставили их под углом на земле так, чтобы дробинки попали в центр гнезда; поджигать запалы решили с помощью длинных лучинок – так безопаснее.
Девчонки наблюдали за всеми приготовлениями издали.
Толик вспомнил про магний.
- Эх, бомбочек бы наделать, магниевых, да гнездо это подзорвать! Но тогда и сарайка сгореть может.
Я много слышал про магниевые бомбы, которые искрят, взрываются и наводят ужас на собак, старушек и голубей. Их делают самые умелые мальчишки: там нужно пилить напильником металл и ещё что-то добавлять.
Наконец-то всё готово. Вовка и Толик стоят с зажжёнными тонкими лучинами, а мы сгрудились за их спинами; внимательно наблюдаем за шершнями. Кажется, что насекомые заняты своими делами и не обращают на нас никакого внимания. Их всего шесть – семь вьются у гнезда; время от времени они пролетают через дверь над нашими головами и возвращаются обратно. Мы пригибаемся от страха.
Три, два, один!.. С лёгким треском дробинки выстреливают в сторону гнезда и шершни слегка обеспокоенные дымом и треском (а не дробью) решительно летят в нашу сторону.
Девчонки завизжали, мы все бросились врассыпную. Кто-то упал, я запнулся и тоже упал на траву; в панике дверь сарая прикрыть забыли.
Откуда-то появился мальчишка в толстой телогрейке и зимней шапке. Он забросил что-то дымящееся с лопаты в открытую дверь сарая и тут же отбежал в сторону. Оказалось, что это Андрюшка. Дверь сарая мы сразу же прикрыли и зачем-то подпёрли лопатой, но шершни, конечно же, вылетали через большую щель над дверью.
- Что ты сделал? – спрашивали мы у Андрея, но вопрос оказался лишним – из всех щелей повалил густой молочный дым. Андрюшка забросил в сарай тлеющую дымовуху из остатков целлулоидной куклы.
- Дурень! Щас точно пожару наделаем! – закричала Люся.
- Не-е… Не должно загореться.
Но дыму было так много, что из барака выскочили люди.
- Ах вы, фашисты недобитые! – кричала наша бабушка, подбегая с ведром воды.
- Пожар! Пожар! – громко кричала баба Тася.
С другой стороны барака ковылял разъярённый старый дед – Михаил Потапыч. Он размахивал костылём, что-то кричал, брызгая слюной – зрелище пострашнее шершней!
- Ох, щас кому-то попадёт! Разбегаемся! – крикнул Толька.
Мы побежали в разные стороны так, что пятки били по ягодицам. От страха пересохло в горле.
Забежав за угол, мы обернулись, но дыма не увидели...